Ничего себе... подарочек

      Начался мой день с того, что какой-то, блять, умный пушистый комок решил поорать на всю квартиру. А чтобы было еще слышнее, он зашел в комнату, где находилась я.       — Пасть свою закрой! Дай поспать! — крикнула, надеясь, что котишка поймет меня.       Кот действительно перестал мяукать, но лишь на несколько секунд, после чего вновь завел свою кошачью тираду о том, как голодно и холодно жить в моей квартире.       — Да ладно-ладно, иду я, иду, — сдалась я, вставая с кровати.       Одеялко улетело с кровати, однако подбирать я его не собиралась, по крайней мере, именно сейчас. Вместе с одеялом улетел и другой кот, который, в отличие от того гада, спокойно спал в моих ногах. Конечно, сейчас он уже не спал и куда-то убежал. Я выругалась и, поправив длинную футболку, прошествовала за «самым умным» на кухню.       — Все тебе, блин, мало, Морган, — произнесла я, насыпая котишке корма. — Не боишься толстеньким и неповоротливым стать?       Ответом стал мне звук стремительно поглощаемой кошачьей еды.       — Ладно, вижу, тебя это не волнует.       Я посмотрела на часы. Шесть. Утро. Черт, я могла бы еще поспать часа два. Ладно, сейчас нет смысла ложиться, все равно не усну. Включив чайник, я пошла обратно в свою комнату. Подобрав жертву обстоятельств одеялко, я застелила кровать, сняла телефон с зарядки, заглянула в зеркало, где ничего нового не обнаружила, после чего забрала со стола кружку со вчерашним недопитым чаем и отправилась на кухню, но на полпути замерла: оттуда раздался грохот, будто что-то упало. И это, блять, «что-то» было далеко не маленьким.       Потому я сорвалась с места, а затем просто застыла в дверном проеме. На полу находился какой-то индивид. Признаков жизни не подавал, а кроме того был удивительно похож на… кхм-кхм, Эдварда Джеймса Кенуэя. Конечно, лежал мужик на животе, но, уж поверьте, это одеяние я узнаю из тысячи, точно так же, как и белобрысую башку. А еще, кажется, от Эдварда (если это, конечно, действительно был он, а не какой-нибудь в край ошалевший косплеер, непонятно как оказавшийся у меня дома), разило алкоголем. Не то чтобы сильно, но все-таки…       Но как?! В последнее время я не то что в четвертую часть, в ассасинов в принципе не играла! Недели две назад мое время было всецело отдано перепрохождению третьего ведьмака, и ни о каких пиратах я вообще не задумывалась. А тут бац — Эдвард. Совсем охренел. Если б еще Геральт… Ой, да кого я обманываю — ко мне, разве что только ведьмы с Кривоуховых топей заявятся…       Ладно, галлюцинации — штука, порой, достаточно странная, и иногда совсем неизвестно, что выкинет твой больной мозг на этот раз.       — Кенуэй. Свали к себе в восемнадцатый век, пожалуйста, — попросила я, закрыв глаза. Но когда я их открыла, тело не исчезло и, кажется, хозяин тела даже не думал исчезать, а лишь что-то пробурчал.       — Кидд! Я же просил тебя… — начал валлиец на английском.       Эх, походу, он жив. Возможно, это к лучшему, а, может быть, и к худшему. В любом случае, хорошо, что я проучилась три года на переводчика и собиралась учиться еще один год. Хоть понимаю этот ваш чертов английский.       — А… э-э-э… Эдвард? — обратилась я.       Кенуэй поднял голову, озираясь по сторонам. Не найдя, по-видимому, ничего интересного из своего положения, пират с отборной руганью встал с пола. Он повернулся и, увидев меня, схватился за саблю.       — А ну стоять! Бью кружкой! Без предупреждения! Больно и четко в цель! Мозги последние выбью, а у тебя их и так немного! — завопила я, замахиваясь бедной кружечкой с Эцио на Кенуэя. К сожалению, я напрочь забыла о том, что внутри еще что-то было, и своими нехитрыми действиями окатила себя же чаем. — С-с-су-ук…       — Почему милые дамы ведут себя так агрессивно? — усмехаясь, спросил Эдвард. Наверное, черт возьми, потому, что кто-то пытается достать оружие и успешно применить его по назначению.       — Ты первый начал, — заметила я, смотря на Кенуэя, который все так же не убирал руки с эфеса сабли. — И… и вообще, убери свои клинки, пистолетики тоже и… — я замолчала, вспоминая про скрытые клинки. Ладно, наверное, сейчас не самое время говорить про то, что я знаю все секреты Эдварда Джеймса Кенуэя. — И вот сюда вот все на столик, чтобы я видела, — я ткнула пальцем в стол. — И тогда и я уберу э-э-э… свое грозное оружие.       На лице Кенуэя тут же возникла усмешка, и теперь он всячески пытался не заржать.       — А это правда. И не надо мне тут смеяться, — я поставила несчастную кружку на стол и сложила руки на груди, наблюдая за Эдвардом.       Он тут же принял вид аки «я серьезный пират, и со мной шуточки плохи», смерил меня очень грозным взглядом, но вдруг решился осмотреться, и как только он понял, что находится черт пойми где, немедленно все-таки достал саблю.       — Э-э-э… я безобидное существо! Уверяю тебя, Эдвард! — невольно я попятилась назад, наблюдая за тем, как выражение лица Кенуэя изменяется за считанные секунды.       Мгновеньем позже к моему горлу был приставлен клинок:       — Откуда ты знаешь, кто я? Кто ты сама? И где я нахожусь? Отвечай!       — Э-э-э… на данный момент, — начала я, думая, как бы свалить от Кенуэя и от его недружелюбной острой тыкалки, и, собственно, пытаясь отойти, но вот отходить было как бы некуда — за моей спиной находилась стена. И почему она вообще там стоит? — я — твоя спасительница от всего того ужаса, что тебя ждет. — Эдвард вскинул брови, ухмыляясь, и уже хотел что-то сказать, но я продолжила: — Ты находишься в двадцать первом веке, в России, которая раньше называлась Российской Империей. А откуда я тебя знаю, не скажу. Добро пожаловать в полный пиздец!       Если это не сон, то стоит сказать последнюю фразу не только Кенуэю, но и самой себе.       — Что?.. — пират тут же утратил всю свою уверенность и растерянно посмотрел на меня. Я даже удивилась, что мне так быстро удалось привести его в смятение.       — Э-э-э… ну, то, что слышал. Двадцать первый век, доставучая девка, то есть я. Все, так сказать, прекрасно, — я развела руками, улыбнувшись. Главное — выглядеть безобидно, и тогда, надеюсь, Эдвард уподобится мне. — А теперь, пожалуйста, убери свою саблю, я кофе хочу.       — И это единственная причина, почему я так должен сделать? — бровь Кенуэя стремительно поползла вверх       — Ну… не только. Ты же не хочешь умереть в ближайший час от вещей, что тебя окружают? — я кивнула, указывая на массу предметов, о значении которых капитан не имел даже смутного представления.       Кенуэй моментально убрал клинок, но все так же не сводил с меня своего пристального взгляда. Я с самым невозмутимым видом взяла кружку и пошла наливать кофе, а Эдвард с неким интересом начал наблюдать за моими действиями, и даже подошел поближе, встав за спиной, что, несомненно, немного напрягло меня.       — А когда ты сделаешь все свои важные дела, мы можем… — начал валлиец, но так и не закончил, так как я почувствовала чужие руки на теле и незамедлительно вскрикнула. — Что?       — Это я должна тебя спрашивать: «Что?!» Что ты себе позволяешь?! — я повернулась к пирату, который был прям-таки невозмутим. Зато меня вряд ли можно было назвать невозмутимой и спокойной! Какого черта он решил распускать руки сразу же после нашего знакомства?!       — Разве мы не можем?.. — Эдвард непонимающе посмотрел на меня, и, кажется, даже немного смутился, а у меня в голове что-то щелкнуло, и я немедленно осознала, о чем шла речь. Да как он… Да как он вообще мог о таком подумать? Нет, я не то что бы живу удивительно порядочно, не монашка все-таки, и вообще не девочка-умница-отличница-красавица, но пока я еще не дошла до того, что действия сексуального характера спустя пять минут знакомства будут для меня приемлимы!       — Понимаешь, Кенуэй, — сказала я спустя секунд десять и пытаясь говорить более-менее спокойно. — Я не шлюха, чтобы так со мной обращаться.       — Но твоя одежда… — начал было несколько недоумевающе Эдвард, но я тут же его перебила, не давая закончить мысль мужика, прибывшего прямиком из восемнадцатого века.       — Нет, белобрысый. Я нахожусь в такой одежде только потому, что я у себя дома, — начала разъяснять я, активно жестикулируя, но тем не менее сохраняя спокойный тон. — и, следовательно, никто в таком виде меня не узрит, не беспокойся.       — Ну я же узрел, — Кенуэй улыбнулся во все тридцать два.       — Ты — исключение, — заявила я, после чего, наконец, взяла кружку с кофе и сделала глоток.       — «Исключение»? — переспросил пират. — А может, для такого исключения, как я, найдется исключение?       — Очень смешно, Эдвард.       — Кстати, — начал Кенуэй, все-таки сделав шаг в сторону, тем самым признавая свое поражение в нашей этакой дискуссии. Видимо, наконец-таки понял, что сейчас вряд ли что-то получится. — Ты так и не представилась, — заметил он.       — А. Да, есть за мной такой грешок, — согласилась я, проходя мимо него и садясь на стул. Пират, проследив за моими действиями, вытащил другой стул и сел напротив, ожидая ответа. — Я Маргарита, но можно Рита.       Эдвард кивнул, принимая данную информацию к сведению.       — Откуда тебе известно, кто я?       Что ж, получил ответ на один вопрос и решил, что получит и на другие? Зря он так, конечно. Мне было неизвестно, как именно Кенуэй отреагирует, если я скажу ему правду. Думаю, он еще сегодня нахватается головных болей и от того, что необходимо ему рассказать, поскольку судьба-злодейка решила отправить его жить в двадцать первый век. Это, конечно, при условии, что все, что сейчас происходит — прям взаправду-взаправду и пират не исчезнет, а вся это фигня окажется лишь галлюцинациями от моей, в последнее время, не очень правильной жизни.       — Я сейчас не буду рассказывать. Это, скорее всего, шокирует тебя.       Было видно, что Кенуэя такой ответ совершенно не устраивал.       — Я желаю знать правду.       — Я тоже много чего хочу знать, но порой лучше оставаться в неведении, — продолжила настаивать на своем я. А что? Я должна была сдаться просто потому, что Эдварду это, как он считает, нужно? Сжалиться над ним за красивые глазки? Что за глупости!       — Почему нет?       — Я уже сказала тебе причину.       — Я…       — Это не обсуждается, Эдвард. Если я сказала нет — значит, нет.       — Да. Ты скажешь мне. — продолжил вести себя как упертый баран он, а я лишь вздохнула на это идиотскую выходку. Что за детский сад!       Я сложила руки на груди, недовольно глядя на Кенуэя. Пора бы закончить эти глупости. У меня не было ни сил, ни желания целый день как попугай трещать одному пирату «нет».       — Если так, то ты сейчас же сваливаешь из моей квартиры, пират недоделанный! А потом ищи кого-нибудь другого, кто согласится приютить твой восемнадцативековый зад! — мое терпение было на исходе. Если нет — значит нет. Вот же… Кенуэй!       Он замер, несколько секунд удивленно смотрел на меня, после чего, усмехнувшись, уверенно и как-то даже нагло заявил:       — Ты не сделаешь этого.       — Да, я не так жестока, чтобы выгонять тебя на улицу, — я кивнула на его утверждение. И когда он уже успел понять, что я не смогу освежевать его и сделать из кишок праздничную гирлянду? Или по мне сразу видно, что я максимально безобидное существо? — Но скажи: если к тебе кто-то придет на «Галку» и начнет командовать, ты будешь рад? — что ж, моя могила, которую я сама и выкопала, становилась все глубже. Кенуэй знает, что я знаю, как его зовут, из какого он времени, что он пират, капитан и имеет корабль. Молодец, отлично!       Эх, надо было вначале притвориться, что я вообще его не знаю. Тогда доверия к моей скромной персоне было б определенно больше.       — Этого бы никогда не случилось, — без сомнений ответил Эдвард.       — Да? Знаешь, многое может случится. Очень многое. — я устало вздохнула. — Я тоже никогда бы не подумала, что увижу тебя тут. Живого! Абсолютно живого! Возможно, кого-то другого это бы порадовало, но… — сделала паузу, внимательно рассматривая лицо Кенуэя, который несколько напрягся, кажется, гадая, что именно я могла сказать. — я совсем не чувствую радости из-за того, что ты здесь. Этакий… «Подарок», о котором я никогда не мечтала, — я усмехнулась. Ха, кого я обманывала! Думаю, вряд ли каждый из нас, находясь в некоторой эйфории от какой-либо игры не желал, чтоб под боком появился тот самый герой, которого, если б мог, то облизал с ног до головы и носил на руках 24/7. К счастью, потом это странное и не совсем адекватное чувство спадало, уступая место другим. Забавно было говорить, что я такое никогда не испытывала по отношению к Кенуэю. — Я совсем не была готова к тому, что ты нарушишь мой покой в этот день.       Эдвард молчал, не зная что ответить.       — Признаюсь, я не особо рада тебе. — продолжила свои откровения я. — Конечно, не в ужасе, потому что вместо тебя мог бы появиться, кхм… — Не, ну а что? Пусть пират знает, что не все его любят. Но представьте: я сижу тут с Аль-Муалимом, пью чай и веду высокоинтеллектуальные беседы. — Кто-нибудь более страшный. Менее адекватный. Но, думаю, если ты не будешь действовать мне на нервы, все будет хорошо. И я, естественно, буду относится к тебе соответствующим образом. Так что, вполне возможно, мы поладим.       — Я понял, — капитан еле заметно кивнул, после чего подошел к окну и замер. Вероятнее, от увиденного там.       — Четвертый этаж, — проинформировала Кенуэя я. — В пятиэтажке. Как видишь, ничего из ряда вон выходящего.       — Нет, я не про это… — начал Эдвард, поворачиваясь ко мне. Кажется, уже готовый завалить меня массой вопросов. На его лице проявилось удивление смешанное с восхищением, он был похож на мальчишку, которому только что показали нечто невообразимо чертовски интересное.       — Давай ты будешь задавать вопросы на улице о том, что находится на улице, ладно? Так что не надо пялиться в окно, потому что тебя окружает еще столько же «страшных» и непонятных тебе вещей, — я усмехнулась, то и дело смотря на эти самые «страшные» вещи.       Кенуэй оторвался от созерцания небольшого клочка города, повернулся ко мне и стал разглядывать предметы, о которых я сказала ранее.       — Тебя это не удивляет? Ты привыкла ко всему этому?       — «Привыкла», Эдвард? Я не привыкала, можно сказать, я в этом родилась. Следовательно, и привыкать мне к этому не надо было, — ответила я, наблюдая за тем, как пират с удивлением на все глядел и как ему хотелось задать мне миллион вопросов. Но пока он сдерживал себя, осматриваясь. Наверное, будь я на его месте, в обморок бы грохнулась от увиденного.       Буквально через мгновение Эдвард зашел в другую комнату, и я уже хотела сказать ему, чтобы он ничего там не громил, как спустя несколько секунд он вновь появился в моем поле зрения, но уже не один, а с моим коварным и злым котом на руках, который стал причиной моего недосыпа сегодня (и не только сегодня, к сожалению).       — Я бы на твоем месте не гладила его, Кенуэй, — начала я, поглядывая на котишку, который на данный момент мило мурчал, подставляясь под руку пирата. — Он может укусить, поцарапать, или вовсе в тапок нагадить, — предупредила его я.       — В самом деле? — удивился пират. — А мне кажется, он ведет себя так только потому, что ты его не любишь.       — Да люблю я его, — заявила я. — Но себя люблю больше. А он — просто зажравшийся обнаглевший комок шерсти, который не ценит меня и то, что я для него делаю.       Эдвард усмехнулся.       Не, думаете, я ради кого пошла получать высшее образование? Ну не ради себя же и своей дальнейшей жизни? Все ради кота.       — Как его зовут?       — Генри Морган, — сказала я, понимая, что такое имя вызовет у Эдварда кучу вопросов.       — Назвать кота в честь пирата и капера… — Кенуэй хмыкнул, переводя взгляд с кота на меня и обратно. — Это надо уметь.       — Нравится, да? — я вскинула брови. — Меня… привлекает история пиратства.       Не дав Кенуэю ничего сказать, а то сейчас опять начнется, я встала, схватила за руку пирата и объявила:       — А теперь… небольшая экскурсия по квартире, полной опасностей для капитана «Галки» Эдварда Джеймса Кенуэя.       Эдвард лишь хмыкнул на мое громкое заявление.

***

      Через часа полтора я все показала Эдварду, и не один раз. Пират внимательно слушал, время от времени задавая вопросы, и один раз даже ужаснулся: я пригрозила погладить Кенуэя утюгом, если тот будет плохо себя вести. Конечно, потом он догадался, что я не собираюсь вытворять подобное, и перестал беспокоиться за сохранность своего лица и половых органов. Зря. Все же, если сильно разозлить меня, могу пнуть в одно место, и тогда уж как повезет.       После того, как этакая экскурсия была проведена, я поняла, что, оказывается, Эдварда нужно будет кормить, потому что на диете из булочек со сгущенкой, пирожков и кофе он вряд ли будет сидеть. И все на мои деньги. И одежду покупать ему надо. В общем, страшно, однако виду я не подавала: преспокойно растянувшись почти на весь диван, я смотрела на Кенуэя и заплетала себе косички. Сам же пират стоял возле книжного стеллажа и рассматривал книги, однако вся литература была на русском, поэтому я сомневалась, что ему удастся отыскать что-нибудь толковое для себя. Не, вообще, у меня было кое-что на английском, но в несколько ином месте.       В это время в комнату вошел котишка и, оглядев окружавшие его предметы, с наглейшим видом направился к моим, мать вашу, тапкам. С милыми зайчиками, между прочим. Я, тихо выругавшись, потянулась к ним рукой, но то ли рука оказалась слишком короткой, то ли тапки стояли не там, поэтому я, недолго думая, начала свою гневную тираду, поскольку подниматься с дивана — дело отнюдь не царское:       — А ну стоять, преступник! Так просто полицию Вашингтона не проведешь! Вы приговариваетесь к смерти за покушение на тапок великого президента Марга… Ай!       Мою речь прервал Эдвард, вовремя сообразив, что здесь происходит. Он пулей подбежал ко мне, поднял мои тапки, убирая их с пути Моргана, после чего ударил меня по жопе тапочком. Ну вот, сначала был жертвой, а через пару секунд стал соучастником ужасно тяжкого преступления. Ох уж эти тапки…       — Меня-то за что? — возмутилась я, изображая удивление и встречаясь взглядом с Кенуэем.       — За то, что ты себя плохо ведешь, — усмехнувшись, ответил он.       — Э-э-э… Да сам ты! — несколько обиженно заявила я, уже собираясь встать и отомстить Эдварду тем же самым тапком, перед этим отняв тот в, возможно, не очень честном бою.       Но, будто прочитав мои мысли, Кенуэй выкинул тапки куда подальше. После чего, нависнув надо мной, вдруг поинтересовался:       — А что мы будем делать?       А действительно, что?..