Я - волшебник?! Что ж, поколдуем...

Утром, когда мы должны были играть в квиддич, я пошёл завтракать вместе со всеми остальными, дружно решившими, что «Молния» заслуживает своего рода почётного караула. Стоило мне войти в зал, все обернулись, разглядывая «Молнию», повсюду раздавался восторженный (или злобный, в случае Слизерина) шёпот. Я к своей великой радости заметил, что вся слизеринская команда сидит как Громом громом поражённая. - Видел его лицо? – весело спросила Саманта, оглянувшись на Малфоя. – Поверить не может! Блестяще! Шон тоже грелся в лучах славы, обретённой «Молнией». - Положи её сюда, Гарри, - сказал он, укладывая метлу посреди стола так, чтобы её название было сверху. Скоро все подошли посмотреть на неё. Седрик Диггори, однокурсник Стюарта, подошёл и поздравил меня с такой великолепной заменой «Нимбусу», a подружка Перси из Рейвенкло, Пенелопа, попросила разрешения подержать её. - Ну-ну, Пенни, не повреди её! – сердито сказал Перси внимательно рассматривавшей метлу девушке. – Мы с Пенелопой заключили пари, - объяснил он игрокам. – Поспорили на десять галлеонов, кто победит! Пенелопа положила метлу, поблагодарила меня и вернулась за свой стол. - Гарри… сделай всё, чтобы выиграть, - поспешно прошептал Перси. – У меня нет десяти галлеонов. Да, Пенни, я иду! – И он побежал догонять Пенелопу с куском тоста в руке. - А ты уверен, что сможешь управиться с этой метлой, Поттер? – послышался холодный протяжный голос. Драко Малфой подошёл поближе, Кребб и Гойл - следом. - Да, уверен, - небрежно ответил я. - Что, у неё много разных штучек? – спросил Малфой с недобрым блеском в глазах. – Зря только у неё парашюта нет — вдруг ты опять слишком близко к дементору подлетишь. Кребб и Гойл фыркнули. - Зато к твоей нельзя привязать запасную руку, Малфой, - сказал я. – Чтобы она могла ловить снитч за тебя. Наша команда громко рассмеялась. Бледные глазки Малфоя сузились, и он отошёл прочь. Он вернулся к своей команде, они все наклонились к нему, явно расспрашивая Малфоя, правда ли, что у меня «Молния». Без четверти одиннадцать команда направилась в раздевалку. Погода была полной противоположностью той, что стояла в день игры с Гриффиндором. День был ясным и прохладным, дул лёгкий ветерок; проблем с обзором не предвиделось, и я, хоть и нервничал, начал испытывать радость, которую может принести только игра в квиддич. Они слышали, как остальные шли за нами на стадион. Я снял чёрную школьную мантию, вынул из кармана палочку и спрятал её под футболкой, поверх которой надел спортивную форму. Я надеялся, что палочка всё же не понадобится. Мне вдруг стало интересно, придёт ли посмотреть матч профессор Люпин. - Вы знаете, что нам нужно, - сказал Шон перед выходом из раздевалки. – Если мы проиграем этот матч, мы выбываем из борьбы за кубок. Мы вышли на поле под шум аплодисментов. Посреди поля стояла команда рейвенкловцев в синей форме. В команде была всего одна девочка – ловец Чжоу Чанг. Она улыбнулась; между тем команды встали друг напротив друга вслед за капитанами. - Харрисон, Дэвис, обменяйтесь рукопожатиями, - коротко сказала мадам Хуч, и Шон пожал руку капитану команды Рейвенкло. - Оседлайте мётлы… по моему свистку… три… два… один… Я взмыл в воздух, и «Молния» унесла меня выше и быстрее всех; я пролетел над стадионом, внимательно ища глазами снитч и слушая комментарии друга близнецов Уизли Ли Джордана. - Они взлетели, и наибольшее восхищение вызывает «Молния», на которой летает хаффлпаффский ловец Гарри Поттер. Согласно каталогу «Мётлы на выбор», национальные сборные собираются закупить «Молнии» на Кубок мира по квиддичу, который состоится в этом году… - Джордан, может, вы будете рассказывать нам о происходящем на матче? – прервал его голос профессора МакГонагалл. - Вы правы, профессор… просто немножко общих сведений… кстати, у «Молнии» есть автоматический тормоз и… - Джордан! - Ладно-ладно, хаффлпаффцы завладели мячом, Тимоти Джейсон собирается забросить мяч… Я помчался мимо Тима в противоположную сторону, высматривая золотой отблеск и заметил, что Чжоу Чанг не отстаёт от меня. Она несомненно хорошо летала — она бросилась мне наперерез, заставив полететь в другую сторону. - Покажи ей скорость, Гарри! – прокричал Джим, устремившись за бладжером, летевшим за Брюсом. Подлетая к кольцам Рейвенкло, я устремился вперёд, и Чжоу отстала. В тот самый миг Лиззи открыла счёт, и Хаффлпафф разразился овациями. Посмотрев вниз, я увидел снитч, порхавший почти у самой земли возле одного из барьеров. Я спикировал; Чжоу заметила это и рванула за мной… я летел всё быстрее, восторг переполнял меня; пике было моим коньком, я был в десяти футах… И тут, откуда ни возьмись, прилетел бладжер, посланный кем-то из рейвенкловских загонщиков; я сбился с курса в каком-то дюйме от мяча, и за эти решающие секунды снитч пропал. Зрители, болевшие за Хаффлпафф , разочарованно вздохнули, но рейвенкловцы наградили своего загонщика аплодисментами. Джим выместил досаду на втором бладжере, направив его на пресловутого загонщика, которому пришлось описывать круги в воздухе. - Хаффлпафф ведёт 40:20, и посмотрите на полёт «Молнии»! Поттер действительно использует её по полной, а теперь посмотрите на «Комету» Чанг — она ни в какое сравнение не идёт, а вот идеальное равновесие «Молнии» прямо видно по этим длинным… - ДЖОРДАН! ВАМ ЧТО, ЗАПЛАТИЛИ ЗА РЕКЛАМИРОВАНИЕ «МОЛНИИ»? КОММЕНТИРУЙТЕ! Рейвенкло отставал; они уже забили три гола, а мы - восемь, так что у нас было всего пятьдесят очков форы — если Чжоу поймает снитч раньше, Рейвенкло выиграет. Я снизился, чуть не столкнувшись с Руфусом Бёрдмэном, охотником из Рейвенкло, и обвёл безумным взглядом поле… золотой отблеск, биение крылышек… снитч кружил вокруг колец Хаффлпаффа… Я устремился туда, не сводя взгляд с маячащей впереди золотой искорки… но откуда ни возьмись появилась Чжоу и преградила мне путь… - ГАРРИ, НЕ ВРЕМЯ БЫТЬ ДЖЕНТЛЬМЕНОМ! – прокричал Шон мне, когда я свернул в сторону во избежание столкновения. – СБЕЙ ЕЁ С МЕТЛЫ, ЕСЛИ НАДО! Я обернулся и встретился взглядом с Чжоу; она осклабилась. Снитч опять пропал. Я направил метлу вверх, и вскоре парил на двадцать футов выше игроков. Я заметил боковым зрением, что Чжоу летит за мной… Она решила следить за мной, а не искать снитч сама… Ну и ладно… хочет летать за мной хвостом – пусть потом не жалуется… Я опять спикировал, и Чжоу, решив, что он увидел снитч, устремилась за мной; я очень резко вышел из пике; она бросилась вниз; я опять пулей взлетел вверх, и вновь, в третий раз увидел снитч — он блестел над полем со стороны Рейвенкло. Я полетел быстрее; Чжоу, несколькими футами ниже - тоже. Я был близок к победе, с каждой секундой приближался к снитчу… и вдруг… - Ой! – взвизгнула Чжоу, показывая вниз. Я отвлёкся и посмотрел туда. На меня смотрели три дементора, три высоких чёрных дементора под капюшонами. Я не сбился с мысли. Засунув руку под горловину мантии, я выхватил палочку и прокричал: “Экспекто патронум!” Из палочки вырвалось нечто серебристо-белое, довольно большое и... пятнистое. Я знал, что направлять палочку надо прямо на дементоров, но не останавливался, чтобы высмотреть, куда; мысли были необычайно ясны, я огляделся — снитч был рядом. Продолжая сжимать палочку, я вытянул другую руку и сомкнул пальцы на маленьком трепещущем шарике. Раздался свисток мадам Хуч. Я развернулся в воздухе и увидел под собой шесть жёлтых пятен, устремившихся ко мне; вскоре все игроки команды обнимали меня так сердечно, что чуть не стащили с метлы. Снизу, из толпы, доносился рёв хаффлпаффских болельщиков. - Ай да парень! – не переставал выкрикивать Шон. Лиззи расцеловала меня (я заметил, что Ванесса почему-то нахмурилась... так-так...); Брюс так крепко обхватил меня, что я боялся, что у меня голова оторвётся; команда сопровождала меня до самой земли. Стоило мне слезть с метлы, как толпа болельщиков во главе с Роном бросилась на поле. Не успев моргнуть глазом, я оказался среди ликующей толпы и чуть не задохнулся. - Да! – вопил Нев, подняв вверх мою руку. - Да! Да! - Ты отлично сыграл, Гарри! – восторженно сказал Перси. – Десять галлеонов мои! Извини, мне надо найти Пенелопу… - Молодец, Гарри! – крикнул Стю. - Прям блестяще! – прогудел Хагрид над головами беснующихся болельщиков. - Вот это был самый настоящий патронус, - сказал кто-то мне на ухо. Я оглянулся и увидел профессора Люпина – одновременно потрясённого и радостного. - Дементоры совсем не подействовали на меня! – восторженно воскликнул я. – Я ничего не почувствовал! - Это потому что… э-э-э… это были не дементоры, - сказал профессор Люпин. - Боггарты?! Откуда они тут взялись, да ещё втроём? – Иди взгляни... Он вывел меня из толпы и повёл дальше, пока не показался край поля. - Ну и напугал же ты мистера Малфоя, - сказал Люпин. И я увидел. На земле валялась куча мала – Малфой, Кребб, Гойл и капитан слизеринской команды Маркус Флинт пытались высвободиться из длинных чёрных мантий с капюшонами. Малфой, видимо, вставал на плечи Гойлу. Над ними, вне себя от ярости, стояла профессор Спраут. - Глупейший трюк! – кричала она. – Низкая и подлая попытка дезориентировать хаффлпаффского ловца! Вы все будете наказаны, а со Слизерина – пятьдесят баллов! И уж поверьте, я обязательно поговорю об этом с профессором Снейпом и с профессором Дамблдором! A, вот и они! Этот случай достойно увенчал нашу победу. Наши, протолкавшись ко мне, просто согнулись вдвое от смеха, наблюдая, как Малфой воюет с мантией, в которой он запутался и как внутри неё шевелится голова Гойла. - Идём, Гарри! – крикнул Джордж, расчищая мне путь. - Празднуем! Все в Выручай-Комнату! - Хорошо, - ответил я, когда вся компания двинулась со стадиона в замок. - Но должен предупредить - там... кое-кто есть. Сириус сидел в Выручай-Комнате. Когда мы вошли, он повернул голову. - Это же Блэк!!! - взвизгнула Венди. - Да, это Сириус Блэк. Но он не причинит нам вреда. - С чего ты взял?! - закричал Рон, доставая палочку. - Гарри прав, - тихо сказал профессор Люпин. - Он не причинит нам вреда. Гермиона с диким взглядом показывала на Люпина пальцем. - Вы… вы… - Гермиона… — …вы с ним! - Гермиона, успокойся… - Я никому не говорила! – вскричала Гермиона. – Я молчала ради вас… - Гермиона, выслушай меня, пожалуйста! – крикнул Люпин. – Я могу объяснить… Тилль задрожал, но не от страха, а от накатившей волны ярости. - Я доверял вам! – закричал он на Люпина дрожащим голосом, перестав сдерживать себя, - а вы всё это время были его другом! - Ты неправ, - ответил Люпин. – Тогда я не был другом Сириуса, а теперь стал. Дай мне объяснить… - НЕТ! – вскричала Гермиона. – Гарри, не доверяй ему, он помогал Блэку попасть в замок, он тоже хочет твоей смерти — он оборотень! Воцарилась звенящая тишина. Все устремили взгляды на Люпина, который был весьма спокоен, хоть и довольно бледен. - Не всё так, как ты думаешь, Гермиона, - сказал он. – Боюсь, ты права лишь в одном случае из трёх. Я не помогал Сириусу попасть в замок и разумеется, я не желаю смерти Гарри. – По его лицу пробежала тень. – Но не стану отрицать, что я оборотень. Но сейчас... просто выслушайте его, ладно? - Профессор, вы не могли бы как-то сообщить... ну... другим профессорам, чтоб тоже пришли сюда? - Могу, конечно, Гарри... И ещё... МакГроуми и Джонсон тоже здесь не помешают, а? Наконец все собрались. Теодор Прокопиус Джонсон явился даже с супругой - Эллен Джонсон, добрая светловолосая женщина, как оказалось, настояла на том, чтобы прибыть вместе с ним. Также Стю сообщил своим, и они пришли всей семьёй... Из профессоров были все деканы, Дамблдор и профессор Синистра. Им мы с Люпином тоже объяснили, что всё, что требуется - это выслушать Блэка. И Сириус, вздохнув, повёл свой рассказ... - Здесь-то всё и начинается… с превращения Ремуса Люпина в оборотня. Ничего этого не случилось бы, не будь он укушен… Когда его покусали, он был маленьким мальчиком. Родители Рема перепробовали всё, но тогда средств от этого не было. Зелье, которое готовит Снейп, изобрели совсем недавно. Видите ли, оно спасает его. Ремус принимает его в течение недели перед полнолунием, так что когда он превращается, то сохраняет ясность ума… Но до изобретения аконитового зелья он раз в месяц превращался в самое что ни на есть неуправляемое чудовище. Но в то время директором стал Дамблдор, он проявил сочувствие. Он сказал, что пока мы будем принимать некоторые меры предосторожности, причины не пускать Ремуса в школу нет… Драчливую Иву посадили как раз потому, что он приехал в Хогвартс. Под её корнями проход в Визжащую Хижину... Там Ремус прятался во время полнолуний. Превращения в те дни были… ужасны для Ремуса. Превращаться в оборотня мучительно. Он был отдельно от людей и не мог никого укусить, так что кусал и царапал сам себя. Жители деревни слышали шум и вой и думали, что слышат голоса самых злых духов. Дамблдор поддерживал эти слухи… Даже сейчас, когда уже много лет в этом доме стоит тишина, жители деревни не осмеливаются подойти к ней… Но у Рема появились друзья, трое больших друзей. Я… Питер Петтигрю… и конечно же, твой отец, Гарри — Джеймс Поттер. Само собой, мы не могли не заметить, что раз в месяц Ремус исчезает. Чего только он не выдумывал! Он говорил нам, что его мама заболела и надо навестить её… он боялся, что если мы узнаем, кто он, то отвернёмся от него. Но конечно же, они, как и ты, Гермиона, узнали правду… Мы и не подумали отворачиваться от Рема. Наоборот, мы сделали для него нечто, сделавшее превращения не только терпимыми, но и превратившее эти дни в счастливейшие в его жизни. Мы стали анимагами. - Мой папа тоже? – спросил я. - Да, именно, - ответил Люпин. – Почти три года они постоянно учились этому. Твой отец и Сириус были умнейшими студентами в школе, и это замечательно, потому что превращение в анимага может пойти совсем не так как надо — это одна из причин, почему Министерство зорко следит за всеми, кто пытается стать анимагами. Питеру понадобилась помощь, и Джеймс с Сириусом сделали для него всё, что могли. Наконец, на пятом курсе, они достигли цели. Каждый из них мог превращаться в некое животное по своей воле. - Но как это помогло вам? – удивилась Гермиона. - Они не могли составить мне компанию в человеческом облике, поэтому составили в зверином, - ответил Люпин. – Оборотень опасен только для людей. Каждый месяц они ускользали из замка под мантией-невидимкой Джеймса. Они превращались… Питер был самым маленьким из нас и мог проскользнуть под агрессивными ветвями Ивы и дотронуться до сучка, который заставляет её замереть. Потом они проскальзывали в туннель и присоединялись ко мне. С ними я становился не так опасен. Тело у меня было волчье, но мозг сохранял капельку человечности, пока я проводил время с ними. И вот шли годы, мы закончили Хогвартс и присоединились к организации, что боролась Сами-Знаете-С-Кем. Но он начал охоту на родителей Гарри... и мы решили укрыть их под Фиделиусом. Это заклятие скрыло их от глаз Волдеморта, а Хранителем Тайны хотели сделать меня, но в последний момент я уговорил их сделать им Петтигрю... Вот в чём моя вина. Я всё равно что убил их... Петтигрю сдал их. Он предал их... – Вы хотите сказать, что сбежали из Азкабана только чтобы добраться до Петтигрю? - Петтигрю умел превращаться в крысу… - Но на свете миллионы крыс… Как он узнал, где сейчас Петтигрю? - Знаешь, Сириус, а это резонный вопрос, - сказал Люпин, обернувшись к нему и слегка нахмурившись. – Как ты узнал, где он? Блэк засунул руку с отросшими ногтями под мантию и вынул сложенный листок бумаги, который он разгладил и развернул, чтобы все видели. Это была фотография Рона с семьёй, напечатанная летом в «Ежедневном пророке»; на плече у Рона сидел Скабберс. - Откуда она у тебя? – спросил у Блэка поражённый Люпин. - От Фаджа, - ответил Блэк. – В прошлом году, когда он пришёл в Азкабан с инспекцией, он дал мне эту газету. И на первой странице я увидел, что на плече у этого мальчика сидит Питер… Я его сразу узнал… сколько раз я видел его превращения? А подпись гласила, что мальчик возвращается в Хогвартс… туда, где Гарри… - Мерлин, - тихо проговорил Люпин, переводя взгляд со Скабберса на фотографию в газете. – Его передняя лапа… - Подождите... это же... Вы хотите сказать, мой крысик - это Петтигрю? – изумлённо спросил Рон. - У него не хватает пальца, - сказал Блэк. - Конечно, - подтвердил Люпин. – Так просто… блестяще… он сам себе его отрезал? - Перед самым превращением, - ответил Блэк. – Когда я загнал его в угол, он заорал на всю улицу, что я предал Лили и Джеймса. И не успел я наслать на него заклятие, как он помчался по улице, держа палочку за спиной и убивая всех в дюжине футов вокруг, a потом бросился в сточную канаву к другим крысам… - Ты когда-нибудь слышал об этом, Рон? – спросил Люпин. – Палец Питера был самой крупной частью его тела из найденных. - Послушайте, Скабберс мог подраться с какой-нибудь другой крысой или что-нибудь в этом роде! Он давным-давно живёт в нашей семье, так что… - Точнее, двенадцать лет, - сказал Люпин. – Тебя никогда не удивляло, почему он так долго живёт? - Мы… мы хорошо заботились о нём! – возразил Рон. - Но сейчас-то он выглядит не так хорошо? – спросил Люпин. – Я подозреваю, что он начал худеть с тех самых пор как услышал, что Сириус опять скрылся… - Его напугал этот чокнутый кот! – воскликнул Рон, кивнув на мурлыкавшего на кровати Криволапа. - Нет, Рон... - сказал Тилль. - У Скабберса и так был болезненный вид ещё до встречи с Криволапом… с тех пор, как Блэк сбежал… - Этот кот вовсе не чокнутый, - прохрипел Блэк. – Он умнее всех своих сородичей, каких я когда-либо встречал. Он явно понял, что Питер прячет своё настоящее лицо... - Так значит... Сириус невиновен? - поражённо спросила миссис Джонсон. - Ну, попадись мне только Петтигрю теперь! - показал воображаемому Питеру кулак МакГроуми. - Меня не забудь позвать, Ингвар, - хохотнул Теодор Джонсон. - Мы его сейчас в розыск объявим, не переживайте. - А, да, и ещё... - вспомнила Ванесса и рассказала про случай с Хагридом. - Здесь что-то можно сделать? - Попробуем, мисс Уильямс... Я бы советовал поехать с профессором Хагридом на слушание и там... в общем, делайте упор на тот факт, что Малфой-младший сам виноват в случившемся... - Даже кот может оцарапать, если с ним плохо обращаться, - хмыкнул Ингвар МакГроуми, - а тут целая лошадь, да и к тому же она его и не задела совсем... Мы праздновали эти события весь день до самой ночи, как будто уже выиграли кубок по квиддичу и кубок школы сразу.