Я - волшебник?! Что ж, поколдуем...

Пара минут - и вот мы уже на Тисовой. Сириус постучал в дверь. - Кого там принесло? - послышался голос дяди Вернона. Открыв дверь и увидев, кто пришёл, он сразу же попытался закрыть её обратно, но Сириус вставил ногу между косяком и дверью. - Добрый день. - галантно поклонился крёстный. - Вы, должно быть, мистер Дурсль. Полагаю, Гарри сказал вам, что мы придём? Вернон Дурсль, в красновато-коричневом халате, воззрился на нас, словно не мог поверить своим маленьким глазкам. - Судя по страшному удивлению и неверию в вашем взгляде, Гарри не предупредил вас о нашем приходе, - учтиво сказал Сириус. – Однако предположим, что вы радушно пригласили меня к себе в дом. Неблагоразумно торчать на крыльце в нынешние смутные времена. Он тихонько переступил порог и закрыл за собой входную дверь, я вошёл за ним. - Если честно, нам тоже мало удовольствия здесь быть. Но надо - значит надо... Дядя что-то буркнул в ответ. - И учтите - если вы попытаетесь хоть как-то нанести вред Гарри, пока мы здесь... - Не хочу показаться грубым… — начал дядя Вернон тоном, где в каждом слоге проскальзывала угрожающая грубость. Дверь кухни распахнулась – на пороге стояла тётя Петуния в резиновых перчатках и фартуке поверх ночной рубашки, явно наводящая блеск на все поверхности кухни. На её лошадином лице отразился лишь шок. - Сириус Блэк, - представился крёстный, поскольку дядя Вернон не потрудился представить его. – Мы, помнится, встречались у вас на свадьбе. A это, должно быть, ваш сын Дадли? Дадли в этот миг показался в двери гостиной, его огромная белокурая голова, торчащая над полосатым воротником пижамы, была всклокочена, а рот открыт от удивления и страха. Сириус немного подождал, явно ожидая, что кто-нибудь из Дурслей скажет слово, но поскольку воцарилось напряжённое молчание, он улыбнулся. - Предположим, что вы пригласили меня к себе в гостиную? Дадли шарахнулся от прошедшего мимо него Сириуса. Я последовал за крёстным, который уселся в ближайшее к камину кресло и с огромным интересом разглядывал обстановку. Он в своей колдовской мантии совершенно не вписывался в интерьер. - Да, и прежде чем мы уйдём, вначале нам нужно обсудить кое-что, - сказал Сириус. – И я предпочёл бы не обсуждать это снаружи. Мы лишь чуть дольше воспользуемся вашим гостеприимством. - Вы что, останетесь? В комнату вошёл Вернон Дурсль, рядом к его плечу жалась Петуния, а позади них обоих съёжился Дадли. - Да, - просто ответил Сириус, - на пару часов. Он так быстро вынул палочку, что я едва заметил это; небрежный взмах – и диван поехал вперёд и подсёк колени всем троим Дурслям, так что они сразу уселись на него. Ещё один взмах палочки – и диван отодвинулся на прежнее место. Я сел в оставшееся кресло, предпочитая не глядеть на Дурслей, которые словно окаменели. - Я полагал, что вы предложите мне выпить, - сказал Сириус дяде Вернону, - но судя по всему происходящему, я до безумия оптимистичен. Третий взмах палочкой – и в воздухе возникли запылённая бутыль и пять бокалов. Бутыль накренилась и щедро разлила в каждый бокал жидкость тёмно-красного цвета, после чего бокалы подлетели к каждому обитателю комнаты. - Изысканнейшее вино из виноградников самих Гартенбергов, - объяснил Сириус, подняв бокал в мою сторону, а я поймал свой и отхлебнул. Я никогда не пробовал подобного, и этот напиток мне понравился. Дурсли, обменявшись быстрыми испуганными взглядами, пытались не обращать никакого внимания на свои бокалы, что было сложно, ибо они тихонько позвякивали рядом с головами этих троих. Я не мог скрыть подозрения, что Сириуса это весьма забавляет. - Итак, - начал Сириус, - раз уж мы здесь, хотелось бы прояснить кое-что. Бокал с вином настойчиво бился о голову Вернона; он пытался отмахнуться. – Прояснить кое-что? С нами? - Да, - ответил Сириус. – Проблема в том, - продолжил он, - что мой крестник рассказывал мне о вас, и всё это мне очень не нравится. Именно поэтому я и хотел бы об этлм поговорить. Тётя Петуния сжала губы. Дадли съёжился на диване. - Видите ли, - сказал Сириус, не обращая внимания на бормотание дяди Вернона, которому настойчивый бокал тихонько стучал по голове, - я очень разочарован тем, как к Гарри здесь относились. Он поставил пустой бокал на столик рядом со своим креслом, но тут дядя Вернон крикнул: - Уберите от нас эту дрянь! Я оглянулся. Все трое Дурслей закрыли головы руками, а бокалы носились вокруг, расплёскивая повсюду содержимое. - Прошу прощения, - вежливо сказал Сириус. – Но это не дрянь, знаете ли, а великолепное красное вино из отменного винограда Гартенбергов урожая 1774 года. Дядя Вернон явно готов был разразиться бесчисленными ругательствами, но он лишь утонул в подушках рядом с тётей Петунией и Дадли и промолчал, не сводя свиных глазок с палочки Сириуса. Все молчали. Сириус напевал себе под нос "Звёзды нам светят..." из репертуара "Ведьминых сестричек", явно чувствуя себя, как дома, но атмосфера была гуще застывшего заварного крема. - Волшебник по имени Лорд Волдеморт вернулся в нашу страну. Магическое сообщество в настоящий момент находится в состоянии войны. Гарри, которого Лорд Волдеморт пытался убить множество раз, теперь в ещё большей опасности, чем в тот день, когда его оставили у вас на крыльце тринадцать лет назад с письмом, объясняющим всё насчёт убийцы его родителей и выражающим надежду, что вы будете заботиться о нём, как о родном сыне. Сириус смолк, и хотя он говорил ровно и спокойно, не подавая признаков гнева, я ощутил исходящий от него холодок и заметил, что Дурсли теснее прижались друг к другу. - Вы не сделали того, о чём вас попросил Дамблдор. Вы никогда не обращались с Гарри, как с сыном. От вас он не видел ничего, кроме пренебрежения, а часто и жестокости. Единственный хороший момент – он хотя бы избежал непоправимого вреда, который вы нанесли несчастному мальчику, сидящему между вами. Тётя Петуния и дядя Вернон машинально огляделись, словно ожидали увидеть между собой кого-то, кроме Дадли. - Мы… нанесли вред Дадли? Что вы такое... - начал в ярости дядя Вернон. - Магия, которую применил Дамблдор тринадцать лет назад, означает, что у Гарри мощная защита до тех пор, пока он может называть это место домом. Как бы ни был он здесь несчастен, как бы ни были вы ему не рады, как бы плохо вы с ним ни обращались, вы, по крайней мере, пусть и неохотно, приютили его. Эта магия перестанет действовать в тот момент, когда Гарри исполнится семнадцать; другими словами, когда он станет взрослым мужчиной. Я прошу вас лишь об одном: позволить Гарри ещё два раза вернуться в этот дом до своего семнадцатилетия, чтобы обеспечить ему защиту до этого времени. Никто из Дурслей не вымолвил ни слова. Дадли слегка нахмурился, словно пытаясь припомнить, когда это ему причинили вред. У дяди Вернона словно что-то застряло в горле; однако тётя Петуния залилась краской. - Что ж, Гарри… нам пора, - сказал наконец крёстный, вставая и расправляя длинную чёрную мантию. – До встречи, - сказал я Дурслям, по виду которых было ясно, что они этой встречи не желают; Сириус встал и покинул комнату. Я вышел за крёстным, который остановился возле моего чемодана, поверх которого громоздилась клетка с Белянкой. Сириус взмахнул палочкой, и входная дверь открылась. - А теперь, Гарри, давай отправимся домой.