Я - волшебник?! Что ж, поколдуем...

Рон оказался почти прав. Передачу не закрыли, но запретили впредь поднимать в ней такие темы. Однако дело было сделано. Её обсуждали все вокруг. Недовольных политикой Фаджа оказалось много. - Если и вправду Тот-Кого-Не-Называют захватит власть, то у нас хотя бы есть куда свалить, да, ребят? - высказался однажды Эсти на нашем собрании. - Я, например, всех, конечно, не обещаю, но у дедушки дом довольно большой, да и у дяди и у тёти тоже... - Спасибо, Эсти. - Тот смущенно потупился. - Ты настоящий друг. - Да не за что... - К тому же, у нас ещё есть Франция и Болгария... - Румыния и Италия... - Германия... - Польша... - Ага. - Индия, - напомнила Падма. - И Китай, - дополнила Чжоу. - Точно... - А для связи будет можно использовать зеркала... - И те блокноты. - Верно... Герми вдруг вскочила на ноги. - Ты куда? – изумился Тилль. - Письмо отправить, - ответила Гермиона, закидывая сумку на плечо. - Это… даже не знаю, выйдет ли… но попробовать стоит… и сделать это могу только я. - Ну ладно... - протянул Рон. - Надеюсь, она потом расскажет всё-таки, что задумала. По дороге на обед мы встретили Хагрида. Хагрид стоял у дверей Большого зала, дожидаясь, пока пройдут гриффиндорцы с младших курсов. Он по-прежнему был в кровоподтёках, как и в день своего возвращения из поездки к великанам, да ещё на переносице красовался новый порез. - Как поживаете? – спросил он, пытаясь изобразить улыбку, но у него вышло лишь что-то вроде болезненной гримасы. - Ты в порядке, Хагрид? – спросил я, идя за ним, когда гриффиндорцы прошли. - А то, - ответил Хагрид с некоторой наигранностью; он махнул рукой и чуть не сшиб профессора Вектор, проходившую мимо. – Занят, понимаете, как всегда — к урокам приготовиться… у пары саламандр коросты на чешуе… да ещё испытательный срок, - промямлил он. - У тебя испытательный срок? – очень громко спросил Рон, и многие студенты с любопытством оглянулись. – Извини… значит… у тебя испытательный срок? – прошептал он. - Ага, - ответил Хагрид. – Ну так другого я и не ждал, если по правде. Вы, кажись, не приметили, только вот ревизия не очень вышла, знаете ли… по-любому, - глубоко вздохнул он. – Пойду-ка лучше насыплю порошка чили саламандеркам, а то хвосты ихние совсем повисли, ещё отлетят. Пока, друзья. Он поплёлся ко входной двери, вышел на крыльцо и спустился на сырой двор. Я посмотрел ему вслед и задумался, сколько ещё плохих новостей нам придётся вынести. Через несколько дней об испытательном сроке у Хагрида знала вся школа и, к великому неудовольствию нас, несколько человек, особенно Драко Малфой, явно обрадовались. В коридорах обсуждали лишь одно: десятерых сбежавших Пожирателей Смерти, чья история наконец просочилась в школу благодаря тем студентам, которые читали газету или слышали ту передачу. Ходили слухи, что кто-то из беглецов скрывается в Хогсмиде и что они собираются ворваться в Хогвартс. Те, кто вырос в семьях волшебников, слышали имена Пожирателей Смерти, которые произносились с тем же страхом, что и имя Волдеморта; преступления, которые они совершили в дни ужасного царствования Волдеморта, стали легендами. Среди студентов были родственники их жертв, на которых теперь пала тень этой ужасной славы. Они чувствовали это, проходя по коридорам. Сьюзен Боунс, которую воспитывала тётя и чьи родители, дядя и двоюродные братья и сёстры погибли от рук кого-то из этих десяти, сказала с отчаянием на уроке гербологии, что теперь она поняла, что значит пережить то же, что и я. - Понять не могу, как ты всё выносишь — это же ужасно, - заявила она, вывалив слишком много драконьего навоза в ящичек с саженцами визгохватки, отчего они завертелись и недовольно завизжали. Я тоже стал в эти дни объектом обсуждения, все при виде его бормотали и показывали на меня, только тон шёпота, который я улавливал, был иным. Шёпот был не столько враждебным, сколько любопытным, и раз-другой я уловил обрывки разговора, из которых явствовало, что говорящих не устраивает изложенная «Пророком» версия о том, как и почему десятку Пожирателей Смерти удалось вырваться из Азкабана. Эти сомневающиеся студенты в смущении и страхе склонялись теперь лишь к одному объяснению, которое слышали ранее: к тому, которое Дамблдор озвучил в прошлом году. Не только студенты стали вести себя иначе. Уже никто не удивлялся, видя в коридоре двух-трёх учителей, беседующих тихим быстрым шёпотом и прекращающих разговор при виде приближающихся студентов. - Теперь им уже не поговорить свободно, - однажды тихо сказала Гермиона, проходя с нами мимо профессоров МакГонагалл, Флитвика и Спраут, сгрудившихся у дверей класса наведения чар. – Там ведь Амбридж. - Как ты думаешь, они знают что-нибудь новенькое? – спросил Рон, оборачиваясь через плечо в сторону трёх учителей. - Даже если и так, мы же всё равно этого не услышим, - сердито ответила Несси. – После этого Декрета… какой уже номер? На следующее утро после выхода новости о побеге из Азкабана на досках объявлений появились следующие записки: «ПО ПРИКАЗУ ВЕРХОВНОГО РЕВИЗОРА ХОГВАРТСА Настоящим учителям запрещается сообщать студентам любую информацию, не относящуюся напрямую к предметам, которые они преподают, под угрозой увольнения. Вышеизложенное соответствует Декрету об образовании № 26. Подпись: Долорес Джейн Амбридж, Верховный Ревизор» Этот последний Декрет послужил многим студентам предметом шуток. Ли Джордан указал Амбридж, что согласно новому правилу, ей нельзя велеть Фреду с Джорджем прекратить играть во взрывающиеся карты за задней партой. - Взрывающиеся карты никоим образом не связаны с защитой от тёмных искусств, профессор! Эта информация не относится к вашему предмету! Когда мы снова повстречали Ли, рука его сильно кровоточила. Я передал ему флакончик настойки бадьяна. Мы подумали, что побег из Азкабана немного утихомирит Амбридж, возможно, она будет подавлена катастрофой, случившейся прямо перед носом столь любимого ею Фаджа. Однако это, скорее всего, только распалило её яростное желание взять всю жизнь Хогвартса под свой личный контроль. Она, похоже, твёрдо решила уволить хоть кого-нибудь, и теперь вопрос был лишь в том, кто окажется первым – Трелони или Хагрид. Мы же удвоили усилия на наших занятиях. Мне было приятно, что все, даже Захария Смит, стали заниматься ещё более рьяно, ибо их подстёгивала новость о том, что на свободе стало десятью Пожирателями Смерти больше, но ни у кого прогресс не был таким ярким, как у Невилла. Из-за новости о побеге мучителей его родителей он неустанно отрабатывал каждое заклятие и контрзаклятие, которым учил всех я, его лицо искажалось от сосредоточенности, он не обращал внимания на травмы и работал усерднее всех в зале. Занятия же мои с профессором Снейпом продолжались, и у меня стало получаться ещё немного лучше - пару раз удалось отразить его атаку сразу. Хотя шрам всё ещё частенько побаливал после занятий. Но сны о движении по коридору ко входу в Отдел Тайн снились мне теперь почти каждую ночь, и кончались они всегда неизменно – я замирал у неприметной чёрной двери, гадая, как же войти туда. Пароль-то мы всё же поставили, но знали его только старшие члены Фулькро и Орденцы. С такой кучей забот и дел — растущей горой домашних заданий, из-за чего многие пятикурсники засиживались до полуночи, тайными занятиями и регулярными уроками у профессора Снейпа — январь пролетел пугающе быстро. Не успел я глазом моргнуть, как наступил февраль, который принёс чуть больше сырости и тепла. Близился выход в Хогсмид. Утром четырнадцатого числа я оделся особенно тщательно. Мы с Роном и Невом пришли на завтрак как раз ко времени прибытия почтовых сов. Когда мы сели за стол, Гермиона вытащила письмо из клюва незнакомой бурой совы. - Как вовремя! Не приди оно сегодня… - сказала она, нетерпеливо разрывая конверт и вынимая оттуда клочок пергамента. Она читала, бегая глазами слева направо, и на её лице отразилось мрачное удовольствие. – Послушай, Гарри, - сказала она, подняв на меня взгляд, - это очень важно. Как ты думаешь, сможем мы с тобой встретиться около полудня в «Трёх мётлах»? - Ну… не знаю, - нерешительно ответил я. – Несси, наверное, надеется, что я проведу с ней весь день. - Ну так если так надо, придём вместе, - тут же нашлась Несси. После завтрака мы встали в очередь к мистеру Филчу, то и дело поглядывая друг на друга и украдкой улыбаясь, но не говоря друг другу ни слова. Я был рад выйти на свежий воздух - идти молча было легче, чем просто стоять. Дул свежий ветерок; проходя мимо стадиона, я заметил гриффиндорцев, летающих над трибунами - у них была тренировка. Мимо нас прошла кучка слизеринок, среди них и Паркинсон. - Тили-тили-тесто! – провизжала Пэнси под звук едких смешков. – Ой, Уильямс, не очень-то у тебя вкус… - Тогда у твоего парня вообще не должно быть никакого вкуса, если он позарился на тебя, - ответила Несси. - Так… куда хочешь пойти? – спросил я, дойдя до Хогсмида. Главная улица была полна снующими туда-сюда студентами, которые заглядывали в витрины и сталкивались на мостовой. - Ой… мне всё равно, - пожала плечами Несси. - Эмм… может, для начала по магазинам пройдёмся? Может, и купим что полезное заодно... Мы пошли к «Дервиш и Бэнгз». На витрине висел большой плакат, который рассматривали несколько жителей Хогсмида. Они отошли в сторонку, когда мы подошли, и перед глазами снова оказались фотографии десяти сбежавших Пожирателей Смерти. На плакате «По приказу Министерства магии» красовалось обещание награды в тысячу галлеонов любому из волшебников и волшебниц, кто поможет в поимке любого из изображённых на фотографии беглецов. - Странно как-то, - тихо проговорила Несси, разглядывая фотографии, - помнишь, как когда сбежал Сириус, дементоры искали его по всему Хогсмиду? A теперь в бегах десяток Пожирателей Смерти, но нигде не видать ни одного дементора... не то чтобы я жаловалась... - Ага, - согласился я, отрывая взгляд от лица Беллатрикс Лестрейндж и оглядывая главную улицу. – Правда странно. Они, выходит, не только позволили Пожирателям Смерти бежать, но и не пытаются искать их… как будто они теперь действительно не подчиняются Министерству. Мы зашли в книжный (Несси купила себе какую-то книгу для чтения перед сном), в ювелирный (тут уже я купил ей кулончик), в магазин зелий (нужна была парочка ингредиентов - там, конечно, мы пробыли долго, пока Стю не отвлекла от разговоров с нами какая-то степенная дама). У выхода из магазина письменных принадлежностей (где мы заодно тоже пополнили запасы) нас настиг дождь; холодные тяжёлые капли барабанили по лицу и затылку. - Эмм… не хочешь ли выпить кофе? – смущённо спросил я, когда дождь полил сильнее. - Неплохая идея, - ответила Несси, оглядевшись. - Где? - Ну, вон в том кафе, например... Мы прошли по переулку в маленькое кафе. Оно оказалось переполненным и душным, и повсюду – розовые рюшечки и бантики. Я с отвращением вспомнил кабинет Амбридж. - Да уж, мило... – кисло сказала Несси. - Пойдём лучше сразу в "Три метлы", не хочу сидеть в этом жабкином домике. Мы вышли, свернули направо и побежали по лужам; через несколько минут мы были уже у дверей «Трёх мётел». Мы знали, что до встречи с Гермионой ещё далеко, но подумали, что встретим ещё кого-нибудь, с кем проведём оставшееся время. Я откинул с глаз мокрые волосы и огляделся. В уголке одиноко сидел угрюмый Хагрид. - Привет, Хагрид! – сказал я, протискиваясь сквозь тесно стоящие столики и садясь на стул рядом. Хагрид вздрогнул и так посмотрел на нас, словно не узнал. Я заметил у него на лице две свежие царапины и несколько новых синяков. - А, эт вы, - сказал Хагрид. – Как делишки? - Прекрасно, - сказал я. – Э-э… у тебя-то как дела? - У меня? – переспросил Хагрид. – У меня-то отлично, Гарри, отлично. Он уткнулся в свою оловянную кружку размером с большое ведро и вздохнул. Мы не знали, что и сказать. Мы сидели бок о бок молча. Вдруг Хагрид сказал: - В одной лодке мы с тобой, да, Гарри? - Э-э… — промямлил я. - Ага… я и раньше говорил… оба для всех чужаки, - многозначительно кивнул Хагрид. – И оба сироты. Ага… оба сироты. Он отпил большой глоток из своей кружки. - Разница только, что семья достойная, - сказал он. – Папка мой был достойным. И твои, Несси, родители, они достойные. И твои, Гарри, мамка с папкой были достойными. Будь они живы, и ты жил бы иначе, а? - Да… пожалуй, - осторожно ответил я. - Странный какой-то ты, Хагрид, сегодня, - нахмурилась Несси. - Семья, - мрачно продолжил Хагрид. – Хоть что говори, кровь чего-то значит… И он вытер струйку крови под глазом. - Хагрид, - вырвалось у Несси, - откуда у тебя все эти увечья? - А? – встрепенулся Хагрид. – Какие такие увечья? - Вот эти все! – ответил я, показывая на лицо Хагрида. - Да ладно вам, обычные синяки да шишки, - небрежно сказал Хагрид, - тяжкая у меня работёнка. Он осушил кружку до дна, поставил её на стол и встал. - До свиданья, Гарри… себя береги. И он с отчаянием на лице вышел из паба и скрылся в пелене дождя. Но нам некогда было обдумывать это – нас позвали: - Гарри! Несси! Идите сюда! Гермиона помахала нам с другой стороны зала. Мы встали и протолкались к ней через весь паб. В нескольких столиках от цели мы поняли, что Гермиона не одна. Она сидела в самой невероятной компании собутыльниц, какую только можно было себе представить: это были Луна Лавгуд и не кто иная как Рита Скитер, бывший корреспондент «Ежедневного пророка». - Рано вы пришли! – сказала Гермиона, отодвигаясь, чтобы он мог сесть. – Я ждала вас не раньше чем через час! - А это кто? – тут же насторожилась Рита, вертясь на стуле и жадно глядя на нас. - Твоя девушка? Она открыла сумочку из крокодиловой кожи и начала рыться в ней. - Это не ваше дело, - холодно ответила Ванесса Рите. – Так что можете убрать это сразу. Рита как раз собралась вытащить из сумочки своё кислотно-зелёное перо. Она снова захлопнула сумочку с таким видом, словно её насильно заставили глотнуть смрадного сока. - Зачем вы здесь? – спросил я, садясь и переводя взгляд с Риты и Луны на Гермиону. - Когда ты пришёл, маленькая мисс Совершенство как раз собиралась сказать мне об этом, - ответила Рита, сделав большой глоток из своего бокала. – Надеюсь, мне можно с ним разговаривать? – спросила она Гермиону. - Да, пожалуй, можно, - холодно ответила Гермиона. Безработица изменила облик Риты к худшему. Её лицо обрамляли не тщательно завитые белокурые локоны, а пряди неряшливых нечёсаных волос. Алый лак на её двухдюймовых ногтях облупился, пары фальшивых камешков на дужках очков не хватало. Она отпила из своего бокала ещё один большой глоток и спросила, едва шевеля губами: - Хорошенькая девушка, а, Гарри? - Ещё одно слово насчёт личной жизни Гарри – и я обещаю вам, что наш договор будет расторгнут, - рассердилась Гермиона. А вот это мне нравится! Нечего всяким там... - Какой договор? – спросила Рита, вытирая рот рукой. – Ты пока не упоминала ни о каком договоре, мисс Добродетель, ты просто велела мне явиться. А ведь когда-нибудь… - она глубоко и судорожно вздохнула. - Да-да, когда-нибудь вы напишете о нас ещё несколько ужасных историй, - с безразличием сказала Гермиона. – Почему бы вам не найти кого-то, кому это интересно? - В этом году всяких ужасных историй о Гарри и без меня понаписали, - напомнила Рита, искоса глядя на него поверх очков, и добавила хриплым шёпотом: - Что ты при этом чувствовал, Гарри? Что тебя предали? Сочли сумасшедшим? Неправильно поняли? - Разумеется, я сердит, - ответил я. – Ведь я сказал Министру магии правду, а Министр не поверил. - Значит, ты по-прежнему настаиваешь, что Тот-Кого-Не-Называют вернулся? – спросила Рита, опустив свой бокал и пронзительно глядя на меня; при этом она постукивала пальцем по застёжке сумочки. – Ты согласен со всей ерундой, которую Дамблдор рассказывает всем Ты-Знаешь-О-Чьём возвращении? Я так понимаю, ты был единственным свидетелем? - Я был не единственным, - взвился я. – Там было ещё человек двадцать наших. И Пожиратели. Назвать их имена? - Я бы хотела их услышать, - выдохнула Рита, снова начав шарить пальцами в сумочке. – Огромный заголовок жирным шрифтом: «Поттер обвиняет»… Подзаголовок “Гарри Поттер называет Пожирателей Смерти, находящихся среди нас”. И ниже – твоя фотография большого формата: “Потрясённый подросток, выживший после нападения Вы-Знаете-Кого, Гарри Поттер, 15 лет, вызвал вчера бурю негодования, обвинив уважаемых и видных членов магического сообщества в принадлежности к Пожирателям Смерти…” Она уже держала в руке своё Перо и собиралась поднести его ко рту, но хищное выражение сошло с её лица. - Но само собой, - сказала она, опуская перо и пронзая Гермиону взглядом, - маленькая мисс Совершенство вовсе не хочет, чтобы история получила огласку. - На самом деле, - сладким голоском проговорила Гермиона, - я хочу как раз этого. - Ты хочешь, чтобы я написала, что он говорит о Том-Кого-Не-Называют? – спросила Рита Гермиону сдавленным голосом. - Да, хочу, - подтвердила Гермиона. – Правдивую историю. Все факты. Точно так, как говорит о них Гарри. Он всё расскажет подробно, он назовёт вам имена Пожирателей Смерти, которых он там видел, он расскажет вам, как теперь выглядит Волдеморт… да держите себя в руках, - презрительно добавила она, бросив через стол салфетку, ибо при упоминании имени Волдеморта Рита вздрогнула так, что пролила на себя половину своего бокала огневиски. Рита обтёрла свой грязный плащ, не сводя глаз с Гермионы, потом дерзко добавила: - В «Пророке» такое не напечатают. Если не добавить, что никто не верит его россказням. Все решат, что он сбрендил. Вот если ты позволишь мне написать эту историю под таким углом… - Нам не нужна новая история о том, как Гарри потерял рассудок! – рассердилась Несси. – Спасибо, но такого мы уже начитались! - Подобная история не будет пользоваться спросом, - холодно возразила Рита. - Проще говоря, «Пророк» её не напечатает, потому что Фадж не позволит, - раздражённо сказала Гермиона. Рита смерила Гермиону долгим тяжёлым взглядом. Затем, наклонившись к ней через стол, деловито произнесла: - Ну хорошо, Фадж оказывает давление на «Пророк», но это ведёт к тому же самому. Tам не напечатают историю, которая показывает Гарри с хорошей стороны. Такое читать никто не захочет. Это идёт вразрез с общественным мнением. Из-за недавнего побега из Азкабана народ не на шутку встревожился. Люди просто не хотят верить, что Ты-Знаешь-Кто вернулся. - Получается, что «Ежедневный пророк» существует для того, чтобы рассказывать о том, что люди хотят услышать? – съязвила Гермиона. Рита снова села прямо, подняла брови и осушила свой бокал огневиски. - «Пророк» существует, чтобы его покупали, глупышка, - холодно ответила она. - Мой папа считает эту газету ужасной, - неожиданно встряла Луна. Она посмотрела на Риту. – Он печатает важные истории, которые, по его мнению, публике надо знать. Hа деньги ему наплевать. Рита пренебрежительно взглянула на Луну. - Твой папаша небось издаёт какую-нибудь дурацкую деревенскую газетёнку? – спросила она. – Наверное, «Двадцать пять способов общения с маглами» и даты следующей распродажи «Принеси и улети»? - Нет, - ответила Луна, - он редактор «Придиры». Рита фыркнула так громко, что посетители за соседним столиком в тревоге оглянулись. - «Придира»? – уничтожающим тоном спросила она. – Да я могла бы удобрять содержанием этой ерунды мой садик. - Так разве это не ваш шанс немного поднять его репутацию? – довольным тоном спросила Гермиона. – Луна говорит, что её отец будет весьма рад заполучить интервью с Гарри. Там его и опубликуют. Рита взглянула на них обоих и расхохоталась. - «Придира»! – закудахтала она. – Вы думаете, люди воспримут его серьёзно, если он напечатается там? - Кто-то – нет, - твёрдо ответила Гермиона. – Но в версии «Ежедневного пророка» о побеге из Азкабана есть пробелы. Я думаю, что многим хотелось бы получить более подробное объяснение, и если появится иная история, даже опубликованная в… необычном журнале… я думаю, им будет довольно интересно прочесть её. Рита какое-то время молчала, но продолжала буравить взглядом Гермиону, слегка склонив голову набок. - Хорошо, допустим, я сделаю это, - резко сказала она. – Каков будет мой гонорар? - Папа не платит тем, кто пишет в его журнал, - мечтательно ответила Луна. – Они пишут туда, потому что это для них честь и, конечно же, чтобы увидеть свои имена в печати. Рита Скитер словно смрадного сока глотнула; она обернулась к Гермионе. - Получается, я должна сделать это бесплатно? - А как же, - спокойно ответила Гермиона, отпив из своего стакана. – Иначе... вы знаете, что я сделаю. У Риты был такой вид, словно она собралась схватить бумажный зонтик из стакана Гермионы и засунуть ей в ноздрю. - Я полагаю, выбора у меня нет? – спросила Рита слегка дрожащим голосом. Она снова открыла свою сумочку, вынула лист пергамента и занесла над ним своё Перо. - Папочка будет доволен, - радостно сказала Луна. Рита скривила рот. - Ну как, Гарри? – спросила Гермиона, обернувшись к нему. – Готов поведать публике правду? - Пожалуй, да, - ответил я, взглянув на Риту, которая держала Перо наизготовку над пергаментом. - Ну давайте, Рита, - торжественно произнесла Гермиона, вылавливая вишенку со дна своего стакана.