Две части одного целого

В кратких разговорах о растениях иногда мелькали личные вопросы, совсем скоро молодые люди поняли что во многом похожи и атмосфера стала более тёплой, расстояние между их плечами заметно сократилось. Сейчас Сиэль опираясь на кору трухлявого дерева смотрел в пропасть и был похож скорее на принцессу, чем на прекрасного принца. Он обернул голову на своей лебяжьей шейке и в сердце Себастьяна что-то бесповоротно заухало, зашевелилось, чувство им было непонято, такое он обычно испытывал при виде прекрасной девушки. Сиэль смотрел через свои большие глаза-два голубых блюдца, и то ли от того что солнце так падало, то ли от сбывшегося желания сходить в дендрарий, Себастьян казался не холодным, а попросту новым и этого нового человека непременно хотелось узнать. Мужчина был одет в песочные брюки с чёрным кожаным поясом под цвет ботинок и рубашку цвета горького шоколада, на груди висел фотоаппарат в оливковом чехле. Сиэль с легкостью птички спрыгнул с корня ясеня и подбежал к мужчине [щелчок]. «Ты фотографировал?» «Всего один снимок»,- Себастьян включил изображение на полный экран. Фото в полёте, ножка выставлена вперед и ещё не коснулась земли, руки словно белоснежные крылья расправлены подхваченным ветром. Сиэлю очень понравился снимок, более того, без сомнений он признал что это его лучшее фото. Они подошли к гортензиям, это любимые цветы Михаэлиса и он не мог не сфотографировать мальчика в голубых тучках, так он органично смотрелся в цветах, словно сам цветок с пепельной головкой. Сначала фото были сделаны исподтишка, в пол силы, но как юноша сказал, что заметил горе-фотографа и дал своё разрешение на фотосессию, дело пошло в гору. Они обошли пол дендрария. Бродя голыми ступнями по мху, мальчик был особенно очарователен, когда перебирая пальчиками зелёный коврик и перекатывался с пятки на носок он морщил нос от удовольствия и прикрывал глаза. Ближе к вечеру солнце скрылось и в саду царила приятная прохлада, от того что они поднялись в гору воздух казался необычно свежим и манящим. Пара сейчас остановилась у небольшой вывески «армерия». Неожиданно выбежал запыхавшийся Астриэль, оказалось он долго петлял в поисках брата. Он был чрезвычайно ревнив и не любил разделяться даже на время, когда для Сиэля это был глоток свежего воздуха, он буквально был готов сдружиться с кем угодно, лишь бы не идти с братом, его общества хватало дома. «Мне кажется вы совсем заболтались с мистером Михаэлисом, мы уже заждались вас в беседке»,-с нарочитым прищуром проговорил близнец. Астриэль был обделён очарованием, всегда зачёсанные назад волосы добавляли строгости сухому лицу, глаза были похожи на льдинки, а не бездну океана. Его сложно было представить краснеющим или обнимающим кого-то, его фигура не была столь утонченна. Он взял брата под локоть притянув к себе, давая этим понять, что их с Михаэлисом разговор окончен. Темноволосого демона это позабавило, сейчас оба юноши были похожи на маленьких мальчиков - один пыхтящий от недовольства, а второй-недоумевающий от чего такая реакция. «Родители уже заждались, так что пойдёмте»,- недовольный молодой человек развернулся и торопливо зашагал. Себастьян понял всю ничтожность своего положения, в эту минуту он желал лишь с такой же лёгкостью сжать ладонь Сиэля и никогда ее не отпускать. «Ох! Наконец-то вы пришли, мы уже собирались начинать пить чай без вас. Астриэль переживал что вы могли заблудиться». «Мы с мистером Михаэлисом заговорились и не заметили как прошло время»,-Сиэль присел на деревянную лавочку между мамой и братом. «Да, не видеться с родным дядей 17 лет, думаю Астриэлю тоже есть о чем с ним поговорить»,-не отрываясь от газеты процедил сквозь зубы отец семейства. Астриэль недовольно повёл бровью давая ясно понять любимому дядюшке что ему здесь не рады. ********************** Сиэль вошёл в гостиную, где на время расположился Себастьян: « можно?» После утвердительного ответа он прошёл в глубь комнаты и сказал что хотел бы посмотреть фотографии сделанные сегодня. Мужчина пригласил его сесть рядом на диван. Себастьян как и любой врач чтил порядок и чистоту, поэтому уделял значительное внимание влажной уборке, за которой его застал племянник. Немного покопошившись в своих чемоданах-решил не доставать часть вещей экономя время на его обратной сборке, и достал фотоаппарат. Он передал его касаясь юношеской кожи, но всего на миг. Казалось что юноша смутился, глаза уже привычно опустились вниз, а щеки приобрели розоватый оттенок. «Знаете, из вас бы вышла прекрасная модель или натурщик для портрета»,-не стыдясь в упор он разглядывал близ сидящего. Сиэль сначала пропустил это замечание мимо ушей, он листал фотографии строго придираясь к каждой. Фотосессии он не любил и возможно от этого ему казалось, что чем он больше старается позировать, тем хуже получается. «Думаю Астриэлю больше подходит роль модели, может быть даже кинозвезды». Себастьян поправил выбившуюся прядь за ушко. Он легонько коснулся рукой его щеки из-за чего парень казалось был готов растаять, как в комнату вломился Астриэль. Увиденная им сцена уже не оставила сомнений о чувствах Михаэлиса к брату, из-за чего он вспылил так что дым шёл из ушей. Казалось он готов был взорваться на месте, из-за бурлящей ненависти внутри он не смог совладать со своим телом и выхватив руку брата потащил с собой в комнату. «Стой, Астриэль, отпусти меня!» Они зашли в свою комнату и тут же старший повалил брата на кровать, упираясь руками в плечи растерянного и такого напуганного Сиэля. «Ты понимаешь что он просто маньяк? Такому как он только твоё тело и нужно, держись от него подальше, иначе я не сдержусь и сам позабочусь об этом». Он разгорячено дышал в лоб младшего брата, от привычной причёски ни осталось и следа, пряди на затылке торчали, а чёлка спустилась вниз на глаза. У Астриэля уже вошло в привычку при любой оплошности брата валить его на кровать сжимая тело бёдрами. Сиэля раздражала опека и его излишняя дотошность, но он находил его лицо и тело притягательным, а его легкие касания, (которые он мог дать почувствовать лишь брату) разогревали что-то внизу живота. Он протянул свою руку к затылку брата, чтобы опустить его голову для нежного поцелуя. Сиэль никогда не мог устоять над властными мужчинами. Бледно-розовые губы сомкнулись на точно таких же губах, старший брат издал стон словно остывая от своей недавней агрессии и крепче впился губами. Он нежно завёл свой гибкий язык в любимый ротик, провёл им по каждому зубу и обнял его язык своим, нежно посасывая и вбирая в себя чужую слюну. Сиэль считал их отношения ошибкой, поэтому редко позволял такому случится, что заставляло Астриэля изнемогать от желания, ведь он видел любимое тело каждый день во всех его вариациях. В штанах уже не хватало места. Он жадно стал бродить руками по телу, боясь опять длительного воздержания. Астриэль покрывал поцелуями шею, стараясь посасывать кожу с максимальной нежностью, лишь бы не оставить следов на заметном месте. Он заботливо снял с Сиэля рубашку, чтобы приняться за сакральные места, которые разрешалось видеть только ему. Язык гулял по кругу ореол, грубо лизал розовые соски и покусывал их с той жадностью, с которой отстаивают честь любимой женщины. Здесь он уже не боялся оставить засосы. Рука проскользнула вниз, он начал стимулировать член через одежду из-за чего Сиэль изогнулся в пояснице. Астриэль любил ласку, а процесс изучения чужого тела был любимым его занятием. Россыпь поцелуев прошлась по груди, рёбрам, плоскому животу, ключицам, хрупким плечам и ладоням, закончилась поцелуем в кончики пальцев и последующим их посасываемым. Он любил всё в своём брате и слаще его пальцев ему казалось было не найти.