***
Я так и продолжил стоять на том месте, посреди развалившийся палатки, правда, сменив направление взгляда. Сейчас моя скромная королевская персона смотрела на приближающуюся армию. Свет отчётливо отражался от многочисленных продолговатых серебряных флагов. Я внимательно наблюдал. Улучшенное… силой, да, пусть так, зрение позволяло разглядеть пафосно выглядящих воителей в сверкающих доспехах, методично дорезавших бежавшую с поля боя армию врага. Какая ирония. Подкрепление из столицы империи с названием Зенит прибыло в зенит. Просто словами трудно описать, как я хочу видеть всю эту столичную военную братию, желательно где-то далеко и не здесь. Пока я тут Превозмогал, именно так, с большой буквы, они пришли на всё готовенькое и добивают обычных рубак, в панике не способных дать даже самый жалкий отпор. Предчувствие на душе было мерзким. Очень надеюсь, что в этот раз оно ошибается. Но я слишком много хочу. Жизнь мне это чётко поясняет на примерах раз за разом. Сейчас в мою сторону выдвинулся какой-то особо напыщенный и расфуфыренный рыцарь с копьём наперевес. И, что с ним делать, было решительно непонятно. Прибить? Я достаточно восстановился и на один [Коронный Удар] меня точно хватит, но проблем после этого может появится… Как бы не больше, чем было раньше. Видел я местных вояк, достойных — раз-два и обчёлся. А этот аж целый «сталичнай джигид». Грех не создать бедному мне проблем. Между тем сам объект дум моих скорбных приближался. Парная аура погасла, вспыхнула личная [Мощь]. Нет, бить этого придурка, вопреки огромному своему желанию, не буду. Просто увернусь, и всё. Выставив копьё, кавалер почти настиг меня, когда я просто отпрыгнул в сторону. Промахнулся. Ощущение разочарования от него было ощутимо почти физически. Ну да, как смею я, жалкий моб, сопротивляться этому славному нагибатору? Ату его, ату! Повторная попытка сделать из меня мясо на шпажке так же не увенчалась успехом. Третьей не последовало. Видимо, в его куцых мозгах всё же смогло проклюнутся зерно благоразумия, тихо так говорящее, что вот этот милейшего вида окровавленный беловолосый юноша с пылающим светом глазами — не лучшая мишень. И не мишень в целом, да. Эта пародия на рыцаря хотела что-то сказать, но слушать его персональный банальный трёп не было желания. Я ужасно устал и хочу в ванную. И пожрать. И Марию. И поспать. Да, именно в таком порядке! Хотя пункт с ванной и Марией можно совместить… Эх, мечты-мечты. Кто бы дал мне хотя бы день спокойствия? Боги? Ну да, жди от них подачки после всего. Впрочем, это не важно. Доковылять бы до замка…***
Ну что же, доковылял. Ауры хватило в притык, даже без боевого применения. Но это не главное. Главным оказалась выросшая на глазах репутация с местными жителями. Откуда такие выводы? Ну, меня встретили тепло. Даже слишком. Толпа людей выбежала из ворот замка и, спотыкаясь, двигалась ко мне. Двигалась достаточно быстро, как для стихийно организовавшегося народного шествия. — Король вернулся! — Да здравствует король! И прочие самые разнообразные выражения своего счастья. Это было приятно, чего скрывать. Ведь не каждого разумного награждают признанием за его деяния. Правда, жаль, что из того «крестового похода» вернутся далеко не все… Часть из моего десанта точно полегла, пока меня пытали. По пути сюда я заметил своих и, по-хорошему, стоило бы вылечить их, помочь парням дойти хотя бы до ворот замка-города, но при моём приближении они только махнули рукой. Мол, нормально всё, сами доберутся. Настаивать я не стал. Да и до каждого дойти в моём «замечательном» состоянии тот ещё подвиг, разбросало их в пылу битвы не так уж слабо. Но тут толпа расступилась, и меня вышли встречать уже куда более знакомые лица. Лэмпард. Мария. Эмма. Шли они именно в таком порядке. Первый выступал в роли ледокола, заставляя расходиться людей. Этого красноволосого дядю тут явно уважали, если не сказать больше. Нужно будет с ним перетереть за жизнь в целом и о извечном в частности. А то как-то некрасиво получается, лучший воин королевства, помимо замечательного меня, без внимания к деяниям остался. Мария шла почти вплотную за ним. Уже в более подходящей по сезону одежде, с немного растрёпанными волосами и слегка красными глазами, что ни капли не умаляло её… привлекательности, да. С ней бы тоже нужно поговорить, ибо недели не знакомы, а уже в любви признаюсь, пускай только в мыслях. Замыкающей почти бежала Эмма. Очевидно, она сопровождала Марию, но даже на её аристократично-надменном выражении лица была видна радость. За меня, за Марию или за конец этого ужаса: вопрос открытый. Возможно, всё и сразу. Кто этих лоли-цундере разберёт? Но пока я во внеочередной раз придавался мыслям несвоевременным, хоть и важным, Мария рванула ко мне. И один этот неосознанный жест грел мою странную душу. Хотя в этом, на удивление, нет ничего странного. Добежав, она обняла меня и уткнулась головой в грудь, что-то пробурчав о глупых королях, начисто игнорируя такое маленькое неудобство как засохшая кровь. — Я вернулся.