D-World

      Это произошло неделю назад. Тогда мир ещё казался ярким и солнечным. Вокруг были слышны веселые разговоры и смех. Если бы время можно было повернуть вспять, Джисон бы отдал всё, лишь бы исправить то, что произошло. Мечты, планы, всё рухнуло в один день, оставляя только грусть.       Хан стоял у могильной плиты, рядом шумели старые, могучие деревья, заслоняя собой первые утренние лучи солнца. Серая, гладкая поверхность была совсем новой. Со временем она зарастет зеленым мхом и потрескается, но боль от утраты навсегда останется в сердце Джисона. На камне, в ободке из цветов, стояла фотография молодой девушки. Хан наклонился, кладя рядом букет цветов. Тридцать три алые розы и бархатная коробочка, их он должен был отдать ей сегодня. Джисон прижал ладонь к серой, холодной поверхности камня, садясь на корточки. — Почему? — прошептал он. — Почему ты ушла?       Еще неделю назад они вместе мечтали о светлом будущем, обещали друг другу всегда быть вместе и бесконечно любить. Неделю назад они вместе гуляли по дорожкам зеленого парка, держась за руки, вместе сидели в их любимом кафе, ходили в кино, но это было неделю назад, а теперь Джисон пустым взглядом смотрит на знакомое и такое родное лицо в ободке из белых и розовых цветов на серой поверхности могильной плиты. ПакЕри — она была для него всем. Они познакомились ещё в средней школе, и уже тогда Джисон отчаянно мечтал об этом дне. Только о том, каким он должен был быть, не произойди того, из-за чего теперь Джисон стоит перед её могилой.       Четвертого сентября Хан узнал о смерти своей девушки, в тот день она поехала с семьей в их загородный дом на выходные. Дом был старый и ночью случился пожар из-за неисправной проводки. Пожар удалось потушить, а спасти жизнь Ери — нет. Врачи не смогли ничего сделать, и она умерла, не успев ответить на вопрос, который так долго мечтал задать ей Джисон.       В этот день, три года назад Хан предложил ей встречаться и сегодня он пришел к ней с предложением. Вот только жизнь никогда не бывает благосклонной к людям. Все проходят через ее испытания, пытаются найти выход и спокойно жить дальше. Но выхода для Джисона не было. Теперь розы стали обычным букетом, а бархатная коробочка хранила в себе не сбывшееся желание. Мама Джисона с детства говорила ему, что выход есть всегда, стоит поискать, и ты уже знаешь как жить дальше, вновь улыбаться и видеть свое будущее. Джисон всегда искал выход, старался найти самый быстрый и удобный, но тут выхода не было. Смерть уносит с собой всё, несмотря на чувства и планы. Она приходит без предупреждения, забирая самое дорогое и близкое. Хан не знал, что будет делать дальше, жизнь перестала нести в себе яркие краски и смысл существования, вместе с уходом Ери.       Сегодня Джисону исполняется девятнадцать, но единственное, что он теперь хочет, это вернуть Ери. Теперь единственным его желанием было хотя бы раз увидеть её. Всего один раз, чтобы сказать последние слова, чтобы последний раз увидеть её лицо. Но теперь её просто нет, она ушла навсегда, и чувство потери тяжелым камнем осело где-то глубоко в сердце. И всё, что можно делать, это надеяться, что где-то, возможно, она его слышит. — Я скучаю, — прошептал Джисон, смотря на улыбающуюся Ери. — Я не знаю, слышишь ты меня или нет… я не знаю, что мне делать дальше. Уверен, ты бы сказала мне не грустить, сказала бы найти другую и отпустить прошлое, но ты знаешь, что я не могу. Не могу забыть тебя. Мне так жаль, что меня не было рядом в тот момент, что ты не успела сказать всё, что хотела… Но я обещаю, что всегда… всегда буду помнить о тебе и… о нас. И если ты меня слышишь, пожалуйста, помни, что я очень сильно тебя люблю… Джисон выпрямился и ушел, оставив позади, всё также улыбающуюся, фотографию Ери.       Легкий ветер трепал волосы, бросая отросшую челку на глаза. Этот день рождения был другим. Джисону не хотелось видеть друзей и знакомых, не хотелось слышать поздравления и получать подарки. Обычно в этот день ему звонили родители, говорили пару слов и отключались, сказав, что подарок отправили по почте. Каждый год Хан ходил на почту, забирал коробку и ставил её в углу комнаты, даже не открыв. Единственным родным человеком оставалась тетя, которая с детства всегда заменяла ему родителей и дарила ту любовь, которой так не хватало Джисону. А потом появилась Ери, та ради которой Джисон просыпался по утрам и о которой он думал всегда. На телефон пришло уведомление, тетя просила не задерживаться допоздна и скорее возвращаться. Хан поднялся со скамейки, перед ним за бортиком плескалась вода реки. Пора было возвращаться домой, где его ждала тетя. Джисон помнил тот день, когда родители сказали, что уезжают по делам заграницу. Тогда приехала мамина сестра, чтобы смотреть за четырехлетним ребенком. Потом мама сказала, что они ненадолго задержатся, потом ещё, и это длилось до тех пор, пока Джисон не понял, что они не вернутся. Родители оставили его с тетей, а сами предпочли жизнь без ребенка. Маленький Джисон еще долго отказывался верить в эту правду, но время шло, тетя уже стала для него ближе, чем когда-то была мама, а они всё ещё не возвращались. Прошло уже четырнадцать лет, но только она пришла с ним в его первый школьный день. В тот день её впервые назвали мамой Джисона, и она не поправила учительницу ни тогда, ни в последующие разы. До самого конца школы все обращались к ней как мама Джисона, а потом и в телефоне Хана слово мама заменило привычное тетя. Именно она первая узнала о девушке Хана, первая узнала и о её смерти, первая его поддержала и потом утешала. Она всегда первая дарила ему подарок, как и сегодня.       Медленным шагом Джисон направился домой, солнце уже село. Последнее время тетя ещё больше за него беспокоилась, но на круглосуточные уходы из дома ничего не говорила, а Джисон просто искал тишины и покоя, дальняя часть парка всегда служила ему подходящим убежищем от чужих глаз и разговоров. В кармане вновь завибрировал телефон, оповещая о звонке. — Ты скоро будешь? — послышался взволнованный голос тети. — Не беспокойся, я уже иду, — Хан ускорил шаг. — Хорошо, я жду.       Послышались протяжные гудки, Джисон убрал телефон в карман. Вокруг стремительно темнело, кое-где зажглись редкие фонари. Раньше этот район был ещё полон людей, но постепенно жители все больше переезжали в новую часть города за рекой, а здесь перестали чинить дороги и освещение. Джисон вышел из парка, направляясь к дороге. Его темная одежда уже сливалась с воздухом, делая присутствие почти незаметным. Под ногами иногда шуршали первые опавшие листья. Хан надел наушники, пытаясь заглушить боль внутри громкими битами. Раньше… всё что было раньше осталось в прошлом. Теперь не будет ни совместных прогулок, ни его счастья. Джисон бездумно уставился себе под ноги, медленно идя вперед. Широкие трещины избороздили черный асфальт, а белые полосы местами стерлись. Теперь казалось, что на дороге просто кое-где была разлита белая краска, но до восстановления пешеходного перехода на краю города вряд ли кому-то было дело. Рядом мелькнула резкая полоса света, слепя глаза. Поздний звук тормозов, белая вспышка света и боль, застелившие глаза. Это последнее, что увидел Джисон. Из-под колес машины в воздух взлетел маленький зеленый листик и тихо приземлился на замершую руку Хана. Из автомобиля выглянул высокий мужчина в черном костюме. Кажется, он поздно возвращался с работы и не заметил одинокого пешехода, который сливался с темнотой осенней ночи. Увидев обездвиженное тело, мужчина захлопнул дверцу машины. В этом районе нет ни камер, ни полиции, поздний час и темнота сделали свое дело: он нажал на педаль газа, оставляя где-то сзади, почти на тротуаре, мертвое тело подростка.       Утром следующего дня первыми новостями рассказывали об аварии и смерти девятнадцатилетнего Хан Джисона. Преступник скрылся в неизвестном направлении и сейчас разыскивается полицией, а из семьи погибшего удалось связаться лишь с тетей. Наверное, теперь это был единственный человек, который плакал, стоя у его могилы.       Молодая женщина стояла у серой плиты, смотря на фотографию в ободке цветов точно так же, как ещё недавно смотрел Хан на фотографию на соседней могиле. Прошло ровно девятнадцать лет с момента его рождения.