* * *
— Пиздец мелкий!!! — заорал рядом Феликс, смотря на Чонина. — А он неплохо танцует, — заметил он, улыбаясь. — Он же шлюхой себя выставляет!!! — не разделял его веселья Джисон. — Че ты ржешь? Феликс замолчал, но улыбаться не перестал. — Джисон, Джисон! — услышал рядом Хан. Сзади к нему приблизилась Ери. — Мы можем выйти? — Да, конечно, — кивнул Хан. Проводив Чонина на сцене взглядом, Джисон вышел на улицу, вслед за Ери. — Джисон… — привлекла внимание Хана Ери. — Я не знала, когда сказать, и очень долго решалась, но я не хочу тянуть время. Джисон молча ждал, что она скажет. — Мы недолго общаемся, но довольно близко, и я просто… понимаешь? Джисон кивнул, понимая, что ничего не понимает. — В общем, просто, я бы хотела с тобой встречаться. Ери замолчала, смотря куда-то в сторону. Джисон пытался медленно соображать. — Да, да, наверное, — внезапно ответил он. У Хана было много друзей, на острове было весело и интересно, но чего-то не хватало, или кого-то. Джисон не знал кого, даже сейчас, он не до конца понимал, к чему стремился. Просто, наверное, сейчас можно было попробовать, посмотреть. Хан действительно близко общался с Ери, они многое узнали друг о друге и, возможно, у них могло что-нибудь получиться. Ери смущенно посмотрела на Джисона. — Так, да? — переспросила Ери. Джисон кивнул, но почему-то радостно особо не было. Да, он задумывался о том, чтобы начать с кем-то встречаться, но сейчас он чувствовал лишь то, что кому-то может быть нужен. Но Ери ему нравилась, хотя Хан точно не мог сказать в каком смысле. С ней было весело, интересно, но особых чувств все это не вызывало. Но определенно это было круто, просто даже иметь отношения, если это имеет смысл. Наверное, Джисон просто не знал, что такое любовь, настоящая, искренняя. Хан не нашел ничего проще и удобней, чем просто обнять Ери, которая заметно расслабилась. Но как обычно во всех ненужных ситуациях фигурировало одно имя. — Оу, простите! — раздался рядом пьяный голос Феликса. — Не хотел вам помешать, — с глупой улыбкой остановился он рядом, держа в руке уже наполовину пустую бутылку спиртного. — Продолжайте, — он хотел было уйти, но попытка развернуться не окончилась успехом. Ноги не желали поворачиваться, отчего Джисону пришлось ловить друга за руки. — Феликс, ты ебанулся? — тихо прошипел он сквозь зубы, удерживая Ликса перед собой. — Да ты че? — четко выговаривая каждое слово, сказал Феликс, пытаясь сделать свою речь более трезвой. — Ха! — выдавил он пьяный смешок, счастливо размахивая бутылкой. — Феликс, полчаса прошло, как мы сюда пришли… — начал злиться Хан. — Подожди, — заплетающимся языком остановил его Феликс. — Дай я пойму, что ты говоришь, — он нахмурился и подошел ближе. — Повтори помедленней, — попросил он, шатаясь из стороны в сторону. Хан стиснул зубы, стараясь успокоиться, но с этим надо было что-то делать. — Пошли, — Джисон яростно схватил Ликса за локоть и потащил ко вторым корпусам. Для начала надо было вернуть его домой, а потом разбираться со всем остальным. Джисон тяжело вздохнул, пытаясь успокоиться, сожаление и вина перед Ери ему в этом не помогали. — Послушай, — опять начал Феликс. — Ты это… с ней замутил, да? — широко улыбаясь, спросил он и, не дожидаясь ответа, растянулся на кровати, уже ни о чем не думая.* * *
Чонин осторожно открыл дверь, проходя внутрь. Не включая свет, он разулся и повесил куртку. В гостиной тоже было темно, но свет нескольких лампочек на кухне освещал часть комнаты, создавая сумрачную обстановку. Оперевшись на кухонный стол, со сложенными на груди руками стоял Чан, прожигая Чонина взглядом. Ян остановился, понимая, что сейчас лучше просто стоять. — Сядь, — жестко скомандовал Чан. Чонин распахнул глаза, от такого обращения по телу прошлись мурашки, но просьбу выполнил. Чан не спеша подошел ближе, остановившись в двух шагах. — Я жду объяснений, — так же четко произнес он. Чонин вцепился пальцами в мягкую поверхность дивана, на котором сидел. Такого Чана он еще не видел никогда, но, о Господи, это возбуждало. Просто нереально. Мысли никак не могли собраться в кучу, он знал, чего от него хотят, и знал, что должен сказать, но не мог. Этот голос, то как Чан прямо сейчас стоит прямо перед ним, в свободных брюках и легкой рубашки, через которую слишком ясно видно, все что она должна была скрывать. Такой Чан был просто нереальным. — Ох… — выдохнул Чонин и понял, что слишком надолго задержал дыхание, не в силах оторвать взгляд от тела напротив. Он спалился. Чан заметил, но терпеливо ждал, не меняя свою позу. — Но ты же там был, — тихо произнес Ян. — Там, где те парни… — Был бы там я, ты бы еще неделю с кровати встать бы не смог, — в одно мгновение лицо Чана оказалось в сантиметре от его. В его глазах было что-то, чего Чонин еще не видел, что-то непонятное. Ян замер, не в силах даже моргнуть. — Ты не объяснил должным образом, — в его голосе не было злобы или агрессии, но он был наполнен властью и силой. Той, которой Ян хотел подчиняться; той самой, которую представлял в своих бесконечных воображениях; той, от которой сейчас у него дрожали колени. По низу живота как будто прошелся разряд. Чонин перестал дышать, лишь нервно впиваясь ногтями в мягкую ткань. До него лишь постепенно доходил смысл всех сказанных слов, он вжался в спинку, ощущая слишком сильное давление. — Это все из-за тебя… — смог выговорить он то, что хотел сказать все эти дни; то, что оправдывало все его действия. — Это ты во всем виноват. — Что ж, разве в том, что ты выставляешь себя проституткой, есть моя вина? — поднял одну бровь Чан. Чонин промолчал, не реагируя. — И что же я должен делать? — продолжил Чан, наклоняясь еще ближе. Чонин закрыл глаза, шумно вдохнув. Легкие отказывали, а сердце громко отдавало в голове. Он был так непозволительно близко, что его дыхание касалось щеки Яна. — Отыметь? Чонин замер, не дыша. Чан говорил без тени улыбки. — Теперь я не буду с тобой таким нежным, как прежде, — почти прошептал Чан, наклоняясь еще ближе. — Открой глаза, — вновь скомандовал он. Чонин не мог не послушаться, мозг выполнял приказы раньше, чем он успевал сообразить. Голос Чана имел слишком большую власть. Чонин встретился с глазами напротив, его взгляд был немного злым и решительным. Внутри все сжалось, а в комнате стало слишком жарко, но Чонин хотел лишь того, что мог представлять лишь в своих мечтах перед сном. Просто прижаться своими губами к его и закрыть глаза. Рука двигалась сама по себе, обхватив шею и прижав Чана ближе. Его губы были мягкими, наверное, мягче, чем каждый раз мог воображать Ян. Чонин почувствовал, что его вжали в диван. Чан согнул одну ногу, опираясь на мягкую поверхность, он знал, что может делать с Чонином, но лучше знал, что тот делает с ним. Эмоции было держать слишком трудно, поэтому все представление он пытался сдерживаться, как может, чтобы просто не броситься к Яну и не сорвать с него весь этот дешевый наряд шлюхи. Чан углубил поцелуй, запуская свой язык в рот Чонина, но оборвал себя, понимая, что, возможно, это слишком. Тяжело дыша, он оторвался от его губ, продолжая смотреть в глаза. Рука Чонина лежала на его шее. Ян закрыл глаза, расслабляясь, наконец-то он смог себе это позволить. Чан молчал, не меняя своего положения, и лишь чуть прикрыл глаза. — Еще раз вытворишь что-то подобное, и я за себя не ручаюсь, — повторил он вновь свое предупреждение. Чонин кивнул. — Иди умойся, — сказал Чан и спокойно прошел на кухню.***
Извини, прости, что так вышло, мне очень жаль, бла, бла, бла, сука, что же делать. Джисон в отчаянии потер глаза. Он сидел в самом дальнем углу кафе, наблюдая, как периодически большая, стеклянная дверь то открывалась, то закрывалась, пропуская людей. Вчера он так и не извинился перед Ери за то, что бросил ее одну, уведя Феликса домой. Пустая чашка из-под кофе все еще стояла рядом, а Джисон все не мог придумать, что делать. Вся эта ситуация казалась ему слишком сложной, было слишком тяжело решать эти проблемы, и Хан уже подумал, что без каких-либо отношений жить куда легче, но тут же одернул себя, вспоминая, что это не так уж и плохо, и что в конце концов он сам согласился, и Ери ни в чем не виновата. Кто-то шумно опустился рядом, отвлекая Джисона от мыслей. — О чем думаешь? — Чонин бесцеремонно заглянул в его пустую чашку и недовольно поморщился, ничего там не обнаружив. Хан молчал, медленно вспоминая все, что вчера увидел. — Что это было? — спросил он, оглядывая Яна. — Выглядишь чересчур хорошо для вчерашнего вечера. — Вчера? — Чонин облокотился на стул, весело улыбнувшись. — Мы с Чаном переспали. Хан в шоке смотрел на Яна. — Ну, то есть нет… — поправился он, шутка не удалась. — До этого не дошло. — Чего?! — немного оправившись, воскликнул Хан. — Я же сказал, до этого не дошло, но после того, что было вчера, Чан очень разозлился, — пояснил Чонин. — И как? — Ну, в общем, в конце концов мы поцеловались, он ушел, я тоже ушел спать, ничего так и не было, — пожав плечами, объяснил Ян. — А сегодня я его еще не видел, он ушел рано. Хан молча кивнул и уставился в окно. — Так значит это все было ради него? — спросил он через некоторое время. — Ну, да, — подумав, ответил Чонин. — Всю неделю? — спросил Хан, обиженно намекая на то, что они не виделись все это время. — Да, неделю на это потратил, но сейчас я уже свободен, — Чонин поблагодарил подошедшего официанта, который принес заказ. — Скорее, наоборот, — улыбнулся Джисон. — Может быть, — уклончиво, но согласился Ян, пододвигая Хану блюдце с пирожным. — Я сегодня угощаю, потому что сегодня я добрый. — Тогда воспользуюсь столь редким проявлением щедрости с твоей стороны, — рассмеялся Джисон.***
Минхо медленно нарезал помидор на ровные дольки, когда раздался назойливый звонок, оповещая о том не частом госте, который решил к нему прийти. С небольшим энтузиазмом он открыл дверь, встречая на пороге Чана. — Ты чего так рано? — хмуро спросил он. — А ты неплохо обосновался, — заметил Чан, отодвигая того в сторону. — И долго ты тут живешь? — Вообще-то уже долго, — недовольно ответил Минхо, закрывая дверь. — Ты просто не слишком часто заходишь, — язвительно заметил он. — Да и ты не навещаешь, — тем же ответил ему Чан. Они действительно уже давно не встречались так. Один на один. Поэтому в новом номере Минхо Чан еще не был. — Чего пришел? — спросил Минхо, возвращаясь к готовке своего завтрака. — Да так, есть о чем поболтать, — Чан по-хозяйски стал по очереди открывать все ящики в поисках чашки. — А как же твоя неотъемлемая работа? — Она не такая неотъемлемая, чтобы я не мог прийти к тебе, — найдя чашку, Чан включил чайник. — Да ну? — язвительно вскинул бровь Минхо. — О, у тебя и коты есть? — не обращая на того внимания, сменил тему Чан, заметив в проходе настороженно приподнявшего одну лапу Дуни, который, замерев, не сводил с незнакомца глаз. — Прикинь, — пожал плечами Минхо. — Есть и давно, — заметил он. — А у тебя настроение плохое? — А у тебя хорошее? — Так о чем я хотел поговорить… — сменил настрой Чан, продолжая искать все, что нужно для чая. — Как ты думаешь, нормально же если мы с Чонином вместе будем? — Это очень странный вопрос, — с невозмутимым лицом ответил Минхо. — У нас пол-острова не гетеросексуалы, а ты, я вижу, старик, наконец соблазнил этого мелкого? — усмехнувшись, спросил он. — А у тебя я вижу все не выходит? — в тон ему ответил Чан. — А ты как всегда все видишь, — вмиг посерьёзнел Минхо. — Как и ты, — заметил Чан, заваривая себе пакетик чая. — Он замутил с той девчушкой, — вздохнул Минхо. — Но как ты понял? — Все не так сложно, мы долгое время не общались с тобой, вернее, это ты с нами перестал общаться, но когда появился Джисон, ты снова вернулся, он заставил тебя переступить через себя. Минхо молча продолжал готовить, думая над словами Чана. Да, Джисон его изменил, сильно и сразу. Они уже несколько лет не собирались все вместе, не ходили друг к другу и не общались. Хан стал тем, кто вновь собрал их вместе, кто вернул их дружбу. Чан поставил перед ним чашку, садясь на стул. — Миленько у тебя, — заметил он, отпивая чай. Этим вечером Хан решил пойти в то место, к красным деревьям. Он так и не извинился перед Ери, проведя весь день с Чонином, потом опять сидя у Феликса и болтая обо всех проблемах, которые только могли быть. Он медленно шел по узкой тропинке, обходя деревья, из-под ног то и дело выскакивали мелкие камушки. Сквозь ветки проходил яркий свет взошедшей луны. Уже был конец осени, и день становился все короче и холоднее. Возможно, здесь был такой климат или просто так получилось, но зима вступала в свои права раньше, чем обычно. Скоро уже трава по утрам начнет покрываться инеем, а на землю упадет первый снег. Джисон вышел на знакомую полянку, весь путь занял у него чуть больше часа, но он не мог сюда не прийти. Все эти дни его слишком сильно тянуло в это место, слишком сильно хотелось увидеть эти единственный листочки и вновь ощутить это еле уловимое тепло, исходящее вместе со светом. Красная дымка обволакивала все деревья, создавая туманность, успокаивающая тишина давала мыслям собраться. Джисон привык к этой жизни, быстрой, веселой, но спокойной. Тут было много всего интересного, он ни в чем не нуждался и все было хорошо, но на острове было то, что испытывал каждый, кто здесь находился. Это было странное чувство, которое напоминало о границах. Остров был островом, и никто не мог его покинуть просто так, каждому хотелось свободы, поэтому многие и стремились стать первыми, хоть ненадолго, но вернуться туда. Пусть там никто не ждет, пусть там никто ничего не знает, там нет границ. Хан лег на землю, кладя руку под голову и смотря на темное осеннее небо. Только в это время года можно было увидеть столько звезд. Джисон просто лежал на земле, бездумно глядя наверх, время вокруг как-будто замедлилось, изредка слышался еле уловимый шорох листьев, или иногда усилившийся ветер гонял по земле опавшую листву. Чонин был счастлив с Чаном, Хенджин с Сынмином, Феликс изо всех сил старался помочь Чанбину, он хотел, чтобы тот жил и мог сделать ради этого все, что угодно. А Хан лишь пытался найти счастье, он хотел понять, что же это такое, когда ради кого-то можешь сделать все, когда можешь ради одного человека пожертвовать всем миром или когда без него уже не можешь жить и ты. Он был уверен, пропади сейчас Ери куда-нибудь в другой мир, он бы не стал рыдать и бросаться со скалы. Все мы хотим найти кого-то, кого мы бы полюбили так горячо и искренне. И вечером, когда по узким улицам между небольшими кофейнями и магазинчиками проходили парочки, держась за руки и улыбаясь, говорили и смеялись, Хан чувствовал непонятное опустошение и давящее одиночество, заставляющее желание разрастаться все больше. Звезды казались такими яркими. Джисон разглядывал группу светящихся точек прямо над собой, пытаясь вспомнить название созвездия, но все, что он когда-либо знал, это была большая и малая медведицы. А что если есть еще миры, может быть, совсем другие, но если есть этот, почему бы не быть и другим. Хан закрыл глаза. Тело не хотело двигаться, он смотрел в небо, забыв о том, где он сейчас и что вокруг. Хотелось чего-то другого, что могло бы повернуть его жизнь в другую сторону. Два с чем-то месяца здесь казались веселыми и интересными, Джисон нашел то, что ему нравится, он писал песни, которые слушали не только в этом мире, он создавал музыку, которая заставляла чувствовать себя счастливым, но это было лишь два месяца, теперь же с каждым днем находиться тут было все тяжелее. В своих мыслях, забыв обо всем вокруг, Хан не знал, сколько так пролежал, но от холода он уже не чувствовал полтела. Мысли отнимали слишком много времени, хотелось оказаться где-нибудь в тепле и уснуть. Джисон вспомнил, что назад ему добираться больше часа. Идти, не говоря уже о том, чтобы просто встать, не хотелось. Единственным, кто знал это место, был Минхо, но время уже должно быть давно перевалило за полночь. Завтра он еще не раз пожалеет о том, что так бездумно валялся на холодной земле, но это будет завтра, а сегодня он не мог в очередной раз останавливать себя и находить причины не идти, его слишком сильно тянуло, хотелось хотя бы просто увидеть эти деревья, вновь почувствовать этот запах. Хан медленно поднялся с земли, еле стоя на ногах и, последний раз окинув полянку взглядом, направился в сторону дороги, запахнув посильнее куртку. Приближающийся шум отозвался теплом где-то глубоко в душе. Не прошло и десяти минут, как он все же решился написать Минхо, не надеясь на то, что он даже прочитает. Джисон остановился, далеко впереди виднелись огни домов. Расстояние казалось не очень большим, но зрение лишь играло, оставляя километры. Минхо выглядел как всегда: немного сердитое выражение лица, недовольный, осуждающий взгляд, но именно это и любил Джисон, потому что знал, что ничего из этого на самом деле нет. Да, он позлится, конечно, поворчит, но потом превратится в самого заботливого на свете. — Ну, и нахрена ты туда полез? — задал он самый ожидаемый вопрос, на который Джисон так и не смог придумать ответ. — Не знаю, — негромко ответил он, пожимая плечами. — Залезай, — Минхо кивком указал на место позади себя. Хан залез на мягкое сиденье. Минхо резко нажал на газ, отчего Джисона не хило так тряхнуло, и они устремились вперед. Уже знакомая комната встретила теплом и приятным запахом. Теперь Хан отчетливо смог разглядеть, как выглядел Минхо. Уставший вид, одна лишь футболка и свободные штаны, провисшие в местах коленок, и мокрые волосы. «После душа», — догадался Джисон. И надо было его беспокоить? Минхо прошел в коридор, так ничего и не сказав с того момента, как предложил ему сесть. К ногам Джисона подлетел котенок, тыкаясь мокрым носом в ноги. Хан бережно погладил белую пушистую шерстку, вспоминая, как он его нашел. С тех пор он заметно подрос, с глазом все было в порядке, а на лапе виднелся лишь белый шрам, напоминавший о ране. Казалось, все это было совсем недавно, Джисон, как вчера, помнил тот вечер. Хлопнула дверь в коридоре, оттуда с вещами в одной руке и чашкой в другой вышел Минхо, все такой же обычный, самый обычный Минхо. — Долго тут сидеть собрался? — спросил он, протягивая вещи. Хан вытянул руку, собираясь взять чашку, но Минхо увел ее назад. — Это мое, — заметил он. — Ну и что, я тоже хочу, — возмутился Хан. — Тогда сделай себе сам! — А тебе что жалко? — Да, жалко, — Минхо развернулся и направился в комнату. Джисону же ничего не оставалось как пойти наконец в душ. Горячая вода помогла согреться, но с теплом пришла и усталость. Хан вышел в гостиную, Минхо нигде не было, но на кухне стояла чашка горячего чая. Победно улыбнувшись, Джисон тихо постучал и приоткрыл дверь в чужую комнату. — Не спишь? — на всякий случай спросил он, заходя. — Нет, — Минхо сидел за столом, листая какую-то книгу. На полу лежал белый пушистый ковер, а рядом стояла большая кровать. Джисон подошел ближе, садясь в кресло сбоку стола и ставя на него чашку. На Минхо была все та же футболка и очки. Он внимательно смотрел в книгу, не обращая на Джисона внимание. — Ты спать собираешься? — просто чтобы не молчать, спросил Хан. — А ты? — не отрываясь, задал встречный вопрос Минхо. Джисон глянул в окно, оставляя вопрос, было ясно, что спать из них не собирался никто. Минхо продолжал читать, иногда лишь переворачивая страницы, а Хан смотрел в окно, напевая себе под нос какую-нибудь мелодию. Но это случилось, опять, Джисон уронил голову на руки, не в силах вдохнуть от сильной боли, Минхо встревоженно потряс его за плечо. — Что с тобой? — как сквозь толщу воды услышал Хан, в ушах раздался звон. Секунда, другая, Джисон облегченно вдохнул свежий воздух, лишь только Минхо открыл окно. — Все порядке, — поспешил заверить его Джисон, но видя, что этим не отделаться, решил все же оправдаться. — Просто я устал очень и не ужинал, поэтому голова заболела, такое часто бывает, — добавил он для большей правдивости, хотя правды не было ни в одном его слове. — Я пойду спать лучше. Минхо рассеянно кивнул и проводил его взглядом до двери. — Спокойной ночи, не сиди долго, — сказал Джисон, взглядом указав на книгу. — Спокойной, — отозвался Минхо, и Хан закрыл дверь, пытаясь выровнять все еще сбитое дыхание.