«Забери печаль мою»
Утро. Несмотря на удушающее чувство непрекращающейся тревоги, на рассвете Вики все же удалось погрузиться в недолгий сон, сильная измотанность за прошедший день, усталость дали о себе знать. Она легонько провела ладонью по второй половине кровати, не распахивая веки, где планировала найти Люцифера, но простыни холодные, будто на них никто до этого не спал. Вики приподнялась на локтях, часто моргая после пробуждения, и внимательно осмотрела спальню. Не найдя своей цели и даже вещей супруга, дьяволица завалилась обратно на объемные мягкие подушки. Проводя прохладными пальцами по лицу, она почувствовала мелкую дрожь, внутри становилось морознее, хоть окна и оказались закрыты, а тело полностью укутано тёплым воздушным одеялом. Она точно находится в Аду, а не на любимом месте Люцифера — заснеженной горе? Сославшись, что у Люцифера появились неотложные дела, и он не хотел будить ранним утром любимую дьяволицу, Уокер заставила себя скинуть ноги на пол и медленно выпрямиться во весь рост, преодолевая нескончаемую дрожь уже во всем теле. Она не нанесла макияж, как делала это обычно по утрам перед началом трудового дня, лишь умывшись тёплой, почти горячей водой; не зашла и в гардеробную с долгими мыслительными процессами для выбора наряда на предстоящий рабочий день, стягивая первое попавшееся платье с вешалки и завязывая низкий хвост на голове. Впервые за свое бессмертие Вики позволила себе выглядеть не так блестяще и изящно. — Принцессы, просыпаемся… — Вики открыла дверь в комнату детей, но не застала девочек. Кровати аккуратно заправлены лиловыми пушистыми пледами, игрушки разложены на мягкой поверхности, только перепутаны между собой. У каждой из маленьких дьяволиц свои любимые мягкие игрушки. Некогда Непризнанная нахмурила брови и вошла вглубь помещения, пристально разглядывая каждую деталь для прояснения обстоятельств. — Малышки, не пугайте маму, если вы спрятались, то выходите, поиграем с вами немного позже. — Ответа или постороннего шума не звучит. Она не чувствовала ни единой знакомой или хотя бы незнакомой энергии, лишь пустоту и то самое страшное чувство тревожности, не покидающее больше суток. Девушка взяла в руки плюшевого медвежонка, но не ощутила связывающей нити с дочерью. Игрушка падает на пол. На глаза наворачиваются слёзы. Вики рывком отворила дверь и выбежала в почти пустые коридоры Преисподней. Служащие, встретившиеся ей на пути, не обратили ни малейшего внимания на снующую дьяволицу. В столовой комнате оказалось также пусто, а в сердце все это время теплилась надежда, что сможет найти свою семью именно здесь за столь ранним завтраком. Мечты рухнули и разбились, как разбивается сама Вики на мелкие крупицы. Тишина царства угнетает ещё больше, навязывает страшные мысли, о которых не хочется думать и в последний момент. Встряхнув головой, Уокер устремилась дальше на поиски, обдумывая все места, где могла бы найти своих любимых. — Тебе так и не стало легче? Может, мы отправимся в лазарет? — Перед брюнеткой оказалась пара молодых демонов, скорее, это недавние Непризнанные. Парень аккуратно придерживает свою спутницу за талию, пока та хватается в очередной раз за голову. — Черные тени преследуют меня с середины ночи. Почему именно мне так повезло с даром — видеть умершие души и ощущать их, если даже я не рядом. — «Вики, не смей и краткой мысли допустить, что это кто-то из твоих близких. Мало кто умирает в Аду? Люцифер наверняка забрал девочек и сейчас с ними гуляет где-то по нашему царству», — но сколько бы она себя не успокаивала, слова незнакомки заставили запаниковать сильнее прежнего. Уокер сжимала и разжимала руки в кулаки для отвлечения от не имеющих здравого смысла картинок, перевела дыхание, но по итогу не получилось восстановить его. Двое стражников, как и в остальные дни, смиренно стояли у входа в главный зал Ада — тронный зал, где часто Вики находила своего мужа за работой, но в этот раз удача обошла стороной. Как только распахнулись массивные позолоченные двери, в нос ударил запах крови. Девушка прикрыла рот руками, сдерживая крик, из глаз брызнули слёзы. На полу в самом центре под роскошной хрустальной люстрой лежали два маленьких мертвых тела, кровь разлилась масштабным тёмным пятном вокруг них. Их крылья безжизненно раскинулись по сторонам, потеряв свой прежний красочный цвет. Вики на дрожащих ногах сделала лишь шаг по направлению к своим детям, но больше не смогла. Шок заполнил все ее тело, окутал цепями и сжимал, злобно смеясь над беспомощностью. — Нет… — Единственное, что тихо вырвалось из ее уст. В тронном зале ни души более, только Вики наедине со смыслом своей жизни, нынче которого больше нет. Она ждала своих девочек, выносить ребёнка от самого дьявола сложно, он много поглощает энергии матери, из-за чего Люциферу пришлось делиться своей. Узнав, что у них будет двойня, дьяволица не могла нарадоваться, повисла на шее мужа после выхода из кабинета врача. Они специально летали на Землю за одеждой, и девушка часто с трепетом вспоминала все походы. Сын Сатаны закатывал глаза на фразу «это последний магазин на сегодня», а потом они заходили ещё в несколько, проводили целыми днями в мире людей, совершенно забывая о делах темного царства. Спустя некоторое время болезненного безмолвия дьяволица решилась подойти к девочкам ближе. Запах крови только сильнее ударил в нос, слёзы не переставали стекать по щекам крупными каплями, падая на ворот одежды. Вики падает на колени, пачкая их в алой жидкости. Она осторожно прикоснулась к тёмным волосикам, погладила нежно по холодным щекам, что-то невнятно произнесла, будто звала обратно к себе, но никто из них не открыл глаза и не отозвался на голос матери. И больше никогда не откроет. И больше Вики не услышит сладкий детский голос. — Это все сон, страшный сон, навеянный злыми завистниками! Я не хочу в это верить! Не хочу! Она кричала в угнетающую пустоту, крики эхом раздавались по всему адскому помещению, била себя бессознательно по бёдрам и рукам, зажмуривала глаза до глубокой темноты и, распахивая их, ничего не менялось. Вики уселась в лужу крови, от которой не убежать, она преследовала на каждом миллиметре на ближайшем расстоянии от тел, брюнетке все равно, что одежда впитает в себя какую-то часть, что она уже сама наполовину испачкана. Уокер бережно и осторожно положила макушки детей на свои дрожащие колени, после чего тихо и сладко начала напевать колыбельную песню: — Ночь укрылась черным пледом, согреваясь в свете звезд, и сплетает быль и небыль из страны волшебных грез. Ночь показывает сказки и легенды старины: непослушным — в серых красках, милым — розовые сны. Закрывай, принцесса, глазки. Баю бай, ангел мой. Двери распахнулись неожиданно громко, впуская в адские стены своего господина. Люцифер торопясь двинулся внутрь, но остановился в паре метров от плачущей Вики, наклонил голову вбок и задумчиво оглядел открывшуюся ему кровавую картину. Бывшая смертная знала его достаточно продолжительное время и прекрасно помнила, как менялась в мрачную сторону энергия дьявола, когда погиб Сатана. Тогда в лёгких несколько дней держался кислый вкус цитрусов — особенность энергии Люцифера. Но не сейчас. В этот момент она ничего со стороны мужа не ощущала. Полное безразличие в его глазах, только со скукой и нарастающим раздражением рассматривал ее и их детей. — Ты даже ничего не скажешь? — Наконец выдавила из себя девушка. — Это же твои дети, Люцифер, а в тебе ни грамма сочувствия. Слышала, конечно, что горе каждый переносит по-своему, но с полным же равнодушием. — Мои дети? — Сын Сатаны громко и заливисто рассмеялся, будто никогда до этого не слышал шутки смешнее, чем сейчас придумала Уокер. Мужчина покачал головой в отрицательном жесте. — Кто тебя вообще пустил сюда? — Ч-что? Что ты несешь, Люций?! Твоих детей больше нет! Они больше никогда не побегут к тебе навстречу с распростертыми объятиями, не попросят почитать сказку перед сном или научить подниматься высоко в небо. Их нет больше! Он подошел ближе, так хищно и медленно, готовый напасть в любую минуту, если вдруг Вики подскочит и начнет угрожать, хоть со стороны подобный расклад событий казался совсем неуместным и даже смешным. Люцифер присел на корточки рядом с девушкой, чьи руки покрыты наполовину кровью, притронулся ко лбу одной из девочек и ощутил угасающий сгусток энергии, отчего резко поменялся в лице. Он почувствовал часть себя, отчего резко поднял алый горящий взор на некогда любимую Непризнанную и отдернул руку. — Очередная шлюшка, с которой я когда-то переспал после вечеринки у кого-то из своих друзей, решила принести это, — как яд он выплюнул каждое слово. — Единственный ребёнок, который у меня может быть — мальчик, наследник трона, и уж точно не от тебя. На что ты вообще способна? И в этот момент внутри все окончательно рухнуло, и, казалось, сердце перестало биться. Слова больно прошлись по сердцу, словно за минуту до этого его вырвали из груди, и только потом, оставляя связывающие нити между телом и сердцем для полного ощущения муки, прошлись отлично наточенным острием кинжала. Хотелось ударить себя по щекам, проснуться, очнуться где угодно, но не в это месте жестокой и несправедливой смерти. На время Вики замерла, кажется, перестала еще и дышать, образ Люцифера размылся перед глазами. Мужчина перевёл скучающий взгляд на холодные тела, родная энергия стремительно покидала их. Нынешний Сатана не произнёс больше ни слова, только скривил недовольно губы, оценивая ситуацию. Он не чувствовал ровным счётом ничего к женщине, твердившей об их совместных детях, кроме раздражения, что она посмела вытворить подобное. В голову начали закрадываться мысли, что и девочки вовсе не были зачаты им, некоторые демонессы отлично владеют чёрной магией и живут по большей части только с помощью неё. Никто не мешал Вики поменять на время энергию, подгадать, когда владыка Преисподней будет в главном месте их царства, чтобы предъявить о смерти детей, которых сама же и могла убить. Что только не придумают такие девушки, только лишь бы стать ближе к нему и подкрасться к трону, власти и высокой репутации. — Люцифер, — всхлипывает Вики, — что с тобой? Мне тоже больно и тяжело, я так же, как и ты потеряла смысл жизни, но вместо поддержки я получаю грязные слова в свой адрес. И, знаешь, это у меня есть основания для обвинения, ведь проснулась я одна в постели, и мертвые тела нашлись в тронном зале, только ты здесь частый гость, однако я пытаюсь разделить утрату вместе с тобой, ведь... ведь ты бы не смог так поступить. Девушка аккуратно переложила своих девочек обратно на пол и поднялась на ноги сквозь внутреннюю пульсирующую боль, когда хочется рухнуть обратно на мраморный пол, залитый родной кровью, и больше никогда не вставать, закрыть глаза и не открывать, не видеть мир боли и ненависти, не чувствовать ничего. Она с неверием продолжала смотреть на своего мужа, если он все ещё был им, хотела сделать шаг, затем ещё один и прикоснуться, но вовремя остановила себя. Дьявол преуспел и повернулся первым, одарив холодным взглядом, кажется, он при большом желании смог бы заморозить все круги Ада, ещё хватило бы и на цитадель, так нелюбимой всеми демонами. Она прикрыла лицо руками, оставляя на лбу, щеках и губах кровавые следы, но не обращала никакого внимания, внешний вид — последнее, о чем она будет сегодня думать, если вообще хватит сил ещё что-то сделать. — Убирайся, пока я не заставил тебя языком сливать всю грязь, что ты здесь оставила. — Люцифер, мать твою, что происходит?! — Впервые за это время голос срывается на громкий душераздирающий крик. — Какого черта ты так хладно отнёсся к смерти наших детей?! Ещё вчера утром ты был рад отвести их на занятия, говорил мне о небольшом отпуске всей семьей на Земле, а сегодня делаешь вид, что я, мы тебе чужие! — А разве это не так? — Дьявольские губы дрогнули в усмешке. — Я тебя вижу первый раз в жизни, или, вернее, второй, у этих созданий действительно немного моей энергии, возможно, мы с тобой весело провели время и не более того. Больше Вики его не слушала. Грязная речь так и норовила литься из уст владыки царства тьмы, разрывая в клочья душу и сердце девушки, оставляя глубокие кровоточащие порезы, похоже которые никогда не заживут и ежедневно будут напоминать о страшных болезненных событиях, и только Небытие сможет облегчить эту боль. Уокер сократила между ними и без того небольшую дистанцию, и в стенах тронного зала раздался оглушающий звук хлёсткой пощёчины. Люцифер чуть пошатнулся и схватился за раскрасневшуюся щеку, глаза зло загорелись огнем, способным сжечь дьяволицу в муках заживо. В ее глазах не было страха, даже намёка на него. Она была готова вновь нанести удар мужу, выплескивая свою злость. Люцифер схватил девушку за горло и оторвал от блестящего от света хрустальной люстры пола. Она пробовала разжать его сильные татуированные пальцы, кряхтела и ловила небольшие порции желанного воздуха. — Ты что о себе возомнила, нечисть? Хочешь испытать весь мой гнев на себе?! — Рев дьявола оглушал. — Я твоя жена, Люцифер, ты даже голос не позволял себе повысить на меня! Отпусти! Мне тоже больно от… — Сумасшедшая, — страшно засмеялся дьявол, и от этого смеха пробежали мурашки по спине и не предвещали ничего, что могло бы направить ситуацию в положительную сторону. — Я никогда не был женат, бестия, и если бы думал сейчас о подобном глупом действии, то в моем списке ты была бы в самом низу, если бы вообще была. Люцифер откинул Вики со всей внутренней агрессией от себя на несколько метров. Она неприятна ему. Будто обжигала руки, окутывала темнотой и не давала ни единой возможности спокойно дышать полной грудью. Здесь нет места для ненависти. Люцифер никогда не считал привлекательной и смелой идеей — идеей врываться в его личное пространство так бесцеремонно. Таких девушек, как для него Вики сейчас, он считал слабыми и недостойными находиться с ним на одной территории. Его всегда влекли уверенные в себе демонессы, которые не бросаются ему на шею, думают в первую очередь о себе, не ищут изощренных путей, чтобы привлечь дьявола к себе. Уокер ударилась спиной о высокую колонну и упала с грохотом на мраморный пол, послышался хруст костей, и что-то тёплое потекло под одеждой. Голова мгновенно начала кружиться, отчего остальное перед глазами стало практически неразборчивым. Все же дьяволица нашла в себе силы подняться, но тут же уста разомкнулись в вопле от дикой боли — крыло сломано и свисает вниз, готовое вот-вот оторваться полностью. Люцифер же больше не обратил на неё свое драгоценное внимание. Он вызывал слуг, чтобы те убрали ненужные и уде надоевшие тела и вымыли полы, сегодня у него ожидается приём с высшими демонами, все должно быть на высшем уровне. Вики разрывается в крике. Просит, чтобы ее девочек оставили на месте, она самостоятельно о них позаботится, но демоны ее не собираются слушать, поднимая с пола детей и небрежно забрасывая к себе на плечо. Бывшая Непризнанная, тщательно собрав остатки собственной энергии по крупицам, выбежала за демонами, еле успевая перебирать ногами из-за их широких и торопливых шагов, обжигающие слёзы продолжали скатываться по щекам, душевная боль заглушила физическую. — Умоляю, остановитесь! — Вики, что с тобой? — Внезапно раздался голос удивленного от погони и внешнего вида Уокер Геральда. появляется ошарашенный Геральд. Преподаватель выронил материалы для грядущего урока на факультете Ада, следуя за взглядом Уокер. — Мои девочки… они мертвы, мне не дали время, чтобы попрощаться, и Люцифер... он... Геральд приказал оставаться на месте, силы демонессы были на исходе, ещё немного, и она изнемогая рухнет на пол, отключившись на долгое время. Мужчина, сделав внушительные взмахи сумрачными крыльями, преодолел расстояние между собой и охраной своего повелителя, останавливаясь перед их рассерженными лицами. Демоны переглянулись и уже было достали мечи, но Геральд торопливо проговорил: — Я заберу у вас детей, вы знаете наши законы: нельзя просто избавляться от тел, как от мусора, их нужно отнести в долину душ. Я займусь этим самостоятельно, пока есть свободное время. — Мы сами в состоянии избавиться от этих в долине. Тем более, приказ отдали нам, мы не имеем права не повинуется господину. Преподаватель иронично рассмеялся, скрывая свой гнев глубоко внутри себя. Нельзя начинать бой, чтобы не привлечь большего внимания. Демоны что-то невнятно прошипели, но не собирались отступать. Пока не собирались. — Сейчас долина охраняется высшими ангелами, так как это место находится на территории школы. Посмотрю, как вас туда пустят, а потом отрубят головы. Насколько я помню, вам даже подниматься из глубин нельзя, а вы собрались в долину. Что ж, ваше право. Мужчина не успел добавить ещё хоть слово, как тела мертвых детей оказались с грохотом брошены у него перед ногами. Демоны отряхнули одежду и устремились обратно к вратам тронного зала. Вики свирепо смотрела в их сторону, желание применить всё, чему она научилась за время после своей смерти в новом мире росло с каждой секундой, но нельзя сейчас растрачиваться на кого-то или что-то, кроме себя и своих малюток. Она приползла на стертых коленях к Геральду, склонившемся над принцессами Преисподней, с сожалением осматривая каждую. До этого тела лежали лицом вниз, и Вики даже не думала посмотреть на причину кончины, но в это мгновение взгляды демонов устремились на широкие и глубочайшие порезы на горле. Безжалостно зверски расправиться с детьми может только самое хладнокровное существо. И не важно, демон это или нет. Истерический рев вырвался из груди матери, оглушивший, казалось, ближайшие десятки метров. Преподаватель заключил Уокер в свои крепкие объятия, укрывая девушку в крылья и покачивая как маленького ребёнка. Истерика не прекращалась, руки тряслись, но так желали прикоснуться к своим малышкам в последний раз. Вырвалась злобная ругань, она хотела навестить Люцифера и показать ему всю скопившуюся за короткое время боль, но Геральд пресек все попытки. — Вики, посмотри на меня, — он обхватил ее лицо ладонями и заставил смотреть в глаза. — С Люцифером я поговорю позже лично, это ненормальная реакция. Сейчас главное отнести тела в долину душ, пока они полностью не покинули малышек и не разбрелись по всему Аду. Единственное, что сделала Вики — кивнула головой в знак согласия. В памяти всплыла картинка ужасающего и наводящего холод места — долина душ, когда с начала пути с каждой стороны к тебе подкрадываются умершие знакомые или враги, зовут к себе, но нельзя идти у них на поводу и оборачиваться на зов. Испытание, которое Вики прошла за несколько дней до принятия стороны, прошла блестяще, хоть и скрыла внутренний страх. Она не хотела думать, что придётся когда-то оставлять там тел тех, кто ей дорог, любим ею. Но реальность оказалась слишком жестокой, судьбе больше нечем поразвлечься, как наносить удары своей подопечной и окончательно сбивать с пути. — Я возьму девочек, а ты останешься здесь, Вики, в преисподней, — ещё раз заглянув в красные глаза, без колебаний произносит Геральд. — Ничего не хочу слышать, и сразу поясню: во-первых, ты сама туда не поднимешься, а тела детей я не смогу оставить перед расщелиной в Ад. Во-вторых, тебе лучше не видеть этого. Я дам тебе пару минут, чтобы попрощаться. До крови она прикусила нижнюю губу и не стала спорить с преподавателем. Страдания нахлынут более сильной волной, когда придется увидеть разлетающиеся на ветру души и исчезающие навсегда тела своей крови. Геральд отходит на несколько шагов. Вики наклоняется к каждой и оставляет последний поцелуй. Солёный поцелуй из-за нескончаемых слез утраты, но такой трепетный и нежный, какой всегда дарила своим девочкам. Она любила их всем сердцем, переживала даже за маленькую царапину на руке, делала все, лишь бы они улыбались и были счастливы, старалась вложить все те знания и умения, навыки которых приобрела лично. Вики рассуждала, какими они станут в будущем, решат ли пойти по стопам отца и матери и принять власть в совете, или останутся верховными, но свободными демонами, о чем иногда мечтали ее родители. Дьяволица больше никогда не услышит детский заливистый смех, от которого самой хочется рассмеяться, топот ножек в их с Люцифером спальне ночью, когда кто-то посмел напугать неприятными звуками из улицы или коридора. — Спите спокойно, мои маленькие любимые принцессы, теперь вы навсегда остались лишь в мамином сердце. Вики закрыла глаза и повернула голову в бок, почти упираясь ею в каменную стену. Немедля Геральд подхватил тела на руки. Не стоило задерживаться, чтобы не доставить ещё больше удушающийся и ломающей изнутри боли. Ее путь только начинается. Мужчина быстрым шагом устремился к горящей расщелине наверх, прижимая детей к себе и вспоминая, как пару дней назад учил подниматься высоко вверх, используя всю мощь данных им крыльев. Все кончено, обратно пути нет.***
Отвлек от рутины и вынудил поднять заинтересованный взгляд шум из-за открывающихся высоких дверей. В них остановилась великолепная женская фигура в изумрудном платье, запястья, пальцы и шея привлекли внимание к себе дорогими украшениями, ярко переваливавшимся в свете тронного зала. Она приветливо улыбнулась Люциферу, на что тот ответил ей тем же. Дьявол отложил некоторую документацию на небольшой столик, выполненный в тон его золотому трону с мягкой красной обивкой. Мужчина поднял кисть руки над головой, и в помещении раздался громкий щелчок пальцев. Не стоило утруждаться и говорить хоть слово прислужникам, чтобы они вовремя внесли массивное и удобное кресло для непредсказуемого посетителя. Сын Сатаны беспечной походкой спустился по широким лестницам, где у самого подножия расположились старинные черепа, как украшение жаркого места. Он в галантном движении подхватил руку девушки в свою и мягко прикоснулся к тыльной стороне губами, не сводя глаз с лица знакомой. Девушка ответила соблазнительной улыбкой, по телу разлилось тепло от начала встречи. — Не изменяешь своим вкусам, и выглядишь превосходно, моя дорогая Лилит. Иногда я начинаю ревновать, когда другие позволяют себе такую шалость, как смотреть на тебя. Восторженный голос мужчины придал большей уверенности и приятно отпечатался в душе. Сын Сатаны помог дьяволице подняться по лестнице обратно наверх, где уже рядом с его престолом стоял немного видоизменённая копия трона самого владыки Ада, куда он и проводил Лилит. Дьяволица прошлась взглядом по всей территории, удобно расположив руки, облачённые в дорогую бархатную ткань, на подлокотниках. Люцифер с искрами в глазах осмотрел женское тело, особенно долго задержался на пышной груди, которую так сладко подчёркивало до невообразимости глубокое декольте. — Ты весь в работе последнее время, даже почти не спишь, как тебе все удаётся? Ее голос источал жалость и одновременно гордость, не каждому по силе справиться с подобным объемом работы. Лилит тяжело вздохнула, показывая, как сильно она успела заскучать по темноволосому дьяволу. Женские пальчики пробежались по скуле Люцифера и сладко погладили, успокаивая. Мужчина накрыл ее ладонь своей большой и чуть сжал, при этом вложив всю свою нежность и трепетность. — Уже сам потерялся во времени, не понимаю, как вообще успеваю жить, — пожаловался он, целуя изящную кисть руки Лилит и закрывая глаза от ее привлекающего аромата парфюма. Какая же лукавая улыбка расползлась темно-вишневыми губами по лицу. Люцифер внимательно всматривался в ее зеницы, но ничего не сумел в них найти, кроме нежности, щедро направленной в его сторону. Лилит наклонилась и впилась, жадно и страстно впилась в губы мужчины, терзая и кусая их. От такого неожиданного действия сын Сатаны не сразу, только через мгновение ответил на поцелуй. Воздуха становилось крайне мало, однако пару это ни на секунду не остановило. Люцифер не успел понять, как девушка перебралась самостоятельно к нему на колени, крепко обняла за шею и притянула ближе к своему телу, углубляя поцелуй. Дьявол с остервенением спустился ниже — к шее, сжал под пальцами грудь и талию подруги, прорычал между поцелуями на теле. — Странно, но у меня такое ощущение, будто мы с тобой не виделись долго и губы я не сминал твои слишком много времени, — владыка Преисподней усмехнулся над собственными мыслями, собирался уже прикоснуться к заветному телу еще раз, но не успел опустить голову, как в тронный зал ворвался молодой демон, которого удерживали двое крупных стражников, сердито поглядывая на нарушителя. — Господин, у меня есть важная... Мельхом резко опустил руки, ослабил тело и более не сопротивлялся. Он даже не обратил внимание на угрожающий алый взор Люцифера, готовый уничтожить демона в это же мгновение. Как он посмел помешать своему правителю и ворвался, как в свои покои? Лилит хитро улыбнулась, но не слезла с коленей любимого мужчины, только вытерла чуть размазавшуюся помаду с уголка губ. Театрально, показывая всю свою скуку, она вздохнула и прижалась плечом к груди дьявола. Мельхом хотел было еще что-то сказать, но вовремя передумал, в глазах она заметила печаль, но плевать хотела, что испытывает ручная крыса. — Простите, господин, я не хотел тревожить вас. Парень опустил голову, плечи поникли, служители перестали с силой удерживать руки и корпус незнакомца. Правитель Ада наклонил голову чуть в бок, словно хотел лучше рассмотреть подчиненного, но без интереса пожал плечами, сейчас меньше всего было желание слушать чью-то болтовню об очередном бунте или чего-то подобном на круга, Люцифер и без этого отдавал порядком много своей энергии на устранение всего, что могло бы привести Преисподнюю к войне или восстаниям. Необходимо взять хотя бы один выходной, после которого вернется к работе с новыми силами. Отдав приказ, Мельхома грубо вывели из главного помещения, откинув на пол как хлам. Лилит потянулась обратно к желанным губам мужчины своего, но тот приставил указательный палец к ее губам. — Продолжим чуть позже, — соблазнительно прошептал сын Сатаны. — У меня осталось не так много бумаг на подпись, отправляйся пока в мои покои. — Как прикажете, мой повелитель. Девушка расстроенно поджала губы, но пришлось слушаться короля, хотя за обратное, возможно, ее ждало бы сладкое наказание и далеко не в покоях, а на троне владыки Ада. Оставив неприличные мысли, которые скорее хотелось воплотить в реальность, Лилит чмокнула Люцифера в щеку и не стала стирать след от губной тёмной помады. Она грациозно спустилась, чуть виляя бёдрами и заманивая дьявола в свой омут. Мужчина не мог оторвать глаз от силуэта, пошло облизывая припухшие от поцелуя губы. В брюках стало заметно теснее обычного, сосредоточиться на работе теперь тяжелее, но необходимо сделать с ближайшее время, чем и пробует заняться правитель, пока подруга так сексуально направилась к выходу, не оборачиваясь и на мгновение в его сторону. Люцифер расстегнул верхние пуговицы светлой рубашки и потёр шею ладонью, словно от долгого удушения. По телу прошлось неизведанное чувство, сын Сатаны давно не испытывал чего-то подобного, такого яркого и страстного, пошлого, развратного и притягивающего к себе целиком. Он шире расставил ноги и был готов призвать дьяволицу обратно, тело по-особенному реагировало на нее и ее резкие прикосновения, хотелось большего. Однако темноволосый демон только потряс головой и на время выкинул подобного рода мысли из головы. Осталось не так много, и вечер обещает быть насыщенным. Лилит не перестаёт радоваться новому исходу событий. Как давно ей не хватало его бархатных и горячих губ, каждое касание которых вызывало табун мурашек, сильное влечение внизу живота. «Стоило сделать это гораздо раньше, слишком много мучений и унижений пришлось пережить», — первая мысль, посетившая девушку при выходе из главного зала царства мёртвых. На душе стало моментально легко и хорошо. По возвращению обратно домой после суток среди людей изменился словно весь персонал, хотя многие и до этого смотрели на неё, как на королеву своего мира. Мельхом бесцеремонно схватил Лилит за хрупкий локоток и неприятно потянул в свою сторону в плохо освещенную часть коридора. Девушка открыла рот, но не успела и звука издать, как демон с силой припечатал к ее лицу свою ладонь. Она никогда прежде не испытывала и не видела в свою сторону подобного ужасающе неподобающего поведение от Мельхома. Он боготворил ее, считал единственной королевой Ада, при каждой встрече целовал руки и кланялся. Такое внимание к своей персоне демонесса считала обыденным и обязательным. — Я видел, как Вики с утра разрывалась от боли, про Люцифера я лучше пока промолчу, его взгляд все сказал сам, — выплёвывал как самое невкусное блюдо каждое слово демон. — Он никогда за последние годы не смотрел на тебя с таким обожанием, только с безразличием и иногда добавлял к нему раздражение. Зная чувства Люцифера к нашей королеве, он не позволил бы тебе или другой девке даже кончиком пальца притронуться, но сегодня целовал тебя, лапал, возможно и трахнул бы, если мне захотелось бы ворваться в столь интимный момент! Мельхома теперь не узнать: прежде добро расположенный к ней демон, всегда с улыбкой на лице встречающий и не смеющий слово сказать поперёк, в эту минуту был страшно злым существом, равняющийся по своей агрессии с разъярённым Цербером — сильнейшим животным, способным разорвать любое живое существо на две части в считанные секунды. Он прибил небрежно демоницу к каменной стене и не обратил на взвизги. Внимательно всмотрелся в глаза, но брюнетка закрыла свой разум и воспоминания ото всех. — Воспоминания — дорогая ценность, — наконец вырвав лицо из адской ладони, спокойно проговорила она. — Никогда бы не подумала, что ты можешь быть такой крысой, Мельхом. Серьезно думал, что раньше меня сможешь приблизиться к Люциферу и что-то ему сказать? — Рассмеялась. — И что бы ты ему сказал: Люцифер, я видел Лилит на Земле и даже принёс ей платок твой бывшей личной шлюхи, не знаю, зачем он ей нужен, но я как верная псина выполнял каждый ее указ против тебя. Мельхом сжал челюсти. Лилит победно смотрела на демона и жутко улыбалась. Парень в поражении прикрыл глаза и грязно выругался, не до конца рассчитав свои силы. Спустя такое долгое и томящее количество времени, ей удалось добиться своего. Кто-то неожиданно позвал Лилит. — И да, глупец, королева у вас только одна — я, об этой выскочке даже думать не смей, она больше здесь никто. Во всех смыслах.***
Вики неторопливо бродила по длинным коридорам Ада, опустила взгляд в пол, совершенно не думая прятать красные и опухшие от многочисленных слез глаза. Одежда все ещё хранит на себе кровь девочек, Уокер только умыла лицо и руки. Смывая алые мазки, смешивая прозрачную воду, в которую усердно капали слёзы, она не могла сдержать очередной приступ боли. Била кулаками по белой мраморной поверхности умывальника, замахнулась на зеркало над ним, разбивая на мелкие крупицы и собирать которые не собиралась, раздавливая их массивной обувью и не переставая надрывать глотку в истошных мучительных криках. Голос сорван, теперь девушка могла говорить лишь шепотом, когда говорить нет ни малейшего желания. В такой трудный болезненный момент рядом оказался чужой демон, а не тот родной, которому она отдала всю себя, своё сердце и душу, видела в нем все, что было ей необходимо. В миг Люцифер охладел, как по щелчку пальцев злобного врага, стерев всю совместную жизнь с Вики из своей памяти. Она нажала на дверную ручку и со скрипом приоткрыла дверь в спальню. Запах цветочных женских духов встретил дьяволицу, отчего та подняла лицо и устремила заплаканный взгляд на пару. Лилит по-собственнически расположилась на кровати, где ещё утром проснулась сама Вики и искала своего дьявола, в кресле напротив расслабленно сидел Люцифер, серый пиджак висел на мягкой коричневой спинке, а в руках поблескивал бокал с янтарной манящей жидкостью. Он злобно глянул на неё, поднимаясь с места. — Больше ничего не держит, — прошептала она себе под нос и захлопнула дверь. В голове крутились тысячи мыслей от самых грязных и низменных до самых невозможных. Слез больше не осталось, из груди с раненым сердцем и душой вырывается подобие жалобного всхлипа. Было ли подстроено все Люцифером? Или Лилит добилась своего? Сейчас думать об этом не хотелось, усталость и боль забирали своё, сваливая демонессу с ног. Из закрытой двери донесся бархатистый смех, как новый раскат грома, когда не ждёшь плохой дождливой погоды в ясный солнечный день, рушащий все планы и мечты. Девушка опечалено осмотрела две стороны холодного коридора, идти некуда, она осталась одна и ей некому помочь, даже в школу подняться не в состоянии, крыло предательски ноет. В голове возник образ спасителя, к которому незамедлительно отправилась Вики. — Геральд, можно я у вас пока останусь? Как мне станет легче, я попробую подняться в школу, поговорю с Кроули и попрошу комнату. Преподаватель не стал задавать больше вопросов, впуская Вики в свою обитель. Он выделил ей махровое полотенце, отдал одну из своих рубашек, которая для Уокер была подобием платья, и отправил в ванную комнату окончательно избавиться от следов крови и хоть немного привести разум и чувства в порядок. Он оказался прав: ледяная вода била по коже, но не приносила дискомфорт, лишь проясняла разум и возвращала в реальность. Легче не стало, только теперь алая жидкость не напоминала о мучающих душу событиях. — Мне так неудобно перед вами, — тихим севшим голос начала Вики. — Приходится вас стеснять и нарушать планы. Обещаю, как крыло перестанет так сильно болеть и срастется, я поднимусь в школу. Думаю, Кроули пойдет мне навстречу, возможно, взамен на мою помощь. — Вики, — мужчина подходит ближе и обнимает, так по-отцовски и понимающе, — не стоит думать обо мне и моих планах, я рад, что ты смогла хоть кому-то довериться и этот кто-то — я. Живи у меня, сколько потребуется, утром я попрошу врача зайти в покои и осмотреть тебя и в особенности твое больное крыло, левая часть спины у тебя полностью красная. — Преподаватель неожиданно отстранился и забежал в светлую просторную комнату, наполненную тёплым паром, в поисках аптечки, как посмела догадаться Вики. — Выпей. Это обезболивающее, немного заглушит боль, быстрее уснёшь. Вики приняла небольшую таблетку белого цвета, запив прохладной водой. Геральд уже успел расстелить ей на своей широкой кровати свежую постель, отчего в дьявольской, но очень уютной спальне повис аромат чего-то сладкого. Мужчина не желал слышать отказ, Уокер так и норовила лечь на диване в гостиной и не стеснять из-за своих проблем, но он быстро завёл ее обратно в спальню и закрыл дверь. Перед сном, закрыв плотно веки, лишь губами она прошептала пару ласковых слов своим принцессам, чьи души уже обитали в долине. Так, казалось, будет легче уснуть, отпустить мучающие мысли подходящего к концу дня. Дверь тихо отворилась, и из нее вновь показался Геральд: — Этого зайца твои девочки подарили мне около месяца назад, когда в школе было небольшое мероприятие в честь игр Непризнанных со змеем-искусителем. Сказали, что дарят как самому лучшему наставнику. Думаю, тебе сейчас его будет приятней держать, чем край одеяла. — Геральд протянул игрушку, на что Вики благодарно взглянула и крепко обняла, стискивая в руке игрушку. Последняя нить, связывающая с прошлым.