Дракон

Следующее утро наступило слишком быстро. И вот, мы снова сидим за тем же маленьким столиком. Хвост Чуи виляет туда-сюда, словно у недовольной кошки, уши навострены, говоря напряжении своего хозяина. Никто не смеет прервать тишину из-за угнетенной атмосферы, повисшая между нами. Дазай, надув щеки, с красным носом отвернулся от меня, хныкая. — Что у вас произошло? — непоколебимо спрашивает рыжий, поднося палочками еду ко рту. — Как тебе сказать…— мялся я, но тут меня перебил громкий выкрик: — Он меня ударил! — словно маленький ребенок, показывая на меня пальцем, прохныкал Дазай. Снова повисла тишина. Я, покраснев, хотел уже начать оправдываться и рассказать, как все было, пока не услышал смех: Чуя, закинув голову назад и взявшись за живот, смеялся словно гиена. От этого и мне стало смешно, но я пытался сдерживаться. — Тебя… — он вытер слезу с глаза, пытаясь подавить смех. — Тэнгу, ударил человеческое существо без сил и прочего, к тому же младше тебя на несколько сотен лет?! — он снова залился звонким смехом, разливаясь рекой по комнате. — Не смешно! Мне, вообще-то, больно! А ты! — он посмотрел на меня. — извиниться не хочешь? Я оторопел от наглости, и кажется, на долю секунды посмелел — С чего бы это мне извиняться перед тобой? — разозлённое проговорил, прибавляя: — ты сам виноват между прочим! — Дазай вновь отвернулся от меня. — Как это произошло? — вроде бы успокоился Чуя. Я лежал, спал, смотрел седьмой сон. До ушей донёсся скрип двери, но значения этому я не придал. Слишком спать хотелось, да и к тому же, кто может зайти? Эта мысль успокаивала, и я продолжил спать. Но счастье продолжилось недолго: почувствовав, как чье-то горячее дыхание опаляет мое ухо, я разлепил сонные омуты и резко встал, ударяясь обо что-то головой. И, оказывается, это « что-то» оказался нос Дазая. Чую снова унес смех. Он, красный как помидор, лежал на полу и бил по нему рукой. Дазай ещё больше нахмурился, сложил руки на груди и вновь отвернулся от меня. Смотря на его лице, я невольно сам начинал смеяться, а Дазай все больше возникал не унимаясь. — Да что вы смеетесь?! Мне больно! Повисла настолько классная, по истине добрая атмосфера, что в моей голове угасло понимание того, что этих людей,( ой, то есть не людей) я знаю всего-навсего день. А Чую ещё меньше. Но они относятся ко мне как к своему, будто бы мы знаем друг друга много-много лет и спустя время долгой разлуки снова собрались компанией. Такого чувства у меня не было никогда. За долгое время я почувствовал себя как дома, мне не было страшно и больно, не хотелось плакать от ноющих душевных ран — они слово затянулись, и я позабыл о них. Спустя минут пять Чуя затих, закрыл руками красное лицо и выдохнул. — Ладно, посмеялись и хватит. — опять строго. Я поежился, с надеждой на то что скоро привыкну к его манере общения. — Тебя нужно отправить обратно. Поникнув головой, словно подсолнух ночью, я слабо кивнул. В голове сразу всплыло всë, что я помнил из приюта. Все самое плохое. От этого тошно, но пытаясь выбросить это из головы – ничего не получалось. — Мне кажется, раз дело в книге, нужно сходить в библиотеку и поискать информацию. Авось что и найдем. — добавил Осаму, взглянув на меня. — Ты чего? — Ничего, — бросил я на выдохе, — Просто… ты говорил про принятия меня миром. А, если такое случится, ну, чисто теоретически, я могу остаться здесь? Снова повисла тишина, а мое лицо начинало заливаться краской. — Во чудак! — удивленно крикнул Осаму. — Тебя убить несколько раз здесь пытались, а ты хочешь здесь остаться? — Чисто теоретики — можно. — отвечал на мой вопрос Чуя. — Но это очень сложно. Когда-то люди жили в мире с нами, но после Великой битвы, когда люди захотели власти, мир разделился на две части: людскую и эту. Но некоторые из людей оставались здесь. Правда это было давно, и они померли как лет триста назад. А после, если люди и появлялись, их отправляли к Госпоже, после чего никто их не видел и не чуял. В библиотеке есть книга на этот счет, если интересна наша история, то я попробую достать её для тебя. Я молча кивнул, не зная что ответить. Такое ощущение, будто бы мне все равно. Ну, не останусь я здесь и ничего, но внутри разлилось море досады с непониманием. Стало обидно, но прикусив губу, я старался не подавать виду. В библиотеку мы решили пойти ко второй половине дня, а до этого решали вопрос по моей маскировке. Я долго спрашивал, что мне делать с запахом. Не могу же я каждый раз задерживать дыхание, это как минимум не практично. По-началу ни Чуя, ни Дазай, мне не отвечали. Чуя – потому что задумался а Дазай от вредности. Но, вскоре, до меня дошла мысль: если все здесь имеет запах, то значит, если я буду есть здешнюю еду и носить то, что пахнет этим миром — мой запах пропадет. Рассказав об этой догадке, рыжий щелкнул пальцами и улыбаясь, удовлетворённо кивнул. — О… А ты оказывается думать умеешь! — воскликнул Дазай, чем и задел меня. Я не ответил, опустив голову вниз. Чуя ударил Дазая локтем под бок. — Сдурел?! Мы пошли в лавку. Рыжий закрыл дверь на ключ, занавесил окна шторами и повесил на дверь табличку, чтобы никто не заходил. У него была в лавке какая-то одежда, поэтому, мы решили выбрать оттуда что-нибудь. Одежда Чуи была бы мне мала, а Дазая — велика. Мне всунули стопку странной одежды и послали переодеваться. Я решил разобрать всю стопку и прикинуть, что мне подойдет. Первым оказался какой-то костюм из чёрных, длинных, широких штанов, белой рубашки и серым хаори. Другие костюмы были такие же, но другой расцветки. Посчитав, что первый набор будет привлекать гораздо меньше внимания, я выбрал его и быстро надел и вышел к остальным. — Не плохо. — оценил Чуя, обойдя меня вокруг и оглядев с ног до головы. Одежда была схожа че-то с одеждой Дазая, только у него все серое, а хаори – белое. Он как раз мне ничего не сказал. Наверное, все еще дуется. Смотря на него, я мялся, не зная, что сказать. Но через минуту все-таки нашел в себе силы. — Ладно… Извини, Дазай. — Чего? Прости, я не услышал, что ты сказала? — Уши надо чистить. — вмешался Чуя. — Пойдемте. Не будем тратить время на пустую болтовню! Дазай хотел было ещё что-то возразить, но Чуя взял его за ухо ( как-то дотянулся) и повел на выход из лавки. Я поспешил за ними. На улице было светло, народу на красно-золотой улице много. Я жался ближе к этим двоим, боясь, что меня распознают. Но, к удивлению, никто и глазом не дернул в мою сторону. Это придавало мне сил. Взгляд упал на новых приятелей и я понимал — рядом с ними меня не тронут. Какое-то чувство безопасности посетило мою душу, от которого стало тепло. Мы приближались к одному их самых больших и красивый заданий, и как я понял, нам предстояло провести там несколько часов, а то и день. Библиотека была красива снаружи: разукрашена в разные золото-красными узорами, похожие на феникса. Наблюдая, я невольно остановился, открыв рот, но Дазай чуть ли за шкирку не взял и потащил внутрь. — Мы не на выставке, Наки, не расслабляемся! — улыбаясь, сказал он мне. — Прошу, не называй меня так. — А что такое? Не нравится, Наки? — Ну я же тебя не называю… — я задумался, не зная, как его обозвать, но в голову ничего не лезло. — Ворона он забинтованная. — отозвался Чуя. — Вот именно! Я тебя по имени называю! — Чуя, не подавай ему хороший идей! — взмахнул руками он. — я тоже называю тебя по фамилии. — Но моя фамилия не-… Я запнулся. Мы зашли внутрь и перед глазами сразу появились огромные полки с разными книгами. Большая лестница вела на второй этаж, где, как по мне, было ещё больше разных книжек. — Ух ты… Дазай усмехнулся: — никогда библиотек не видел? — Таких… — я вновь огляделся ошарашенными глазами. — нет. — Так, ладно, хватит глазеть. Пойдемте. — строго сказал Чуя, проходя вперед. Мы ринулись за ним. В библиотеке мы провели почти вещь день. Чуя искал нужные книги, я с Дазаем помогал и в конце концов перед нами оказалась огромная стопка, которую надо прочитать. Для меня – это просто рай, но посмотрев на кислое лицо Дазая, понял: для него это не так. Взяв одну из первых книг, я вытер пыль и открыл на первой попавшейся странице. На пожелтевшей от старости бумаге были написаны странные иероглифы с закорючками. Как бы я не пытался в них разобраться – ничего не получалось. На вопрос « почему» я долго не мог найти ответ, пока не вспомнил что в лавке Чуи я тоже не понимал что написано. — Чуя, — он заинтересованно повернулся ко мне и не дождавшись ответа, я начал: — Я не понимаю что написано в книгах. — Понятное дело. — не дослушал он меня. — В твоем мире все на другом языке. — Это я и сам понял. У меня вопрос другой: почему я тогда понимаю что говоришь ты и Дазай, если уж тут все на другом языке? И тут он задумался. — Дай-ка сюда свою книгу. Я отдал и он стал в ней копаться. Я долго ждал, пока он найдет что-нибудь, но тут меня озарило: — Постойте! — выкрикнул, на что многие пошипели мне в ответ. Вспомнив, что до сих пор нахожусь в библиотеке, я закрыл рот рукой а затем стал говорить тише:— откуда вы знаете мой язык? — Чего? — непоколебимо начал Дазай. — мы не знаем. — Тогда как читаете мою книгу? Он замолк в недоумении. Наверное думал чем бы возразить, но ответа так и не находилось. В отличие от Дазая, Чуя даже ухом не повел, дальше читая книгу. — Тут сказано, что мозг перенастраивается на наш язык, когда человек попадает к нам. Он может воспринимать все на слух, но чтению нужно учиться. — Ты не ответил. — обратился я к нему. Он посмотрел на меня закатив глаза. Взял книгу из стопки и начал читать. Взглянув на Дазая, он сделал тоже самое. « Ответа мне не будет… » — пронеслось у меня в голове. Больше докучать я им не стал. Смысла нет, все равно они мне не ответят. Все книги, разумеется, они не успели прочесть, но в тех что изучили не было ничего того что было нужно не было. Во мне зародилась надежда, что я останусь здесь, но с другой стороны Чуя с Дазаем правы, для меня тут слишком опасно. Взяв книги, которые ещё не успели дочитать мы двинулись к выходу. Там Чуя с кем-то поговорил, и нас отпустили. Видно, он здесь часто бывает, раз ему так доверяют.