Теория шести рукопожатий

      Намджун в последний раз читает работу Тори и кивает. Она справилась, написала намного лучше, чем все ожидали после смерти любимого профессора. Ким усмехается, проводя пальцами по фамилии своей студентки на обложке. Это их победа, общая. Они, три месяца не сдаваясь, не отвлекаясь практически, делали необходимые вычисления. И вот теперь перед ним уверенный научный труд.       Тори входит в кабинет без стука. Намджун даже к этому смог привыкнуть. Хотя терпеть не может таких студентов. Девушка радостно улыбается, а после трясет в воздухе какими-то бумагами:       — Мой герой, профессор Ким, я смогла достать два билеты на очень серьезную конференцию. Меня чуть вся ваша кафедра не стукнула, но… Мы летим с вами в Париж. Как смотрите на это?       Ким не верит своим ушам. Эта та конференция, на которую мечтал попасть Хосок, он даже ради нее какие-то свои научные труды старые перепроверял. Неужели Намджун…       — Ты сейчас не смешно шутишь, — на всякий случай предупреждает мужчина, но видит, что глаза его девушки горят не на шутку озорно. Она это сделала?       — Шутки в сторону, профессор Ким. С вас романтический ужин и развлекательная программа после конференции. Иначе билетов вы не получите!       Девушка смеется, довольно подбегает к Джуну и протягивает ему документы, которые подтверждают ее слова. Да, они действительно поедут вместе на эту конференцию.       За эти три месяца, которые Тори провела с Джуном, поменялось многое. Первое время им было вместе неуютно. Девушка не раз просто уходила, чтобы через пару часов вернуться с кофе. Неделя, вторая, третья. Намджун не верил в успех, но потом все изменилось.       В тот вечер Тори получила свое последнее письмо от Хосока. Она долго сидела в своей новой квартире, пытаясь понять: хочется ли ей его прочесть. Все-таки прочла, а потом протянула его Джуну, который усмехнулся, прочитав всего несколько строчек на белом листе бумаги.       В ту ночь Тори попросила Намджуна остаться с ней. Они долго болтали, пили кофе и уснули на одной кровати. Девушка утром предложила завтрак, после того письма прошло много времени, но больше они никогда не говорили о Хосоке, не вспоминали его. Чон стал темой, которая неприятно обжигала обоих.       Тори и сейчас стоит, смотрит в глаза своего профессора, а после улыбается:       — Вас в моих словах ничего не смутило, да?       Намджун удивленно смотрит на девушку, пожимает плечами, прокручивая в голове слова, с которыми его студентка влетела в аудиторию.       — Я сказала: романтический ужин, а ты пропустил это мимо ушей, — Тори резко переходит на «ты», качает головой. — У вас это профессорское, ругаете студентов, а сами ничего не слышите вообще.       Намджун от неожиданности икает, потом выдыхает и тихо смеется, качая светлой головой. Ну да, точно. Романтический ужин. /Несколькими месяцами ранее/       «Он никогда тебе не признается, малышка. Ким Намджун влюблен в свою студентку. Влюблен в тебя. Подумай об этом…»       — Вот засранец, только этих признаний еще нам не хватало, — Намджун переводит взгляд на Тори. Она сидит на диване, разглядывая возвращенное ей письмо. Даже сейчас… Хосок полностью отказался от нее. У девушки сейчас такое разочарование на лице.       — Давай, я уйду, мне кажется, тебе нужно подумать.       Тори качает головой, ей больно. Только причина боли совсем не в Намджуне. Она просто устала от всего произошедшего за последнее время. А еще только что девушка поняла, что Чон Хосок для нее больше не существует. Последнее его письмо оказалось таким разочарованием, что…       — Оставайтесь, профессор Ким. Сейчас я принесу чипсы и газировку. Будем разговаривать, — вздох. Такой долгий, болезненный, но необходимый.       — Ты уверена?       — Всего одно правило: Чон Хосока больше нет, о нем мы не говорим. /Сейчас/       — Давай, поедем на его могилу, пожалуйста? — Тори решается. Ей нужно попрощаться, сделать последний шаг и начать новую жизнь, уже окончательно отсекая себя от прошлого.       — Ты хочешь?.. — Ким удивленно смотрит на девушку, но ничего не говорит. Это ее решение и оно очень важное. Намджун обнимает Тори за плечи, едва ощутимо целует в щеку и это, пожалуй, первый раз с того их секса, когда они проявляют чувства. Студентка прижимает сильнее, выдыхает шумно, стараясь как можно ближе оказаться к единственному человеку, который ее понимает.       На могиле Хосока очень много цветов. Тори улыбается, касается пальцами имени, которое написано на гранте и тихо всхлипывает. Он так гордился ей, но так и не стал лучшим ее наставником. Просто ушел, оставляя на своего влюбленного друга.       — Это было нечестно, Хо. Действительно, нечестно.       Намджун подходит ближе, убирает цветок, который прикрывал гравировку и тихо произнес:       — Да, я знаю, все должно было быть иначе. Прости меня.       Хосок не знал, придет ли однажды Тори к нему на его последнее пристанище, но точно знал, что нужно было написать, поэтому оставил ей последние свои слова на своем памятнике.       Тори несколько раз перечитывает их, смеется, резко вжимаясь в Намджуна и плачет. Но сейчас ей стало легко на душе. Боль, которая все это время пряталась где-то в глубине души, наконец, отпускает. Ким сильнее сжимает девушку в своих руках и тихо шепчет:       — Ты покорила нас обоих. Я готов жить с этим.       Тори кивает, еще пару минут стоит в чужих объятиях, не в силах уйти, а после тянет Намджуна на выход. Между ними больше нет барьеров, поэтому Ким остается ночевать в квартире своей студентки. Долго целует ее обнаженные плечи после секса, гладит изгиб бедра, спины. Ему все это кажется лишь сном, но утром ничего не происходит. Завтрак, Тори рассказывает о Париже, о планах на поездку.       — Спасибо, профессор Ким, — в конце концов выдает девушка и снова улыбается, но в этот раз искренне.       — Наверное, это шесть. Да?       — Совершенно точно шесть.