Звезды в волосах

      Сэнку поначалу не знал, как относится к бреду вокруг него, так что решил поскорее перестать забивать голову вопросами, привыкая к новым изменениям. Все как-то чересчур просто приняли донельзя мутного Асагири Гена, словно тот был пришедшим черным котом, которому дозволено что угодно. И этот хитрец всюду следовал за ученым, видимо не желая быть открытой мишенью Стэнли или того же Гинро, единственного, кто, кажется, смотрел на ситуацию непринужденно и как есть, не кидаясь на мага, как на врага, но и не доверяя. Но тут уж вина самого астронома в том, что маг за ним плелся хвостиком — сам же обязался взять на себя отвественность за юношу. Однако пользы от него, тем не менее, было много — кроме уроков магии с будущим монархом, он также занимался мелкими распоряжениями, наконец оставляя ученого в покое, где его подвешенный язык и манерность были, как ни крути, к месту, словно он рожден для роли слуги дворца.       Маг постоянно загадочно улыбался, с интересом смотря на деятельность астронома, никогда не мешая ему лишним шумом, разве что лез с «надо нормально поесть», и доставая с «надо нормально поспать этой ночью», на что не следовало сопротивления — ну, Сэнку бубнил себе под нос, что лучше бы он родился не человеком, а растением с фотосинтезом, но прислушивался к напоминаниям Гена, потому что спорить не было смысла — маг был прав.       Они были подобны слаженному механизму, детали которого не ломались друг об друга. Ишигами — часовая стрелка, работающая гордо и без сбоя, Асагири — секундная, бежавшая и обгоняющая своего ненаглядного, окружая вниманием.       — Милорд, уже поздний час. — Ген осторожно прикоснулся кончиком указательного пальца плеча ученого, сидевшего за писменным столом — Служанка принесла нам куриного мяса, как я и просил.       Сэнку оторвал взгляд от своей работы, чувствуя, как затекли его плечи и шея, словно покрылись слоем камня.       — Так много белка, серьезно? — с полуприкрытыми глазами пробормотал он, и издав мычание усталости, потянул руки, разминая мышцы — В следуюший раз попроси говядину.       — Овощей. — кратко и заботливо осадил юноша, с материнской любовью и внимательностью объяснив причину — Рацион должен быть разнообразен, мой милорд.       — Ладно. — Ишигами не хотел тратить время на словесные разборки в такой обыденной теме, как еда, так что быстро, но аккуратно убрав незаконченые эскизы небесных карт в сторону, поманил рукой — Сюда тарелку ставь.       — Как вам угодно, милорд.       Надо упомянуть, что Асагири нравилась тесная коморка астронома на предпоследнем этаже длинной и малость кривой башни — вершина была занята под обсерваторию — из камней которой всюду торчали палки да сено, намекая на возраст постройки, и что та пережила многое в прошлом. Комнатушка придворного ученого на удивлении была проста и в чем-то даже бедна — кровать хозяина совсем какая-то неряшливая, согнутая пополам и набитая сверху одеялами и тряпьем, чтобы хоть как-то мягко было, потолок был высок, но там на балке виднелось опустевшее гнездо, ждавшее заселения потомков прошлых птиц. Большую часть пространства занимали шкафы вдоль стен, неразборчиво набитые бумагами, приборами черчения и книгами. Писменный стол гордо и заносчиво стоял под круглым окошком, из которого билась синеватая лазурь неба, и беспорядок на нем был ахти какой. Пустые чернилицы стояли бойким рядочком рядом у стенки, к которой прижался стол.       Самому же магу приходилось спать на длинном и широком сундуке с приданным* между кроватью астронома и шкафом. Часто юноша желал взглянуть, что в нем, в старом позолоченном сундуке семейных тайн ученого, но терпел из последних сил, ворочась по ночам от неудобства.       Всё-таки то, что там было, принадлежит только самому Ишигами и его будущей жене или супругу.       — Милорд, позвольте взглянуть на незаконченную карту! — умиленно по-детски попросил Ген, сложив руки в замок, чуть с восторженным взглядом поддавшись к лицу ученого, отчего тот оторопел — Мне они так нравятся!       — Х-хорошо, — буркнул ответ астроном, ковыряя вилкой кусок мяска, и беззлобно и без ноток сарказма предупредил — но если разорвешь — на сто миллиардов процентов отвечаю, что будешь спать на улице со сломанными пальцами.       Асагири не стал спрашивать, шутка ли это, а уже с менее пылким настроем взял кончиками пальцев легкую папиросочную бумагу со стопки книг на столе, куда отложил Сэнку. Отойдя от рабочего стола, маг присел на ровный дальний от стола край кровати, разглядывая незаконченое произведение астрономического искусства.       Эта карта была идеальная с геометрической и математической точки зрения, но всё же не лишенная картинного изыска — каждая маленькая звездочка больших созвездий аккуратно вырисована, по краям карты извилистые лозы роз, не нагло влезавшие в основную работу, а так, легко водившая взгляд человека в нужном направлении. Всё подписано аккуратно и не грязно, заостренными круглыми буквами на манер летописи.       — Вы же их рисуете ночью, Ишигами? — поинтересовался Ген, не в силах оторвать взгляд от четко сконструированных карандашом созвездий — Просто я заметил, что вы ничего не берете в обсерваторию…       — А ты внимательный! — с набитом ртом оценил Сэнку, повернув голову, и проглотив пережеванное, риторически вопросил — Таки зачем таскать лишнее? — он указательным пальцем постучал по виску, прищурив взгляд алых глаз — Всё у меня тут.       — По памяти?.. — юноша взглянул на ученого, подобно тому, как молодая лисица впервые видит падающий с неба снег. Вся гордость хитрости блекнет от даров природной сущности, оставляя скромное ликование в глазах.       Но сердце Асагири, казалось, громким ударом молота по фарфоровым ребрам, напомнило о правде. В глазах на секунду потемнело, и тело пробил холодный пот и жар, как у грешника в чистилище.       «Нет, я не могу ему рассказать, и лучше бы я сам не знал.»       Всё произошло практически за минуту — от мгновения, когда Ген выпустил из рук карту, до того момента, когда Сэнку понял, что может произойти. Вскочив с места, роняя тарелку на сырой прогнивший пол, и вытянув руки вперед, он в последнюю секунду успевает поймать парня, упавшего с кровати.       — Не нужно так сильно мной восхищаться, — тяжело дыша, отшутился астроном, напряженно улыбаясь — болтолог глупый.       Маг хотел прошептать короткое «прости», но сознание предательски пряталось в углу тесного мозга, так что он бессмысленно шевелил губами, словно произносил длинную речь. Кажется, он рассказал всю правду Сэнку — да вот только тот не умел читать по губам.       Астроном взял на руки мага, не зная, что и подумать. Тот что, решил со злой иронией изобразить девиц на балах, падавших от всего подряд в обморок? Ещё и помятая карта лежала на полу, но парень только многострадательчески свел брови и скривил рот — нет, пальцы он не сломает за непредвиденную порчу, но потом устроит лекцию под названием «карты — святое намного больше, чем наши жизни».       Положив Гена на кровать, он увидел, что у того в глазах проявились проблески сознания и желания кинуться с извинениями, так что накрыв его тяжелым одеялом, не дав ему что-то пролепетать, грозно отсек:       — Лежать. Мне надо в обсерватории прибраться. Понятно?       С виноватым взглядом, Асагири кивнул.

***

      Когда же солнце прогнало звезды, как кухарка дворовых псин, Сэнку спустился в комнату, и в первую очередь взглянул на кровать. Никого — место пустело, зовя хозяина в мир снов. На полу чисто, убрано, вся грязь, что скопилась за месяцы исчезла. Жертвы-карты тоже нету.       Куда. Подевался. Этот. Извращенец.       — Милорд, вы уже тут!       Ишигами обернулся к двери — в проеме стоял Ген, как ни в чем не бывало, весело улыбаясь. Вместо привычной фиолетовой мантии он был облачен в какие-то расписные одеяния востока, пестрящая красками, а волосы чуть растрепаны.       — Чего?.. — только изогнул бровь ученый, не веря в иллюзию перед собой — Где ты был?       — Я узнал от доктора Ксено ваше любимое вино, покинул дворец нашей госпожи Суйки в сопровождении любезного Стэнли, — затараторил маг, стараясь отдышаться при этом — мы приехали к рынку, я сдружился с торговцами с востока, придворный курильщик повздорил с ними малость, но мы вернулись в добром здравии со специями, на кухни отнесли… Вот!       Он вытянул руку вперед с турсуком* из шкуры козла. Астроном только устало потер висок, не зная, с чего бы начать.       — Не понимаю… В замок ради меня пробрался, бегаешь за мной всюду, вино притащил… Втюрился, да?       — Можно и так сказать, — беззаботно пожал плечами юноша — но за карту извиниться надо.       Ишигами вздохнул, сложив руки у груди.       — Ладно. Стаканы в шкафу.       Вскоре оба сидели на кровати напротив друг друга, и маг осторожно подливал спиртное.       — Никогда бы не подумал, что милорд Ишигами любит белое полусладкое… — промурчал юноша, убирая турсук в сторону — Как нежно и женоподобно.       — Э, значит пальцы мне тебе за карту всё-таки сломать? — покрылся легким пунцовым румянцем астроном от возмущения — Скажи тост, пока я добр.       — За здравие будущего монарха!       Вино сразу кислым и теплым валом прокатилось к желудку. Ишигами довольно выдохнул, почувствовав, как нотки алкоголя заиграли во всем теле.       Стакан за стаканом, и теперь оба блаженно что-то лелеяли.       — В детстве магия мне ой как помогла… — Ген сделал глоток, отдавшись воспоминаниям — От других детей получать сладости было весело… — он махнул рукой, словно показывал в сторону того места, где дитем веселился — Я им фокусы, а они мне свои послеобеденные десерты!       — А я книги читал без конца. — Сэнку сам улыбнулся давним дням — Меня аж все библиотекарши возненавидели — кричали вслед, мол, гаденыш! Взял две книги без просу!       Смех заполонил комнату. Всё было так легко и сказачно просто.       — Асагири Ген, хочешь стать моим другом?       Парень от такого предложения чуть не подавился. Неожиданно сказаные слова выбивались из всего тона происходящего.       «Неужели астроном благосклонен ко мне?»       — Конечно, милорд. — он радостно улыбнулся, упрятав удивление — Вы больше не держите на меня зла?       — Не держу. Ведь ты такой же вандал, как и я. — он убрал стакан в сторону, и задал тот вопрос, что невозможно было удалить из мозга, как опухоль. Тот вопрос, ответ на который нужен, как вынужденая необходимость жизни — Почему я тебя заинтересовал?       Лицо Ишигами строгое и серьезное, а голова приподнята, как у короля. Рубиново-гранатовые глаза внимательны и непроницаемы к обману, отчего Асагири криво оскалился. Не нравилось ему это ощущение пойманой пташки, перышки которой разглядывают.       — Скажите, милорд… — зловеще произнес Ген, хотя в глазах была кислая и жалобная грусть — У вас есть незаконченые дела? То, что вы должны совершить, пока дышите и способны мыслить?       Сэнку дал слабину, и отвел взгляд в сторону. По старой привычки он опять полез чесать ухо пальцем, и задумавшись, прикусил губу.       — А то. — он вновь взглянул на Асагири, уже как-то спокойней, чем прежде — Ответ положителен на сто миллиардов процентов.       — И что за дело? — поинтересовался маг, перестав улыбаться и сощурив глаза — Пока не узнаю, не смею вам ответить. Понимаете?..       После сказанных слов, он не выдержал, и грустно хмыкнув, опустил глаза. Ишигами, увидя это, вдруг понял, что перестал злиться на этого человека за тайны, что хранил тот. Но ответы нужны — сама наука этим и движима.       — Я должен… — спокойно и тихо вымолвил Ишигами, готовый наконец сам раскрыть некоторые недомолвки — Я должен всем донести мысль, что наша планета — не центр вселенной. И что магия и движения звезд взаимосвязаны. И много-много чего еретического.       Асагири широко раскрыл глаза. То, что произнес придворный астроном, казалось, могло наглостью разорвать вселенную пополам, прежде чем солнце подпалит всех еретиков.       — Тогда я действительно не в праве сообщать вам одну горькую весть. — дрожащим голосом невнятно запротестовал маг, скривив лицо — Иначе пойдете творить революцию, или отдадите себя огню инквизиции.       — Последнего еретика сожгли пять лет назад. — своенравно фыркнул Сэнку, сложив руки на груди — А я, к слову, придворный слуга и учитель монарха. Король ко мне относится, как к сыну.       — И тем не менее… — Ген хлебнул ещё вина, ибо на трезвую голову лезли совсем уж тупые мысли — Одумайтесь, и прислушайтесь к здравому смыслу…       — Здравый смысл от человека, что пробрался во дворец? — грубо выпалил астроном, донельзя раздраженный чужим упрямством — Здравый смысл от скандального мага-революционера? — от этих слов Асагири вздрогнул, но в лице не переменился — Слушай, — всё-таки успокоявшись, Сэнку решил пойти на компромисс. Зря он сказал то, о чем разузнал о собеседнике, но сделанного не воротить — я обещаю не злиться, не кидаться в глупости, не прогонять прочь. Но прошу. — он пододвинулся к магу, отчего тот только горько улыбнулся, поняв, что больше врать не может. Расстояние между ними было столь незначительное, что со стороны казалось, будто они страстные любовники. Астроном положил руку на плечо Гена, и самым бархатным тоном прошептал — Скажи мне, друг.       Ген скептически свел брови. Раз уж Ишигами так требует, называет другом и имеет свои выпиющие планы на жизнь, то можно и рассказать — нет, даже нужно.       Он тихо и кротко поведал, смотря вбок.       — Вы умрете через год и шесть месяцев.