Перекрёсток

— Хм-м-м… — протянул управляющий понивилльским филиалом Банка Эквестрии. Грэй и Соверен сидели напротив его стола в креслах для посетителей, передвинутых от стены почти в центр кабинета. — А неплохо, неплохо, — рассеянно пробормотал пожилой единорог. – Признаюсь, не ожидал, что вы двое сможете придумать что-то приличное… Настолько приличное… Балджин Пёрс тяжело поднялся из-за стола и прошёлся вокруг него. — Вы, двое сопляков! – внезапно выкрикнул он. – Вы что, всерьёз думаете, что эта чушь, которую вы мне сейчас вывалили, сработает? — Ну, да, именно так и думаем, — невозмутимо ответил Грэй. — Придурки, — выдохнул Балджинг Пёрс. – Малолетние придурки! Я точно раньше срока распрощаюсь с этим миром благодаря вам! План они составили! – управляющий трагически закатил глаза. – Замечательный план! Нет, я серьёзно, замечательный план! Вы, такие из себя замечательные, являетесь в Кантерлот, и Кантерлот падает к вашим копытам! А с самим Кантерлотом вы договорились? Соверен дёрнулся, чтобы что-то ответить, но отец заткнул его жестом копыта. — Я могу понять мистера Грэя, — сказал он. – Насколько я понимаю, вы придумали свой план, руководствуясь действующим сводом законов. Точнее, лазейками в этом своде. Весьма неплохо для пони, который доходил до всего своим умом. Могу сказать, что большая часть выпускников Кантерлотского университета, имеющих диплом юриста, вам в подковы не годится. Это я о тех, кого знал лично. Говорят, что молодёжь ещё хуже. Но ты, Соверен, ты большую часть жизни провёл в Кантерлоте. Ты двадцать с лишним лёт варился в этом котле, ты просто обязан был сопоставить план мистера Грэя с реальной жизнью! И на копытах разъяснить ему, что из этого плана сработает, что не совсем сработает, а что не сработает никогда! Соверен тяжело вздохнул. — У нас было слишком мало времени, — виновато ответил он. — Соверен. Не заставляй меня разочаровываться в тебе! – Балджинг Пёрс грозно нахмурился. – Было бы простительно, если бы вы упустили из виду какие-то мелочи, так сказать, финальные штрихи. Но не увидеть явные недостатки…- пожилой единорог сердито потряс головой. — Значит так, жеребятки, — сказал он, усаживаясь за свой стол. – Как я сказал, план сам по себе неплох. И он сработает как надо, при условии, если выполняться будет правильно. А вот с этим у вас серьёзные проблемы. Да, серьёзные…. Балджинг Пёрс надавил копытом кнопку на правой стороне своего стола. Спустя несколько мгновений в кабинет вошла молодая единорожка в униформе горничной. — Принесите… чай, кофе, мистер Грэй? — Чай. Крепкий, без сахара, без молока, вообще без всего. — Север, — кивнул Балджинг Пёрс. – Мне и Соверену – как обычно. Около десяти минут в кабинете стояла мёртвая тишина. Балджинг Пёрс сидел за своим столом и, казалось, дремал. Грэй, прикрыв глаза, пялился на висящий на стене портрет правящих принцесс. Соверен, зевая от скуки, смотрел в окно. Наконец, дверь кабинета открылась, и внутрь въехал столик на колёсах, сервированный для чаепития. — Благодарю, вы свободны, — мановением копыта управляющий отпустил единорожку. – Прошу вас. Грэй пригубил дымящийся крепкий, почти чёрный чай. — Очень хорошо, — одобрил он.- И крепость как надо. Балджинг Пёрс шумно отхлебнул из своей чашки. — Итак, — начал он. – Начнём, пожалуй. Мистер Грэй, позвольте мне разъяснить вам некоторые… гм… особенности кантерлотского делопроизводства в области всякого рода прошений. Согласно закону, любой пони имеет право подать своё прошение, петицию или жалобу на имя принцесс. Эта процедура осуществляется через канцелярию. То есть, вы приходите в канцелярию. Просто так. С улицы. Если вам сильно повезёт, очередь будет не очень длинной, и в течение пары-тройки дней вы, наконец, доберётесь до её конца. Как вы думаете, что будет дальше? — Ну, я так думаю, я подам своё прошение, может быть, какой-то взнос придётся заплатить. — Правильно, — кивнул Балджинг Пёрс. – Ваше прошение, скорее всего, примут. Чтобы не приняли, надо либо совсем неправильно оформить его, либо просить чего-то настолько странного… Ну, вы же пони умный, рисковать не станете, скорее всего, заплатите клерку, чтобы он всё оформил как положено. Грэй согласно кивнул. — Ну, да, — подтвердил он. – Если можно знающим пони заплатить, чтобы всё по чести сделали, так и надо сделать. Они ж на этом зубы съели. А самому лезть туда, где не смыслишь, не нужно. — Мудро, — похвалил его Балджинг Пёрс. – Итак, вы подаёте своё прошение. И начинается самое интересное. Вы ссылаетесь на закон, к которому не обращались уже более семисот лет. День не подойдёт к концу, как этот анекдот станет известен всему Кантерлоту. А в Кантерлоте есть немало тех, кто умеет слушать и слышать. А потом ещё и правильно понимать. Поверьте мне, вы со своим гениальным планом будете для них как на копыте. А они довольно быстро начнут разматывать ниточку, что от вас тянется. И откуда вы явились, и к кому заглянули, прежде чем оказаться в Кантерлоте. Мне бы этого очень не хотелось, говоря прямо. Мне ещё есть куда падать. Грэй сосредоточенно постукивал копытами друг об друга. — Ага, — сказал он наконец. – И заинтересуются они, откуда я такой умный взялся, и откуда у меня денежки, и нет ли у меня ещё чего интересного. Тут бы не то что при своём остаться, а хоть копыта в целости унести. — Правильно мыслите, молодой джентлькольт. Хотя я не думаю, что вам устроят несчастный случай. Скорее всего, попытаются вытянуть деньги, а потом подробно объяснят, почему вам не следует пытаться прыгнуть выше головы. — Тогда… — Грэй на несколько мгновений зажмурился. – Тогда можно просто обосноваться в Кантерлоте и начать сорить деньгами. Конечно, обдумать хорошо, откуда они у меня. А потом, как ко мне привыкнут, уже попытаться пролезть. — Уже лучше, — слегка улыбнулся управляющий. – А вы уверены, что у вас достаточно денег для того, чтобы осуществить этот… исправленный план? Как бывший представитель высшего общества Кантерлота могу абсолютно точно вам сказать, что аристократия, что старая, что новая, вас к себе и близко не подпустит, а «новые деньги» — тем более. Можно даже пренебречь тем фактом, что к выскочке, появившемуся ниоткуда с большими деньгами, отнесутся с сильным подозрением. Не говоря уж о том, что в Кантерлоте крутятся совсем другие деньги… Балджинг Пёрс поднялся со своего кресла и прошёлся по кабинету. — Понимаете, молодой джентлькольт, то, чего вы хотите, противоречит интересам как аристократии, так и «новых денег». Любой пони из вторых продаст свою душу за то, чтобы провернуть такую хитрость и сорвать куш, а любой пони из первых стеной станет на пути того, кто решится на это. Надеюсь, не надо объяснять, почему? — Не надо. — Замечательно. Увы, я пока не вижу способа воплотить в жизнь ваш план. Если только вы не придумаете что-нибудь ещё. Хотя, надо сказать, интересные идеи у вас есть. Грэй посмотрел на управляющего в упор. — Мне нужно два часа времени на подумать, пустая комната и много чая, — сказал он. – Чай крепкий и безо всего. Сделаете? Балджинг Пёрс медленно кивнул. — Два часа, — повторил он. – Вы весьма самонадеянны. Сделав ещё круг по комнате, он остановился напротив Грэя. — Соседняя комната – для посетителей, ожидающих приёма, — сказал он. – Можете занять её. Чай вам принесут. Вам дать знать, когда пройдут два часа, или вы сами будете следить за временем? …… — Твоё мнение? – Балджинг Пёрс прервал долгое молчание. Соверен от неожиданности вздрогнул. — О чём? Об этом северянине или об его плане? Управляющий улыбнулся уголком рта. — Обо всей этой… ситуации. Ну, начни с мистера Грэя. Молодой единорог ненадолго задумался. — Ты знаешь, когда ты сказал, что большая часть выпускников Кантерлотского университета ему в подковы не годится, ты явно преуменьшил. Я могу судить по своему выпуску, но среди нас никто не составил бы ему конкуренцию. — Вот как? – Балджинг Пёрс удивлённо поднял брови. – Насколько помню, твой выпуск неплохо выглядел на фоне предыдущих… нескольких. — Да, все так говорили, — согласно кивнул Соверен. – Но я только сейчас понял, насколько отвратительно нас учили. Понимаешь, нас заставляли зубрить, вместо того, чтобы научить понимать. Управляющий банка прищурился. — Угу… Кажется, я понимаю, что ты хочешь сказать. — Да, папа. Мистер Грэй на славу потрудился, составляя свой план. Он перекопал немало источников. В том числе таких, за которые любой историк отдаст десять лет жизни, чтобы только одним глазом взглянуть на них. Поверь мне, он знает действующий кодекс законов намного лучше, чем любой кантерлотский законник. При этом он прекрасно осведомлён обо всех дырах в законе и о том, как можно их использовать. Он прервался, чтобы отпить чая из своей чашки. — Ты знаешь, — сказал он. – Когда мы вчера обсуждали его план, мы коснулись всяких юридических курьёзов. Я упомянул об одном законе, который действует в южных провинциях Эспаньи. О том, что не разрешается водить слонов по улицам города. Хотя я не представляю себе, кому придёт в голову тащить слона в город. Тем более, что слонов там никогда не водилось. Мистер Грэй, услышав об этом, спросил у меня полный текст закона, после чего уточнил, требуется ли особое разрешение, чтобы водить зверей по городу. Как оказалось, необходима бумага с описанием животного. Тогда он усмехнулся и сказал, что если ему понадобится, он проведёт слона по всем улицам Сарайи и Лузитано, и никто не сможет к нему придраться. — Даже так? – разговор явно доставлял удовольствие управляющему. — Мистер Грэй сказал, что будет водить по городу «серое животное, похожее на большую свинью, обладающее длинным вытянутым рылом и большими ушами». Именно это будет написано в бумаге со всеми необходимыми печатями, а слон не будет упомянут нигде. — Великолепно! – Балджинг Пёрс несколько раз стукнул копытами по столу. – Какое изящное решение! В старые добрые времена мы… я имею в виду, моих бывших коллег… в подобной ситуации старались протолкнуть изменение в закон, которое допускало некоторые исключения… да, исключения… Но, Дискорд побери, никто никогда не додумался просто взять и переименовать это исключение и вывести его из-под действия закона. Закон запрещает водить по городу слона, но в нём ничего не сказано про… как ты сказал, большого серого зверя? — Самое интересное в этой ситуации, что никто даже не попытается оспорить право водить по городу «большого серого зверя», — улыбнулся Соверен. – Хотя бы чтобы не выглядеть дураком. Новое платье принцессы, понимаешь? — Понимаю, — кивнул его отец. – Если говорить откровенно, я не ожидал такой остроты ума от земного пони. Не то, чтобы я разделял распространённую точку зрения… Соверен приподнял чайник и наполнил опустевшие чашки. — Помнишь Фэнси Пэнтса? – спросил он. — Это тот самонадеянный молодой джентлькольт, с которым ты проводил немало времени, когда учился в университете? Насколько мне известно, сейчас он пользуется некоторым влиянием при дворе. — Да, он самый. Заметь, своего нынешнего положения он добился без всякой протекции. — Совсем? – Балджинг Пёрс иронически хмыкнул. – Или ему очень помогло сколоченное его предками состояние? — Которое он многократно преумножил. Знаешь, почему я о нём вспомнил? Он всегда утверждал, что мы сильно недооцениваем земных. И что однажды появится ловкий умный амбициозный земнопони, поднявшийся с самых низов. И он будет действовать настолько отличным от наших методов образом, что мы ничего не сможем противопоставить ему. И, вполне возможно, это приведёт к существенным изменениям в нашем привычном мире. Управляющий тихо рассмеялся. — Ренни! – воскликнул он. – Ты в очередной раз слишком увлекаешься. Я пока вижу только, как ты сам сказал, умного амбициозного пони, у которого, к сожалению, недостаёт опыта в некоторых делах. Поверь мне, за годы своей карьеры в области банковского дела я слышал сотни, если не тысячи «гениальных» планов сказочного обогащения. Мистер Грэй составил весьма оригинальный план, который имеет шансы на успех. Главная проблема – как его реализовать. Путь, который выбрал мистер Грэй, увы, слишком прямолинеен. Это всё равно, что бежать напрямую через болото. Шансы проскочить, конечно, есть, но мизерные, а утонуть – весьма велики. Здесь нужно двигаться медленно и осторожно, ощупывая каждую кочку. Как ты думаешь, что интересного мы услышим через… — Балджинг Пёрс обернулся, чтобы взглянуть на большие напольные часы. – Уже через полчаса? — Мне кажется, что мистер Грэй войдёт сюда с готовым планом действий. И ещё с двумя другими, на случай, если первый окажется недостаточно хорошо. Если честно, у меня тоже есть кое-какие идеи. И я не сильно удивлюсь, если мы думаем в одном направлении. Из коридора послышались шаги. Дверь отворилась и в кабинет вошёл Грэй, выглядевший так, словно дошёл пешком от Эппллузы до Понивилля. — Ну что, кое-что придумалось, — выдохнул он. – Есть о чём поговорить. — Итак, молодой джентлькольт. Вам удалось додуматься до чего-нибудь ещё… гениального? – с лёгким сарказмом спросил Балджинг Пёрс. Соверен молча стоял рядом с отцом. — Кое до чего додумался, — ответил Грэй. Он медленно пустился в кресло. — Я только уточнить кое-чего хочу. Соверен, когда мы вчера с тобой обсуждали, ты упоминал тех, с кем учился в Кантерлотском университете. Расскажи-ка мне про них поподробнее. Только без имён.

* * *

Светло-голубой, почти белый жеребец-пегас тихо проскользнул в приоткрытую дверь. — Ну, что такое случилось, что ты до сих пор сидишь тут? Полковник Эквестрийских военно-воздушных сил, командир пилотажной группы «Вондерболты» Спитфайр подняла глаза от многочисленных личных дел, которыми был завален её рабочий стол. — Ты, — устало сказала она. – Привет, Соа. — Опять эта кобылья кличка! – обиделся Соарин. – Я же просил… — Прости, забываю всё время… — Да ладно… Спитти. Пегаска вяло улыбнулась. — Чего хотел? – спросила она. – Ты присядь куда-нибудь. — Ты как с совещания вернулась, так сразу в кабинете закрылась, носа наружу не высунула. Я с новичками занятия провёл, а всякие бумажные дела – не моё. Чего такого случилось? Спитфайр мрачно нахмурилась. — То же, что и всегда, только вдвойне. Вопросы те же, только теперь за них спрашивать стали всерьёз. — Настолько круто всё? — Меня отымели, вывернули наизнанку и ещё раз отымели. И, что самое хреновое, мне и сказать нечего было. Соарин откинулся назад в кресле. — Что на этот раз? — Как всегда. Начали с того, что основной состав группы за последние семь лет не пополнялся новичками ни разу. При этом резервный состав раздут вдвое по отношению к штатной численности. Я пыталась объяснить, что никто из дублёров пока не готов к работе в основном составе. Уж лучше бы промолчала. Соарин нахмурился. — И что? — В общем, вопросы правильные задавали. Ты сам задумывался о том, что весь основной состав уже старше тридцати? Блейз – тридцать два, и она самая младшая. Нам с тобой – тридцать шесть. Четыре года – и всё, в отставку. Если, не дай Селестия, раньше не побьёмся. Ещё через два года – Хай Виндс. А там и остальные. Надо дублёров вводить в шоу. Соарин потянулся в кресле. — Что мешает? – спросил он. – Сама же говоришь – дублирующий состав полностью укомплектован, даже сверх того. Спитфайр печально вздохнула. — Кем он укомплектован? Летают они все хорошо, а вот со слётанностью – проблемы. Не понимают, что шоу – это, в первую очередь, совместная работа. Каждый должен чётко выполнять свою часть работы и не мешать остальным. Безо всякой самодеятельности! А ты погляди на этих молодых засранцев. Каждый – готовая звезда. Не знаешь, чего от них ждать. Да с ними лететь рядом страшно – постоянно стараются свою крутизну показать! — Ну да, не без того, — после паузы ответил Соарин. — Помнишь, что произошло шестнадцать лет назад в Эгиденберге? Жеребец помрачнел. — Помню, — нехотя ответил он. – Я был там. Отец был послом в Пфердском княжестве, мы с мамой у него гостили. Почти два десятка погибших, почти все — жеребята. Это если троих Вондерболтов не считать. Спасибо Селестии, мы на соседней трибуне были. — Кошмарная история, — кивнула Спитфайр. – А всё из-за новичка, который решил свою крутизну показать. Ему следовало первому уходить вниз, а он решил при этом бочку крутнуть. А тут как назло порыв ветра. Вот он двоих по левому крылу и снёс, прямо на трибуну. Сам-то на поле рухнул и шею свернул, повезло дураку. А те прямо в зрителей влетели и по двум рядам проехали, всех в кучу сгребли, один сразу умер, второго до больницы довезти не успели. Я эту арену знаю, там места с самым лучшим обзором. Вот многие детей туда и посадили, а сами по краям сели. — Поэтому и запретили пролёты над трибунами. А погибших не вернёшь, да и репутация у группы упала ниже некуда. Как ещё Винд Райдер ухитрился выкрутиться и сохранить команду. Ведь многие предлагали вообще Вондерболтов расформировать. Говорят, Винд Райдер тогда и поседел. — А кто бы не поседел? – угрюмо сказала Спитфайр. – Ему же пришлось на себя весь удар принять. Он командир, на нём вся ответственность. А что он тогда болел и за него Тандер Клауд был – кого волнует. Тем более что Клауд тогда погиб, а с мёртвого что спросишь. Хотя вина тут его, ничья больше. Зачем он новичка поставил в центр, когда он должен был ещё минимум полгода быть крайним, а потом не меньше года — вторым? — Я так слышал, тот новичок был каким-то его дальним родственником, вот и упросил его дать шанс отличиться. Те, кто по правому крылу были, так и сказали, что перед самым шоу Тандер Клауд поставил их перед фактом. Они попытались было протестовать, но тот упёрся – мол, приказы не обсуждают. Соарин тяжело вздохнул. — Не только в этом беда, — задумчиво произнёс он, почёсывая ухо. – Ладно бы просто звездились новички, они же ещё и наглые. Загоняешь их на трассу – такого наслушаешься. И все они такие из себя крутые, и никакие тренировки им не нужны, и чего этот старый дурак – это про меня – в полётах смыслит. Короче, дали бы им развернуться, вот бы они всем показали! — Старый дурак, говоришь? – усмехнулась Спитфайр, отодвигая к краю стола очередную папку. – А я – визгливая сука. Соарин усмехнулся. — Знаешь, был тут один, — продолжала Спитфайр. — Отбор во второй состав проходил. Так, ничего особенного – крепкий середняк, но из того набора один из лучших. Вот он стоит и перед остальными выступает – мол, я самый крутой, а Спитфайр – сука визгливая, которая летать не умеет. Только сука эта позади него стояла. Ему все показывают – оглянись, а он только круче распаляется, мол, эта сука может только отсосать у меня. — Прямо так и сказал? – Соарин в удивлении выпучил глаза. – За такое стоило бы его вышвырнуть из Академии, в назидание. — Оно и так хорошо получилось, — хихикнула Спитфайр. – Я это как услышала, так говорю ему – отсосать-то могу, и отсосу, если на трассе меня обойти сможешь. А если не сможешь – то одно из двух. Или прямо тут, при всех, сам у себя отсосёшь, или вылетишь отсюда без права на возврат. Он как услышал, аж затрясся весь, извиняться стал. Только не помогло это. Я его на трассу выгнала и на полтора круга опередила. — И чего он? – с интересом подался вперёд Соарин. – Ты о таком не рассказывала. — А чего он? – пожала плечами Спитфайр. – Мы как приземлились, я ему сразу сказала – собирайся и выметайся, не позорься. Ну, они собрался и свалил. Зато остальные по струнке потом ходили, глаза поднять боялись. Некоторое время пегасы сидели молча. Спитфайр раскачивалась на стуле, а Соарин прикрыл глаза и, казалось, дремал. — Ну, так, что же, — наконец сказал он. – Совсем всё плохо? Совсем некого выбрать? — Одна кандидатура есть, — ответила Спитфайр. – Вот, — покопавшись в куче на столе, она выбрала одну папку и протянула её Соарину. — Рэйнбоу Дэш, — понимающе кивнул он, глянув на фотографию. – Честно, она лучшая летунья из всех, кого я встречал. Но летать с ней… Она помешана на своей крутизне, всё время на рожон лезет, чтобы себя показать. — Вот в том-то и беда, я тебе сразу об этом говорила. Как она летает, мне до такого далеко. Но дури в голове полно. Соарин поднялся с кресла и слегка расправил крылья. — Ну, и в чём дело? – спросил он. – Вызывай её сюда, промывай мозги, выбивай дурь. — Большой дубиной выбивать придётся. Она же не просто крутая, а вдвойне крутая, элемент гармонии всё-таки. А ещё эти их дела… дружбомагические. Что толку от неё будет, если перед самым шоу её какая-нибудь принцесса выдернет? — Да, проблема, — вздохнул Соарин. – А больше никого нет? — Ну…. – протянула Спитфайр. Она зарылась в груду папок. — Вот неплохой вариант, — пегаска протянула своему собеседнику ещё одну папку. — Помню такого, — кивнул Соарин, взглянув на фото. – Тандерлейн, так? Да, он. Понивилль. — Хорош, но не дотягивает до требуемого уровня. Сильный летун, прекрасно работает в команде. Только он прекрасно выполняет всё, что ему приказывают, но самостоятельно не ориентируется совсем. Если что-то нештатное произойдёт, боюсь, толку от него не будет совсем, растеряется. — Вопрос опыта, мне кажется, — жеребец пожал плечами. – Погонять его по полной на неответственных шоу где-нибудь в провинции, научится всему. — А если не научится? – взглянула исподлобья Спитфайр. — Я же научился, — спокойно ответил Соарин. — Винд Райдеру, помню, говорили, что не потяну, а я научился. И в команду вписался. Спитфайр вылезла из-за стола и прошлась по комнате. — У Винд Райдера в случае чего было из кого выбрать. Вспомни, кто был с нами в дублирующем составе. Новички им в подковы не годятся. Почему так упал уровень? — Не знаю, — Соарин покачал головой. — Я тоже. Если и попадаются стоящие кандидаты, то половина не задерживается. Вот, эту помнишь? – Спитфайр вытащила из стопки ещё одну папку. — Лайтнинг Даст? – нахмурился заместитель командира эскадрильи. – Такое разве забудешь… — А ведь она в самом деле хороша, — с тоской в голосе проговорила жёлтая пегаска. – Не хуже, чем Рэйнбоу Дэш. Если не лучше. Моё упущение… Не надо было их в пару ставить. Они же из шкуры вон лезли друг перед другом, всё крутизной мерялись. Талант огромный у обеих, амбиции – ещё больше. — И в чём ты виновата? Накосячила она серьёзно, как её было оставить? — А вот так и надо было оставить. Накосячила она не одна, вместе с Рэйнбоу Дэш они дел наворотили. Обеим шею намылить, отстранить на неделю-две от полётов, чтобы прониклись. А потом разогнать по разным парам, ведомыми, и гонять, пока крылья не отвалятся. Плюс устав долбить ежедневно по три раза, пока в голове накрепко не засядет. А потом брать по очереди к себе в пару и гонять, гонять, гонять. Получили бы двух классных летунов для основного состава. Честно говоря, сейчас я бы предпочла Лайтнинг Даст. Не такая звезда, как Рэйнбоу Дэш, проще было бы перевоспитать. И политика не мешалась бы. Соарин снова опустился в кресло. — Что мешает отыскать её и пригласить обратно? В личном деле все сведения есть. — Не так всё просто, — мрачно ответила его командир. – Тебя тогда тут не было. А я психанула сильно. Представь себе, чуть принцессу не угробили. И Дэш очень вовремя припёрлась со своим заявлением. Времени не было разобраться и обдумать всё. Я с неё перед строем значок сорвала, тут же отдала Рэйнбоу Дэш, а её заставила снять лётный костюм. И сразу её за ворота вывели. — Ты что? – ужаснулся Соарин. – Да за худшие проступки всего лишь на две недели в карцер сажают, а потом возвращают на службу! Она же тогда новобранцем сопливым была! Да как так можно было? — Я же говорю – не стала разбираться, а наотмашь рубанула. — Почему ты меня тогда не вызвала? Ведь можно было как-то всё решить! Тем более, что принцесса Твайлайт Спаркл не собиралась предъявлять претензии. — И как я должна была тебя вызвать? – Спитфайр скептически взглянула на Соарина. – Полдня до Нейгагры, полдня обратно, и там где тебя искать? — В личном деле все адреса есть, — буркнул Соарин. – Захотела бы – нашла. — А я вот просто так не захотела, — Спитфайр явно начала сердиться. – Я тебе говорю – тут были принцесса и Элементы Гармонии, которых эта парочка чуть не угробила. И Рэйнбоу Дэш, которая тоже Элемент Гармонии и подруга Принцессы. Как мне следовало действовать? — Сунуть этих двух дур в карцер, в разные камеры, а потом говорить с принцессой. Пегаска недовольно фыркнула. — Ну да, конечно. Я из себя вся такая сука, ору на всех и размахиваю дубиной направо и налево, а ты добрый и хороший. Соарин молча смотрел на неё. — Ты что думаешь, я сама не хотела её вернуть? – распалялась ещё сильнее Спитфайр. – Адрес её выяснила и двинула в Филлидельфию. Хорошо хоть на её брата наткнулась, а не на родителей. — Почему? — Потому, что семья её ни ухом, ни рылом о том, что её из Вондерболтов выперли! Только брат знал! В общем, сейчас она работает в курьерской службе и ни о каком возвращении в ряды Вондерболтов даже не думает. — Хм… — Соарин задумался, прикрыв рот копытом. – Я успел на неё посмотреть, прежде чем в отпуск отбыл. Прекрасное приобретение для курьерской службы, большая потеря для нас. Ладно, больше никого нет на примете? Совсем? — Слик Винг. Понивилль. Два месяца назад женился и свалил куда-то в Оклахуфу. Ему там предложили должность начальника погодной службы с хорошим жалованьем. Пыталась удержать, отказался. Сказал, что пять лет сидит в резерве и ни разу не участвовал в шоу, так что ему всё надоело, и лучше он будет тучи гонять фермерам. От этого хотя бы польза есть. Старчейзер. Мэйрвуд. Практически готовый крайний. То же, что и Слик Винг, плюс плохо переносит критику в жёсткой форме. Решила уйти сама. Старлит Скай. Мэйнхеттен. Прекрасная физическая форма, но соображает медленно. Или объяснять всё на копытах, или дать самой всё попробовать. Ушла, потому что нет возможности уделять ей много времени. Скайстрик. Черривайн-Таун. Прекрасно летает, хорошо держится в строю, но тянет одеяло на себя. Пришлось расстаться после долгих разговоров. Продолжать? — Не надо, — проворчал Соарин. – И так всё ясно. — Ясно тебе, — Спитфайр глубоко вздохнула, успокаиваясь. – А ведь кто-то комиссии всё это слил. Меня ведь именно про них спрашивали. Поимённо. Про многих других, я их даже не вспомнила. — Даже так? — Ага, — обречённо кивнула пегаска. – Будто кто-то выслужиться пытается, всё дерьмо наверх вытаскивает, чтобы бдительность и нужность свою показать. Соарин поднялся с кресла. — Кто же это? – озадаченно спросил он. – Я, конечно, не в курсе всех сплетен, но, вроде бы, никого нового там, наверху, не появилось. И пост никакой высокий не освобождается, чтобы такие интриги плести. Может быть, опять со стороны надавили, казначейство, как в тот раз? — Может и так. А я, как вернулась, так сразу в архив полезла. Сижу, перечитываю, удивляюсь, какой я дерьмовый командир на самом деле. Вот, глянь, — Спитфайр передала очередную папку. — Хм… Знакомая морда, вижу её на всех соревнованиях…. Дитзи Ду? Кто такая? — Моя вина и моя ошибка. Когда я ещё курсантом была, в дублирующем составе мы тогда сидели, помнишь, меня в качестве практики отправили руководить лётным лагерем для жеребят. Кто до такого додумался, до сих пор не пойму. Какой из меня начальник лагеря тогда был… За самой пригляд требовался. Я и накосячила так, что до сих пор аукается. — А что случилось? – Соарин почесал нос копытом. — Что случилось? Вот, она случилась. Дитзи была лучшей среди того набора. Я уже предвкушала, как воспитаю будущего Вондерболта. Дура… Не воспитала, а погубила. — Что же такое произошло, что ты на себя всё вешаешь? – Соарин удивлённо мотнул головой. — Знаешь, она как будто родилась прямо в воздухе… У неё родители откуда-то с Нейгагрского нагорья, так что она для пегаса довольно рослая. При этом лёгкая и вёрткая, и крылья сильные. Я помню, какие фигуры она в воздухе крутила. Знаешь, я иной раз даже завидовала. Она и сама метила в Вондерболты, всё время тренировалась. Сейчас бы таких курсантов – никаких проблем бы не знали. Все рекомендации выполняла, никогда не спорила, если что-то непонятно – спросит, и никаких «звёздных» закидонов. — Да уж, — светло-голубой пегас прикрыл глаза. – О таком только мечтать можно. И что там у вас не срослось? — Сначала – обычная травма на тренировке. Немного в вираж не вписалась и в кольцо врезалась. Дело обычное, и ушиблась несильно, так, лёгкое сотрясение. С таким на пару дней в лазарет кладут, а потом неделю без полётов. А тут, как назло, кто-то пегасий грипп притащил, она и заразилась. Одно к другому – и осложнение получилось. Я тогда с этой эпидемией зашивалась, меня все эти комиссии на части рвали, да ещё родители жеребят одолевали, когда их из карантина по домам можно будет разобрать. Мне врач сказал, чтобы я за Дитзи приглядела, что-то там не так было. А я кивнула и забыла. Один раз у неё спросила, как дела, она сказала, что всё в порядке, ну, я и не вспоминала больше. — И что? — А то, что Дитзи, как из лазарета выпустили, тренироваться стала как угорелая. Наверстать хотела. А тут как раз Рэйнбоу Дэш в лагерь попала. — Это сколько же ей лет-то было? – удивился Соарин, быстро прикинув в уме. — Она на два года моложе остального набора была, — пояснила Спитфайр. – А летала не хуже старших жеребят. Не всё, конечно, получалось, но упорства у неё хватало. Ну, я в эту восходящую звезду и вцепилась, а об остальном и думать забыла. Мне бы сразу заметить, что у Дэш от успехов крышу срывает, а я только дров в огонь подкидывала, всё хвалила её, какая она крутая. А про Дитзи забыла. Спитфайр от души лягнула стену кабинета. — А потом врач меня вызвал и такими словами обложил, я такого и не слышала ни до, ни после. Оказалось, Дитзи так натренировалсь, что почти ослепла. Я как увидела, что у неё глаза в разные стороны разъехались, чуть не спятила от ужаса. Врачей кучу притащила, кого только найти смогла, а они только копытами развели – если бы хоть неделей раньше – спасли бы зрение, а теперь – никак… Спитфайр всхлипнула. — Ты понимаешь? Это из-за меня! Если бы я тогда свои обязанности исполняла как следует, ничего бы такого не было! Мне как доктор сказал, что Дитзи выписали, я сразу о ней позабыла. Выписали – значит всё в порядке, чего о ней думать? А что доктор меня просил приглядеть за ней, чтобы не перенапрягалась, это мимо ушей пропустила. — Погоди, — Соарин задумался. – Я же видел, что эта Дитзи летает. И она на почте работает. Значит, её вылечили? — Не вылечили, — Спитфайр мрачно засопела. – Подлечили немного, а косоглазие так и осталось. Она потому на почте и работает, что летать нормально не может. А какое жалование на почте? Мне бы тогда о ней вспомнить, пошла бы к командованию, в копытах валялась бы, но лечение в военном госпитале выбила бы. А я сразу о ней позабыла, как её родители забрали. — Не вини себя, — Соарин положил копыто ей на плечо. – Кто тогда мог предположить, чем это всё обернётся. Да ты сама тогда была всего лишь курсантом. — Моя вина перед ней не только в этом. Дэш, как у неё дела в гору пошли, а у Дитзи – под гору, повела себя как последняя сволочь. Она Дитзи как конкурента с самого начала воспринимала, а я её поддерживала в этом. Не уследила я, когда соперничество в травлю перешло. Меня как раз тогда обратно в Академию выдернули, что там было дальше – не интересовалась. Знаю только, что Дитзи из лагеря родители забрали, потом на землю им пришлось перебраться, летать она уже не могла. Это потом подлечили её. Хотела я у неё разузнать, как у неё сложилось, да она общаться не желает. Здоровается, но не более того. — Я как-то видел её на шоу с жеребёнком, — задумчиво сказал Соарин. – Кобылка-единорог. И жеребец с ней был, земной. — Хоть тут ей повезло, — вздохнула Спитфайр. – А как ни крути – виновата я перед ней, сильно виновата. Пегаска несколько раз глубоко вздохнула. — Ладно, это только начало было. Помнишь, я хотела Лонг Фезера в основной состав ввести? — Был такой, года полтора назад — кивнул Соарин. – Ты за него так впряглась, а потом он куда-то исчез. — Исчез… Ты знаешь, что тогда получилось? — Откуда же мне? – Соарин пожал плечами. — Угадай, кто вмешался? — Кто? — Шайнинг Армор! Соарин удивлённо выпучил глаза. — Шайнинг Армор? Начальник Королевской стражи Кантерлота? — Он самый. Уж не знаю, что за моча ему в башку стукнула в это дело лезть, а зацепился он за то, что у Фезера отец в тюрьме умер, и сам он проблемы с законом имел. Ничего серьёзного, подворовывал понемногу. Ну, так вот, этот козёл однорогий скандал до небес учинил, что, мол, Спитфайр чуть ли не убийцу в команду тянет, а вдруг он против принцесс что замыслит и на шоу покушение совершит. — Ничего себе! – Соарин в очередной раз вскочил с кресла и пробежался вокруг комнаты. – Интересно, он трезвый был? Это ж надо до такого додуматься! — Он же начальник Королевской стражи, — с сарказмом сказала Спитфайр. – Странно только, что он ни до, ни после в эти дела не лез. Уж если полез, то давай, бди дальше, вдруг мы всей командой Селестию свергнем да власть себе заберём. Или поигрался в крутого стража и интерес потерял? — Ну, у него теперь другие интересы, — рассмеялся её заместитель. – Удачно присунул – и жизнь удалась. — Не боишься, что донесут? – усмехнулась Спитфайр. – Смотри, он же теперь приравнен к правящим особам. Потянут за оскорбление их величества. — Кто донесёт-то? – фыркнул Соарин. – Тут кроме нас никого нет. Я сам на себя доносить не стану, ты, надеюсь, тоже. — Ты только за этой дверью помалкивай. — Ой, ты бы послушала, что про него в Кантерлоте в открытую говорят! Он же никаких особых талантов никогда не показывал. Так, честный служака, иной раз до глупости честный. Уровень его – лейтенант гвардии, ну, командир какого-нибудь гарнизона где-нибудь на северо-востоке, где всегда тихо. А его, считай, прямо из кадетов в начальники сунули. Ну, для порядка, месяц капралом походил, месяц лейтенантом, а там – капитан и Начальник Королевской стражи. Мало кому понравилось, что на повороте их так обскакали. Многие по десять лет служат и в капралах до сих пор ходят. — Кто же его протолкнул? — Не знаю кто, а только он старший брат принцессы Твайлайт Спаркл. — Думаешь, принцессы постарались? — Вряд ли. И без них найдётся кому подсуетиться. Наверняка кто-то его наверх подтолкнул, а сам прислонился, чтобы потом выгоду поиметь. И ещё мне кое-что интересное говорили. Ты его видела? И принцессу Твайлайт Спаркл? — И его видела, и её, не раз, — кивнула Спитфайр. – И что? — Ты знаешь, я сам поначалу удивился, а потом присмотрелся – ведь в самом деле так! — Соарин понизил голос. – Насколько знаю, родители у них откуда-то с северо-запада, да по ним сразу и видно. И принцесса в них пошла. А Шайнинг Армор – у него же на лбу написано, что кантерлотской породы. Или мамаша его на сторону гульнула, или вообще не родной он брат у принцессы. Спитфайр в ужасе замахала копытами. — Ты что такое несёшь! — шикнула она. – За такие сплетни не то что из Вондерболтов выкинут с лишением выслуги, а в Фоалсом упекут! — Может и сплетни, а не просто так там всё, — упрямо сказал Соарин. – Кто-то его наверх втащил, и наверняка с принцессой Кэйденс его тоже свели. И вокруг принцессы тоже какая-то суета идёт. К ней кого попало не подпускают. Помнишь того парня из гвардии, Флэша Сентри? — Это который тебе холку намылил, а ты ничего не смог сделать? Помню, конечно, — усмехнулась Спитфайр. — Он самый, — недовольно всхрапнул Соарин. – Ну, выпили маленько, я и сказал ему, что он так летать, как я, никогда не сможет. А он в ответ, что он не публику веселит, а Эквестрию защищает, и ему клоунские трюки ни к чему. Так, слово за слово… — А я тебе ещё когда говорила, да ещё Винд Райдер нам в головы вбивал, что ни нам с гвардейцами тягаться не по силам, ни им с нами. Нас слишком разному учат. Помнишь, как нас в Понивилль отправили, когда дракона принцессы надо было скрутить? Чем всё кончилось? А взвод гвардейцев с ним бы легко управился. Вот если бы ты этого Флэша на трассу вытащил, он бы все столбы головой пересчитал. А в драке – ясное дело, он тебя как жеребёнка уделал. Так чего ты его вспомнил? — Вот что. К нему принцесса Твайлайт Спаркл внимание проявлять стала. — Вот ему повезло, — хихикнула Спитфайр. – Думаешь, ещё один принцессик получится? — Дискорда лысого получится. Его сразу из гвардии вытащили, в Королевскую стражу перевели. — Да ну? Много толку с него там? Он же солдат, а там ряженые одни. — Вроде нас? – хмыкнул Соарин. – Ну да, ряженые. Их по масти подбирают да по росту, чтобы доспехи хорошо сидели. А в бою толку от них меньше, чем от нас будет. Объявили, что Флэш, как опытный военный, будет тренировать стражников, чтобы повысить их мастерство, можешь представить себе? Там одни единороги, чему их пегас научит? А в Кристальной империи, считай, те же земнопони. Короче говоря, его поставили заместителем Шайнинг Армора, чтобы тот его при себе держал и к принцессе не подпускал. Мне так кажется, к ней кого-то другого подвести хотят. А этот дурень Шайнинг Армор и рад стараться, говорят, совсем Флэша загнобил, да ещё поставил его герольдом, гостей на приёмах объявлять. Ты себе такое представляешь? — Вконец охренел, — потрясённо сказала Спитфайр. – Боевого гвардейца? Это какое же унижение! Он, в отличие от этого принцессиного угодника, в боях побывал, и стрелу в брюхо по-настоящему словил. — Этот где ему так повезло? – заинтересовался Соарин. – В той заварушке с седлостанцами восемь лет назад? — Нет, от болотных. Было дело, они повадились какую-то свою отраву продавать, от которой пони дуреют и всякое непотребное творить начинают. Вроде пыльца какая-то, чего там у них растёт. Им-то самим оно как нам бренди выпить, а кто непривычный – что угодно получиться может. Ладно, если просто чушь какая-нибудь выйдет, а то один этой дряни нажрался и семью всю свою поубивал, померещилось ему чего-то. На болотных надавили, чтобы они эту гадость за пределы болот не тащили, а они обиделись, что, мол, зажимают их. Тогда гарнизоны вокруг всего Заболотья поставили, а они на гарнизоны нападать стали. — Впервые слышу, — признался Соарин. – И чем кончилось? — Самых буйных отловили, остальным сказали, что сами могут хоть насмерть ужраться этой своей дрянью, но на сторону – ни пылинки. Ну, какие-то им послабления по налогам дали, чтобы не обижались. Вот тогда Флэш на стрелу и нарвался. А когда та заварушка с седлостанцами была, он только от ран оправился. — А ты откуда знаешь? — Да как-то его увидела, думала в команду перетащить, справки навела. Потом получше пригляделась, передумала. Не подошёл бы он нам. Выносливый, быстрый, но разгоняется медленно, и вертится в воздухе плохо. Вот в Воздушных силах ему самое место. — Ясно, — вздохнул Соарин. – Не повезло, конечно, парню, карьера у него теперь накрылась. А кроме пополнения команды, о чём ещё разговор шёл? — Да много о чём. Намекнули, что мне четыре года осталось, а замену себе не подготовила. А мне опять ответить нечего. Одна только мысль крутится — уйду на какую-нибудь должность, где только бумажки перебирать надо будет, пусть даже года на три задержаться придётся. Наелась я этой славы, так что уже тошнит. Кому только команду передать? — Неужели совсем некому? — Некому, вот в чём беда, — Спитфайр страдальчески поморщилась. – Опять я кругом виновата. — Ну, тут-то в чём твоя вина? – Соарин слегка нахмурился. – Чего ты на себя все грехи вешаешь? — А чья же? Моя обязанность – преемника готовить, где он? — Флитфут? – немного подумав, спросил Соарин. — Флитфут перегорела, — мрачно ответила Спитфайр. – Я-то думала погонять её ещё годика два, а потом потихоньку готовить себе на смену, а ей уже ничего не нужно. Лет пять назад она сама рвалась карьеру делать, а теперь – нет. Сидит и не высовывается. — Может, Файрстрик? — Не потянет. Да и не нужно ему. И кто остаётся? Никого! — Ну, а ты-то причём? Нет подходящих кандидатов, что теперь, родить их, что ли? — Нету, — вздохнула пегаска. – Думала тебя рекомендовать, да только не потянешь ты, уж прости. Мягкий слишком, когда через крыло ломать надо. Одно дело на время подменить, на отпуск, или ещё когда, тут справляешься. — Сам понимаю, потому и не просился ни разу, — кивнул Соарин. – Да и по возрасту мы одногодки, молодого кого-нибудь подтягивать надо. — А кого? Мы же с этого и начали. И вот ещё чего. Командир – в первую очередь организатор. Я за бумагами больше времени провожу, чем в воздухе. Как думаешь, получится кого-нибудь из наших «звёзд» за бумаги загнать? Они уверены, что командир только строй возглавляет, а всё остальное само образуется. А что мне в каждую дырку лазить приходится, вплоть до проверки нужников, как они вычищены – это кто кроме меня знает? И как я кручусь, чтобы команду обеспечить? Спитфайр от души треснула копытом по столу, развалив стопку папок. — Представляешь, что припомнили? Помнишь, Фэнси Пэнтс нам лётные костюмы из седлостанского шёлка подогнал, а мы его рекламные плакаты потом на шоу таскали? Так меня чуть пополам не порвали за это! Тыкали мордой, что команде полагаются костюмы из виндсоарского сукна! Тут я уже разозлилась, всех их обложила и по отцу и по матери. Они аж онемели. Потом прочухались, как насели на меня, ну, тут я уже сама на них наехала. Всё рассказала, и как эти тряпки сопротивление воздуха увеличивают, и как влагу собирают, и как потеешь в них через пять минут, так, что полкоманды потом с простудой валится, и как трут везде, и как не пошевелишься в них толком. Всё высказала! Они челюсти отвесили, а ответить нечего. Потом, правда, обещали разобраться, только мало я в это верю. Виндсоар всю гвардию униформой обеспечивает, вот под доспех их попоны – самое то, лучше не придумаешь. Кому же охота нового поставщика искать, на три десятка костюмов в год? Да и не украдёшь много на таких объёмах, вот когда на всю гвардию одно и тоже закупать – там поживиться можно. Некоторое время в кабинете стояла тишина. — Ты же не просто так явился, — сказала Спитфайр. – Я же тебя знаю, ты всегда снаружи дожидался, на скамейке. Раз сюда пришёл, значит, чего-то хотел. — Да так, ничего важного, — мотнул головой Соарин. – Подождёт. Спифайр, выбравшись из-за стола, подошла к нему вплотную. — Рассказывай, — коротко приказала она. — Я же сказал, ничего срочного, — поморщился Соарин, отводя глаза в сторону. — А я говорю – рассказывай. Жеребец тяжело вздохнул. Несколько мгновений он смотрел в пол, затем взглянул прямо в глаза своему командиру. — Я пришёл сказать, чтобы ты искала мне замену. После Согревающего очага ухожу в отставку. — Святая Селестия! – в ужасе воскликнула Спитфайр. – Ещё одна беда, и самая худшая! Её голос прервался от волнения. Схватив со стола графин, пегаска залпом наполовину опорожнила его. — Ради Селестии, Соа, что стряслось? Здоровье? Жалования мало? С родителями плохо? Ну, не молчи! Я всё решу, ты только скажи, что нужно! Я и надбавку тебе выбью, и для отца весь госпиталь на уши поставлю! В чём дело? Соарин поморщился. — Я же просил, этой кобыльей кличкой меня не называть. На здоровье не жалуюсь, и с отцом, слава Селестии, всё в порядке. Во мне дело. — Что с тобой случилось? – голос Спитфайр задрожал. – Чем я могу помочь? — Наверно уже ничем, — отворачиваясь в сторону, ответил пегас. – Не вижу я больше причин здесь оставаться, ничего тут не держит. Свои пятнадцать лет в команде я отлетал, имею право уйти в отставку досрочно, не дожидаясь сорока. — И куда ты подашься? – глаза Спитфайр заблестели от сдерживаемых слёз. — Тренером в любую спортивную команду или лётный лагерь меня возьмут без вопросов, не говоря о курьерской службе или погодной команде. — И сколько тебе там будут платить? Хорошо, если половину от того, что имеешь сейчас! На что сам жить будешь, и родителей содержать? — Ничего, с голода не помру. А на родителей битсы всегда найду, да и брат им хорошо помогает. Спитфайр со свистом втянула воздух. — А как же то, что мы решили, когда в команду поступили? Всегда вместе? — А я что, пятнадцать лет не был рядом? И что толку? Как был «другом с привилегиями», так и остался. — Разве тебя это не устраивало? Ты же никаких шагов дальше не делал! — Тебя это устраивало. А меня – нет. — Так какого Дискорда ты ни разу прямо об этом не сказал? – выкрикнула Спитфайр. – Почему ты об этом молчал пятнадцать лет, а теперь вывалил? — Я не молчал! – вспылил Соарин. – Я столько раз об этом пытался сказать, только ты то в шутку всё сводила, то на занятость ссылалась, мол, позже поговорим! Только вот сама ни разу ни полслова об этом не сказала! А как командиром стала, так и вообще обо всём забыла кроме работы своей! — А чего ты от меня ждал? – Спитфайр в волнении сорвала свои лётные очки. – Что я буду пренебрегать своими обязанностями ради любовных дел? А ты вообще знаешь, что было бы, если бы о наших отношениях пронюхали? Что командир спит со своим заместителем? — Ну да, никто об этом не знает, — с сарказмом ответил Соарин. – Да все с самого начала знали. Не пойму только, почему тебя это так смущало. Когда Файрстрик с Блэйз роман закрутил, им как-то до фонаря было, что о них подумают. Кстати, на самом деле всем до фонаря было. И когда Сильвер Лайнинг с кем-то из второго состава встречался, тоже ничего страшного с ними не произошло. Чего с тобой-то не так? — То, что никто из них командиром не был! – Спитфайр топнула ногой. – С меня спрос втрое! — Да что ты говоришь! Кто бы тебе слово против сказал? Как к командиру к тебе никогда претензий не было, а с кем ты ложишься – никому не интересно. Если уж на то пошло, поженились бы, никто бы тогда не докопался! Вон Флитфут уже в команде была, когда замуж вышла и дочку родила – чем это ей помешало? Ушла в отпуск на полтора года, потом вернулась, форму восстановила и летает, как раньше летала! — Не докопался бы, говоришь? – Спитфайр зло усмехнулась. – Не забывай, что Флитфут не командир, и замуж не за своего подчинённого вышла. — И что? – Соарин дёрнул ухом. – Устав ничего не говорит о том, что командир не имеет права вступить в брак со своим подчинённым. Как и о том, что супруги не могут служить в одном подразделении. Или тебя так беспокоило, что за глаза говорить будут? — Ты мне уставом в морду не тыкай! Я его лучше тебя знаю. И претензий ко мне потому и нет, что я обязанности свои не забрасываю ради личной жизни! Для меня команда на первом месте! — Я знаю, — спокойно ответил Соарин. – Всегда знал, но какие-то иллюзии строил. А когда ты попыталась заменить меня на Рэйнбоу Дэш, тогда, на отборочных соревнованиях, окончательно понял. Скажи, ты тогда вообще понимала, что ты имела право заменить меня только на кого-то из дублирующего состава и только временно? Или ты увидела перспективного резервиста и больше ни о чём думать не могла? Настолько, что даже ни разу не навестила меня в больнице и другим запретила? Ну, что ты так на меня смотришь? — Что-то ты разговорился, дорогой мой, — с лёгкой угрозой в голосе сказала Спитфайр. – С чего бы вдруг? — Если и дорогой, то не твой, — буркнул пегас. – Я на прошлой неделе кое-кого встретил… Из тех времён, когда ещё в команду не попал. Все, с кем тогда водился, давно женаты и жеребят растят. Только я один за тобой пятнадцать лет хвостом таскаюсь, зачем – непонятно, всё без толку. Сам, дурак, придумал себе великую любовь, сам поверил, ну, хорошо хоть поумнел наконец. Знаешь, мне кто-то однажды сказал, что в паре любит всегда один, а другой только позволяет любить себя. Так вот, мне надоело, что ты позволяешь любить себя, а в ответ хотя бы притвориться не можешь. Всё, хватит. Мне тридцать шесть лет, я хочу обзавестись семьёй, жеребят своих на крыло поднять хочу, пока сам в состоянии взлететь. А с тобой ничего этого не будет. Соарин перевёл дыхание. — Не хочу больше говорить об этом, ни до чего толкового уже не договоримся. Я предупредил – за неделю до Согревающего очага подаю рапорт об отставке. Минимальный срок я вылетал, так что отставку дадут. До конца срока дослужу, честь по чести, свинячить не буду. Надеюсь, что и ты мне пакостить не станешь. … Спитфайр оторопело смотрела на захлопнувшуюся за Соарином дверь. Некоторое время она тяжело дышала, потом начала всхлипывать и, наконец, зарыдала, опустившись без сил на пол.