× × ×
— Ты говорил с Виктором? Ну и зачем?.. — растягивая почти каждое слово, произнёс Ван. Он пытался отвлечь Джеймса от мыслей, которые его терзали. И с каких это пор брат стал таким задумчивым и рассудительным? — Хотел пригласить на свидание, — Порок провёл рукой по волосам, убирая золотые локоны с глаз. — Но он отказал мне. Сказал, что я для него слишком сексуален, красив, силен и... — Наконец-то. Узнаю Джеймса, — вздохнул Ван и улыбнулся. Джеймс не мог сдержать смешка, а потому, положив руку на плечо брату, усмехнулся. — Все наши прознали про обитель... — продолжил Ван, — Никогда еще не видел их такими подавленными. Думаю, им придётся долго восстанавливаться... Нужно идти на охоту, Джеймс. — Ты прав, они в этом нуждаются. Что ж, через пару дней отправимся в Зачарованный лес, — ответил Джеймс, идя уже более уверенной и быстрой походкой. Он действительно стал чувствовать себя лучше, пусть мысли о Венди и не давали ему покоя. Джеймс хотел снова увидеть её, узнать, как она чувствует себя и как скоро поправится. Ван знал, что терзает брата и также хорошо понимал, что если упомянет об этом, скорее всего, нарвется на его гнев. Они добрались до леса, где деревья скрывали за собой неяркое солнце, оттого тени становились мрачнее, а туннели глубже. Джеймс любил именно такую атмосферу, которая также присутствовала у него дома. Он давно там не был, и пока не хочет возвращаться, ведь есть возможность прогуляться по мраку. Кап... Джеймс резко повернул голову в сторону, откуда донёсся странный звук. Кап... — Ты это слышал? — доставая из ножен кинжал, тихо спросил порок и быстро посмотрел на Вана. Тот положительно кивнул. Кап... — Здесь нет ни стока, ни ручья, ни лужи, — проговорил вслух Джеймс, а затем внезапно перенесся в другую сторону тропы, рядом с большим деревом, под которым лежал камень. Брызги крови окрасили его верхушку и то, что было на периферии. Было похоже на солнце. Где-то на гладкой поверхности камня успела собраться алая лужа. Джеймс невзначай глянул туда, затем медленно поднял голову. Куртизанка, подвешенная за руки и за ноги, словно кукла к широкой ветке дерева, была полностью обнажена. Волос почти не осталось — их вырвали с корнем, а затем пришили обратно на затылок. Из колотой раны в ноге текла кровь. Она была где-то ещё, но из-за грязи было непонятно. — Твою мать... — убирая кинжал в ножны и быстро поднимаясь на камень, пробормотал Джеймс. — Что ты делаешь? — крикнул Ван. — Я чувствую её сердцебиение. Она ещё жива.× × ×
— Я не обманула тебя, — показывая бутылек с лечебным зельем, сказала Тинк. Питер долго рассматривал содержимое через стеклянный сосуд, пока не понял, что фея протягивает ему противоядие, чтобы он сам применил его. — Дать ей всё? — спросил он. Тинк кивнула. — Питер! — в эту же секунду в комнате оказался Ван, — Питер, быстрее, пойдем со мной! Кое-что произошло. Порок выглядел таким взволнованным и обескураженным, что Пэн в миг позабыл о том, что должен был делать. Он быстро взглянул на Венди, но, всё-таки, умчался вместе с Ваном на улицу. Удивлённая Тинк долго смотрела им вслед, пока не вспомнила, что должна помочь Дарлинг. — Сейчас, милая, — фея присела рядом, приподняла её голову и, открыв зелье, влила его до последней капли в рот девушки, а затем заставила её проглотить. Глаза Венди распахнулись почти сразу. — Тинк? — теперь девушка не выглядела уставшей и не чувствовала себя так. Наоборот, ей хотелось выпрыгнуть из кровати и умчаться на другой конец острова. Фея улыбнулась. — Давно не виделись, да? — Уверена... Ты видела меня и раньше, но после твоего прибытия я вижу тебя лишь второй раз, — сказала Венди, убирая в сторону одеяло. Её взгляд упал на маленький сосуд, по стенкам которого стекала голубая жидкость, очень напомнившая девушке бобы. — Что это? — То, что помогло тебе очнуться. Уверена, у тебя сейчас много вопросов, но, Венди... — она убрала руку в карман, а когда достала, поднесла её к ладони девушки и там же раскрыла кулак, — Надеюсь, когда придёт время, ты поймёшь, почему я так поступила. На лице Дарлинг выступили чувства непонимания и осторожности, но стоило ей медленно разжать ладонь и увидеть волшебный боб, её сомнения улетучились. Она издала нервный смешок. — Как?.. Прости, да... Без вопросов, но зачем ты... — Подвергла себя опасности? Об этом поступке никто не узнает, если ты спрячешь боб там, где Питер никогда не найдёт. Динь помогла Венди подняться и немного походить по комнате, чтобы размять ноги. Пока она немного неуклюже ступала по полу, фея продолжила: — И это будет стимулом не подставить меня перед ним. — Я... Не знаю, что и сказать. — Простой благодарности будет достаточно, — именно этими словами Тинк решила закрыть тему бобов. — Помнишь что-нибудь из того, что с тобой произошло? Венди задумчиво опустила взгляд, пока вспоминала недавний разговор с Питером. А как вспомнила, быстро направилась в сторону двери. — Виктор. Он здесь, я помню, об этом сказал Джеймс. — И ты хочешь пойти к нему? Ты даже не знаешь, где он находится. — Тогда где Питер? — У них что-то произошло, и он ушёл незадолго до твоего пробуждения. — Значит, у меня будет время найти Виктора, — Венди убрала боб в карман ночнушки, надеясь, что позже она сможет его спрятать в хорошем месте. — Ты со мной? — Кажется, моя помощь больше пригодится Пэну. Ты выглядишь куда лучше, чем пару минут назад, так что... я могу за тебя не волноваться? — Разумеется! — последнее, что сказала Венди, прежде чем выбежать из дома Питера, спуститься по лестнице и умчаться в сторону Лагеря. Ей понадобилось время, чтобы обнаружить там новую палатку, на месте которой раньше располагалась оружейная. Видимо, теперь её перенесли куда-то за пределы Лагеря. Неужели Феликс сделал это, чтобы Гидеон случайно не поранился? Обыскивая подле себя хоть какое-то оружие, девушка смотрела по сторонам, чтобы поискать своего мальчика, которого, к несчастью, поблизости нет оказалось. Питер сделает всё, чтобы она его не увидела, однако Дарлинг не собиралась так просто сдаваться. Она найдёт его, даже если Пэн будет держать Гидеона подле себя. Прошедший мимо неё Пропащий оставил на столе разделочный нож для мяса. Видимо, сегодня он готовит ужин для парней. Венди стащила его и заправила под юбку ночнушки, а после направилась к нужной палатке. Её пальцы обхватили грубую ткань шатра и отодвинули в сторону. Тогда девушка смогла немного осмотреться и понять в какой стороне палатки находится Виктор. Венди этого не знала, но недавно он был связан и сидел на сырой земле. Однако Джеймс смог начертить вокруг палатки границы, за которые выходить Ловцу было нельзя под угрозой смерти. Вряд ли Виктор этого боялся, но испытывать антимагический круг все же не хотелось. Теперь Ловец прогуливался кругами по палатке, буквально меря её шагами. Этим он занимался перед тем, как в шатре оказалась Венди. Виктор замер, стоя спиной к ней, когда она тихо заходила внутрь. — Я знал, что ты придёшь, — улыбнулся он, не поворачиваясь к девушке, — Но ожтдание было мучительно и невыносимо. — Зачем ты показал мне это? Теперь Виктор заметил, как блики от свечей, озаряющих комнату, стали плясать напротив него. Должно быть, что-то отражает их. — Хочешь меня убить? — он повернулся к Венди и понял, что был прав в своих догадках: в её руке был нож, хоть сама она старалась держаться подальше, — Что ж, быть поверженным таким очаровательным существом будет большой честью для меня. Виктор стал подходить ближе, и тогда Венди очень осторожно начала красться вдоль границ палатки. — Ответь мне, — она остановилась, тогда остановился и он. На самом деле, расстояние между ними сократилось. — Это не было похоже на сны, которые я видела раньше. — Тебе доводилось и раньше иметь дело с Ловцами? — Приходилось, — сухо ответила она, смотря прямо ему в глаза. — Что тогда ты видела? Прошлое, будущее, настоящее? — он сделал шаг вперёд, но Венди продолжила стоять на своём месте. — Забытое прошлое. О котором я не хотела вспоминать. — И я не мог показать тебе иного. Лишь то, что когда-то произошло в твоей жизни. — Это не правда, — Венди вскинула подбородок в знак протеста, — Прошло уже много времени, но нельзя полностью забыть такие вещи. Я никогда не выходила замуж. Меня бы не выдали за человека, которого я не люблю, — она не заметила, что Виктор оказался очень близко; так, что кончик ножа уже касался его тела, — Я никогда не знала кого-то по имени Артур Райт. — И тебе никогда не стирали память? — неожиданно спросил он, опуская руку Венди с ножом. Выражение её лица подсказало ему, что она не будет против, если у неё заберут оружие. Так и есть. Ошеломлённый взгляд Венди направлен куда-то в сторону. Она не замечала, как ускорялся ритм её сердца, пока не почувствовала знакомый запах. Зрачки расширились от страха, и девушка почти оттолкнула Виктора от себя, однако сделать это не удалось, потому что на это нужны были силы. — Этот запах... — с придыханием прошептала она, наконец взглянув на Виктора. — И тебя совсем не заботят воспоминания? — он встал позади неё, чтобы поближе наклониться к ее уху. — Я могу показать тебе ещё. — Нет!.. — она толкнула его в плечо и выбежала из палатки. Венди не помнила, как именно оттуда убегала, и уж точно не перескажет каким образом столкнулась с Джеймсом. Она врезалась в него всем телом также быстро, как и он смог обхватить её руками, от неожиданности делая пару шагов назад после. — Что ты там делала? — он знал, откуда она бежала, ведь поэтому и отправился за ней. — Я... — девушка почти неосознанно коснулась его руки, отчего Джеймс на секунду забыл о чём спрашивал. — Где сейчас Питер? Почему его до сих пор нет? Она дёрнулась в сторону, Джеймс — за ней. — Пэн занят, и тебе лучше не ходить туда, где он, — объяснил Порок, — Поэтому придётся ответить на другие «почему». — Джеймс, ты не понимаешь! — она вновь дёрнулась вперёд, в надежде убежать, однако парень успел схватить её за руки и перебросить через своё плечо. — Отпусти меня! — Что ты делала у Виктора, Венди? — вновь задал вопрос Джеймс, направляясь уже не в ту сторону, в которую планировал идти. — Я хочу знать, потому что разговоры с Ловцами никогда ничем хорошим не заканчиваются. А особенно с этим. — Как хорошо ты знаешь Виктора? — Плохо, но... Достаточно, чтобы понимать какой он дилетант. Его магические способности складываются на практике, а значит, они поверхностны... По сути он ничего из себя не представляет. Но балаболит красиво, конечно. — Хочешь сказать, что... Не все его слова правда? — Я хочу сказать, — он тяжело вздохнул и поправил Венди у себя на плече. — Что он может запугать, чтобы казаться сильным, сказать что-то, отчего станет дурно, чтобы все потом внушили себе, что он чуть ли не Бог. Но это место давно уже занято мной. — Джеймс, отпусти меня, я могу идти сама! Порок не мог её не послушать, а потому почти сразу остановился. Венди держалась за его плечи, пока спускалась на землю. Изредка поглядывая в сторону бывшей оружейной, девушка неожиданно заметила Гидеона, который нёс на руке бабочку. Он был счастлив, что насекомое само село к нему и не улетало. Венди уверена, что он хотел бы похвастаться ей этим достижением. От этой мысли она слабо улыбнулась, подняла глаза чуть выше, и заметила, что за ней следят. За Гидеоном стоял Питер со скрещенными руками. В голове пронеслись его недавние слова, и тогда она одарила его ненавистным взглядом. Её губы сжались, а когда она в раздражении кивнула головой, локоны волос слегка закрыли глаза. Возможно, это даже хорошо: скроет подступившие слезы. — Венди! — она услышала голос Гидеона словно во сне, а потому не сразу поняла, что он зовёт её и хочет приблизиться. И она тоже — тоже хочет подойти и крепко обнять его. Взгляд невольно вернулся к Питеру. Он предостерегающе качал головой, и, положив руку на плечо мальчика, уводил его в сторону. Джеймс также уже отводил Дарлинг в другу сторону, однако голова ее постоянно возвращалась к Гидеону. Венди не упускала возможности до последнего смотреть на него, как и он, брыкаясь в руках Питера. Она слышала, как мальчик, пусть и с затаившийся злостью, умолял отпустить его к своей Венди. Но почти каменное лицо Пэна выражало твердый отказ. — Глупый взрослый! — крикнул Гидеон, и тогда замер не только Питер, но и Венди. «Взрослый» — худшего ругательства для Пэна и не придумаешь. Это слово многое значило для него, однако главное, что могло в прямом смысле поставить его на колени — мысль о том, что все его старания и время, что он потратил на обретение вечной молодости, были тщетны, раз он по сути остается взрослым. Настолько погрузившись в свои мрачные раздумья, Питер не заметил, как Гидеон освободился и уже несся через весь лагерь к Венди. Джеймс решил не мешать, когда стало ясно, что удерживать девушку нет смысла. Гидеон почти подлетел в ее протянутые руки и крепко обнял, не желая больше отпускать на такой долгий срок. Он даже забыл про свою бабочку, которая еще недавно сидела на его руке. Дарлинг не решалась смотреть на Питера, потому что догадывалась, что её ждало на этот раз. Теперь наказания ей не избежать. Думая об этом, она лишь крепче обняла Гидеона, зажмурившись так сильно, насколько только могла. Джеймс следил за Пэном; за тем, как он со взглядом, полным знания, разворачивался и медленно шагал через толпу Пропащих.× × ×
Вечер наступил так быстро, что Венди даже не успела зажечь свечи в своём домике, как делала обычно, чтобы было не так страшно ждать момента возвращения на корабль. И вновь без Гидеона. Джеймс объяснил ей, что она совершила большую ошибку, однако сама Венди ни о чем не жалеет. Возможно, пока она продумывает план побега, ей еще не скоро предстоит обнять Гидеона вновь. А пока она планирует объясниться. С прошлых вечеров ничего так и не изменилось: шумные Пропащие, такие же громкие их временные подруги, которые, как показалось Венди, теперь были в ином составе. Предыдущих увозили обратно в Зачарованный лес? Она не знала, хотя было очень любопытно. По пути Венди встретила Динь, сидящую на ветке дерева: она наблюдала за всеми с высоты, как если бы у неё были крылья. В округе не было никого, кто мог бы ей подсказать, где сейчас Питер, поэтому она направилась прямиком к его дому. Венди не уверена, что получится, однако что-то ей подсказывало, что поговорить им этим вечером нужно. К тому же, она не всё успела сказать ему в прошлый раз, когда сам он высказался ей, прежде чем она усела уснуть. Хороший ход. Взявшись за юбки платья, девушка быстро поднялась по лестнице и громко постучала в дверь. Никто не открыл. Венди перевела взгляд в сторону окна и заметила тени человеческого силуэта на шторах. Значит, Питер точно дома, и он просто упрямится. Она постучала ещё раз. И ещё раз. Стучала до тех пор, пока в дверном проеме,наконец, не появился Питер. Он выглянул, открывая лишь часть тела, и так тяжело дышал, будто перед этим пробежал целый марафон. — Всё хорошо? — она взглянула на его растрёпанную чёлку, которую он тут же поспешил поправить. — Что ты здесь делаешь? — Венди не поняла, что было в этом тоне: возмущение, злость, интерес? Он задал вопрос не подготовившись, словно его застали врасплох. — Я хотела поговорить с тобой наедине, — она немного заглянула за дверь, и тогда Питер постарался заполнить собой пространство полностью. Венди опустила глаза ниже и заметила, что в его ноге запуталось одеяло, и поэтому он протащил его за собой по всей комнате до выхода. — Ты один? — резко вскинув голову, спросила девушка. — Ты не один... Питер не мог вымолвить ни слова пару секунд, но вдруг, гордо возвысив свой подбородок, ответил: — Я не обязан отчитываться не перед кем. Особенно перед тобой! И дверь перед Венди захлопнулась. Она чувствовала, как не может вдохнуть от безысходности: что происходит за этой дверью? Кожу начало неприятно покалывать, и тогда Венди обхватила себя руками и поводила ими по спине. Возможно, она просто неправильно его поняла, и таким странным поведением он просто хотел проучить её. А что, если нет? Подул неприятный до новой волны дрожи ветер. С лестницы дома, который возвышался на холме, было прекрасно видно морской горизонт и корабль Капитана Крюка. Пиратский флаг бился о холодные потоки воздуха, грозясь сорваться и унестись быстрее, чем сможет бежать человек. Платье взмыло вверх навстречу ветру, словно оттаскивая Венди в другую сторону — подальше от дома. Не пора ли ей возвращаться на корабль? Она спускалась с лестницы так, словно не хотела уходить. Так и было. Всё, чего ей хотелось — поговорить с Питером и наконец понять, что происходит. Уходя из Лагеря, девушка даже не стала прощаться с остальными, решив, что вернётся завтра. Достав из кармана боб, она обдумывала, когда лучше всего уходить. Стоит ли кого-то предупреждать? Если и бежать, то куда? Питер обязательно начнет искать. Куда спрятаться? Венди убрала боб в карман и посмотрела вперёд, чтобы наконец понять, где находится. Впереди простиралась незнакомая тропинка, которую, как оказалось, она видит впервые. «Не туда» Она спокойно развернулась и пошла в обратную сторону, однако чем больше старалась найти дорогу, тем лучше понимала, что уходит в непонятном направлении. — Где?.. — она резко дернулась назад, откуда неожиданно пронеслось что-то, подкосившее листья деревьев. Венди вдруг ярко представила себе, на что пошла, решив возвращаться на пляж так поздно. — Я чувствую, что ты здесь. Чувствую твой запах. — И ты же об этом никому не расскажешь? — шёпотом спросил Виктор, сжавший её плечи так быстро, что Венди вскрикнула от страха. Тогда он закрыл рот девушки ладонью и прижал её голову к своей груди. — Иначе я не смогу рассказать тебе самое интересное. Например то, как мне удаётся каждую ночь выбираться из антимагического круга, или же... Каким образом раньше удавалось сюда приходить. Венди перебрала все теории в своей голове буквально за пару секунд, но так и не нашла логического объяснения происходящему. Виктор казался ей полной загадкой. А действительно ли он — Ловец? Брат Итана? Это должно быть просто неоспоримо, но почему тогда она в это не верит? — В прошлый раз я немного перестарался, но обещаю, теперь я смогу вовремя остановиться, — эти слова он тоже прошептал; и Венди сильно захотелось спать. Её глаза закрылись, и она снова оказалась в его объятиях.× × ×
Утром меня разбудило не солнце, — которое, кстати, неожиданно появилось вместе с радугой на другой стороне острова, где совсем недавно лил дождик, — а перепалка Пропащих, гремевших на весь Лагерь. Поскольку она не прекращалась уже почти четверть часа, я понял, что Пэн не собирается ничего с этим делать. А может он просто ещё не проснулся, что уже необычно. Обнаружить нарушителей порядка не составило труда: двое парней стояли друг напротив друга с мечами, вокруг них уже собралась толпа толкающих их к этой битве. Интересно, что они не поделили? Когда меня стало видно для определенного числа Пропащих, они расступились, и я смог подойти ближе и рассмотреть лица зачинщиков. — Чем это вы, интересно, занимаетесь? — начинаю задумываться, а не звучал ли мой голос слишком тихо, ведь Пропащие, стоявшие с мечами, даже не обратили на меня внимание, но ругательств, которые они посылали друг другу до этого, уже слышно не было. — Если вам больше не нужно то, чем люди слушают, мне не составит труда это отрезать. Отлично, сработало. Эти двое посмотрели на меня. — Он сказал мне, что я слабак, раз не могу выдержать вида крови, — ответил Лэй. Он выглядел значительно младше и меньше своего соперника — Мэй Зо. Несмотря на то, что обоих одолевала злость, они, все же, стояли каждый на своём месте, не рыпаясь в стороны, чтобы совершить манёвр. Возможно, получится разнять их даже быстрее, чем я предполагал. — И что? Ты решил отомстить, превратив друга в шашлык, или как? — Он мне не друг! — рявкнул Лэй. — Именно, как такой слабак вроде него вообще может быть мне другом, — с насмешкой произнёс Мэй Зо. Момент, когда Лэй замахнулся мечом на Мэй Зо, я запомнил отлично, ведь тогда, быстро встав между ними, я попытался поймать рукоять оружия, но получилось схватить за остриё. Меч врезался в руку, и я почувствовал невыносимую боль. Лэй дёрнулся в сторону, кинув оружие в другую. Ему действительно стало плохо от вида крови, стекающей ручьём по ладони на землю. — Твою мать! Вот же идиоты!.. — с этими словами я начал уже свободно проходить мимо Пропащих, застывших в изумлении. Покажи им сейчас разделанного кролика, они упадут в обморок. Надо найти в лазарете бинты и что-нибудь, что остановит кровь. По пути туда я мельком взглянул на дом Питера, который ясно проглядывал из-за верхушек деревьев. Вчера он очень рано ушёл с ужина, и я догадываюсь почему. Решил сделать вечер ещё приятней. В надежде, что не потерял много крови, распахиваю двери лазарета и начинаю рыться в ящиках, пачкая стол кровью. — Эй, парень! На что это место похоже, по-твоему? Это тебе не публичный дом, где бери, что хочешь, даю тебе подсказку, — какой знакомый голос. Где я мог его слышать? Обернувшись, я увидел девушку, которая в первую нашу встречу чуть не сбила меня с ног. Она сильно удивилась, судя по её вытянутому лицу, как будто не ожидала увидеть меня когда-либо снова. Глупо, ведь, хоть не каждый день, но все мы так или иначе встречаемся в Лагере. — О, я тебя помню, — теперь она усмехается, скрещивая руки на груди, — Парень, которого трудно назвать джентльменом. Когда её внимание переключается на мою руку, она вновь меняется в лице, и теперь становится серьёзнее. Я стараюсь не проронить ни слова, чтобы поскорее завершить эту встречу и наконец найти бинты. — А ну садись здесь, я сейчас всё сделаю. Только не это. Но она уже ухватилась за плечо и заставила меня сесть куда положено и ждать, пока она соберет чуть ли не весь медицинский инвентарь. Аптечка падает рядом с её коленями, когда она присаживается у стула и снова берёт меня за руку. Мне неприятны чужие прикосновения. Но она делает это так невесомо и ненавязчиво, что я почти не чувствую — Кто это тебя так? Я молчу в ответ, на что она сжимает больную ладонь и улыбается, когда мне наконец приходится говорить. — Это не важно. Просто делай свою работу. — Ты такой грубый! Что за человек вообще... Не джентльмен, ужасно молчаливый и... — Я могу не слушать высказывания о себе, а просто получить помощь, раз ты сама ее предложила? Девушка морщится, но затем все-таки принимает условия. Хотя хватает ее ненадолго. — Уверена, ты получил её либо потому что грубиян, либо потому что молчалив. Второе во внимание я не беру, ведь для кого тебе ещё быть джентльменом, я права? — она смеётся, отводя в сторону иглу, которой будет зашивать рану. — И вообще, знаешь что? Тебе повезло найти меня здесь очень рано. Обычно я долго сплю. — Очень интересно, — знаю, что звучит не убедительно, ведь даже не пытаюсь выдавить эмоцию, но ей, похоже, всё равно. — Моё имя Тинк. Уверена, тебе захочется узнать имя своей спасительницы. А как твоё? — Феликс. — Что значит «счастливый»? — она снова улыбнулась, и на этот раз долго смотрела мне в глаза. Я не моргал, должно быть от этого в них и потемнело. — Я... я не знаю. — Знаешь, в нашу первую встречу я была так зла на тебя, что хотелось врезать. Но, подумав, поняла, что тебя это ничему не научит. Есть люди, которые не меняются, — она поставила локоть на моё колено, отчего я дёрнулся. — Надо же, ты даже не ноешь, как другие, а я ведь почти зашила тебе рану. Правда. Пока Тинк болтала, я не заметил того, что всё это время она ещё и занималась моей ладонью. — Слушай, кажется, ты и брюки порвал, — она коснулась кожи, и тогда я дёрнулся сильнее. Когда Тинк чуть не упала вперёд, она схватилась за мои колени. — О, не буду мешать, — я успел заметить лишь то, как разворачивается Джеймс обратно к двери и уходит. Он зачем-то пришёл и понял всё не так, как надо было. Почему этот парень всегда так «вовремя»? — Джеймс, что ты хотел? Когда Тинк резко отпрянула от меня, Джеймс повернулся обратно и расплылся в улыбке — широкой и раздражающей. Надеюсь, моё лицо оставалось таким же спокойным, как и когда я вошёл сюда, и не натолкнуло его на дурацкие мысли. — Она... Просто помогала мне с раной. — Называй это как хочешь, извращенец, — Порок посмотрел на Тинк, которая теперь искала иглу, которую уронила в процессе. — Хороший выбор, Феликс. Но почему именно фея? Здесь же полно... Она — фея? По-моему, Тинк не очень-то на неё похожа. Где её крылья или вроде того? — Пора заканчивать, — теперь я обращался к ней. Тинк с возмущением посмотрела на меня, а потом на Джеймса. — Да что с вами не так? Не представляю, как Венди живется здесь, — ей оставалось доделать пару штрихов для того, чтобы оставить нас с Джеймсом одних, однако даже после работы она никуда не собиралась уходить. Это что, теперь её лазарет? — Кстати о Венди. Не видел её? — Джеймс поставил руки на бока и начал осматриваться. Он впервые здесь или просто ему надо занять чем-то глаза? — Нет. — Тинк? — мы оба посмотрели на фею, отчего она слегка смутилась. — Не видела её со вчерашнего дня. Она не ночевала на корабле? — Киллиан сказал, что ночью её не было на Роджере.... Он бы не стал врать об этом. Джеймс собрался уходить, но я остановил его, решив предложить свою помощь. Не хотелось снова оставаться с Тинк наедине, так что под любым предлогом я был готов покинуть это место. — Уходишь? И даже не поблагодарил за помощь! Почему эта фея возмущается так, словно я ей обязан по гроб жизни? Я, не оборачиваясь, выхожу из лазарета, и по пути слышу, как Джеймс благодарит фею за меня и прощается.× × ×
Капля крови, упавшая на щеку Венди, смогла лишь частично разбудить её; следующая — заставила осторожно открыть глаза. Она подняла голову выше и увидела висящий над собой окровавленный женский труп. Девушка закричала так громко, что в какой-то момент ей удалось оглушить саму себя.× × ×
— Что она делала в лесу в такое время? — укрывая Венди пледом, задал вопрос Ван и покосился на меня, сидящего в своём кресле, напротив присутствующих. После прошлой ночи под глазами легли тени. Я безучастно смотрел вокруг себя, даже не замечая того, что Венди ищет моего взгляда, а значит — поддержки, но я не хочу смотреть на неё. Мой разум словно болтается в воде, почти не прикладывая усилий, чтобы выбраться. Я не хочу вдумываться в чьи-то слова, голову разъедает боль, и мне трудно справиться с ней. Вчера я превзошёл самого себя. Перебрал с дозировкой. Опять? Однако, нужно ли перед собой отчитываться? — Венди, поговори с нами, прошу. Я наблюдаю за тем, как Джеймс садится напротив неё на колени и хочет коснуться её рук, но она их резко отдергивает, вжимаясь в кресло со всей силы. — Прости... — он виновато склоняет голову. — Расскажи, что ты видела прошлой ночью. Расскажи, видела ли ты, как убили ту куртизанку. Венди молчит. Её всю трясёт, но не от холода. Она точно что-то видела, и если не утром, так ночью. Мне хорошо известен этот взгляд, ведь его я наблюдал добрые полвека до её забвения. Ты сама виновата, Венди Дарлинг. — А ну заканчивай с этим, — Ван отнимает и отставляет стакан с элем, который я уже подносил к губам. Мой рассудок не чист, но это приятнее осознавать, когда вливаешь в себя ещё. — Разве ты не видишь, Питер? С ней что-то случилось, а тебе, как всегда, нет до этого дела. Я резко поднимаюсь с кресла и прохожу по комнате со злобным взглядом. Меня немного качает, и тогда я подаюсь вперед. — Оставьте меня наедине с ней, — видимо, моё заявление было чересчур неожиданным, ведь Пороки не сдвинулись с места от изумления. Джеймс лишь встал ближе к Венди, видимо, чтобы в случае чего унести её отсюда на руках. Но у него не выйдет. — Пошли все вон! — Но, Пэн! — возмутился Ван. — Я сказал — оба убирайтесь! Они не стали спорить, пусть на лицах и читалось то, как сильно им хотелось убить меня. Мне всё равно, я действую только руководствуясь своими интересами. Когда мы остались одни, я покосился на Дарлинг и вспомнил нашу предпоследнюю встречу. Это завело меня, и я резко схватился за её лицо, от чего она вскрикнула и немного приподнялась в кресле. — Сколько мы знакомы, Венди? Сколько? Неужели спустя столько времени ты всё наивно думала, что я не замечу? Не замечу того, как ты медленно, но верно перестаешь всерьёз воспринимать мои приказы... — я вижу на её лице испуг, и кроме того, она что-то хочет мне сказать. Почему мне нравятся то, что она испытывает страх? — Скажи мне, милая Венди. Кем тебя считает Гидеон? А? Скажи мне это! Секундное молчание заставляет меня скинуть её с кресла на пол, отчего она путается в одеяле и в своих волосах. Пальцы её впиваются в ковёр и до белых костяшек сжимают. Она что, теперь сердится? Я обхожу её по кругу, пока она пытается встать. — Питер... Прекрати, пожалуйста... — она начинает задыхаться собственными слезами, когда я наклоняю её голову назад за волосы. — Ты не в себе... Ты не в себе. — Я задал тебе вопрос, — говорю с паузами, чтобы она понимала, что я имею в виду. Она беспомощно вертит головой, и тогда я вновь роняю её на пол. — Отвечай! Венди быстро прижимается спиной к стене, отодвинушись от меня на приличное расстояние. — Ты знал, что так будет, Питер. Это было неизбежно, как то, что случилось в Сторибруке, — она вытирает лицо от слез. — Я заботилась о нём с самого начала. Да, мне хотелось вырастить его, как собственного сына! Взгляни правде в глаза, Питер! Ты отнял у меня эту возможность. Ты отнял всё, что я могла получить, живя обычной жизнью в Лондоне! Взросление, брак, материнство... Что я получила взамен? Вечного мальчишку, который не знает, чего хочет сам! Мальчишку, который думает, что может решать всё за других! Но ты не сможешь решить за меня то, буду ли я любить этого мальчика! Это моя воля, и ничего ты с этим не сделаешь! — теперь она поднялась с пола, но я уже был напротив неё. — А если ты захочешь мне помешать, то... — То что? — приближаясь к её лицу, спрашиваю я. — Я уйду. Я сделаю это. Я наконец-то стану свободной вместе с Гидеоном, и мы раз и навсегда забудем о существовании Нетландии и о тебе. И поможет мне это, — она не колеблясь достала из кармана волшебный боб, и тогда я чуть не потерял дар речи. Дарлинг надеялась убрать его обратно, но я схватил её за руку и отнял боб. Тогда она набросилась на меня, давая пощёчины, от которых я начал приходить в себя. Она взбесилась, когда в моей руке исчезло то, что ей было нужно. Я не мог её успокоить до тех пор, пока не заломал ей руки за спину и не повалил на кровать. — Раз и навсегда запомни: ты никогда не покинешь этот остров. И раз Гидеон доставляет столько проблем, мне ничего не мешает убить его и забрать сердце. Оно мне пригодиться в дальнейшем, — от этих слов она взревела, как сумасшедшая. Венди брыкалась ногами, пытаясь ударить меня куда-нибудь, лишь бы освободиться и вновь попробовать отобрать боб. — Не смей трогать Гидеона! Не смей! Я никогда, — слышишь? — никогда не прощу тебя, если ты тронешь его хоть пальцем! Это мой мальчик! Я схватился за её бёдра и отбросил к подушкам, рядом с балками от балдахина. На них всегда оставались железные цепные наручники, которые я оставил для украшения, однако, они пригодились мне вновь. Быстро перевернув Венди на спину, я забрался на неё сверху и почти вновь возжелал её так, как мог лишь когда-то. Но все мысли сводились к тому, что я был обязан ограничить её в передвижении. Это можно было сделать лишь одним способом. Когда её запястья загремели железом о деревянную кровать, я полез в шкафчик за шприцом. Всё это время она кричала. Но уже другое. — Прошу, не трогай его! Я сделаю всё, что ты захочешь, только не прикасайся к Гидеону, умоляю! Прошу тебя! — Сделаешь всё, чего я пожелаю? — заинтересовался я, набирая в шприц двойную дозу наркотика. — Да! Да! Всё, что угодно, пожалуйста! — Ты не заметила, но я и без этого получаю всё, что хочу. Я снова оказываюсь рядом с ней, и теперь она видит шприц. — Нет! Только не это! Мы ведь оба знаем, это ничем хорошим не закончится! — Может Вы с Питером и знаете чем, но для меня это имеет свою выгоду, — теперь она понимает о чем идёт речь, и тогда уже плачет навзрыд. — Тень... — она не верит, что это вновь происходит с ней и сильно ворочается, когда шприц вот-вот должен был оказаться под её кожей. — Прошу... Не надо... — Ты останешься здесь и будешь вновь молить меня лишь о том, чтобы я дал тебе воды или еды. О большем ты не попросишь, — сжимаю её руку, которую собираюсь колоть, а затем втыкаю со всей силы иглу. Венди плачет с новой силой, когда чувствует, как наркотик начинает раскачиваться в венах. — И да, зови меня просто Питер. Так нам будет легче сохранять всё в тайне. — Тебе это... не сойдёт с рук, — из последних сил она выдавливает эти слова. — О, знаешь, а я ведь просто выполняю сейчас то, что было бы в голове у Пэна, будь он тем, что раньше. Он думает об этом, размышляет, и ему нравится это. Так что уже сходит с ума, мой маленький птенчик, — я целую её на прощание, когда она засыпает. Теперь выхожу из дома и направляюсь в сторону палатки, где должен быть Виктор. Когда я оказываюсь внутри, распахивая шатёр в разные стороны, застаю его врасплох. Добиваю его внезапностью, когда ударяю по лицу. Он летит на землю, подбирая руку к месту удара, чтобы не брызнула кровь. Да, он не понимает, что происходит, и тогда я решаю истолковать ему всю ситуацию. — Думаешь, здесь у тебя одного есть мозги? — я пинаю его в бок, не давая ему времени не то что бы подумать — даже чтобы ответить, — Или может, лишь ты можешь видеть людей на сквозь? Чёрта с два, Ловец! Окажись ты хоть на сто шагов впереди, ты всё равно увидишь лишь мою спину. — О чем ты? — он пытается встать, тогда я хватаю его за воротник и за спину и швыряю обратно. — Это ты ранил меня тогда, это ты следил за Венди, и твоих рук дела эти мертвые шлюхи. Я лишь одного не могу понять: зачем? Зачем тебе это было нужно с самого начала? — он копошится на земле, не зная, куда себя деть. Я загнал его в угол, и тогда мне пришлось сесть напротив него и издевательски усмехнуться. — Ну и куда подевалось твоё спокойствие и рассудительность, Виктор? Ответишь мне хоть на один вопрос? — Зря ты всё это затеял, Пэн... — он легонько подтер губу и покосился на меня. — Я не могу сказать, что всё это сделал я. Однако, я напрямую с этим связан. Ты не узнаешь как, пока я не решу, что тебе можно знать. Виктор пытался казаться загадочным, однако я вижу его насквозь. — Уверяю, тебе не захочется ощутить все прелести моих пыток, пока я буду вытрясывать из тебя информацию. — Пытать, как Венди? — Что?.. — не понял я. — Прекрасно знаешь, что я имею в виду, Пэн, — он качает головой, отчего начинает бесить меня ещё больше. — Правды от меня не жди. Избавившись от меня, ты не избавишься от проблем, только сделаешь хуже. Я вновь ударяю его и резко выпрямляюсь. Он со злостью рычит, но не смеет тронуть меня и пальцем. — Я знаю, тебе нравится выходить за пределы палатки... Пусть тебе станет известно, что я в курсе этого, и держу всё под контролем. — Пусть тебе станет известно, Пэн, что контролировать каждого на этом острове не получится... Не получится. — Смеешь мне угрожать? — Скоро ты поймёшь меня и то, что я делаю. Это отразится на будущем, а его я вижу яснее, чем ты. — Не торопи события, Виктор. Как только я узнаю, кто ты и чего хочешь, прикончу в этой самой палатке. И плевать я хотел, что ты сын своего отца... — ...который, непременно, объявиться, если я его об этом попрошу. — Желаю удачи.