Когда Роза и Огонь Едины

Он не аппарировал в кровать, так что в итоге они растянулись на усыпанном пеплом полу комнаты Снейпа. Гарри задохнулся, когда жар окружил его. Слава Мерлину, теперь огонь стал менее яростным, поскольку большинство оберегов обмякло и обгорело. Но в тот момент, когда Гарри вскрикнул, вокруг них поднялось зловещее шипение и огонь снова ожесточился. Теперь он и Снейп были его единственной добычей. Щупальца пламени искали их. Раскалённый гейзер вырвался из половиц и перепрыгнул через них, как раскалённый кот. Выругавшись, когда искры прожгли его одежду, Гарри прикрыл Снейпа своим телом. Низко пригнувшись, он нащупал пульс на горле Снейпа, с тревогой вглядываясь ему в лицо, в ужасе от того, что он увидит и почувствует. Снейп моргнул, глядя на него. Мгновение они просто смотрели друг на друга, затем глаза Снейпа забегали из стороны в сторону, изучая стены, разгорающееся пламя. Его глаза расширились, и он снова посмотрел на Гарри. — Я не знал, что ещё делать! — крикнул Гарри. — Ты умирал! Я думал, что смогу спасти тебя, но не смог, ясно? — что прямо сейчас казалось чертовски глупым оправданием, учитывая все обстоятельства. Ещё одна волна пламени вырвалась наружу и опалил руку Гарри. Крича, он попытался стряхнуть его. Комната загудела вокруг них, как будто они были окружены кровожадной публикой, которая только и ждала, чтобы сбить их с ног и увидеть поражение. Снейп боролся под ним, всё ещё вялый и дезориентированный. Он оттолкнул Гарри, потянулся животом к кровати и с некоторым усилием сдёрнул одеяло. Задыхаясь, он перевернулся и потушил пламя. Когда Гарри задрожал, Снейп подтолкнул его в вертикальное положение и придвинулся вплотную к нему. — Вместе, — прохрипел он Гарри на ухо. — Нет выбора. Гарри покачал головой, не понимая о чём тот. Его рука болела, буквально пылала. Едва соображая, он знал только одно: Снейп был прав. Если Гарри останется здесь, они оба умрут, и никому от этого не будет ни черта хорошего. Единственный выбор Снейпа в этом вопросе, казалось, заключался в том, какую из нескольких ужасных смертей он бы предпочёл. Очевидно, то, что его могут сжечь заживо, пугает его сильнее. Что ж, это тоже пугало Гарри. Но он не мог просто оставить Снейпа здесь, и он не мог просто сидеть и смотреть, как ошейник душит его. И Авада Кедавра он тоже использовать не мог. Может быть, Гарри мог бы таскать Снейпа туда и обратно с места на место, держась на волоске от смерти. Но как долго он сможет это выдержать? И как долго Снейп будет это терпеть? — Палочка! — вскрикнул Снейп. С трудом соображая, Гарри вытащил палочку и поднял её. — Вместе, — настаивал Снейп. Он обхватил рукой руку Гарри той же хваткой, которой он держал его во время варки Волчьего Противоядия. — Нужна сила. Мерлин, на этот раз Гарри захотелось, чтобы Снейп был красноречивее. Он еле услышал его и казалось, что чтобы нормально заговорить, тому нужно было разорвать себе горло. — Нуме… — Снейп вздохнул и закашлялся. Когда Гарри закричал, Снейп благодаря своим рефлексам кувыркнулся и огонь внезапно атаковал их с двух сторон. Гарри был весь в синяках и ударах, потому что Снейп крепко держал его, пока они кувыркались. Боль пронзила руку Гарри, он стиснул зубы и уткнулся лицом в плечо Снейпа, чтобы его не вырвало. — Сила — Тёмный Лорд не знает, — прокаркал Снейп своим охрипшим голосом, заставляя Гарри смотреть на него. — Оба. Должны, — он посмотрел в глаза Гарри. — Нумерология. О Боже мой. Несмотря на жар, у Гарри всё покрылось мурашками. Между ними нумерология уже имела статус кодового слова. Это означало способность любить, то, о чём все говорили, что у Гарри есть то, чего у него не было. Снейп должен был знать лучше. Если бы Гарри был таким ярким примером этого, Снейп давно бы освободился от ошейника. Почему он думал, что сейчас будет по-другому? Это была магия совершенно другого порядка. И думал ли Снейп, что он собирается участвовать? Гарри не мог поверить, что он всерьёз решил вытащить свои собственные чувства на показ. Собирался ли Снейп скормить их ему, как Гарри скормил Дамблдору отравленное зелье из чаши? Он сидел в оцепенении, пока Снейп не потряс его так сильно, что с Гарри чуть не слетели очки. — Симпатическая магия, — выглядя убийственно, Снейп рывком дёрнул Гарри в нужное положение, обвивая сзади его ноги. Его правая рука знакомо и успокаивающе уверенно сжимала палочку. Быстрое, неглубокое движение его груди пускало мурашки по влажной спине Гарри, а его дыхание у уха Поттера было едва различимым на фоне потрескивающего воздуха вокруг них. — Не трус, — голос Снейпа дрогнул на последнем слове. — Это или смерть. Пытаясь не потерять сознание от боли в объятиях Снейпа, Гарри прислонился к нему спиной и эхом повторил: «Это». Говоря это, он смотрел на пылающую стену, поэтому не был уверен, что Снейп услышал его. Подбородок Снейпа уткнулся ему в плечо — то ли это был лёгкий кивок в знак готовности, то ли подготовка к смерти, которая, вероятно, их ожидала. Удивительные эмоции переполняли грудь Гарри, и если бы он мог извернуться в объятиях Снейпа и повернуться к нему лицом, он бы что-то сказал. Но он не мог. Не сейчас. Может быть, никогда и не скажет. Он мог только откинуться на тонкое, костлявое тело другого волшебника и сосредоточиться на древней палочке, которую они держали вместе. Кроме того, если Снейп был прав, ему нужно было именно это чувство, чтобы остаться в живых. Сплошная волна огня взревела и нависла над ними, как открытая пасть. Испарения обожгли лицо Гарри, воспламенив подол его мантии. Он застонал, во власти своего старого кошмара, снова застряв в Министерстве. Если они исчезнут в этой алой пасти, то никогда не вернуться. Прижавшись лицом к волосам Гарри, Снейп яростно зарычал, неудержимо трясясь, словно его поразили Глациусом . Гарри извернулся назад, пытаясь слиться со Снейпом и отчаянно пытаясь быть не одним, когда огонь поглотит их. Затем, словно не их тела, а их души слились вместе, что-то тёмное скользнуло по краю сердца Гарри. Он был не один. Тень лежала между ним и бурлящей живой смертью в комнате, словно долгий, застывший момент солнечного затмения. Его захлестнула странная волна противоречивых ощущений, холодных и лихорадочных, яростных и спокойных, и он понял, святой Мерлин, что это был Снейп. Это было сердце Снейпа, практически разрывающееся в попытках достучаться до Гарри, пожертвовать всем, что он чувствовал и мог скрывать вечно, если бы Гарри не был глупым грёбанным гриффиндорцем, у которого не хватило ума аппарировать из горящего здания. Снейп, который наполнял, обладал, касался всего, что мог, пронзая Гарри и отдавая свою озлобленную, нечистую любовь на попечение палочки. Эхо. Возьми меня. Используй меня. Оно исчезло, но Гарри запомнил его на всю оставшуюся жизнь. Сердце Гарри разбилось. Он, наконец, сломался и выпустил своё собственное яркое пламя. Если он будет уничтожен, пусть будет так. Пусть всё выльется наружу, за преграды и за любовь не к тому человеку. Может быть, это могло их спасти, а может быть, и нет. Но за секунду до того, как всё взорвётся, он хотел отпустить. Он хотел снова стать невинным. Вообразив себя пустым сосудом, он отдал палочке всю свою душу. Снейп укусил его за шею. Мир снова обрёл фокус. Взбесившийся ублюдок укусил его. Обезумевший до невозможности, Гарри закричал: «Блять!». — Ты тоже, — прорычал Снейп. — Останься со мной, — он обнял Гарри и поднял палочку, когда на них с шипением обрушился огонь. В панике Гарри начал изворачиваться. Очередной порыв бурных эротических эмоций обжёг канал его души, направляясь к палочке. Их соединённые руки на мгновение вспыхнули, сияя силой. У Гарри возник странный образ Снейпа, целующего его пальцы. Затем палочка выплюнула сверкающий извивающийся цветок, и раскалённая волна над ними взорвалась горящими хлопьями, падающими вниз и превратившимися в пепел. Это сработало. Наконец Гарри понял, что делать. Если у Снейпа хватило смелости поделиться своими самыми секретными, сокровенными, запретными чувствами, то он тоже сможет. Он может умереть, пытаясь, но он откроет своё сердце и сохранит жизнь Снейпу.