В объятьях Ясемин успокоиться было легко. А после похода в душ и чашки горячего чая Серена и вовсе пришла в себя. В гостиной со всех углов струился в мягкий свет и будто бы обволакивал душу. Хотелось скинуть с себя накопленный ошибками груз, прикрыв от сожаления глаза.
Всегда в такие моменты наступало то, что было неотъемлемой частью этих встреч: сигареты со вкусом ягод, терпкое вино и долгие задушевные разговоры. Правда, сегодня вечером говорила одна Серена, а Ясемин пока что внимательно слушала. Как обычно, она забралась с ногами на диван и закуталась в клетчатый плед — балконная дверь была открыла, и от гуляющего по комнате сквозняка у подруги всегда мёрзли ноги.
— Слушай, я так рада, что ты заступилась за меня. Спасибо. Не знаю, что нашло на меня, я будто оцепенела, знаешь? А ты смогла выкрутиться… — услышав нетерпеливый вздох подруги, Серена решила перейти сразу к делу. — Макс… и вправду классный. Но не для меня. Всё то время, что мы были вместе, — точнее, что я врала тебе, что мы были вместе, — ничего для меня не значило. Чистая физиология, не более того. То чувство, когда тело хочет и берёт, не спрашивая, а душа ничего не чувствует. Удовлетворение низких животных потребностей, как ты выражаешься. Казалось, Макс тоже этого хотел, а потом, видимо, перестал. Только зря время потратила, а ведь я не молодею, блин!
Ясемин молчала несколько минут, цедила вино, а Серена терпеливо ждала, но в итоге сдалась и отправилась на балкон: натянутые до предела струны нервов не давали покоя, играли «полёт шмеля» и заставляли ногу дёргаться. Дрожащими пальцами она подкурила сигарету, затянулась и грустно усмехнулась, почувствовав сбоку движение. Ясемин уселась на табурет рядом с подругой, немного касаясь её плеча своим. С балкона открывался заурядный вид на темнеющее на глазах небо, где солнце уже не властвовало, но это было не важно сейчас. Карты, что таились в рукавах, сегодня раскрывались вопреки всем правилам игры. Игры, правил которых и в помине не было. А Серене было приятно просто сидеть рядом с человеком, который, ей хотелось верить, принимал её такой — неидеальной, потерянной, пьяной…
— Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне. Всегда была, что бы не натворила моя заСеря, — серьёзно сказала Ясемин и сочувственно словила взгляд голубых озёр подруги. Быть серьёзной оказалось непросто, и девушки громко расхохотались.
— Давно ты не называла меня так. Давно… Десять лет? Пятнадцать? Чёрт, да я и не помню даже! Кажется, знаю тебя всю жизнь. Ты одна оставалась со мной так долго…
Серена хотела было ещё что-то добавить, что-то душевное и сопливое по её меркам, но Ясемин вскочила на ноги и вырвала из её руки уже потухшую сигарету, бесцеремонно выкинув окурок за пределы балкона.
— Это же моя любимая песня! — воскликнула она, схватив Серену за плечи. — Хватит хандрить, идём танцевать!
Хозяйка квартиры не успела опомниться, как оказалась посреди гостиной и начала ритмично двигаться: сначала неохотно, а потом, вовлёкшись в процесс, свободно, раскованно. Ясемин была только рада таким переменам в настроении подруги и выжимала из себя всё возможное и невозможное, чтобы расшевелить её: бёдра раскрепощённо качались в ритме, а руки то и дело ласкали разгорячённый частым дыханием воздух. Стычка с Максом, эти танцы — всё это было очень нетипично для всегда застенчивой Ясемин. Но сегодня она, очевидно, решилась сделать шаг в сторону от своих норм и правил. Но грозит ли ей после этого расстрел? «Кто знает…» — думала она.
Песня сменилась и по комнате расползлись тягучие, сладкие, как карамель, звуки новой мелодии.
— Иди-ка сюда, — часто скромная Ясемин беззастенчиво привлекла подругу к себе, убедив тела качаться под музыку.
— Кто ты и что сделала с моей лучшей подругой? — шутливо поинтересовалась Серена, замечая слегка покрасневшие щёчки Ясемин. Та лишь отвела взгляд. Казалось, она и сама не понимала.
Девушки неторопливо покачивались в танце, уложив головы на плечо друг друга. Руки нежно гладили плечи. Серена не смогла удержаться и пробежалась пальцами по спине подруги, чётко чувствуя каждый острый позвонок кончиками пальцев. Та в ответ что-то неразборчиво булькнула.
— М-м? — Серена слегка отстранилась.
— Говорю, приятно, — хрипло произнесла Ясемин и повернула голову на другую сторону, сдув светлые пряди с чужого плеча.
Серену почему-то именно в этот момент особенно сильно накрыло вином и приятным запахом, исходившим от подруги. Лёгкий парфюм, шампунь и что-то неуловимое, нежное, тёплое смешивалось в неповторимый коктейль. Хрупкое тело в руках Серены казалось таким надёжным и приятным, а своё собственное — неподъёмным грузом, который могла только Ясемин облегчить касанием. Ещё одним маленьким касанием — нужно только протянуть руку. Не удержавшись, Серена прижалась лицом к нежной шее и глубоко вдохнула аромат кожи. Персик? Вишня? Миндаль? Вкусно. Хотелось лизнуть, попробовать. Спонтанное желание не показалось Серене странным, поэтому она поддалась ему. Странности на этом не закончились. Неосязаемый туман стал обволакивать и тело, и разум не только Серены, но и Ясемин — блондинка почувствовала тёплые сухие губы на своей щеке. Мурашки расползлись по коже и абсолютно неконтролируемым потоком устремились в южном направлении, минуя грудь и живот. Пришлось глубоко вдохнуть и отстраниться от манящего запаха, чтобы не утонуть.
— Семи, что происходит? — прохрипела Серена. Неясное чувство тревоги и возбуждения заставило глянуть на подругу.
— Ничего не происходит. Расслабься, — Ясемин всё ещё умиротворённо двигалась в медленном ритме финального припева, прикрыв глаза.
— Тогда объясни, что на тебя сегодня нашло? — не унималась Серена. Почему-то было очень важно понять и отрефлексировать момент. — Я тебя сегодня не узнаю. Сначала превосходная актёрская игра на публику, потом эти танцы. К чему это всё, скажи?
Ясемин замерла и отстранилась, уводя взгляд куда-то в сторону. Застенчивость возвращалась на своё почётное место, а напряжение росло.
— Ни к чему, Сера. Абсолютно ни к чему. Ты нуждалась в поддержке, защите и помощи. Я, как могу, стараюсь быть хорошей подругой. Разве ещё что-то может быть?
Нервный смешок, что вырвался будто случайно, только подтвердил невнятные опасения Серены. Что случилось с Ясемин?
— Не ври мне.
— О чём ты? Всё в порядке, доверься мне, — дрожащая ухмылка абсолютно не внушала того самого доверия.
— Да что на тебя нашло, чёрт возьми?! — нетерпеливо надавила блонда, вскинув руки.
— Да ты задолбала! — в ответ прикрикнула Ясемин и сделала шаг назад. Злость будто толчками стала выходить из неё с каждой резкой фразой. — Задолбала связываться с кем попало, а потом страдать и плакать мне в рубашку каждый блядский раз! Думала, я не видела, не замечала? Да у тебя всё на лице написано, Сера! Неизменно после очередного мудака, разбившего твоё сердце, напиваешься вдрызг и всегда — со мной.
— Ого, Семи, осуждение, — Серена не ожидала такого от Ясемин. — Ну, прости, что разочаровала. Прости, что обращаюсь за поддержкой к лучшей подруге, потому что больше не к кому.
— Так, значит, я лишь инструмент для достижения цели? — вспыхнула брюнетка. Не пойми откуда взявшаяся ярость клокотала прямо в глотке, кипятком заливая мозги обидой. — Скинуть груз и пойти дальше набивать те же шишки на непробиваемом лбу?
— Нет! Конечно, ты не инструмент, Ясемин, — поразилась такому умозаключению Серена и тут же стушевалась. — Ты просто… самый близкий мне человек. Прости, если я заставила тебя так думать…
— Я не слепая, но мне непонятно, почему ты связываешься с такими, как этот Макс, — Ясемин пылала, в сердцах вскидывая руки. — Когда до тебя дойдёт, что это совсем не твой тип?!
— Да? И кто же мой тип? — обида взыграла новыми красками перед глазами Серены. Почему Ясемин так больно ранит? Ответ был временно недоступен. — Кто?! Кто-то такой, как ты, что ли?
— Да даже если и так?! То что? Не потянешь? — злость кипела в лаве янтарных глаз.
— Не потяну? Пф-ф, да тебя же не понять ни капли! Годами строила из себя тихоню, а тут вдруг смелости набралась. Украла у своего нового мужика? Откуда у тебя это?
Новый виток размышлений от этой мысли делал больно Серене ещё сильнее. М-да, так себе она подруга, ведь и понятия не имеет, что сейчас происходит в жизни Ясемин. Твой эгоизм
уже лезет тебе боком, Серена. Да грёбаный пиздец!
Повисла тишина, прерываемая шумным дыханием. Воздух словно искрился от эмоций, одолевающих обеих девушек. Это было слишком. Лица в пылу неожиданной и абсолютно неуместной пьяной ссоры раскраснелись. Глаза Ясемин горели. Казалось, они сейчас же пропалят дыру в белокурой красавице, но и та не оставалась в долгу и дерзко отвечала на взгляд подруги.
— От тебя, дурында! — выпалила брюнетка, в мгновение ока очутившись вплотную к Серене. — От тебя…
Из комнаты вдруг будто высосали весь воздух, и причина этому была лишь в том, что Серена не смела коснуться губ напротив. Она, казалось, задыхалась, но всё же не решалась переступить черту глубокого невинного чувства во имя собственной жизни.
Пока Серена решалась на отчаянный шаг, окружение вдруг поплыло и поблекло, а потом мир внезапно стал чётче и заиграл новыми красками. А всё потому, что Ясемин впилась ей в губы. Отчаянный поцелуй получился неожиданным и неловким. Серена пару раз стукнулась с Ясемин зубами, пальцы запутались в густых тёмных волосах, но опьяняющий её восторг был дороже таких мелочей.
Убила. Сильно. Я видела звёзды.
Года не меняют тебя,
Вино не изменит любовь, а ты — меня.
Поцелуи дарить со злости,
Ступать на ржавые гвозди,
Быть новыми день ото дня.
Каким-то неведомым образом Серена нашла себя стоящей в спальне, голой, возбуждённой и обнаружила, что горячие губы Ясемин ласкали её грудь. Влажный язык очерчивал твёрдые соски. Слегка дрожащие пальцы подруги блуждали по телу в поисках чувствительных местечек, но сейчас Серена и так была сплошным сгустком нервов. Каждое прикосновение Ясемин дарило нестерпимое наслаждение, отчего та поверхностно и часто дышала, делая более резкие вздохи, когда брюнетка всасывала или слегка прикусывала розовую горошину.
Ясемин наконец оторвалась от груди и стала прокладывать дорожку влажных поцелуев всё ниже и ниже, облизывая рельефные рёбра, бока, выпирающую бедренную косточку. Серена задыхалась от предвкушения. Неужели это и правда происходит? Чтобы убедиться, она опустила голову. Лучше бы она этого не делала — затуманенный взгляд Ясемин, стоящей перед ней на коленях, прямо у сосредоточения возбуждения, сводил с ума.
— Ясемин… — пискнула Серена, когда увидела тонкий палец подруги, что медленно кружил по выбритому лобку, слегка задевая влажные от похоти складки. — Пожалуйста…
Брюнетка не стала долго её изводить, а припала ртом к нежной коже, что так нуждалась в прикосновении. Серена не могла отвести глаз от фантастической, почти не реальной картины: её лучшая подруга стояла на коленях перед ней, как перед богиней, впивалась пальцами в бледные бёдра и вылизывала упругий, разбухший от желания бугорок. Руки сами просились помочь Ясемин в непростом занятии: то и дело зарывались в густые волосы и прижимали девичий рот поближе к промежности. Припухшие нежные губки словно целовались с ярко-розовыми губами Ясемин — от подобного сравнения Серена готова была взорваться прямо сейчас. Горячее дыхание подруги обжигало изнывающую плоть, юркий язык извивался немного неумело, но всё равно даруя необыкновенное наслаждение и заставляя сгибаться чуть ли не пополам.
Однако сладкая пытка неожиданно прекратилась. Серена всхлипнула от досады, умоляюще смотря на Ясемин, которая быстро избавилась от одежды, закинув её подальше и хищно облизнувшись.
— Мне давно было интересно попробовать тебя на вкус, — брюнетка собрала влагу с подбородка двумя пальцами и облизала их, а затем пустила на лицо тень глубокой задумчивости. — Сладко. Хочу ещё.
— Ну нет. Мой черёд, — желание Серены достичь разрядки было сильно, но рвение подарить Ясемин такое же блаженство оказалось сильнее. Она наклонилась к подруге и коснулась её губ пьянящим поцелуем, а вкус собственного возбуждения только усилил её решимость ублажить девушку. — Позволь мне… Приляг.
Ясемин безропотно откинулась на мягкие подушки, немного поёрзав для удобства. Ветерок смущения всё же заставил её прикрыть грудь, а бёдра склеиться. Но Серена не дала времени думать и тут же накрыла тело Ясемин своим, заставив развести колени. Губы встретились в чувственном танце, руки гладили плечи, ласкали грудь и в итоге добрались до горячего, влажного, изнывающего места.
Серена отстранилась, ощутив дрожь хрупкого тела под собой и сбитое дыхание Ясемин, и оглядела девушку: безумие и желание заволокло глаза тьмой, смуглая кожа покрылась мурашками, грудь рвано то вздымалась, то опускалась. Серена опустила взгляд ниже, наблюдая за тем, как её палец ласкает вход и мягко погружается всё глубже, выходит наружу и снова играет с жаждущими прикосновений пухлыми складками. Ясемин выгибалась дугой и сладко постанывала, прикрыв глаза, и Серена готова была поклясться, что не видела ничего более прекрасного, чем это зрелище. Не удержавшись, она накрыла тёмный сосок ртом и слегка втянула в себя. Хаотичные движения рук Ясемин в волосах дали понять, что она всё делает верно.
Узкая ладонь просунулась между телами и легонько задела то, чего так хотела Серена, принудив шумно втянуть воздух в лёгкие. Кожа ласкала кожу — и это было хорошо. Пришлось приподняться на руке для устойчивости, и теперь ей открывался шикарный вид на вздрагивающую от ритмичный движений Ясемин.
В полумраке спальни две женских фигуры дарили друг другу ласку и жаркие поцелуи, пока их кожа не покрылась испариной, а прикосновения к оголённым нервам не простреливали искрами мозги.
— Сера… Серена… Пожалуйста! — выгибаясь всё сильнее, задыхалась Ясемин в попытке что-то сказать, но Серена не слышала мольбы из-за нарастающего шума в ушах.
Руки порядком устали, но остановиться значило бы потерять маячащую на горизонте такую желанную блаженную негу. Каждое движение пальцев Ясемин выталкивало Серену на новый виток плотно скрученной пружины предвкушения, что вот-вот освободиться от давления. Серена ощутила жар приближающейся волны и усилила её силу, впившись поцелуем в, казалось, парализованную Ясемин. Та лишь безмолвно глотала воздух, однако касание губ привело в действие рычаг, что никак не поддавался, а теперь с лёгкостью освободил стон в глотке. Пара протяжных звуков обозначила окончательную потерю контроля и достижение финиша гонки за удовольствием.
— Так… мы поговорим о том, что произошло? — решилась нарушить тишину Серена, стоя бок о бок с Ясемин на своём балконе.
Рассвет был совсем близко, птицы ещё спали. Холодный влажный воздух со всех сил старался пробраться поглубже в плед и коснуться незащищённой кожи, чтобы вынудить ту покрыться мурашками. Ручеёк сизого дыма, стремящегося ввысь, извивался и в конечном итоге угасал, чем гипнотизировал взгляд Ясемин, которая уже минут двадцать безмолвно смотрела в одну точку.
***
— Ты хочешь поговорить об этом
сейчас?
Такая постановка вопроса угнетающе подействовала на Серену, но дикое желание спать и угар, что медленно рассеивался в голове с каждым новым вдохом холодного утра, убедили её не вступать в спор. По крайней мере в данный момент. Хотелось всего лишь прижаться к Ясемин в трепетном объятии, теряясь в полах нехитрого одеяния и сонных взглядах, что она и сделала.
Ясемин словила ладонь Серены и прижала её к своим губам, а затем к щеке. Такой простой жест заставил дыхание Серены сбиться, но всё же вызвал нежную улыбку на лице. Всё просто. Никаких недомолвок, хоть слова и не прозвучали. Всё предельно ясно. Ясемин коснулась пачки сладких сигарет.
— Покурим?
Молодость дарит храбрость, чтобы решиться на родившуюся внутри правду, и силу, эту правду доказать миру. Но когда есть уверенность, что ты не один — такой дебил, — все непреодолимые раньше преграды кажутся обыкновенными ступеньками наверх, но — к совершенству.
