В каждом времени суток есть своя прелесть и красота. Вначале нового дня, в его продолжении и в его завершении. В каждом дне есть свой неповторимый закат и восход. Но мы слишком торопливы, чтобы в полной мере насладиться ими. Куда-то вечно торопимся, куда-то постоянно опаздываем, и у нас нет времени, хотя бы просто остановиться и посмотреть на небо. Полюбоваться его голубым свечением, увидеть золотисто-алый рассвет, и насладиться мягким малиновым закатом. Мы слишком торопимся жить. Даже для того, чтобы просто посмотреть на мир вокруг. Вечная спешка.
А вот они никогда не спешат. Разве что навстречу друг другу.
Кто они? И почему они могут встретиться только в этот миг, когда еще ночь, но уже утро? И встречаются ли они в тот миг, когда солнце прячется за горизонт и наступает темнота?
***
— Папа! Ты обещал рассказать нам сказку! — капризно напомнила Морган, укладываясь в кровать и смотря на своего отца. Питер, на соседней кровати, согласно хмыкнул, обнимая свою любимую игрушку в виде зеленого крокодила. Тони поправил одеяло дочери, потрепал сына по голове, и с улыбкой устремил свой взор в окно, провожая взглядом падающую звезду.
— Хорошо, сейчас я расскажу вам одну историю. — начал мужчина, смотря на детей, которые во все глаза смотрели на родителя и с нетерпением ждали невероятную историю. — Это история о том, как День полюбил Ночь.
Питер и Морган переглянулись, но не стали перебивать отца, внимательно слушали. Еще бы — их детская фантазия ликовала. Как так День мог полюбить Ночь? Хотелось же узнать! И Тони, увидев неподдельный интерес в родных карих глазах, решил продолжить….
***
Это был обычный день. Он ничем не отличался от остальных. Светило ласковое солнце, было тепло, несмотря на то, что была уже осень. В потоке ветра летели золотые листья, иногда попадались и красные, которые мужчина провожал ласковым взглядом. Тони прогуливался в парке, думая о последних событиях недели. Стив опять сбегал с дежурств, чтобы увидеться с Пегги, поэтому Тони заменял его. Несколько дней назад, ему, за добросовестную работу, вплели в волосы золотые пряди, повышая в звании. Его вознесение было не за горами, и Тони был счастлив. А Стив пускай обзавидуется! Сам же пропускал дежурства. Возможно, он их отработает, но Тони это уже не заботило. Быть Дневным — почетно и нести свою службу — не только большая ответственность, но и удовольствие, доступное одному только Богу. Тони не считал себя Богом, но стать Небожителем — очень хотел. Чтобы стать
свободным…
Близился вечер и пора идти на границу, чтобы встретится с представителем Ночных и вознестись в чертог Солнца.
Старк шел не спеша. А куда ему спешить? Он — не человек. Ему не зачем спешить, и до заката еще как минимум час. Он наслаждался осенними пейзажами и мечтал о том, как бы увидеть все это ночью. Среди Небожителей есть правило, которое запрещает им появляться в мире людей, в противоположное для них время. Дневным нельзя появляться ночью, а Ночным — днем. Но было то короткое мгновение, когда Ночь и День соприкасались друг с другом, образуя Утро и Вечер. В такое время представители двух чертогов могли видеться.
Их встречи всегда коротки. Один приходил, чтобы сменить второго. И так было, есть и будет всегда.
Тони уже на границе и с трепетом в сердце, ждет появление того, ради которого берет дополнительные дежурства в сменах Дня. И
он, появляется спустя минуты три, после прихода Старка на границу.
— Ты никогда не опаздываешь. — улыбается Тони и осматривает Ночного с головы до ног.
Стефан в своем привычном черном одеянии выглядит как всегда великолепно. Он был ночью — скрытный и такой же таинственный.
Странный. Снаружи был сдержан и отречен от мирских забот, но внутри полон разных чувств и нежности. Как ночь полная звёзд. Его холодные, светлые глаза, подобны свету ночных светил. Они такие удивительные, что Тони никак не может оторвать от них своего взгляда. Они прекрасны. Хотя и нельзя сказать точно, какого они цвета. То ли зеленые, то ли голубые, или вообще серые. А может и все вместе. В них много мудрости и глубины, на них хочется смотреть бесконечно. А приглядеться — излучают мягкое сияние, подобно лунным лучам.
— Как и ты, Энтони. — Стефан позволяет себе улыбнуться, и его глаза-хамелеоны медленно опускаются вниз, осматривая своего визави. Серебристая челка прикрывает часть его лица, и Тони мягко убирает ее, чтобы видеть эти невероятные глаза. Стефан смотрит на него из-под пушистых ресниц.
Энтони — прекрасный распустившийся цветок, на рассвете нового дня. Он всегда в светлом — нежен, открыт и располагал к себе любое создание, от людей до животных. Улыбка, красующаяся на губах полна тепла и при встрече с ним, своим тёмным отражением, наполнена радостью. В карих глазах тепло горячего шоколада, а в темных волосах отражается золотисто-рыжий оттенок. Он был днем — открытый и такой же солнечный. Его кожа была тёплой и мягкой. Он любил и умел ухаживать за собой. От него пахло чем-то сладким и дорогим — миром и любовью. И Стефану нравилось это.
Он не помнит, когда именно они познакомились. Кажется, это произошло в марте. Точно, тогда еще весеннее равноденствие было. Двадцатого марта, Стефан неспешно прогуливался по парку — в этот день Ночным дозволялось появляться, — и любовался оживающей природой. Ему нравилось, как искрился в свете солнца снег, нравился шум капающих капель с крыш, нравился аромат весны. Он помнил, что тогда его внимание привлек молодой человек, сильно выделяющийся из общей массы. Он о чем-то весело говорил с компанией людей, — о чем именно, Стефан не слышал, но улыбался он открыто и Ночной сам не смог сдержать легкую улыбку. Именно тогда Стефан заинтересовался им. Почему? — он и сам не знал ответа.
Тогда, замечая на себе взгляд незнакомца, Тони обернулся на него и, сканировав взглядом, широко улыбнулся ему. С этого момента между ними что-то, да промелькнуло. Они стали общаться. Тони оказался довольно
приставучим интересным собеседником. И не смотря на то, что они виделись только в предрассветные сумерки — их встречи становились регулярными. С каждым днем их разговоры становились все более интересными. Они уже перешли на «ты», и хотя Стефан не видел повода нарушать этикет, он, тем не менее, решил первым перейти на «ты». Тони только просиял с этого. Во время каждой встречи они были совершенно искренними друг с другом, и каждый из них открывал в своем собеседнике что-то новое. Постепенно они все ближе становились друг другу. Иногда они вдвоем, вечером, бродили по окрестностям, а утром, гуляли возле озера. Жаль, что они так мало времени могли проводить друг с другом. Всего час и им уже пора расставаться.
— Куда пойдем, Стефан? — поинтересовался Старк, мягко касаясь груди мужчины и проводя ладонью по холодной ткани его одежд. Стрэндж задумчиво нахмурился, а после, убрав растрепавшуюся, покрытую золотыми прядями челку Дневного, с такой безграничной нежностью посмотрел в теплые глаза Тони. И в этой нежности, Старк был готов утонуть. На него никто никогда так не смотрел.
— Я не знаю, Тони. — ласкающим слух голосом, проговорил Стефан, невесомо касаясь пальцами его щеки. Чувствуя на щеке холодные пальцы Ночи, День не смог сдержать мурашек, что пробежались у него по спине. Неожиданное, но ласковое прикосновение.
Тони стал источником его духовных и эмоциональных сил. Его вдохновением. Его музой.
Его любовью… Ласковые взгляды, прикосновения, слова — все это питает его темную душу, наполняя ее светом. В безмолвной ночной темноте Стефан всегда бродит в полном одиночестве по лесам, лугам и городам. Он бесшумно путешествует по миру, иногда встречаясь со своими сородичами, и заглядывая украдкой в дома, где видит разных людей. Спящих и бодрствующих, кто-то мечтает, а кто-то грустит и роняет слезы, которые прятал днем… Ночь всё примет, ночь не осудит, молча выслушает и убаюкает, а утром придет долгожданное исцеление и унесет туман все тревоги прочь…
И с каждым наступлением утра, он блуждает по границе, в ожидании встречи с тем единственным существом, которого смог полюбить, и к которому смог привязаться.
Тони приносит радость при пробуждении нового дня. И с недавнего времени, он любит представлять, как любимая прохлада рук, уже родного создания окутает его, принесёт покой и нежность душе. Любит представлять, закрывая глаза, как он сам подарит своё тепло и примет чужой холод, создавая идеальный баланс…
Их пальцы переплетаются. Они сцепляют руки в крепкий замок. И рука об руку, они вместе покидают город, уходя в поле, где, как Стефан любил говорить, спят светлячки. Хотя Тони и не догадывался, что, таким образом, Стрэндж намекал ему на что-то…
Явно особенное.
— Как прошел твой день? — склоняя голову, поинтересовался Стефан, легонько сжимая пальцами руку Тони.
— Прекрасно, Стеф. Каждый день проходит по-особенному, — его губ коснулась улыбка. Руки Ночного уже начали теплеть.
— Знаешь, я видел, как в поле расцвели чудные синие цветы. Их аромат и красота невероятны. Когда я их впервые увидел, то сразу подумал про тебя. — прошептал Стефан, останавливаясь и наклоняясь к Тони. Старк сглотнул и облизнул пересохшие губы, представляя, какие именно цветы расцвели в поле. Сердце бешено забилось, когда Дневной услышал шелестящий шепот и взглянул в глаза-хамелеоны своего возлюбленного. Стефан был очень красив. И представитель Дня не мог отвести своего взора от него. Точно так же, как и сам Ночной, не мог налюбоваться им.
Стефан, с такой любовью поглядел на своё очаровательное кареглазое чудо, поглаживая его золотистые пряди. Теребя красное перышко на золотой серьге, — это был его подарок. У Стефана точно такое же, только зеленого оттенка. И это был подарок Тони, по случаю месяца их странной дружбы, плавно переросшую в любовь. И нет никого и ничего более милого и прелестного на всем белом свете, чем Энтони Старк. Одна его солнечная улыбка вызывает радость и трепет в душе. Его смеющиеся глаза, румянец на щеках. Стрэндж не мог наглядеться и уже представил, как сделает венок из тех дивных цветов и вплетёт его в волосы своего солнышка. Точно такие же мысли были и у самого Тони. Ведь синий цвет идеально подойдет такому величественному существу, как его Стефан. И хоть у Ночного уже был венец из синих перьев, которые смотрелись как уши дивного существа, это не помешало бы Тони надеть ему венок цветов.
— Пойдем туда? — робко спросил его Стефан, сжимая пальцы Старка.
— Конечно.
Тони улыбнулся, уже примеряя воображаемый венок на голове Ночного, в чьих темных волосах он видел отблеск звезд.
Они шли через заросшее поле в сторону заката. И когда они дошли до озвученного ранее места, лучи заходящего солнца, едва достигали его. Спрятанная за высоким холмом лужайка, была покрыта чудесными синими цветами, о которых говорил Стефан. Тони широко улыбнулся, и, вдохнув сладковатый аромат цветов, как дитя, побежал к ним, раскинув руки в стороны. Из травы тут же, вверх стали подниматься, ранее спящие светлячки и волшебные, лунные бабочки. Их видели только представители их расы, люди же не могли их увидеть. А жаль, ведь они так прекрасны!
Наблюдая за ним, Стефан нежно улыбнулся, не переставая восхищаться им, и, отбросив свою серьезность, побежал следом за своим солнцем. Темный плащ стал развиваться за его спиной, отчего ночь позади него казалась темнее, а звезды на небе ярче. Он нагнал Тони, и теперь они вместе, взявшись за руки, бежали, хотя нет, скорее плыли, среди синих цветов. Вокруг них уже плясали с десяток маленьких бабочек и светлячков, подсвечивая бархатным светом все вокруг. Это было потрясающе! Тони неожиданно остановился и оглянулся на Стефана. О, как же он был прекрасен! Лунные бабочки парили около него, опускались на его плечи. Они радовались Ночному ангелу, когда как самого Тони они облетали, ведь он — Дневной. Старк не расстраивался из-за этого. Просто видеть их — уже приносило ему радость.
— Покажи их… — шепотом попросил Энтони, опуская взгляд. Стефан мягко засмеялся и поднял руки, ладонями вверх. На его ладонях появились большие лунные бабочки. Они порхали между его пальцев и казались живыми. Стефан легонько дунул на них, и бабочки взвились ввысь, закручиваясь в сверкающий нимб над головой Дневного, после становясь венком. — Стеф?..
— Ты прекрасен, мое Солнце. — мягко прикасаясь к горячим губам Дня, прошептал он, прикрывая глаза.
Сердце Тони забилось быстрее, и это ощущение было приятным и легким. От переполнивших его чувств, он поддался их невинному поцелую, а в голове мысль: сделать что-то для самого Стефана. Однако он не знал что именно, а после того, как они отстранились друг от друга, он, тихо засмеявшись, нарочно стал падать, утягивая за собой опешившего Стрэнджа, на лице которого отразился секундный страх.
Глупый Стефан, — с любовью подумал Тони, —
мой глупый, заботливый, горячо любимый Ночной ангел…
Поляна цветов приняла их с распростёртыми объятьями. Упав на мягкий мох, они подняли вверх рой светляков. Тони засмеялся, раскидывая руки в стороны, ощущая мягкость травы и цветов. Стефан оказался лежащим верхом на нем и их лица были очень близко. Они едва соприкасались носами. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. В глазах у обоих — отражения друг друга. Стрэндж коротко засмеялся своим изумительным бархатистым голосом и, обняв Старка, перевернулся с ним так, что теперь он оказался сверху. Спину Ночного холодила земля, но он не чувствовал холода, а вот Тони ее чувствовал, поэтому Стефан не хотел, чтобы его Светоч замерз. Так, он не будет чувствовать холод, а сам Стрэндж ощущал приятное тепло от тела Старка.
Тони удобно устроился на бедрах Стефана и, потянувшись вперед, сорвал один синий цветочек, самый красивый, до которого смог дотянуться и аккуратно вдел его за ушко Стефана, мимоходом приглаживая синие-синие перья его украшения. Тот довольно улыбнулся, разглядывая лицо Тони. В его глазах светилось счастье, как и в глазах самого Тони. Недолгий взгляд друг на друга и их уста снова сливаются в трепетном поцелуе. Стефан прижимает к себе Тони, кладя прохладные длинные пальцы на его теплые бедра. Постепенно поцелуй становился глубже. Руки Ночного поднялись вверх, легли на талию Тони и застыли там. На грудь Стефана навалилась вся тяжесть тела юноши, и он улыбнулся в поцелуй. Поцелуй длился бесконечно долго. Все время, пока он длился, Тони не мог сдержать пламя в своей груди. Наконец, он оторвался от покрасневших губ Стефана и увидел, как на лбу Ночного появляется золотистый узор месяца. Тони мягко провел по нему пальцем и, улыбнувшись, снова поцеловал Стрэнджа. Стефан, закрыв глаза, слушал биение сердца своего возлюбленного и чувствуя жар, исходящий от тела Дневного. Еще немного, и тепло Солнца покинет его…
Стефан мягко разорвал их поцелуй, и ласково заглянул в глаза Энтони. Сев, Ночной ангел высвободил черные туманные крылья, полные созвездий. Усадив Тони на своих коленях так, чтобы он ногами обнимал его, Стефан приобнял крыльями его за спину, будто укрывая от всего, и взяв в свои холодные руки теплые ладошки Дневного ангела, прижал их к своей груди.
— Прошу, держи их тут и слушай,
чувствуй мое сердце. — произнес он, опуская руки и создавая в руке светящуюся сферу. Ее мягкое голубоватое свечение озарило лицо Тони, и он тут же почувствовал, как сердце Стефана начало биться. У Ночных сердца не бьются, потому что они, вроде как, мертвые или вмерзшие в лед. А тут, сердце бьется. Стрэндж чувствует, волнуется и это знание, заставило Старка смутиться, ведь ангел Ночи — любит его.
Крылья Ночного подрагивали от волнения. Наконец, Тони сделал глубокий вдох и решился задать мучающий его вопрос.
— Что ты хочешь сделать, дорогой?
Стефан не ответил, но в руках у него появилась шкатулочка, расписанная серебряными узорами. Глаза Энтони удивленно распахнулись, а под пальцами бешено билось чужое сердце. Стефан медленно открыл шкатулочку и Тони увидел сияющий серебристый ободок, украшенный тоненькими черными узорами и имея один единственный кристаллик, нежно-голубого оттенка.
— Тони, я… Ты.....
Ты станешь моим Солнцем, Луной и Путеводной Звездой?
— Стефан… — смотря то на кольцо, то на Ночного, тихо прошептал он, чувствуя, как сердце мужчины стало еще быстрее биться. — Я согласен и…
Он отнял свои руки от груди Стрэнджа и, сложив их вместе, тоже создал сияющую золотом сферу в них. После, когда свечение погасло, он держал маленькую бархатную коробочку. Под удивленно-пристальным взглядом Ночного, Тони раскрыл ее, а там было золотое кольцо с серебристым узором и маленьким рубином.
— Стефан,
ты станешь моей Луной, Солнцем и Путеводной Звездой?
Стефан прикрыл рот ладонью. Глаза его заблестели, подобно звездам. Он не ответил — страстно поцеловал Тони.
— Это значит — да? — хихикнул в поцелуй Старк и, не дождавшись ответа, продолжил целовать губы Ночного. Они оба желали впитать в себя и отдать второй половинке больше любви. И им не нужно дыхание, чтобы прерываться, они не чувствовали физической усталости. Их любовь пронизывала каждую клетку их тела. Они не могли остановиться, продолжая целовать губы друг друга.
Но вот показался носик растущей луны и, чувствуя ее восходящую силу, Стефан прервал их поцелуй, мягко отстраняя от себя Тони. И он понимает.
— Время… Пора прощаться… — с грустью в голосе говорит Тони, ласково поглаживая скулы Ночного.
— Подожди.… Побудь со мной ещё немного… — почти отчаянно шепчет Стефан, прижимаясь к его груди. — Еще, хотя бы пять минут.
— Хорошо, дорогой. — Энтони улыбается, гладя его по голове, прогоняя грусть и вспоминая, берет руку Стефана, надевая на его безымянный палец золотое кольцо. В ответ Стефан делает тоже самое и на пальце у Старка блестит серебряное колечко. Он любуется его переливом и обнимает Ночного, даря ему свое тепло. — Мы увидимся завтра?
— Не думаю, что я заступлю в следующую ночь, и другие последующие ночи тоже. — на лице Стефана грусть. И это бьет по сердцу Тони.
— Однажды, мы сможем быть вместе.
Всегда. — горячо прошептал он, крепко обнимая его, и сдерживая слезы.
— Да…
Тони заглянул в любимые глаза и, поцеловав золотой месяц на лбу Стефана, слез с него, присаживаясь рядом, под черное крыло, усыпанное звездами и созвездиями, которым он любил давать самые разные имена. Ни у одного Ночного он больше не видел крыльев, и ему нравилось, что только у Стефана они были. Красивые, черные, сотканные из тумана. Погладив их туманное оперение, Тони укрылся им и, сорвав пару синих цветков, стал плести венок, чтобы потом, закончив, надеть его на голову своему Ночному ангелу. Ловкие пальцы плели быстро, и Стрэндж не мог отвести от них своего взора. Ему нравилось наблюдать за ним. Наконец венок был готов, и Тони надел его на голову Стефана.
— Тебе очень идет. — чувствуя покалывание на кончиках пальцев, проговорил Тони, гладя щеки Ночного. Время вот-вот выйдет.
— Спасибо, Солнце, — он потерся щекой о руку Старка и поцеловал внутреннюю сторону ладони, задержавшись губами на нежной коже.
Сердце сжималось от боли разлуки, пусть и всего на сутки. Ещё один день и одна ночь. Ещё подождать немного. А может и не на сутки, а больше… Когда, теперь они увидятся вновь?
Мягкий свет луны достиг лужайки, коснулся ног Энтони, и Стефан увидел, как его избранный становится прозрачным, как тает на глазах. Он возвращается в чертог Солнца. Стефан из последних сил цеплялся за возлюбленного. Он потянулся к его лицу и запечатлел на губах глубокий, чувственный поцелуй, исполненный любви, нежности и надежды.
— До следующей встречи, — едва слышно произнес Тони, после поцелуя, и Стефан, открыв глаза, увидел перед собой лишь призрачную тень. Схватил осторожно за руку, что едва видно было, но сжал пальцами лишь холодный воздух.
—
Я буду ждать тебя, Свет мой… — прошептал Ночной, провожая светящихся бабочек, что летели роем вверх.
***
Морган не сдержалась и заплакала. Тони удивленно посмотрел на дочь и, закутав ее в одеяло, усадил к себе на коленки.
— Что такое,
Звездочка? — спросил он у нее, поглаживая по голове и заглядывая в темные глаза, полные слез.
— Почему они не могут быть вместе? — плача, спросила она. — Почему День и Ночь не могут быть вместе? Почему?
— Да, пап, почему? Они ведь любят друг друга! — сев в кровати, Питер тоже, со слезами на глазах, посмотрел на отца, обнимая крокодила.
— Ох, милые, это же всего лишь сказка, — попытался успокоить их мужчина, но вышло плохо. В комнату вошел Стефан, облаченный в темный плащ, держа в руках толстую книгу. От него веяло прохладой, — он только что вернулся.
— Что за шум? Тони, почему дети плачут? — присаживаясь на стул, спросил он, смотря на супруга. Тони, продолжая гладить Морган по голове, с улыбкой посмотрел на Стефана, на колени которого уже забрался малыш Питер вместе с плющевым аллигатором Локи.
— Папа Стефан! Почему День и Ночь не могут быть вместе?! — смотря прямо в глаза второго отца, спросил Питер, готовый, как и Морган, расплакаться.
— Ох, Тони, ты рассказал им эту историю? — Стрэндж приобнял Питера и повернулся к мужу, качая головой, когда тот кивнул ему. — По древним законам, Питер, представители этих двух рас не могут быть вместе, иначе это нарушит Время и наступит хаос. Но… — многозначительно протянул Стефан, улыбнувшись сыну, и найдя ладонь Тони, сжал ее, пальцем чувствуя серебряное колечко. — Есть одно маленькое исключение.
— Какое? — одновременно спросили отцов Морган и Питер.
— Когда День и Ночь возвысились и стали Небожителями, они стали
свободными, как того и хотел День. А еще, они же обменялись кольцами, тем самым образовав нерушимую связь друг с другом и, после, создали свою маленькую семью. Со своими маленькими
Звездочками. — продолжил за него Тони, поглаживая прохладную ладонь Ночного. Стрэндж смотрел на него с той самой безграничной нежностью, как и десять лет назад. И Дневной наслаждался исходящими от него волнами любви. Дети успокоились и, видно что-то поняли. По крайней мере, Питер, ведь он был старше, чем Морган. Он посмотрел сначала на одного отца, потом на второго и улыбнулся, взяв сестру за руку.
А День и Ночь, в самом деле, нашли способ быть вместе. Детям пока не стоит знать, что те, кого они с любовью называют отцами, на самом деле те самые Ночной и Дневной ангелы. И пусть Пит уже начал догадываться, что сказка, рассказанная Тони — не сказка вовсе, а действительно случившаяся однажды их встреча, он молчал о том, что нашел в комнате родителей странный венец с синими перьями, и парные серьги, опять же, с перьями. Красным и зеленым. Может потом, родители расскажут им всю правду, а пока, он будет молчать. Морган он, разумеется, расскажет, но отцам — нет. Пусть удивятся, что он все знает.
Спокойной ночи.
