Тайна скрытой долины

                    Лес проснулся, зашумел птичьим многоголосьем, зашуршал просыпающимся зверьём. Но всё это оставалось где-то на задворках сознания, пока Сакура шла к лагерю. Тишина в голове давила на уши, даже сердце стучало через раз, будто перевыполнило норму. На губах всё ещё ощущался солоноватый соевый привкус, ладони хранили запах его тела — это действительно произошло. Она сделала минет Какаши. Минет. Какаши Хатаке. В лесу. Если бы были силы, Сакура наверняка истерично расхохоталась бы. Только сил не было. Полное опустошение, незаметный гул на задворках сознания. Пустота. Его слова, злые, обидные, не задевали, напротив, не надо быть гением, чтобы понять причину, по которой Какаши так желал её оттолкнуть. Возможно, будь у них чувства друг к другу, всё было бы иначе, но ведь чувств не было. Была его необходимость и её желание, безрассудное и, как оказалось, вызывающее чувство вины. Она всё-таки всё испортила. Даже находиться рядом теперь стыдно, не говоря о том, как смотреть в глаза, разговаривать. Быть одной командой. Она окончательно разрушила седьмую команду. Не Саске — она. В груди болело, ныло осознанием ошибки и неотвратимости, свершившегося факта. То тёплое, родное и светлое, что всегда ассоциировалось с друзьями, с самим Какаши таяло на глазах. В носу защипало, и Сакура не успела остановить слёзы, хлынувшие из глаз. Горько всхлипнула, зажмурилась, обхватив себя руками.       — Сакура-чан?       Наруто всегда обладал поразительной способностью оказываться в нужное время в нужном месте, однако сейчас хотелось оттолкнуть его, прогнать, не выдавая своего состояния. Не отвечая на расспросы. Но Наруто, поймав её полный отчаяния взгляд, просто сделал шаг и крепко обнял. Спросил тихо:       — Это из-за Саске, да?       Горло сжалось с такой силой, что Сакура подавилась всхлипом. Отчаянно вцепилась в комбинезон, затряслась от рыданий. Светлый, всегда понимающий и такой родной, сейчас Наруто ничем не смог бы облегчить её состояние. Ками, она вообще ни с кем не сможет этим поделиться! Осознание этого пронзило грудь, проворачивая кунай прямо в лёгком.       — Всё будет хорошо, Сакура, — успокаивающе пробормотал Наруто, поглаживая её по спине. — Обещаю, всё будет хорошо. Это из-за Саске, — сказал кому-то за её спиной, и внутри всё похолодело. Слёзы моментально пересохли, только горло всё ещё сжималось в тихих всхлипах. Осторожно отстранившись, она вытерла щёки и твёрдо сказала:       — Нет. — Подняла глаза на Наруто, всё ещё боясь обернуться. — Нет, это не из-за Саске. Просто… Навалилось всё как-то. Сама не знаю, почему расплакалась. — Сакура даже заставила себя улыбнуться и только тогда повернулась к Какаши.       Он стоял в двух шагах, смотрел пристально, склонив голову набок. Руки в карманах, поза — готовность. Помочь, обнять, успокоить. А в глазах слишком много горького понимания, такого глубокого, что дна не достать.       — Всё будет хорошо, Сакура, — ровно, почти сухо ответил он. Наруто удивлённо посмотрел на Какаши — не ждал такого равнодушия. Видимо, поняв это, Какаши вдруг улыбнулся, подошёл и мягко потрепал по голове. — Мы все устали, это нормально.       Его рука давно опустилась, а она всё ещё чувствовала тепло пальцев. Хотелось потянуться за ними. Заглянуть в глаза и спросить:       — Правда всё будет хорошо? Вы мне обещаете?       Но всё, что смогла сделать: слабо кивнуть и жалко улыбнуться. Посмотреть на него, пытаясь найти хоть какую-то эмоцию, которая даст понять, что он не чувствует того же, что и она. Пустоты, будто отняли что-то невероятно важное. А ещё — общей тайны, при мысли о которой против воли по спине пробежал холодок. Сакура сглотнула и невольно втянула нижнюю губу, стоило памяти откинуть на полчаса назад. И вот она — яркая, почти ослепительная искра, мелькнувшая в тёмно-сером небе. Сожаления и боль моментально исчезли, провалились в чёрную дыру, которая стремительно затягивалась, пока голова заполнялась новыми мыслями. Какаши всё смотрел на неё тяжёлым, нечитаемым взглядом, перебегая от глаз к губам и обратно.       — Там Сай, наверное, уже лагерь разбил.       Голос Наруто с трудом проник в затуманенное, полное горячих картин сознание. Какаши взъерошил волосы на затылке, улыбнулся глазами.       — Пожалуй, он не скажет спасибо, если мы задержимся.       Он обогнул Сакуру, прошёл несколько шагов, прежде чем остановиться и бросить через плечо:       — Вы идёте, или мне сказать Саю, чтобы собирал лагерь?       — Ну нет! — тут же встрепенулся Наруто, бросаясь обгонять Какаши. — Я хочу поесть и полежать, у меня уже ноги гудят!       Сакура невольно улыбнулась — всё так, словно ничего не произошло. Пошла следом, но, когда они почти дошли до лагеря под предвкушающие рассуждения Наруто о завтраке, Какаши коснулся её плеча.       — Нам надо поговорить.       Она не остановилась. Кивнула, давая понять, что услышала, подавив желание приложить ладони к горлу, чтобы поймать подпрыгнувшее сердце. Отточенными, механическими движениями разделала добытых Наруто фазанов — он как раз ходил охотиться. Весело подначивала кулинарные навыки Сая, когда тот ловко насадил птиц на прутики, пристраивая над огнём. Шлёпнула по руке Наруто, пытавшегося стащить рисовые шарики. И старательно избегала смотреть на Какаши.       Он сидел в стороне, вытянув ноги, и никак не принимал участия в готовке. В чётко отмеренное время перелистывал страницы, не стараясь даже сделать вид, что пробегает глазами по столбцам. И пытался не соскальзывать так часто взглядом на Сакуру. Её напряжение знойным маревом разливалось в воздухе, и от желания смахнуть его зудела кожа. Когда он услышал, как она плачет, его будто пропустили через мясорубку, раздробив внутренности в труху. Безжалостно, болезненно остро. Осознавать, что он причина этих слёз… Какаши даже остановился, прикрыл глаза, несколько раз судорожно вздохнув. Глупая девочка, во что ввязалась? Помочь хотела… Кто бы ей теперь помог?       Какаши пытался подобрать слова, чтобы успокоить. Дать понять, что между ними ничего не изменилось. Пытался и не находил, потому что изменилось всё, и назад уже дороги нет. Несмотря на чувство вины и сосущее под лопатками сожаление, Какаши знал, что больше не может смотреть на Сакуру, как прежде. Её склонённая над костром голова навевала совершенно неуместные мысли, которые никак не были связаны с действием напитка. Влажность её рта, потемневший взгляд, стон удовольствия, от воспоминания о котором до сих пор сжимался низ живота — Какаши смотрел и видел женщину, не девочку. Неопытную пока, но очень привлекательную, сексуальную молодую женщину. И невзирая на все нагрузки, которые испытало его тело в течение последних четырёх дней, он чувствовал, что хочет её. Хочет Харуно, мать его, Сакуру! От этого открытия лоб покрылся испариной. Какаши сглотнул, бросил быстрый взгляд в её сторону, будто она могла прочесть его мысли. Выдохнул, залюбовался улыбкой, которую Сакура послала Наруто. Стукнулся затылком, пряча глаза за книгой. Даже если сейчас уйдёт, поздно. От этого наваждения так быстро не избавиться, хотя он будет очень стараться.       — Какаши-сенсей, идите есть! — крикнул Наруто, размахивая прутиком с жаренным фазаном. Не выдержав энергичных движений, птица слетела и шмякнулась в траву.       — Наруто-бака! — тут же рявкнула Сакура, глядя, как он пытается подобрать фазана, обжигая пальцы и постоянно роняя его обратно. — Вот теперь сам его и ешь!       — И съем, — проворчал Наруто, перекинув фазана на широкий лист. — Подумаешь, немного пыльный. Зато вкусный.       — Думаю, вываленный в траве фазан не самое ужасное, что может быть, — заметил Какаши, опускаясь рядом с Наруто.       — А что самое ужасное вам приходилось есть? — живо спросил он. Сакура тут же заинтересованно вскинула голову, Сай едва заметно улыбнулся — в этом плане удивить его было сложно.       — Хм. — Какаши задумался, решив, что рассказывать о кишащей червями рыбе или протухшем мясе не стоит. Как и о том, что однажды, просидев в каменном мешке пять дней, приходилось пить собственную мочу и жевать ремень, чтобы не загнуться. — Так сразу и не вспомню. — Он улыбнулся. — Может, Сай что-нибудь расскажет?       — Ну нет, — упёрла руки в бока Сакура, — расскажите вы.       Какаши бросил на неё полный укоризны взгляд и сокрушённо покачал головой.       — Жареные рёбра хряка, — брякнул первое, что пришло на ум.       — Это не ужасно, — разочарованно протянул Наруто.       — А ты когда-нибудь чувствовал запах жареного хряка? Он омерзителен! — Какаши демонстративно передёрнул плечами.       — Я ел землю, — спокойно произнёс Сай. — Не скажу, что вкусно и питательно, но вперемешку с мхом голод утолило.       — Фу! — Наруто поморщился.       — Землю есть не приходилось, — склонил голову Какаши.       — Один — ноль, Сай выиграл!       — Согласен. — Какаши вздохнул и поднял руки, признавая поражение. Лукаво сверкнул глазами: — Только не говорите Гаю.       Когда с завтраком было покончено, Какаши с сомнением посмотрел на разомлевшую команду и объявил, что они выйдут через час. Наруто тут же свернулся в клубок, собираясь подремать. Сай достал оружие — осмотреть и подточить. Сакура, собрав остатки еды и погасив костёр, напряжённо смотрела на собственные ладони, лежащие на коленях.       — Сакура, может, пойдём наберём воды? Где-то недалеко я чувствую родник.       Она испуганно вздрогнула, но тут же взяла себя в руки, легко улыбнулась и кивнула, принимаясь собирать пустые фляги. Сквозь лес, пронизанный утренним светом, шли в молчании. Сакура буравила его спину, теряясь в переживаниях: хотелось либо бежать со всех ног обратно, либо врезаться в него, обхватить руками и застыть. И будь что будет. Наконец впереди показался родник. Маленький, он резво журчал, перетекая по камням и теряясь в траве. Какаши сбросил фляги, открыл первую, принимаясь наполнять. Сакура повторила за ним, обжигая пальцы ледяной водой. Когда все были наполнены, плеснула в лицо, фыркнула невольно, поймала задумчивый взгляд Какаши. Они поднялись одновременно, смущённо отводя глаза и вновь пересекаясь взглядами. Заставить себя говорить было трудно, но молчание давило, рождая ненужные мысли.       — Сакура, я… — Какаши начал было, но тут же смешался, столкнувшись с изумрудной зеленью, в которой ожидание размывалось надеждой. — Ты… — вздохнул, смиряясь с тем, что просто не знает, что сказать. — То, что я наговорил тебе…       — Я знаю, — перебила она и, собрав смелость в кулак, взяла его ладонь в свои. — Я знаю, вы не хотели обидеть. Только оттолкнуть.       — Не получилось? — с кривой усмешкой спросил он.       — Нет, — она улыбнулась. — Ведь вы — это всё ещё вы. Правда?       — Думаю, да, — протянул он, не в силах отвести глаз от их рук. Нежное касание, ощущение её кожи на своей, желание накрыть второй ладонью, погладить, почувствовать пульс…       — И вы не будете бегать от меня?       — Это по-прежнему неправильно. — Стряхнув морок, Какаши серьёзно посмотрел на неё.       — Значит, со мной что-то не так, — еле слышно проговорила Сакура, заливаясь густой краской, но не отводя взгляд. — Потому что я так не считаю.       — Зато так считаю я, — твёрдо ответил он. И вдруг потянулся, ласково провёл кончиками пальцев по щеке, заправил тоненькую прядку за ухо. — У тебя должны быть нормальные отношения. С человеком, который будет тебя ценить. А не секс с бывшим учителем по дороге домой. Ты ведь понимаешь, что потом ничего не будет.       — Понимаю, — кивнула она, стараясь не зажмуриться от удовольствия — его пальцы всё ещё блуждали по щеке. Задумавшись, Какаши не замечал этого, продолжая следить за выражением её глаз.       — Тогда зачем тебе это? — он повторил вопрос, заданный несколько часов назад, но сейчас Сакура нашлась с ответом, решив озвучить самую спорную из своих причин.       — Я хочу, чтобы вы меня научили.       — Научил? — брови Какаши взлетели вверх. Он нахмурился, пытаясь найти в её лице тень улыбки, но Сакура была предельно серьёзна.Волна раздражения прокатилась по телу, всколыхнулась под рёбрами. Какаши нахмурился, ладонь, касавшаяся щеки, застыла на миг и вдруг резко нырнула на затылок, сжала волосы. От неожиданности она выпустила его руку. Склонившись, он почти коснулся лбом её лба и низким, подрагивающим от злости голосом прошептал, глядя прямо в глаза:       — Я не тренировочный полигон, Сакура.       — А я не шлюха, идущая за обозом, я помню, — прошипела она. Мотнула головой, стряхивая его руку.       — Будешь опять говорить, что я тебе нравлюсь? — Какаши даже не пытался скрыть насмешку.       — Буду. Потому что это правда.       — Тогда у меня ещё больше причин тебе отказать.       — Почему? – как бы Сакура ни пыталась сдержаться, голос дрогнул.       — Потому что твоя симпатия может перерасти в то, что не нужно ни мне, ни тебе, — вздохнул Какаши, постепенно смягчаясь. — Понимаешь?       — Я не заглядываю так далеко.       — А я заглядываю, — жестко бросил он. — Ты уже сейчас строишь планы на будущее, или вот-вот начнёшь строить. Только моя жизнь — не любовный роман, Сакура.       — Моя, знаешь ли, тоже. И, можешь не верить, но я не строю никаких планов. — Она попыталась вложить в свой взгляд всю уверенность, которую испытывала в этот момент. Шагнула, сокращая расстояние между ними, вскинула голову. — Я просто хочу быть рядом. Сейчас.       В повисшем молчании было слышно лишь дыхание: её — отчаянное, порывистое, и его — размеренное, постепенно ускоряющееся. Кровь прилила к лицу, огонь облизнул спину, спускаясь к пояснице. Какаши выругался сквозь зубы, отступая на шаг. Ксо, почему именно сейчас?!       — Возвращайся в лагерь.       — Нет.       — Я сказал, немедленно возвращайся в лагерь! — низко прорычал он. Возбуждение вспыхнуло ярко, с такой силой, словно он всё ещё там, в долине, и только что выпил коварный напиток в третий раз. Распахнутые, упрямые глаза, приоткрытые губы, решимость, читаемая в каждом жесте — Какаши закатил глаза, со свистом втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы.       — Тебе совсем наплевать на то, что я чувствую? — бросил с горечью, сжимая и разжимая кулаки. Как же достала эта беспомощность, когда он вернёт контроль над эмоциями? На миг мелькнула мысль, что это может остаться с ним навсегда. Отчаянно выдохнув, Какаши прикрыл глаза: сердце стучало быстро-быстро, заставляя выталкивать из себя воздух короткими рывками.       — Именно потому, что не наплевать, я здесь. – Сакура оказалась близко, слишком близко для безопасного расстояния, с которого он мог себя хоть как-то контролировать. Решительно положив руки на её талию, Какаши собрался было оттолкнуть, но жар, опаляющий сквозь одежду, заставил ладони вспыхнуть, сжаться сильнее. Такая тонкая, пальцы почти сошлись на спине. Запрокинув голову, он отчётливо скрипнул зубами. Под маской прошёлся кадык. А потом… нос уловил её запах: нарастающее вожделение вперемешку со сладковатым мускусом. Её ладони легли на его грудь, прошлись по жилету к шее. Она чувствовала, как напряглись его мышцы, как весь он превратился в статую, высеченную из гранита. Не встречая сопротивления, Сакура потянула маску вниз, медленно открывая длинный прямой нос, верхнюю губу, за ней нижнюю, подбородок. Короткая серебристая щетина колола кончики пальцев, а губы оказались сухими, обветренными и явно искусанными.       — Посмотри на меня, — прошептала она, и, когда он уронил взгляд на её губы, запустила руку в волосы, притягивая к себе.       — Что же ты творишь?.. — пробормотал Какаши с тоскливой обречённостью, позволяя ладоням опуститься ниже, накрыть ягодицы, чтобы тут же крепко их сжать, притянуть к себе.       Сакура охнула и первой коснулась его губ. Ладонь Какаши моментально взлетела в её волосы, путаясь в прядях, крепко удерживая голову. Он прихватил нижнюю губу, обвёл языком, тут же, стремительно — верхнюю, и, не останавливаясь, протолкнул язык в рот, находя её, касаясь кончиком. Заставляя пошевелиться в ответ. Этот поцелуй, отчаянный, жадный, каких никогда не было в её жизни, заставил внутренности сделать сальто. Под кожей будто разом оказались все насекомые Шино, забегали, перебирая крохотными лапками, устремляясь вниз. Сакура обвила его шею руками, отдаваясь поцелую и тому, кто так уверенно её целовал. Не отрываясь от губ, Какаши приподнял её и сделал несколько шагов, с силой впечатав в дерево. Зажатая между ним и его телом, Сакура замычала, чувствуя его руки, нырнувшие под юбку. Несколько раз резко, рвано толкнувшись сквозь одежду, он рывком стянул бриджи с трусиками до колен, снова сжал ягодицы, оставляя ожоги на обнажённой коже.       Грубые шершавые ладони мяли, гладили, заставляя чувствовать себя воском в его руках. Сакура плавилась под его прикосновениями, едва успевая отвечать на глубокие поцелуи, задыхаясь от его шумного дыхания, чувствуя, как между ног собирается пульсирующий узел, вызывая невнятную, но отчётливую жажду. Повела ногами, стряхивая одежду на землю, выдохнула в его рот, когда Какаши закинул ноги себе за спину и потёрся о промежность. Жёсткая ткань прошлась по нежной коже, головка упёрлась прямо в клитор, болезненно надавила.       Найдя в себе силы остановиться, Какаши смотрел на неё с секунду густым, затуманенным взглядом. Прерывисто выдохнул, переплетая их дыхание, нежно прикусил подбородок, тут же облизнул, влажно прихватил губами. Касаться, ловить вздохи, слышать бешеный стук сердца не в силах отделить свой от чужого, чувствовать густой запах её возбуждения стало самым необходимым. Тем, что может прервать жизнь в один момент, если отобрать прямо сейчас. Он повёл по внутренней стороне бедра кончиками пальцев, сдерживаясь на последних остатках самоконтроля чтобы не смять нежную кожу, оставляя синяки. Погладил двумя согнутыми пальцами влажные складки, зачарованно наблюдая, как расширяются её зрачки, а яркая зелень темнеет, становится гуще, и слегка протолкнул их в неё. Сакура тонко застонала, и внутри что-то лопнуло, порвалось, хлеща по натянутым нервам. Он выпрямил пальцы, ввёл резко, до конца, глухо замычал, чувствуя влагу на раскрытой ладони. Согнул их глубоко внутри, медленно вышел, отыскивая чувствительную точку. Снова рывком вошёл, и опять вышел медленно, слушая рваные выдохи, ловя сменившуюся тональность.       — Скажи, — он невольно повёл бёдрами, — так? — скольжение внутри стало медленным, неторопливым. Сакура задышала чаще, неосознанно двигаясь навстречу. — Или так? — он задвигал пальцами быстро, резко, заполняя воздух влажными, пошлыми звуками.       — Ками, — выдохнула Сакура, впиваясь в его плечи. — Да… да, Какаши…       Стоило его имени слететь с её губ, и в голове взорвался снаряд, отсекая все мысли, кроме одной — оказаться как можно глубже в ней. Нетерпеливыми, путаными движениями он начал расстёгивать штаны. Рывком стянул, высвобождая член, вынул пальцы и шире развёл её бёдра. Сакура протестующе застонала, качнулась к нему, кусая губы.       — Сейчас, — зашептал Какаши лихорадочно, обхватывая член и приставляя к входу, — сейчас, девочка моя…       Начал осторожно входить, от напряжения по лицу заструился пот, спина задрожала. По позвоночнику вниз, безудержно, сладкие уколы, вспышки оголённых нервов под кожей. Она была узкой, тесной и умопомрачительно влажной. Застыла испуганным зверьком в его руках, привыкая. Слабо выдохнула, когда он вошёл до конца.       — Ками, Сакура, — глухо пробормотал Какаши, прихватывая губами мочку уха, опаляя шумным, тяжелым дыханием. — Ты такая… — он вышел до середины, снова медленно качнулся вперёд, — горячая… — новое движение, почти плавное, почти мягкое.       Сакуре казалось, она разорвётся. Чувств стало слишком много: распирающая грудь лёгкость, его длина глубоко в ней, его шёпот, прерывистый, отчаянный, его руки, держащие уверенно, крепко. Шершавая кора за спиной, жар его тела, сладость его губ — невозможно чувствовать одновременно так много. Резкий толчок, скольжение гладкой твёрдости глубоко внутри, его член, распирающий её, растягивающий до предела. Головка, проходящая по пучку нервов, желание продлить и в то же время ускорить, захлебнуться в ощущениях…       — Быстрее, — выдохнула она. Коротко вскрикнула, когда он резко задвинул, начал постепенно наращивать темп. — Быстрее… Какаши… быстрее…       — Да, — низко простонал он, обхватывая бёдра и начиная насаживать на себя, вколачиваясь в диком, стремительном темпе. — Да, Сакура… громче… хочу слышать тебя… слышать, как тебе хорошо…       Его слова, тон, с которым он их произносил, заставляли трепетать всё её естество. Стоны, короткие, дробные, рвались из горла вперемешку с выдохами. Пальцы, впившиеся в плечи, побелели, по телу начала расходится дрожь.       — Не останавливайся, — как в бреду зашептала она. — Только не останавливайся… так… да… так…       Не осознавая, что говорит и о чём просит, Сакура лихорадочно молила, не пытаясь даже двигаться навстречу, отдаваясь его толчкам, слушая звуки, с которыми размыкались и смыкались их тела. Всё оборвалось внезапно. Какаши сжал её, обхватил рукой, заставляя отлипнуть от дерева, и резко отпрыгнул, пряча в густой листве, прислоняя к другому стволу.       — Что ты… — слабо запротестовала Сакура, но он накрыл ладонью её рот и шепнул:       — Погаси чакру.       Понимание пронзило молнией. Сакура испуганно распахнула глаза, вслушиваясь в звуки леса. Какаши прижал её сильнее, будто хотел вплавить в дерево, и она едва сдержала стон — возбуждение всё ещё пульсировало глубоко внутри, откликаясь на его движения, даже невольные. Голоса Сая и Наруто послышались почти сразу, стоило им переместиться. Представив, как бы они выглядели, Сакура прикрыла глаза, заливаясь краской.       — А вот и родник! — воскликнул Наруто. — Смотри, фляжки. Какаши-сенсей! Сакура-чан! Куда они делись, даттебайо?       Наблюдавший из-за кустов Какаши бросил короткий взгляд на напряжённую Сакуру. Будь это обычный секс, ничто не заставило бы его двигаться. Будь это обычный секс, к ним вообще никто не смог подобраться так близко. Чудо, что он почувствовал чакру Наруто, чудо, что смог остановиться тогда. Но сейчас, когда её мышцы мелко подрагивали вокруг него, когда губы опаляли ладонь сквозь кожу митенки, мутное, тёмное вновь поднялось из самой глубины, вынуждая осторожно повести бёдрами. Сакура недовольно посмотрела на него и тут же закатила глаза, когда он снова вжался, начиная медленно раскачиваться.       — Думаю, они пошли что-то искать, — раздался голос Сая. Сакура умоляюще посмотрела на Какаши, но губы, сжатые в плотную тонкую линию, и почти сумасшедший, застывший взгляд отчётливо дали понять, что остановить его сейчас практически невозможно.       — Пошли искать и побросали здесь фляжки? Вдруг с ними что-то случилось? Почему ты так спокоен, ттебайо?!       «Уходите уже», — мысленно простонала Сакура, и едва не застонала вслух, потому что Какаши медленно вышел, чтобы так же медленно погрузиться обратно, не издавая ни одного звука.       — Потому что я уверен, что с ними всё в порядке. Думаю, когда придут, сами всё объяснят. — Какаши моргнул, сфокусировал взгляд в тот момент, когда Сай осторожно отпихнул в кусты бриджи и трусики, лежавшие под деревом.       — Ну нет, надо их найти! Я чувствую, что-то не так!       — Наруто! — Сай приобнял его за плечо, разворачивая спиной к дереву, под которыми лежала одежда Сакуры. — Давай так: если они не придут через десять минут, полетим над лесом, запустим мышей. Но если они просто решили поискать грибы, стоит ли тратить на поиски чакру? С ними всё в порядке.       И снова мучительно медленное скольжение, от которого подогнулись пальцы на ногах, а внутри всё заныло, требуя большего. Какаши прикрыл глаза, дрожа от напряжения. Неспешно толкнулся обратно и, не сдержавшись, вжался в неё, поймал затуманенный взгляд.       — Ладно, — проворчал Наруто, поднимая фляжки. — Но если они не придут…       — Придут, — заверил Сай. Мучительные полминуты было слышно стихающий разговор, и вскоре не осталось ничего, кроме барабанной дроби сердца. Какаши отпустил ладонь, погладил её губы большим пальцем, повёл по подбородку и вдруг облизнул. Заглушил первый стон поцелуем, снова приходя в движение, не сдерживаясь. Оторвался от неё, слушая длинные, редкие стоны — на лице Сакуры застыло сосредоточенное выражение, словно она смотрит куда-то вглубь себя.       — Кончай, девочка моя, — взмолился Какаши, приподнимая её ноги, подтягивая их подмышки. — Кончай…сейчас…       Новый угол, фейерверк, горловой стон: Сакура выгнулась дугой, почти не чувствуя последних движений. Но отчётливо слыша, как Какаши прошептал: «Ксо!», вжимаясь в неё, кусая плечо сквозь ткань безрукавки. Сердце колошматило кровью в ушах, по телу гуляли волны наслаждения, вызывая безостановочную дрожь. Нежно поведя носом по его виску, Сакура приподняла его голову, мягко поцеловала. Несмело улыбнулась.       — Вот видишь, — прошептала прерывисто, — солнце не обрушилось на землю.       — Почти обрушилось, — ответил он и, не удержавшись, вновь поцеловал. Опустил её ноги, скользнул по талии широкими ладонями, вышел. Поправил одежду и усмехнулся — Сакура застыла, ловя улыбку на открытом, незнакомом лице. — Думаю, мне надо поискать грибы, а то у Наруто будут вопросы.       Сакура неловко кивнула, пряча смущённый взгляд. Поймала его ладонь, прижала к щеке, и, когда его пальцы дрогнули, погладили ободряюще, коротко поцеловала. Какаши ушёл, некоторое время она слышала плеск воды, а потом стало тихо. Поморщившись, выпрямилась — плечи, спина, поясница, стесанные о грубую кору, саднили, и пришлось подлечить себя, чтобы не было заметно. Привести в порядок, найти одежду. Когда Какаши вернулся, она уже собралась. Усмехнулась: он снял жилет и сейчас нёс его обеими руками.       — Нашёл? — Сакура подошла ближе и с улыбкой вытащила пару листьев, застрявших в волосах. Потянула носом воздух: густой грибной запах защекотал ноздри.       — Ты во мне сомневалась? — усмехнулся он. Окинул её внимательным взглядом, качнул головой и пробормотал, склонившись к уху: — У тебя слишком довольный взгляд, Сакура-сан. Я бы попытался подумать о чём-то не слишком приятном. Например, о том, что Сай обо всём догадался.       — Как?! — улыбка, вызванная его словами, тут же померкла.       — Ну, думаю, он заметил твою одежду, лежавшую под деревом, — беспечно ответил Какаши, шагая дальше.       — Шаннаро, — обречённо простонала Сакура, хлопнув по лбу ладонью.       — Согласен, — лаконично откликнулся Какаши, покосившись на неё. — Вот видишь, ты уже жалеешь.       — Нет, — буркнула она. — Даже не надейся. — Обогнав его, вынудила остановиться, склонила голову набок и хитро улыбнулась: — Тебе же понравилось.       — Хм. Было бы глупо это отрицать. — Он осторожно обошёл её и снова пошёл вперёд.       — И больше не будешь прятаться?       — Буду.       — Ты невыносим!       — Мне это говорили.