Ты это ты

Всю неделю после свидания Йеджи и Черён выглядят как на седьмом небе от счастья и не отлипают друг от друга. В то время как Рюджин спокойно смотрит на это, Лие остаётся лишь вести свои детективные расследования, а Юну это вообще похоже не волнует. Рождество приближается с каждым днём, и Рюджин почти уверена, что та обдумывает свои планы на него. Юна уже успела заявится к ней домой, предусмотрительно взяв с собой коробку игрушек, которые её родители хотели выкинуть, чего она никак не могла позволить, и украсить там каждый сантиметр. Рюджин оставалось лишь качать головой и следить за тем, чтобы Юна ничего не сломала и сама не сломалась. Покупать огромную ёлку Рюджин категорически отказалась, поэтому они нашли компромисс в аккуратной настольной ёлочке, которую Юна благополучно увесила неимоверным количеством мини-игрушек, изготовленных ей самостоятельно. Рюджин не знает как, но Юна успела сделать их меньше чем за одну ночь, уйдя в субботний вечер и снова завалившись к ней рано утром. Со всеми обстоятельствами, Рюджин приходится принимать невероятные усилия, чтобы сдержать смех на их общих прогулках. Она понятия не имела, почему они вообще продолжаются, когда перед ней каждый раз открывается примерно такая картина: Йеджи и Черён идут впереди и вместе разговаривают о чём-то, что заставляет их хихикать каждую секунду; за ними идёт Лиа, которая постоянно потирает подбородок и задумчиво смотрит на них; Юна идёт рядом с Лией и либо ведёт монолог о Рождестве, либо также задумчиво смотрит, но не на Черён с Йеджи, а на небо или в ещё какую нибудь точку, вероятнее всего думая о том же Рождестве; сама Рюджин находится где-то между ними всеми. Так и проходит неделя после свидания Йеджи и Черён. В субботу Йеджи наконец решает рассказать Рюджин о том, что же там происходило. Они снова сидят в кафе с пончиками, так что Рюджин чувствует небольшое дежавю. Йеджи выглядит очень счастливой, даже сильнее, чем всю неделю до этого. Рюджин внимательно её слушает, думая о том, что ей надо поговорить с Черён насчёт того, что та собирается делать дальше. Она старается отложить мысль о том, что теперь будет не нужна ей, ведь уже помогла. После рассказа Йеджи они ещё некоторое время сидят в кафе. В один момент к ним подходит Чимин, которая, как оказывается, тоже любит заходить в это место. После этого они продолжают разговор втроём, однако темнеть уже начинает раньше, поэтому вскоре Чимин уходит, а через некоторое время встают и Йеджи с Рюджин. Они уже почти выходят из кафе, как вдруг кто-то врезается в Рюджин. Обернувшись, она узнаёт, что это женщина и что эта женщина опрокинула поднос, который несла, на себя. Рюджин тут же начинает извинятся, но не успевает сказать ни слова, ведь незнакомка перебивает её. – Из-за тебя я испортила своё платье, как ты собираешься возмещать ущерб? – громко и недовольно говорит она. – Извините, пожалуйста, я не видела, что вы идёте. – А глаза-то тебе на что, а, девчонка? – женщина рассматривает себя и пытается оттряхнуть мокрое пятно, – Нет, ну вы просто посмотрите на это, – она оттягивает испачкавшуюся часть платья так, чтобы та была ближе к Рюджин, хотя в этом не было необходимости. Уже почти все посетители кафе обернулись, чтобы посмотреть на начинающийся скандал, – Что ты прикажешь мне с этим делать? – Извините, пожалуйста, – повторяет Рюджин. Боковым зрением она замечает все взгляды направленные на них, а после уже сама додумывает к ним ещё несколько десятков. Рюджин понятия не имеет, что ей делать. У неё не так уж много денег, а платье женщины выглядит ужасно дорогим. – Да на что мне твои извинения, – возмущённо говорит незнакомка, – ты разве не видишь, что платье окончательно испорчено? – она пододвигает пятно ещё ближе к Рюджин, которая всё больше начинает паниковать. Она не представляет себе, чтобы могла позвонить родителям и попросить у них деньги. Из других вариантов остаётся Юна, но просить что-то у её родителей было бы просто отвратительно. Рядом стоит Йеджи, но они знакомы чуть больше двух месяцев, с чего вдруг она поможет? Рюджин пытается посчитать сколько денег у неё осталось, однако числа в голове исчезают также быстро, как и появляются. Она продолжает стоять молча, поэтому женщина снова спрашивает: – Эй, ты собираешься отвечать, девочка? – она машет рукой перед лицом Рюджин, которая незаметно кусает щёку, продолжая перебирать мысли, даже не понимая, о чём думает. Женщина цокает и закатывает глаза, – Боже мой. Вот только портить умеют, а нести ответственность кто будет? Давай, говори телефон родителей, – женщина достаёт телефон, но Рюджин продолжает молчать. Йеджи всё это время наблюдала за происходящим. Она была уверена, что Рюджин сама всё решит, поэтому не вмешивалась, но сейчас начала замечать: что-то не так. Йеджи прекрасно помнит, что это именно женщина врезалась в неё. До этого она была уверена, что Рюджин знает об этом. Однако теперь, когда начинает более внимательно следить за тем, что происходит, Йеджи понимает, что это совершенно не так. Более того, Рюджин определённо нуждается в помощи. Женщина снова закатывает глаза на молчание Рюджин и поворачивается к Йеджи: – Может ты знаешь телефон её родителей? – Вообще-то это вы в неё врезались, – уверенно говорит Йеджи. – Что, прости? – Я говорю, вообще-то это вы... – Йеджи говорит громче, но не договаривает, ведь женщина перебивает её. – Милочка, ты что такое говоришь? – возмущается она, – Я в неё врезалась? – женщина усмехается, отводя взгляд в сторону. Её глаза останавливаются на Рюджин, – А может у неё и спросим, – она начинает говорить ещё громче, будто Рюджин не отвечает, потому что не слышит, – Кто в кого врезался? – женщина завершает вопрос толчком в плечо, от которого Рюджин так шатается, что чуть не падает. Йеджи ловит её и решает закончить всё это. Сначала она говорит женщине всё, что думает, при этом соблюдая все приличия, потом зовёт администратора и также спокойно объясняет ситуацию, после чего устраивает небольшой переполох, который заставляет женщину десять раз пожалеть о своих словах. В итоге незнакомка уже сама начинает извинятся, и Йеджи, довольная результатом, уходит вместе с Рюджин, которая всё это время смотрела в пол. Даже когда они наконец выходят из кафе, Рюджин продолжает смотреть вниз, и Йеджи переключает всё внимание на неё. Рюджин совершенно не следит за дорогой, поэтому, когда поднимает взгляд и видит перед собой дом Йеджи, удивлённо вздыхает. Она непонимающе поворачивается к Йеджи, которая уже открыла ворота и приглашает её внутрь. – А, – Рюджин хочет задать вопрос, но не знает какой, поэтому просто говорит, – Почему? – Заходи, – Йеджи качает головой в сторону открытых ворот. Рюджин ненадолго задумывается. Она не то чтобы очень сильно хочет домой, но идти к Йеджи тоже не кажется хорошим вариантом. С другой стороны, Рюджин знает, что сейчас точно не сможет сказать «нет», поэтому в конце концов, устало вздохнув, проходит через ворота. Она ждёт, пока Йеджи их закроет, и потом они вместе молча идут к дому. Рюджин это кажется неловким, но начинать разговор она не собирается. В итоге Рюджин стоит посреди гостиной, наблюдая за тем, как Йеджи, по-видимому, начинает что-то готовить. Она продолжает стоять, пока Йеджи не замечает это. – Почему ты стоишь? – она закрывает крышку чайника, ставит на место и включает его. Повернувшись, чтобы найти Рюджин всё ещё стоящей, Йеджи говорит ей, – Сядь куда-нибудь. Если бы Рюджин могла выбрать самый странный момент в её жизни, то точно выбрала бы этот. Честно говоря, она начинает жалеть, что вошла в ворота несколько минут назад. Размышляя об этом, Рюджин наблюдает за тем, как Йеджи несёт кружки с чаем и ставит их на журнальный столик перед диваном, где до этого уже стояли вазочки с печеньем. Когда Йеджи садится рядом с Рюджин, берет одну из кружек и поворачивается к ней, Рюджин окончательно теряет смысл её действий. Она даже оборачивается, чтобы проверить, не стоит ли кто-нибудь за ней, но ничего не найдя, снова смотрит на Йеджи. Через пару секунд она не выдерживает и растерянно произносит: – Что? Йеджи продолжает смотреть на Рюджин, но догадавшись, что та действительно не понимает, поясняет: – Что произошло в кафе? У Рюджин уходит несколько секунд, чтобы понять, о чём её спрашивает Йеджи. Это не то, что она ожидала услышать. Не то чтобы Рюджин вообще чего-то ожидала. Однако небольшое разочарование всё-таки настигает её. Вспоминать ту ситуацию совсем не хочется, а объяснять всё Йеджи сразу после неё тем более. Может, если бы она спросила через пару дней, Рюджин бы и ответила, но сейчас: – Мм, – она тянет время, чтобы настроиться на отказ, – Я не хочу об этом говорить. – Ты казалась очень нервной, – продолжает Йеджи. Рюджин непонимающе смотрит на неё. На секунду она думает, что ничего не сказала или Йеджи её не услышала, поэтому повторяет: – Ээ, Йеджи, я не хочу об этом говорить. Йеджи кивает, и это даёт Рюджин понять, что она всё слышала. Рюджин чувствует себя так, будто её столкнули с высокого здания, и она теперь лежит на асфальте. Это ощущение заполняет её тело, делая его тяжёлым. – Я понимаю, но тебе нужно... – Йеджи, я не хочу об этом говорить, – Рюджин надеется, что они просто не поняли друг друга, и решает повторить ещё раз. – Я поняла, – Йеджи ещё раз кивает, но всё равно пытается продолжить, – И всё-таки, что случилось? Рюджин уже не знает, что ей сказать. – Йеджи, я не... – Рюджин, я поняла, что ты не хочешь об этом говорить, – повторяет Йеджи, – Ты можешь не больше этого не говорить. – Но ты не слышишь! – Рюджин старается говорить спокойно, но чувствует, что её голос слегка дрожит. – Я всё слышу, – Йеджи непонимающе поднимает брови. Рюджин встаёт, так как чувствует, что не сможет больше сохранять спокойствие. – Ты куда? – Йеджи смотрит на неё с непониманием, но тоже встаёт. – Я ухожу, – Рюджин борется с желанием закрыть глаза или закричать. Она разворачивается к выходу из гостиной. – Но ты понимаешь, что тебе нужно... – не понимает Йеджи. Рюджин оборачивается просто чтобы снова повторить фразу, которую и так уже сказала достаточно раз: – Йеджи, я не хочу об этом говорить! – попытки оставаться спокойной не увенчаются успехом, ведь все эмоции, которые Рюджин пыталась сдержать, обрушиваются на неё разом. Сначала идёт злость, которая выражается в крике и быстром шаге. Потом раздражение, заставляющее одеваться очень резко и быстро, а уходя почти захлопнуть дверь. Когда Рюджин выходит из ворот, приходит непонимание, из-за него она не может сохранять все мысли в себе и произносит некоторые вслух. Разочарование дарит ей ещё больше мыслей, заставляющих даже останавливаться, чтобы обдумать их. Ну и заключается всё это грустью, выливающуюся в виде слёз, которые невозможно контролировать или остановить. Другие эмоции не исчезают, поэтому Рюджин резко вытирает лицо, сжимая челюсти и глотая производимые ею звуки. Всё, что она вроде как испытывала по отношению к Йеджи, переносится на неё саму, заполняя разум самоуничижительными мыслями, которые Рюджин сначала пытается остановить, но в конце концов сдаётся и позволяет им захватить её. Домой Рюджин приходит полностью опустошённой. Не чувствуя ничего, кроме этой пустоты, она заставляет себя сделать свои обычные вечерние дела и лечь спать. Но эмоции и мысли продолжают возвращаться в её голову, поэтому засыпает Рюджин только через несколько часов, когда её глаза кажутся пустыней, а лицо становится гладким, как у младенца. Просыпается Рюджин такая уставшая, словно и не спала вовсе. Она смотрит на время и вздыхает: вставать совсем не хочется, но она уже договорилась встретиться с Черён в каком-то торговом центре, который ещё надо найти. Внезапно обрушившиеся на нее воспоминания о вчерашнем дне совсем не помогают почувствовать себя лучше. Рюджин закрывает лицо руками и бормочет. Однако долго оставаться в таком положении у неё не получается: приходится встать, чтобы начать собираться. Мысли Рюджин продолжают крутиться вокруг Йеджи. Завтра они точно встретятся, и она совершенно не знает, как ей себя и вести и что делать. Рюджин задумывается о том, чтобы пойти к Йеджи прямо сейчас, когда выйдет, чтобы встретится с Черён, но, честно говоря, ей страшно. Она решает просто попробовать. В любом случае всегда ведь можно уйти, прежде чем начать действовать. Как же Рюджин ошибается. Когда она подходит к воротам Йеджи, то не решается позвонить в них. Она ходит туда-сюда, пытаясь поймать нужный настрой, но у неё ничего не получается, и с каждым шагом ей становится всё хуже: сердце бьётся быстрее и сильнее, дышать уже не так просто, как было раньше, появляется странная тошнота, жар повышается. А когда Рюджин наконец решает сдаться и уйти, ворота открываются сами, и из них выходит Йеджи. Рюджин перестаёт ходить и, кажется, даже дышать, и Йеджи не замечает её, пока закрывает ворота. Однако наступает момент, когда Йеджи оборачивается, и тогда она уже не может не замечать Рюджин. Они смотрят друг на друга несколько секунд, прежде чем Йеджи говорит: – Что ты тут делаешь? – она выглядит немного растерянно. Рюджин понимает, что Йеджи действительно волнует то, что произошло вчера. Из-за этого она чувствует вину ещё больше. Однако из-за появления Йеджи, Рюджин не становится лучше, поэтому она так и продолжает стоять как вкопанная, смотря на Йеджи, которая выглядит всё более растерянной. Рюджин понимает, что ей нужно что-то сказать. В конце концов, она пришла сюда для этого. Но слова будто застревают у неё в горле, когда она открывает рот, чтобы произнести их. Это заставляет её чувствовать себя ещё хуже. Думая, что это как-то поможет, Рюджин откашливается, издавая кряхтящие звуки. – Я хотела... – наконец начинает Рюджин, но не может продолжить. Её начинает раздражать собственное поведение. Изо всех сил стараясь не взмахнуть рукой или провести ей по волосам, Рюджин пытается снова, – Я хотела просто... – однако, как и в прошлый раз, она не может продолжить. Рюджин не понимает, почему она так внезапно будто вернулась в начало, когда ходила сзади её нынешних друзей и почти с ними не говорила. Она видит, что Йеджи ждёт, и это заставляет её волноваться ещё больше. Вспомнив, что та только вышла, вероятнее всего, собираясь пойти куда-то, Рюджин решает сдаться, – Ээ, на самом деле это не важно. Чувствуя разочарование, она усмехается, направляя взгляд вниз. Рюджин внезапно понимает, что прямо сейчас заплачет, поэтому быстро поднимает голову, также быстро улыбается Йеджи и говорит: – Пока, – недолго помахав рукой, Рюджин резко отворачивается от Йеджи, не смотря на то, что ей нужно совсем в другую сторону. Зная, что Йеджи вероятнее всего смотрит на неё, она старается идти спокойно и вообще не двигать ничем, кроме ног. Она кусает щёку изнутри, надеясь остановить слёзы, но у неё ничего не выходит. Это так раздражает Рюджин, что она забывает о Йеджи и резко вытирает обе щёки от мокрых дорожек, а когда они вновь появляются там через секунду, пинает лежащий на дороге камень. Все эти действия не остаются незамеченными Йеджи. – Эй, Рюджин, подожди, – Рюджин останавливается. Её пугает то, что Йеджи может сейчас подойти прямо к ней. К её радости, этого не происходит, – Что ты хотела сказать? Всеми силами стараясь заставить голос звучать позитивно и не дрожать, Рюджин отвечает: – Забудь, – её грудь и нижняя челюсть дрожат так сильно, что Рюджин сама не уверена, что этот ровный голос принадлежит ей. Что ж, хотя бы играть у неё получается, – Это не важно, – она говорит тише и опускает голову. Очевидно, Йеджи ей не верит, потому что Рюджин слышит шаги позади себя. Сейчас её это не волнует, она лишь надееется, что Йеджи не подойдёт к ней слишком близко. И Йеджи действительно этого не делает, ведь Рюджин слышит, как ты останавливается на расстоянии нескольких шагов сзади неё. – Что-то случилось? – спрашивает Йеджи. И Рюджин замечает, что она говорит не так, как говорила вчера. Это заставляет её одновременно почувствовать себя и лучше, и хуже. В то время как Йеджи делает хоть что-то, чтобы исправить ситуацию, Рюджин просто стоит и не может ничего сказать. Эти мысли заставляют её сжать челюсти и напрячь всё лицо, чтобы не издать звуков, сообщающих о её состоянии, хот она почти уверена, что больше не сможет удержать дрожь в голосе. – Нет, – подозрения Рюджин оправдываются, но она не прекращает пытаться, просто закрывает глаза, надеясь, что это поможет, – Всё в порядке. Рюджин физически может чувствовать сомнения Йеджи. Она точно не знает, хочет ли, чтобы Йеджи продолжила или нет. – Хорошо, – отвечает Йеджи, – На самом деле я собиралась идти к тебе. Это заставляет Рюджин удивиться. Не только тому, что Йеджи сказала, но и тому как неуверенно она звучала. – Почему? – вырывается у Рюджин. Она замечает, что смена темы помогла ей немного расслабится. – Чтобы извинится, – это удивляет Рюджин не меньше прежнего. Она подавляет порыв повернутся, чтобы увидеть выражение лица Йеджи и лучше понять её. – Почему? – Рюджин понимает, что повторяется, но не думает, что прямо сейчас может придумать что-то получше. – Ты была права, – вздыхает Йеджи, – И я не должна была давить на тебя, извини. Рюджин думает, что сейчас, когда Йеджи сделала это, ей будет намного легче самой сказать то, зачем она сюда пришла. Поэтому Рюджин снова пытается: – Я пришла потому что... – но она снова останавливается. Это заставляет Рюджин опустить голову, почувствовав то же, что она чувствовала до этого. Она опять сжимает челюсти, надеясь сдержать всё в себе. – Я слушаю тебя. Рюджин не знает как Йеджи узнала о том, что ей нужно было услышать, при том, что она сама понятия не имела. – Я пришла по той же причине, – хотя она и не сказала этого напрямую, Рюджин всё равно кладет руку на грудь и выдыхает, практически незаметно улыбаясь. Она уверена, что начать было самым сложным, и ей требуется небольшая пауза, чтобы продолжить, во время которой Йеджи успевает сказать: – Правда? – она звучит очень удивлённо, и это всё, что может понять Рюджин, ведь всё ещё стоит к ней спиной. – Да, я тоже хотела, – Рюджин неосознанно задерживает дыхание, – извиниться, – она ждёт пару секунд, ожидая от Йеджи действий, которых так боялась всё это время. Она понятия не имеет каких именно, так что, когда слышит лишь спокойное дыхание за спиной, вздыхает и продолжает, – Я думаю, что была слишком грубой и агрессивной из-за того что, – Рюджин неопределенно двигает рукой так, чтобы Йеджи могла видеть, – поэтому... извини. Рюджин не может не радоваться тому, что она наконец смогла это сделать, что ничего не случится с её дружбой. Спустя некоторое время молчания, Йеджи говорит: – Ты не против если я скажу кое-что насчёт того, что было вчера в кафе? Рюджин задумывается об этом, но ответ почти сразу приходит ей в голову: – Нет, не против. – Хорошо, – Йеджи тихо выдыхает, – Я просто хочу посоветовать тебе сходить к специалисту, – аккуратно начинает она, – Мой брат знает об этом больше, так как учится по этой специальности, и я попросила его посоветовать пару людей, – Йеджи роется в сумке, издавая шуршащие звуки. Когда она наконец находит то, что искала, то подходит к Рюджин и протягивает ей бумажку, на которой написаны имена и номера телефонов напротив, – Я не говорю, чтобы ты обязательно сделала это, просто если ты хочешь... Всё всегда зависит от тебя. – Спасибо, – Рюджин слабо улыбается и кладёт бумажку в карман. Она понимает, что Йеджи действительно права. Пока я не пройду сквозь всю эту тьму, мои ночи так и будут одинокими, – думает Рюджин. Внезапно телефон, лежащий в другом кармане, начинает звонить. Достав его, Рюджин понимает, что это будильник. – Ой, я совсем забыла, – она выключает будильник и почти кладёт телефон обратно, но потом всё таки снова включает его, чтобы открыть камеру и посмотреть на то, как выглядит. Решая, что всё не так плохо, Рюджин пару раз проводит по лицу руками. – О чём? – непонимающе спрашивает Йеджи. – Я сегодня договорилась с Черён пойти в торговый центр. – Тогда тебе лучше поторопится, – отвечает Йеджи, после чего наступает неловкое молчание. Рюджин размышляет о том, что ей делать: повернуться к Йеджи или пойти другим, более долгим путём. Она уже начинает склоняться ко второму, когда Йеджи говорит: – Ну, я тоже пойду домой, – она разворачивает Рюджин за плечи, чтобы обнять её. Это происходит так резко, что Рюджин сперва не успевает среагировать. В конце концов она обнимает Йеджи в ответ. Они стоят так некоторое время, прежде чем Йеджи говорит: – Пока, Рюджин, – она отстраняется и разворачивается, чтобы пойти к дому. – Пока, – Рюджин говорит чуть громче обычного, чтобы Йеджи могла услышать её издалека. Когда Йеджи скрывается за воротами, Рюджин ещё немного стоит на месте, но потом всё-таки продолжает свой путь. Чтобы попасть в торговый центр, ей приходится сесть в автобус. Пока Рюджин едет, она вспоминает, что давно не бывала в общественном транспорте. Впрочем, это неудивительно, ведь даже сейчас он слегка пугает её. У Рюжин уходит некоторое время, чтобы найти торговый центр, и, когда она наконец видит его, Черён уже стоит у входа, держа что-то в руках. Когда Рюджин подходит, она понимает, что это грелка. – Привет, – здоровается Черён. Её плечи очень поджаты, поэтому не сложно сказать, что ей холодно. – Привет, замёрзла? – Рюджин знает ответ, но всё равно дожидается кивка, – Может, зайдём? Как только они проходят в тёплое помещение торгового центра, Рюджин начинает извиняться: – Ты наверное долго ждала, – виновато говорит она, – Извини. – Нет, я только пришла, – Черён машет рукой, – Просто сегодня как-то резко похолодало. Опять, – она слегка раздражённо вздыхает. Рюджин вспоминает тот день, когда Юна и Йеджи заболели, одевшись не по погоде. Решение тут же приходит ей в голову: – Может, купишь что-нибудь тёплое? – в ответ Черён только качает головой. Рюджин хочет спросить почему, но чувствует, будто что-то её останавливает. Она по прежнему недовольна этим чувством, поэтому устало вздыхает. Тем временем, Черён уже привела их к первому магазину, в который хотела зайти. К счастью Рюджин, ей не приходится уточнять, что ищет Черён, ведь та сама об этом говорит: – Кстати, я не сказала тебе зачем мне сюда нужно, – она трогает и рассматривает какие-то спортивные штаны, – У меня износилась одежда для танцев, поэтому надо купить новую, – она ненадолго задумывается и добавляет, – Ну и, может, ещё чего-нибудь себе присмотрю. Рюджин мычит в ответ. Они ходят по разным магазинам уже примерно полчаса, когда встречают Чимин. Черён мило болтает с ней, в то время как Рюджин не может выдавить из себя ни слова. Она несколько раз вдыхает, чтобы сказать что-то, но в итоге просто безмолвно выдыхает. Ей кажется это странным, ведь недавно всё было в порядке. Не случилось ничего, что могло бы послужить всем ситуациям, которые произошли с ней вчера и сегодня. Рюджин чувствует себя бессильной. После того, как они попрощались с Чимин, она находится в глубокой задумчивости. Так и проходит всё время до момента, когда Черён наконец находит то, что ей подходит. Когда они выходят из торгового центра, Черён становится такой же задумчивой, и Рюджин замечает это. Она считает, что Черён не нужно, чтобы её подтолкнули, поэтому просто ждёт. – Слушай, – начинает Черён, – Сейчас же всё равно ещё очень рано, может... – она мнётся, – Просто я хотела ещё погулять, но раз так холодно, то... – Черён смотрит на Рюджин, надеясь, что та поймёт её без слов. Рюджин пытается проследить логическую цепочку, что не занимает у неё много времени. Однако она не может абсолютно точно сказать какой из двух вариантов имеет в виду Черён, поэтому ждёт пока та сама всё объяснит. Ненадолго воцаряется молчание. Обе ждут чего-то друг от друга, но нарушает его, конечно, Черён. Она выдыхает и говорит: – Я бы позвала тебя к себе, но сейчас там бабушка, так что... – Черён опускает глаза и начинает ковыряться носком ботинка в земле. Что ж, теперь Рюджин понимает, что именно имела в виду Черён, но ей всё равно нужно время, чтобы подумать над ответом. С одной стороны, она не против пригласить Черён к себе, хотя и не понимает почему. Но с другой, как она собирается объяснять наличие только одной кровати? Рюджин внимательно смотрит на Черён. Лиа уже знает о том, что она живёт отдельно, так почему бы ей и не рассказать об этом Черён? По крайней мере так хотя бы будет лучше, чем если Черён сама догадается об этом. – Ты хочешь пойти ко мне домой? – приняв решение, уточняет Рюджин. – Если ты не против, – Черён выглядит очень смущённой. Рюджин понимает её, ведь с самого детства их учат, что в гости нужно ходить только по приглашению. – Нет, – Рюджин качает головой, – я не против, – у Черён совершенно не получается скрыть свою радость. Вспоминая свои размышления, Рюджин предупреждает, – Только мой дом может показаться тебе, – она пытается подобрать слово, – странным, – замечая, что Черён уже собирается возразить, Рюджин быстро продолжает, – Нет, не в этом смысле. Просто... я сама всё тебе объясню, ладно? Черён недоумённо смотрит на Рюджин, но всё таки кивает. Им приходится сесть на автобус, так как до дома Рюджин довольно далеко идти, а сейчас слишком холодно для этого. Рюджин абсолютно точно не хочет снова туда заходить, но замёрзнуть самой, или чтобы замёрзла Черён, ей тоже не очень хочется. Поэтому они вдвоём проходят в один из автобусов, выбор которых Рюджин доверила Черён, ведь та точно знает об этом лучше неё. Оплатив проезд, они замечают много свободных мест, поэтому решают куда-нибудь сесть. Однако подойдя к двум креслам Рюджин смотрит на Черён, в то время как Черён смотрит на Рюджин. Понимая, что происходит, Рюджин говорит: – Проходи, мне нравится сидеть у прохода. Улыбнувшись, Черён располагается у окна. – Правда? – спрашивает она, когда Рюджин уже сидит рядом с ней, – А мне как раз больше у окна нравится, – Черён продолжает улыбаться и поворачивается, чтобы видеть улицы, которые они проезжают, – В него интересно смотреть. – Да, – соглашается Рюджин, что заставляет Черён удивлённо повернутся обратно. – Почему тогда тебе нравится сидеть у прохода? – не понимает она. Рюджин в ответ только неопределённо мычит: – Да так. Подождав объяснения ещё немного, Черён снова отворачивается к окну, не задавая больше никаких вопросов. Рюджин думает о том, что рассказать ей было не плохим решением. Чтобы добраться от остановки до дома Рюджин им приходится немного пройтись, и за это время обе успевают замёрзнуть, поэтому, когда они наконец доходят, то долго не раздумывая проходят внутрь. Почувствовав тепло, Рюджин закрывает глаза от наслаждения. Однако стоит ей их открыть, оно проходит: Черён с любопытством рассматривает единственную комнату. Приглядевшись, она понимает, что там лежат вещи только для одного человека. Это заставляет её непонимающе нахмурится и посмотреть на Рюджин в поисках объяснения. Последний раз подумав о последствиях, Рюджин говорит: – Давай сначала пройдём, – она чувствует себя ужасно неловко и начинает снимать ботинки. Всё время пока они раздеваются проходит в молчании. Рюджин это немного напрягает, тем более что её мысли продолжают крутиться вокруг приближающегося разговора. Она думает о том, что именно ей рассказать и в каких подробностях. Это кажется очень сложным выбором прежде, чем она садится на диван напротив Черён и находит её глаза. Они выглядят обеспокоенно, но при этом Черён не начинает задавать ей кучу вопросов, а просто ждёт. Рюджин смотрит на неё ещё немного, пытаясь убедится, что ничего не случится. Наконец она начинает: – Ну, – Рюджин внезапно понимает, что не знает как начать. Это вгоняет её в ступор и она снова смотрит на Черён в поисках ответа. Та выглядит так, будто ей всё равно с чего начнёт Рюджин, поэтому она продолжает, – Я живу одна, – ей кажется, что это звучит чрезвычайно глупо, но выражение лица Черён остаётся таким же, каким было в начале, – Так получилось потому что, – Рюджин продолжает смотреть на Черён, которая внимательно её слушает. Она опускает взгляд и в последний раз думает о том, стоит ли ей говорить всё это. И говорит, – Просто, мне нравятся девушки, – Рюджин нервно выдыхает. Она ждёт реакции от Черён, но, когда ничего не происходит, поднимает голову. Выражение лица Черён всё ещё не поменялось. Рюджин не знает, как у неё получается это делать, но ей становится легче продолжать говорить, – Но это не так просто, как у тебя или у Йеджи, – Рюджин на секунду хмурится. Она не помнит о том, чтобы одна из них вообще упоминала об этом, поэтому добавляет, – наверное, – Рюджин открывает рот, чтобы продолжить, но тут же закрывает его. Если говорить ей стало легче, то вспоминать точно нет, и ничто не может сделать это более лёгким. Рюджин снова чувствует странную тошноту. Она старается отогнать воспоминания и не переживать их события заново, но у неё плохо получается. Тогда она смотрит в потолок, надеясь хотя бы не заплакать, – Они не приняли этого, – Рюджин морщится от того, что звучит так, будто когда-нибудь это может изменится. В конце концов одна слезинка стекает по её лицу, – Они просто... – Рюджин выдыхает и начинает гладить ноги руками и вертеть головой, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце, – Они просто... – она начинает дрожать и понимает, что не сможет остановить погружение в воспоминания, поэтому говорит на одном дыхании, – Они просто выгнали меня их дома и... – Рюджин не знает, что ещё хотела сказать, ведь продолжать не может. Помня о сидящий перед ней Черён, она облокачивается на колени и кладёт лицо себе на ладони, безуспешно пытаясь проглотить слёзы. Рюджин думает о том, что делала это слишком часто за последние два дня, но даже не может почувствовать раздражение от этого. Внезапно она чувствует руки, скользящие по её плечам, а потом и по спине. Это заставляет Рюджин замереть и задержать дыхание от неожиданности, но не надолго. Тем временем Черён притягивает её ближе, согревая своим теплом, и начинает успокаивающе водить круги по её спине. Рюджин чувствует её мягкий свитер на тыльной стороне ладони, но тут же забывает об этом, поглощённая воспоминаниями. Постепенно её дыхание успокаивается, а вместе с ним и она сама. Однако Рюджин не спешит отводить руки от лица, поэтому и Черён не перестаёт обнимать её. – Извини, – спустя некоторое время говорит Рюджин. Черён порывается сказать, что Рюджин не нужно извиняться, но останавливает себя. Она отпускает Рюджин только тогда, когда та сама начинает отстранятся. Рюджин очень надеется, что её лицо не слишком красное и отнимает руки от лица. Черён улыбается, и она почти отвечает ей тем же, но, понимая, как странно будет сейчас выглядеть улыбка на её лице, не делает этого, а просто смотрит на Черён. Однако сидят они так не долго, ведь через минуту Черён встаёт, хлопая в ладоши, и говорит: – Так, – она снова смотрит на Рюджин, – мы должны что-нибудь сделать. Рюджин непонимающе смотрит на неё, но уже через 15 минут они вместе ставят в холодильник тесто для печенья. Черён ни на минуту не прекращает говорить, а Рюджин внимательно её слушает. Это заставляет её непроизвольно забыть об их недавнем разговоре. – Кстати, о Йеджи, – конечно, к этой теме Черён тоже приходит. Она на секунду думает о том, что лучше бы начать говорить о чём-то другом, но Рюджин прерывает её мысли, ведь вспоминает, что сама хотела спросить об этом: – Она уже рассказала мне, как всё прошло. – О, – удивляется Черён. Она знает, что Йеджи рассказала Рюджин, но думала, что сейчас Рюджин не особо понравится говорить об этом. Однако, видимо, она ошибалась, поэтому всё же продолжает, – Я бы хотела пойти на второе свидание, – Черён задумывается, – Но я уже приглашала её, поэтому теперь подожду, пока она это сделает, – сначала она довольно улыбается, но уже через секунду смущённо поправляет себя, – Я имею в виду, если она это сделает. Рюджин улыбается этому, и Черён делает то же ей в ответ. Через час они пьют чай, заедая его только что приготовленным имбирным печеньем, а ещё через некоторое время Черён уходит. Когда она, уже попрощавшись, открывает дверь, Рюджин чувствует холодный ветер, дующий с улицы. Она вспоминает грелку, которую Черён держала в руках. – Подожди, Черён, – зовёт она. Черён оборачивается и закрывает дверь, смотря на Рюджин с вопросом в глазах. Тем временем Рюджин подходит к шкафу и начинает рыться там. Вскоре она вытаскивает оттуда шарф и шапку и протягивает их Черён, которая сначала непонимающе глядит на них, а потом отрицательно качает головой: – Не надо, мне совсем недолго идти. Рюджин скептически смотрит на неё, но, не получив никакой другой реакции, сама подходит и быстро надевает вещи на Черён. У неё получается не очень аккуратно, поэтому Черён выглядит весьма забавно. – Отдашь мне, – Рюджин пытается высчитать день, когда Черён может отдать ей вещи, но не преуспевает, поэтому говорит, – когда-нибудь, – замечая, что Черён хочет отказаться, она убеждает её, – У меня их целая куча, не беспокойся. Ещё раз попрощавшись, Черён выходит на улицу, а Рюджин закрывает за ней дверь. Но наваждение Черён не может длиться вечно, так что уже через пять минут Рюджин полностью погружается в пучину воспоминаний.