__________
— Профессор? — голос Сириуса был едва слышен за хором из «Экспекто Патронум!», в котором студенты пытались выполнить заклинание. — Да, мистер Блэк? — отозвался Флитвик. — Может ли форма Патронуса отличаться от анимагической формы? — Сириус, конечно, знал ответ, но ему хотелось знать и причину. Хотелось знать, верны ли его подозрения. — На самом деле может, — поджал губы Флитвик. — Патронус имеет свойство меняться на другое животное, в то время как анимагическая форма постоянна. Поэтому, если Патронус волшебника изменится уже после того, как будет завершена трансформация, формы будут разными. Сириус кивнул и едва сдержался, чтобы не посмотреть на Римуса. — Из-за чего форма Патронуса может измениться, сэр? — Ах, — улыбнулся Флитвик, — это очень хороший вопрос. Как вы, возможно, знаете, Любовь оказывает сильнейшее воздействие на нашу магию. Форма Патронуса меняется, когда меняется сама магическая сердцевина в результате важных жизненных событий — в большинстве случаев это любовь. Сириус немедленно перевел взгляд на Римуса, чтобы узнать, слышал ли он, но тот, казалось, был глубоко погружен в свои мысли. Он резко вскинул голову, когда почувствовал на себе взгляд Сириуса, но Флитвик обратился к классу прежде, чем он успел заговорить. — Хорошо, опустите палочки на минутку! Мистер Блэк только что задал прекрасный вопрос, и я хочу озвучить его для всех. Может ли форма Патронуса отличаться от анимагической формы и если да, то почему? — он сделал паузу, давая студентам обдумать сказанное. — Ответ — да. Животные могут быть разными. Это происходит в результате значительных изменений в жизни — таких как любовь, — его глаза блеснули, когда он посмотрел на Сириуса. — Мистер Блэк, почему бы вам не продемонстрировать мне заклинание? Сириус взволнованно взглянул на Римуса, а затем поднял палочку. Римус раньше не видел, как он вызывал телесного Патронуса — на самом деле, никто не видел, потому что ему удалось это сделать, когда он практиковался самостоятельно. — Ладно, — Сириус прочистил горло. — Экспекто Патронум, — спокойно сказал он. Серебристый туман заструился из его палочки. Сириус смотрел на Римуса, прикусив губу. Из густого тумана выпрыгнул волк — Римус наблюдал за ним широко раскрытыми глазами, и Сириус практически видел, как в голове у него крутятся шестеренки и устанавливается связь. — Все… Все нормально? — тихо спросил Сириус. Он был благодарен, что остальные студенты уже возобновили свои попытки справиться с заклинанием. — Я не хотел причинять тебе дискомфорт… — Конечно, Сири, — Римус взял его за руку под столом. — Ты на Зельеварении спрашивал меня, как пахнет Амортенция, — он подождал, пока Сириус кивнет. — Мне потребовалось время, чтобы понять — не знаю, почему не разобрался сразу. Это ты. — Я? — уголки губ Сириуса приподнялись. — Она пахнет тобой, — подтвердил он, одарив Сириуса сияющей улыбкой. — О, — тихо выдохнул он и перешел на шепот. — Я так сильно хочу поцеловать тебя прямо сейчас, — он усмехнулся, увидев мягкий румянец на щеках Римуса. — Я тоже, — согласился он, взглянув на часы. — Осталось всего десять минут. Эти десять минут, казалось, тянулись часами. Сириус в одно мгновение подорвался со своего места, когда прозвучал звонок. Он поспешно собрал вещи и перекинул сумку через плечо. — Воу, Сириус, подожди! — вскрикнул Римус, когда Сириус схватил его за руку и потащил к выходу, едва он успел засунуть записи в сумку. Сириус протиснулся мимо столпившихся у двери студентов, бросился по коридору и затащил Римуса в ближайший чулан для метел. Дверь громко захлопнулась за ними. — Это правда было необход… — не успел он договорить, как Сириус притянул его к себе за галстук и крепко поцеловал. Римусу пришлось слегка наклониться — не то, чтобы кто-то из них жаловался. Его руки обвились вокруг талии Сириуса, притягивая еще ближе. Они оба тяжело дышали, когда наконец-то оторвались друг от друга. — Я правда, — выдохнул Сириус, прижимаясь лбом ко лбу Римуса, — хотел поцеловать тебя. — Я заметил, — ухмыльнулся Римус. Его глаза блестели в свете встроенного в кладовку Люмоса. — Итак, насчет Патронуса… Сириус закусил губу. — Я люблю тебя, — сказал он со слабой улыбкой. Легкая дрожь пробежала по позвоночнику, когда Римус зарычал в ответ и прижал Сириуса к стене. Римус целовал его, прижимаясь всем телом и улыбаясь стонам, которые были вызваны этим. Он отстранился, чтобы глотнуть воздуха, а затем провел дорожку из поцелуев от линии челюсти к шее. — Putain de merde (Твою мать — пер. с фр.), Римус, — заскулил Сириус, откидывая голову назад, когда Римус стиснул зубами его ушную раковину. Он закрыл глаза и с трепетом слепо потянулся вперед, чтобы взять Римуса за талию и притянуть ближе. Тот крепко вклинил ногу между его бедер, и Сириус прижался еще крепче. Никогда раньше обстановка между ними не накалялась настолько быстро, у Сириуса правда даже не было сил беспокоиться о том, что они были в чертовом чулане для метел, потому что… Резкий стук в дверь заставил их отлететь друг от друга. Два быстрых удара, затем пауза, затем третий. Сигнал Джеймса убираться отсюда к чертовой матери. — Поторопитесь, — приглушенно сказал Джеймс из-за двери. — Филч идет. — Дерьмо, — пробормотал Сириус, лихорадочно поправляя волосы. Римус покраснел и привел себя в порядок, прежде чем протянуть руку и поправить одежду Сириуса. Они быстро вышли из чулана, и Джеймс сразу же накрыл их мантией-невидимкой. Он стянул ее, когда они нырнули в секретный проход. — Вам повезло, что я смотрел на карту, — сказал он, демонстративно игнорируя помятый вид своих друзей. — Хотя мог бы и не смотреть, — пробормотал он себе под нос. Сириус подавил смешок. — Прости, дружище. Джеймс вытащил карту из кармана и развернул. — Да, видите? Там сейчас Минни и Филч. — Давненько мы не работали над этой штукой, — задумчиво протянул Римус. Они с Сириусом обменялись взглядами — им обоим действительно не хотелось бы, чтобы МакГонагалл и Филч застукали их целующимися в чулане для метел. — Вообще-то весь год, — прокомментировал Сириус. Карта все еще находилась на стадии разработки — они нанесли несколько основных коридоров, но так и не выяснили, как сделать так, чтобы люди автоматически отображались на карте. Так что сейчас она показывала только преподавателей. — Ну, мы были немного заняты, — ответил Джеймс. — О, и еще, Римус, поправь галстук, ладно? Он развернулся на пятках и пошел прочь, не дожидаясь друзей. Сириус рассмеялся над смущенным выражением лица Римуса, чем заработал толчок в плечо. — О, да заткнись, — проворчал Римус, но все равно улыбнулся. — Я тоже тебя люблю, кстати.__________
— Итак, — непринужденно сказал Сириус, когда Римус приготовился ко сну и вернулся в комнату. — Расскажи поподробнее о том, как пахнет для тебя Амортенция. Римус пересек комнату, обнял его за талию и, уткнувшись носом в шею, сделал глубокий вдох. — Она пахнет чем-то древесным. Как твоя одежда, — начал он. — Это серебристая ель, — сказал Сириус и усмехнулся, когда Римус поднял на него растерянный взгляд. — Моя мать всегда подкидывает ее в камин. Весь дом так пахнет, — он сделал паузу, чтобы подтащить Римуса к своей кровати. — Она такая привередливая, что закупает древесину, которую импортируют из Франции. Он раздвинул занавески, забрался в кровать и похлопал по месту рядом с собой. Его губы растянулись в ухмылке, когда Римус лег на бок рядом и обнял его. — Вы импортируете дрова? — спросил Римус, прижимаясь крепче. — Ну, в любом случае, от тебя всегда так пахнет. По крайней мере, от твоей одежды. Но еще запах немного сладковатый. Думаю, это из-за мыла, которым ты пользуешься, — он прикрыл глаза, когда Сириус улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать его в лоб. — О, а еще пахнет шоколадом. — Вот этого я ждал, — усмехнулся Сириус. — Как думаешь, чем она пахнет для тебя? — спросил Римус. Он не был уверен, что у Сириуса был шанс понюхать ее, прежде чем зелье Снейпа взорвалось. — Она пахнет тобой, — он прижался губами к сгибу локтя Римуса. — Ты только что поцеловал меня в локоть? — Он был ближе всего! — они рассмеялись вместе. — Но вместо этого я мог бы поцеловать тебя сюда, — он прижался губами к подбородку. — Или сюда, — к щеке. — Или… сюда, — Сириус оставил целомудренный поцелуй на его губах. — Эй, вернись, я не закончил, — запротестовал Римус, обхватывая руками спину Сириуса и притягивая ближе. Они прижались друг к другу в поцелуе, и в животе у Сириуса затрепетало, когда Римус нежно прикусил его губу. — Так то лучше, — усмехнулся он, увидев ошеломленное лицо Сириуса. — Я… Эм, — он моргнул, пытаясь подобрать слова и сформулировать ответ. — Je t’aime, — прошептал Сириус. Римус усмехнулся, прижимаясь своим лбом к его. — T’i’n perffaith. Сириус смутился от незнакомых слов. — Это… Что это значит? — Это значит: «Ты идеален», — мягко улыбнулся он. — Потому что так и есть. Но еще, dwi’n dy garu di. — Дай угадаю, — Сириус закусил губу. — Ты тоже меня любишь? — Конечно люблю, — Римус засмеялся, когда Сириус крепче обнял его и зарылся лицом в рубашку. — Ты так и не уточнил, как пахнет Амортенция для тебя. — Я же сказал, она пахнет тобой, — голос Сириуса доносился глухо, и он поднял голову, чтобы сказать нормально. — Немного похоже на кофе, немного на шоколад… И еще на библиотеку. Римус вопросительно поднял бровь. — У библиотеки есть запах? — Очевидно, там же столько книг, да? Хотя, держу пари, ты даже не чувствуешь этого запаха, раз уж так часто там бываешь, — он усмехнулся, когда Римус запротестовал. — А еще она немного пахнет твоими волосами, — Сириус убрал волосы с лица Римуса. Его пальцы задержались за ухом. — Мятой? — Именно, — он провел пальцами по коже его головы, и Римус прикрыл глаза, подставляясь под это прикосновение. Момент был испорчен, когда занавески вокруг кровати Сириуса грубо раздвинулись в стороны. — Угадайте, что я только что узнал? — практически прокричал Джеймс. — Эй, немного уединения, пожалуйста? — Сириус удивленно отпрянул от Римуса. — Пожалуйста, — махнул рукой Джеймс. — У вас не было заглушающих чар; я слышал, что вы тут делаете. В любом случае, знаете, почему зелье Снейпа взорвалось? — Потому что он гад? — предположил Сириус. Римус рассмеялся. — Потому что Амортенция не смогла вынести его существования? — И мы с Питом так подумали, но нет, — взволнованно ответил Джеймс. — Слизнорт сказал, что он, скорее всего, переборщил с шипами розы, но этот гад настолько придирчив к своим зельям, что никогда бы не допустил такой ошибки. Но знаете, кто спросил, есть ли у меня лишние шипы, потому что ей своих не хватило? — он переводил взгляд с Сириуса на Римуса с такой широкой ухмылкой на лице, будто хотел раскрыть им смысл величайшей шутки. — Лили. — Лили испортила его зелье? — Римус ахнул, всем телом разворачиваясь к Джеймсу. Тот гордо кивнул. — Она вела себя странно, но в конце концов я заставил ее признаться. Он полностью это заслужил. По-видимому, так и не оставил ее в покое и приставал с просьбами принять его сраные извинения. — Джеймс, — серьезным голосом сказал Сириус, — если ты не женишься на ней, это сделаю я. — Эй! — запротестовал Римус. — Шучу, — усмехнулся он. — Мне нужен только ты, Лунатик, — он подался вперед, чтобы поцеловать его. — Так-то лучше, — пробормотал Римус, все еще притворяясь, что дуется. — Я просто так горжусь, понимаете? — Джеймс продолжал болтать без умолку. — Это и есть любовь? — спросил он. — Да? — Не думаю, что я достаточно квалифицирован, чтобы ответить на этот вопрос, — усмехнулся Сириус, — учитывая, что я не натурал, и мне не нравится Лили Эванс. — Согласен, — кивнул Римус. — Я должен сказать ей, насколько гениально это было. — Не дави на нее, — сказал ему Римус. — Это последнее, что ей нужно. — Ты прав, — согласился Джеймс. — Мы были только на одном свидании, не хочу ничего испортить. То есть, если кто-то, — он многозначительно посмотрел на Сириуса, — уже не разрушил все мои шансы. Римус еле сдержал смех. В прошлые выходные в Хогсмиде Сириусу удалось сорвать свидание Джеймса и Лили — он прибежал к ним в своей анимагической форме, так что Джеймсу пришлось быстро придумывать, как разрулить эту ситуацию. — Думаю, я внес большой вклад в ваш разговор, — невинно сказал Сириус. — Тебе повезло, что Пит не испортил все, когда спросил у Лили, когда она успела завести собаку. Джеймс рассмеялся. — Ладно, хорошо, это было довольно забавно. Но в самом деле, что я должен ей сказать? Сириус пожал плечами. — Просто спроси, как она узнала, что шипы взорвут зелье, — предложил он, рассеянно играя с пальцами Римуса. — Гениально, Бродяга, спасибо, — Джеймс подпрыгнул на каблуках и вылетел из комнаты. — Итак, на чем мы остановились? — Римус развернулся и снова прижался губами к губам Сириуса. Тот крепко обхватил его рукой за талию и страстно поцеловал в ответ. Их ноги переплелись. — Может, наложим заглушающие чары, чтобы Джеймс нам не мешал? — спросил Сириус, чуть отстранившись. — Да похуй, — Римус усыпал поцелуями его скулы. — Я занят. — Ммм, — удовлетворенно вздохнул Сириус. — Мерлин, я так рад, что сказал это. — Что сказал? — Что люблю тебя, — застенчиво улыбнулся он. — Это просто… Это чувство такое сильное. Я никогда не смогу сказать достаточно, чтобы ты понял, как сильно я, черт возьми, тебя люблю. — Думаю, я понимаю, — прошептал Римус. — Я тоже люблю тебя, если это было не совсем ясно. Рука Сириуса крепче обхватила Римуса за талию, притягивая ближе, пока они не прижались друг к другу даже лбами. Римус оставил еще один нежный поцелуй на его губах, а затем еще один, и ещё; они становились все горячее и горячее. Рука мягко соскользнула с талии Римуса под его джемпер, и Сириус провел большим пальцем по обнаженной коже. Затем рука Сириуса скользнула ниже по его спине, и Римус напрягся так внезапно, что Сириус отпрянул. — Ты… Ты в порядке? — обеспокоенно спросил он, пытаясь отдышаться. — У меня… У меня там шрамы, Сири, — пробормотал Римус в ответ, отказываясь смотреть в глаза. — Они… болят? — Сириус нахмурился, надеясь, что не причинил ему никакой боли. — Н… Нет, они зажили, — ответил он. — Но… они… Они не очень хорошо выглядят. Они выпирают и… они шершавые, и… — его голос сорвался. — И я их ненавижу. — Римус, да мне… Мне все равно, как они выглядят. Хватит, это все не имеет значения для меня, — Сириус убрал волосы с его лица и прижался губами к виску. — Ты же знаешь это, да? — Я… Я знаю, но… — Тихо, я еще не закончил, — Сириус оборвал его быстрым поцелуем в губы. — Я люблю твои шрамы. Знаешь, почему? Римус пожал плечами и спрятал лицо в изгибе шеи Сириуса. — Почему? — наконец спросил он. — Потому что они твои. В тебе прекрасно все, Рим. Мгновение он не мог найти ответ. — Ты серьезно? — приглушенно спросил Римус. — Конечно. В смысле, эй, — Сириус провел пальцами по его волосам, чтобы он поднял глаза. — Разве я не говорил раньше? — Ну, да, но… Я всегда думал, что ты шутишь. — Что? С чего бы вдруг? Римус отвел взгляд. — Потому что ты всегда над ними смеешься. — О, Мерлин, я смеюсь не над тобой, — Сириус покачал головой. — Я смеюсь, потому что твоя реакция делает меня таким счастливым… Тот факт, что я могу оказывать на тебя такое влияние. И тот факт, что ты мой. — Правда? — Римус прикусил губу, пытаясь не улыбаться. Сириус закатил глаза. — Ты же знаешь, что я ужасно вру, — сказал он, чем заставил Римуса рассмеяться. Они немного помолчали, а затем Сириус спросил: — Знаешь, чего я правда жду с нетерпением? — Чего? — спросил Римус, все еще стараясь не улыбаться. — Того, как я буду проводить время с тобой этим летом. — Хм? — он нахмурился. — Но нам никогда не удается потусить вместе летом из-за твоих… Погоди, ты собираешься домой этим летом? Сириус улыбнулся и покачал головой. — Джеймс убедил меня остаться с ним. На секунду он забеспокоился, что Римус расстроится, потому что он выбрал не его. Но он только усмехнулся и обнял Сириуса за талию. — Слава Мерлину, Сириус, — вдохнул он с облегчением и откинулся назад, чтобы заглянуть в его глаза. — Я люблю тебя, — Римус снова подался вперед, чтобы поцеловать его. — Я тоже тебя люблю, — ответил Сириус, когда они отстранились, широко улыбаясь. — Погоди, это значит… — Римус нахмурился. — Вы сможете приходить на мои трансформации? Сириус пожал плечами. — Если убедишь родителей позволить нам. Или, по крайней мере, полагаю, если Поттеры позволят нам. Раз уж они ничего не знают. Глаза Римуса расширились, и Сириус заволновался, увидев слезы в уголках. — Значит… Значит, я больше не буду один? — О, Римус, — Сириус большим пальцем собрал слезу, скатившуюся по его щеке. — Ты больше никогда не будешь один. Нижняя губа Римуса дрогнула, и он поднял руку и протянул мизинец. — Клянешься на мизинчиках? Сириус ухмыльнулся и обхватил его мизинец своим. — Клянусь на мизинчиках, — ответил он и снова его поцеловал.