Над водной гладью

Тёмное, сырое помещение. Самый нижний ярус судна. Именно сюда пираты решили закинуть пленника с захваченного корабля. Темно. Даже масляные лампы не зажгли. Компанию составляли лишь крысы, бегающие из угла в угол. Порой при качке звенели бутылки рома в бочках. Хоть какое-то разнообразие звуков помимо глухой тишины. При выходе в море весь их грузовой отряд был осведомлён о заходе странного корабля в воды. Что поделать? Капитан распорядился плыть, ведь на кону стояла крупная сумма за доставку провизии в дальнюю страну. Моряки — люди небогатые. Всех их занесло на флот только потому, что не осталось работягам места на суше. Первый же день. Пятый грузовой корабль на памяти Тарика. И как гром среди ясного неба — нападение пиратов. Мерзавцы предпочли запугать экипаж, забрать провизию, медикаменты, деньги. А затем разнесли судно в щепки со всеми, кто на нем оставался. Тарик помнил, как проплыл несколько десятков метров, глядя на тонущий корабль “Аврора” с приставленным кинжалом у горла. Затем он очутился здесь. Что с ним будет? Верзила с бандитской рожей всё подначивал доктора, что капитан наверняка пустит его по доске на корм акулам. За два дня удалось побороть страх за свою жизнь. Будь, что будет. Со стороны лестницы раздались шаги. Из двери в темноту проник неяркий свет масляной лампы. В легком полумраке Тарику удалось разобрать черты лица своего гостя. Снова тот самый верзила. Врач бы оскалился, обозлился на пирата, да вот сил совсем не было. Два дня без еды и воды, без нормального сна, руки затекли от перевязи за спиной. Что он может в таком состоянии? Ни сбежать, ни уплыть. Вокруг — километры соленой воды. Тарика дернули за плечо, грубо подхватили под руку и бесцеремонно пихнули вперёд. Ноги отвыкли, подкашивались при каждом шаге, но ему не дали упасть. Между лопаток упиралось остриё кинжала. Да чтоб этого ублюдка на куски порвали! Тарика встретили снаружи со свистом и улюлюканьем, как какую-то деваху в тёмном переулке. Хотелось сквозь землю провалиться. Глаза слепило. Врач поморщился, напрягся всем телом, но кто-то позади пихнул его в спину, отчего он больно приземлился на дрожащие колени. Склонил голову, пряча глаза от болезненно яркого света за своими темными, длинными волосами. Капитаном корабля, перед которым предстал пленник, оказался высокий мужчина в черно-золотом камзоле. Правый глаз прикрывала черная повязка — типичная практика для многих пиратов дабы избежать слишком яркого солнца. Окинул Тарика взглядом, прищурился то ли от солнца, то ли от каких-то своих мыслей, пытаясь разглядеть лицо пленника, который прятался за волосами. Дуло пистолета вдруг уперлось шатену в подбородок, насильно заставляя поднять голову. Хада Джин придирчиво нахмурился, разглядывая свою добычу, поворачивая голову стоящего на коленях мужчины то в одну сторону, то в другую. — Этого, пожалуй, оставим, — протянул он, убирая пистолет и обходя Тарика по кругу. — Но капитан!.. — осмелился подать голос кто-то из команды за спиной пленного, но одного взгляда капитана было достаточно, чтобы тот прикусил язык и заткнулся. — У нас недостаточно рабочих рук, — Хада обошел шатена и снова замер перед ним. Выразительный взгляд единственного глаза, не прикрытого повязкой, прошелся по телу мужчины с головы до ног и обратно. Послышалось одобрительное хмыканье со стороны капитана. — Такая рабочая сила никогда не будет лишней. С пересохших губ шатена слетел тихий смешок. Внутри до сих пор всё сжималось от страха смерти. — Какая щедрость… Слова прозвучали едва различимо среди шума волн. Вот только Джин прекрасно слышал эту попытку в дерзость. Но он лишь хмыкнул, вскинув бровь — этот парень измотан, голоден и слаб, но тем не менее находит в себе силы огрызаться, не смотря на то, что находится не в самом лучшем положении. — Смотри в лицо капитану, когда он с тобой говорит! — один из верзил за спиной пленника схватил того за волосы, заставляя поднять голову, но Хада коротким жестом ладони пресек издевательство над человеком. — Отведите его в общую каюту, — отдал приказ капитан. — И дайте ему еды и воды. Мы всё-таки не животные. *** Да, конечно, не животные. Человеческое отношение началось только в момент полного одиночества. Обратно в каюту бугаи его чуть ли не волокли. Швырнули и заперли, как какую-то шавку. Пара “надзирателей” остались за дверью, остальные вышли на палубу. Одно радовало — возможность наконец смочить горло и утолить голод. Тарику казалось, что желудок уже начал переваривать сам себя, выдавая отвратительное чувство тошноты. Еда на корабле никогда не отличалась качеством. Только продукты, которые можно долго хранить. Остальную скоропортящуюся провизию даже команда китобоев съедала в первый же день плавания. Не привыкать. Больше всего давило чувство заточения. Тарик не ощущал привычной свободы, и это угнетало. Но быть в одиночестве пришлось недолго. На следующий день дверь распахнулась, явив взору одного из пиратов с короткой стриженой бородкой. — Капитан отдал приказ дать тебе какую-нибудь работу, — басовито заговорил мужчина, перекатываясь с пятки на носок и обратно, разглядывая шатена с головы до ног. — Чем ты занимался на своем корабле? Не в интересах Тарика было возмущаться или спорить, в конце концов его оставили в живых. Вздохнув, он чуть пожал плечами и принялся спокойно перечислять: — Я много что умею. И плотником бывал, и за порядком следил. Но вообще по профессии я лекарь. — Лекарь, значит… — пират покивал, почесал свою короткую бородку и поманил мужчину за собой. — Идём, — последовал короткий ответ, и Тарика вывели наружу, повели в другой конец палубы, где вручили ведро и швабру. — Что ж, пока что для тебя нет подходящей работы, а наш кок будет очень против еще одного напарника. Поэтому вот тебе крайне ответственное задание, — кивнул в сторону палубы. — До заката выдраить здесь все так, чтобы блестело, как яйца у кота. И ушел, оставив Тарика с ведром. Тот покосился на выданный ему инвентарь, покачал головой, закатал рукава рубахи и приступил к делу. Следующие пару часов он был занят "крайне ответственным заданием", отвлекаясь разве что на коротенький перерыв в пару минут, дабы избежать перегрева на жарком солнце да вздохнуть полной грудью. Приятно удивило и то, что пара человек с ним пытались завести разговор без агрессии, всё таки им уживаться под одними парусами. Так что Тарик, как человек, ответственно подходящий к работе, закончил в срок и даже успел завести несколько знакомых. Еще через день к нему снова заглянули. — Капитан распорядился показать тебе каюту лекаря. Брови медленно поползли вверх. Тарик не выдержал, усмехнулся, с вызовом заглядывая в чужие глаза. — Так сразу? Не боитесь, что я кого-нибудь из вас убью… ну скажем, случайно? На лицо пирата наползла кривоватая ухмылка. Он медленно провёл большим пальцем по своей шее, неестественно выгибая голову. Бугай мог себе позволить смотреть на Тарика сверху вниз. — Капитан отправит тебя вслед за первой твоей жертвой. Так что тебе лучше исправно выполнять работу. Ясно. Незримый нож, который врач только перестал ощущать между своих лопаток, никуда не делся. Мнимое чувство свободы подкреплялось только доступом к любимому делу и ничем больше. Противно до скрипа зубов. Тарику ничего не оставалось, кроме как выйти вслед за пиратом и потом идти впереди, слушая указания. А вот и злополучная дверь в каюту. Внутри Тарика встретил запах сырости, паутина в углу и полное отсутствие стерильности. Пыль, грязь на полу. Было видно, что пираты заходили сюда только перемотать раны бинтом, в редких случаях вытащить дробь пинцетом и облиться спиртом. Возможно, заодно и выпить. Врач поморщился, застыв посреди каюты. — Чего встал? Обустраивайся, — пират скрестил руки на груди, таращаясь в широкую спину врача. Тарик не заставил долго ждать с ответом, повернулся к нему полубоком. — Знаешь, в такой обстановке даже мясо разделывать страшно. Если твой капитан хочет, чтобы я спасал ваши жизни, то пускай позаботится о наличии хотя бы скудной аптечки со всем необходимым. — Он сохранил тебе жизнь. Многие бы в ногах ползали за такую возможность, — пират фыркнул. Аж ноздри раздулись от злости. — Будь благодарен за такую возможность. — Послушай… — Тарик слабо улыбнулся, проходясь пальцами по письменному столу и собирая с него пыль. — Твой капитан совсем не дурак. Если он сохранил жизнь врачу, значит во мне есть нужда. Да, я могу зашить рану даже нитями с твоей рубахи, но какой смысл, если из-за заражения крови мне придётся её потом пилить ржавой пилой на кушетке, где кого-то стошнило? Повисло молчание. Мужчины где-то минуту смотрели друг на друга, пока Тарик не решил добавить: — Разреши мне поговорить с капитаном об этом лично… Пират окинул лекаря долгим внимательным взглядом, явно что-то прикидывая в голове. В его маленьких поросячьих глазках читалась усиленная работа мозга, к таким вещам не подготовленного. — Ладно. Идем, — неохотно отозвался бугай и тут же добавил, хмурясь. — Но не вздумай что-нибудь выкинуть. Тарик мог лишь вздохнуть. Разве у него был какой-то выход?.. *** Каюта капитана оказалась довольно просторной изнутри, чего не скажешь о ней по взгляду снаружи. Вдоль одной из стен стоял внушительный стеллаж с книгами, чуть поодаль ближе к окну — узкая постель, наполовину прикрытая перегородкой; большую часть помещения занимал резной деревянный стол, частично заваленный бумагами, каким-то чертежами и картами. Как раз над одной из карт и склонился сейчас сам капитан. Тарик замер у входа, когда за ним закрыли дверь. Передернул плечами и стойко встретил направленный на него взгляд пирата. — О чем ты хотел со мной поговорить? — Хада кивком предложил мужчине занять стул напротив. Вряд ли имело смысл говорить о нежелании Тарика находиться на этом корабле и становиться одним из пиратов. Он уже понял, что выходов у него в данный момент всего два. Принять свою судьбу и пополнить их ряды, будучи полезным хотя бы в том, что спасает жизни. Или отправиться кормить рыб. А оканчивать свою жизнь столь бесславно и глупо Тарик не хотел. В конце концов, может у него еще появится шанс убраться отсюда живым. — Насчет лазарета… — С ним что-то не так? — тонкая бровь поползла вверх. Шатен вздохнул и сделал пару шагов, опускаясь на предложенный стул. Руки сложил на коленях и внимательно уставился на капитана, стараясь говорить максимально серьезно: — Я не знаю, когда в последний раз у вас на корабле водился лекарь, но то… — замялся, подбирая слово. — ...помещение сложно назвать лазаретом. Полная антисанитария, грязь и... — Ну так приберись там, — капитан был сама невозмутимость. — Что-то еще? “Ну да, чего я еще ожидал...” — мысленно вздохнул Тарик и потер переносицу пальцами. — Медикаменты, — он сцепил пальцы в замок. — Ваши запасы истощены, я не нашел там даже спирт, не говоря уже о вещах посерьезнее, например — антибиотики. По лицу пирата было видно, что тот о чем-то задумался. На несколько секунд в каюте повисла тишина, разбавляемая только тихими звуками с палубы да плеском волн о корабль. — В наше время люди уверены, что все болезни лечатся алкоголем и опиумом, — пожал плечами Джин. — И ампутацией? — хмыкнул лекарь и получил в ответ тихий смешок. — И ампутацией, — согласился с ним капитан, присаживаясь за стол и подпирая голову металлической рукой. Сощурился. — Как думаешь, много ли среди пиратов образованных медиков? Да из сорока человек только один хотя бы умеет читать, еще двое — считать. О, я знаю, — он заметил взгляд, с которым смотрел на него Тарик, усмехнулся криво, — знаю, что нас считают животными. Чудовищами. Все мы для кого-то чудовища. И если видят чудовище во мне — да будет так. Хада выдвинул ящик из стола и достал оттуда чистый лист бумаги, положил его перед лекарем, а на его вопросительный взгляд кивнул в сторону чернильницы. — Ты умеешь писать? — Конечно, — Тарик все еще не совсем понимал, чего от него хотят, но потянулся к перу. — Напиши список того, что тебе необходимо из медикаментов. Я постараюсь достать их по прибытии на берег. Шатен перевел удивленный взгляд на пирата. Это явно было не то, чего он ожидал. Хотя Тарик уже не был уверен, чего стоит ожидать от этого странного человека, которого еще вчера он считал монстром, убившим всю его команду. Перо тихо скрипело, пока мужчина выводил буквы, составляя список всего необходимого. Оставалось надеяться, что пират действительно выполнит обещание и достанет хотя бы часть. Закончив, он протянул листок капитану и поднялся. — Это все? — Джин пробежался взглядом по ровным строчкам и поднял глаза на шатена. Тарик кивнул и развернулся к выходу, но замер у самой двери, обернулся через плечо. — Капитан, — позвал он, взглянув на пирата. Тот вопросительно приподнял бровь. — Почему именно меня вы оставили меня в живых? — Чувствую, что ты можешь быть мне полезен, — отозвался тот с короткой усмешкой. *** Тарику казалось, что он пробыл в этом треклятом лазарете целую вечность, пока вычистил каждый угол. Солёная вода прямиком из моря едва ли помогала ситуации. Да и ресурсы были ограничены. Мыла на корабле прям как и лекарств — днём с огнём не сыщешь. Врач вспоминал свою команду и корабль, где жёсткий кусок мыла мог прослужить почти целый год, пока не затерялся бы при сборах в спешке. Но здесь… «Они мыло едят что ли?» Стер каплю пота со лба тыльной стороной ладони, поднимаясь на ноги. Почти чисто. Почти стерильно. На корабле нельзя добиться идеала, но Тарик стремился довести процент возможных осложнений после самой банальной операции на столь старой и хлипкой кушетке до минимума. Ткань — старая, сталь — ржавая, дерево — хлипкое. Почти на бочке с порохом живет и не знает, когда она взорвётся. Да пошло бы оно всё киту под хвост. Только врач потянулся к ящику с немногочисленными лекарствами, как дверь в лазарет отворилась. Тарик нехотя оглянулся через плечо. Около часу назад к нему уже заглядывал назойливый надзиратель. Тому пирату определенно было очень смешно наблюдать, как мужчина ползает на коленях и выдраивает углы до блеска. На пол аккуратно опустилась увесистая сумка. На пороге стоял капитан. Хмурый, вымотанный. Джин старался скрыть свою усталость от чужих глаз, но выходило плохо. Особенно, когда потерянная рука напомнила о себе болезненным спазмом. Хада стиснул зубы, прошипел, стиснув пальцами плечо. Тарик мог бы и дальше делать вид непробиваемой скалы, не выходить на контакт с пиратами. Но что-то в груди неприятно закололо, а по плечам прошелся зуд. Ноги сами довели до капитана, руки по привычке подтолкнули к кушетке и заставили сесть новоприбывшего пациента. Дверь закрылась со скрипом, чтобы им не мешали. Тусклого света из небольшого окошка было мало, но должно хватить в их ситуации. — Оголи плечо. — Что ты там сказал? — Джин вскинул бровь, исподлобья наблюдая за Тариком, с головой забравшимся в сумку. — Снимите рубашку, капитан, — на выдохе повторил тот, поставив сумку на стол. Настроение дрянь. Это чувствовалось с обеих сторон. Джин напряжен из-за боли, а врачу нехило потрепали нервы в отсутствие главы морских балбесов. Хада неохотно послушался, не в силах терпеть очередной спазм. Кое-как справился с завязками и стянул рубашку с правого плеча. Шрамы. Тарик успел сбиться, пока считал белесые линии на смуглом теле. Особенно много их было у линии протеза. Небрежная работа. Даже в самых захудалых больницах он видел более аккуратную ампутацию, а тут… Джин старался держаться прямо, хотя по лицу читалось, что ему больно. Тарик, не спрашивая разрешения, разом осторожно открепил протез. Механизм удивил лёгкостью и изящностью, поэтому врач не сразу вернулся к осмотру пациента. Изгибы, ровные линии и удобные стыки полностью повторяли очертание уцелевший руки Хады. А вот за креплением творился настоящий ад. Протез отправился на тумбочку, из мешка врач выудил новенькие склянки с жидкостью. Вовремя ж он затеял уборку. Руки торопливо смочил спиртом и внимательнее взглянул на плечо. Воспаление. Похоже рана не успела зажить полностью, когда Джин начал носить протез. И как только не дошло до абсцесса... — Думаешь накачать меня опиумом? — усмехнулся Хада, когда увидел злосчастный бутылёк, за которым ему пришлось идти в самый конец города. — У тебя есть обезболивающее получше? — шатен был сосредоточен. Нормальных условий капитану он обеспечить не может, поэтому приходилось обходиться чем попало. Чистый платок из кармана брюк Тарика сошел вместо ваты для обработки стакана. Вряд ли в нём разводили что-то безобидное. Ёмкость наполнилась опиумной настойкой на спирту. Капитан даже не поморщился, когда проглатывал ядреную смесь, но и расслабиться не смог. Всё тело словно горело. Врач поднёс руку к его лбу, коснулся кожи тыльной стороной. Кажется, жар, но убедиться до конца он в этом не мог. — Если вас не прибьют выстрелом в голову на каком-нибудь корабле, это сделаю я. Джина позабавило, как отношение узника к нему переменилось. Тарик заметно злился, подбирал слова, но выполнял свою работу.. Очень быстро вся сумка с медикаментами оказалась разобрана, пока врач искал нужное. Обработал рану, перевязал от греха подальше. Он ведь бортовой лекарь, не понаслышке знает, как на суднах любят пренебрегать рекомендациями в силу обстоятельств. В лазарете повисла тишина. Тарик видел берег с кормы корабля, городок был совсем небольшим. Здесь наверняка можно закупить только еду, алкоголь и пару банок спирта, но Джин позаботился о наличии всего списка. И хоть Тарик и был занят уборкой рабочего места, но не заметить прихода одного за другим пирата на борт не мог. Капитан поднялся последним. Наверное, единственный с угрюмым и трезвым лицом. Тарику ранее никогда не удавалось пересекаться с пиратами к счастью, но он видел в порту тех пьянчуг, ведущих охоту на девиц. На долю секунды в голове лекаря промелькнула мысль о разнице между Хадой и его матросами. Кажется, капитан явно проводил время не в компании какой-нибудь девки. — Спасибо, — в тихом лазарете благодарность, сказанная шепотом, звучала громче грома в бурю. Джин оперся спиной на стену, прикрыл глаза. Опиум начал действовать, боль понемногу стихала. — Буду считать это платой за мое беспокойство, — Хада пересилил сонливость, тяжко вздохнул, прежде чем подняться на ноги и забрать протез, но его ладонь перехватили в паре сантиметров. Капитан выразительно вскинул бровь. — Дайте ране затянуться, хотя бы неделю. Боль не бывает без причины. Капитан отдернул руку, немного пошатнувшись назад от головокружения. На ногах он устоял без труда, но вот сконцентрировать взгляд на силуэте надоедливого врача было гораздо сложнее. — Да, мышцы болят после нагрузок, желудок сводит от голода. Я прекрасно знаю и без тебя. Но моей команде нужен дееспособный капитан. Длинные пальцы успели только коснуться протеза, как Тарик, недовольно хмурясь, перехватил широкой ладонью тонкую кисть. За этим последовал шумный тяжёлый вздох, глаза бегали — то ли от нервов, то ли от злости на упёртого пациента, а может от всего разом. Шатен отвел руку с протезом за спину, не позволяя дотянуться, всё же расцепил пальцы и переместил ладонь на здоровое плечо мужчины перед собой, крепко удерживая на месте, на языке чудом завертелись нужные слова. — Команде не нужен мёртвый капитан. Три дня покоя. Без нагрузок, без рядовых ситуаций, с которыми может справиться любой доходяга на корабле. Дайте себе три дня покоя, и я верну вам протез. Джин вытянул шею, глядя на врача. Где-то в глубине души он понимал, что Тарик прав. Однако уже не мог представить своей жизни без протеза. Команда не посмеет поднять его на смех, когда увидит без руки. Никто не пойдёт поперёк его слова. Тело ватное, ноги не подгибаются только благодаря стальной воли и руке врача на плече. Хада криво ухмыльнулся. — Будешь следить за мной? — А как же иначе? — Тарик немного смягчился, отступил назад, когда понял, что ему пошли навстречу, дал капитану больше пространства. Джин неловко натянул рубашку на плечо одной рукой и толкнул дверь наружу. Остался в лазарете еще на мгновение, чтобы поставить точку в их устном контракте: — Четыре дня. Но ты помогаешь мне со всеми делами, раз так не хочешь позволить мне спокойно работать. *** Корабль простоял в порту три дня, за которые команда успела отдохнуть, пополнить припасы, привести судно в порядок, ну и заодно вдоволь напиться и натискаться девок, празднуя свою победу. Когда Джин показался на палубе без протеза, по команде пробежался шепоток, но стоило капитану зыркнуть на своих подопечных, как те поспешили разойтись по своим делам. Управляться с одной рукой было тяжело. Хада неохотно терпел первые дня два, позволял их новоявленному лекарю обрабатывать рану и заниматься перевязкой. Умом он понимал, что так заживление пройдет быстрее и с меньшими осложнениями, но и терять свой статус в лице команды тоже не хотелось. Не нравились ему взгляды некоторых ребят, ой не нравились. — Откуда у вас столько шрамов, капитан? — поинтересовался как-то Тарик во время одной из перевязок. Теплая широкая ладонь легла на худую узкую спину, испещренную отметинами. — Поживешь с мое и у тебя столько будет, — отозвался пират. — Вы не выглядите старым, — шатен пожал плечами, осторожно затягивая бинт вокруг плеча. Взгляд то и дело скользил от шрама к шраму. Вот отметина в форме звездочки — сюда наверняка попала пуля. А здесь через лопатку длинная полоса вниз, похоже на удар сабли. — Сочту за комплимент, — Джин отстранился, когда с перевязкой было покончено, накинул на плечи рубашку. — Так сколько же вам? — искренне полюбопытствовал Тарик, споласкивая руки в тазике. Хада какое-то время молча косил на него зрячим глазом, пытаясь завязать шнуровку рубашки, но с одной рукой у него ничего не получалось, и мужчина в итоге плюнул на это дело. — Сорок четыре, — лекарь заметил чужую возню, вытер руки о полотенце и подошел поближе, помогая капитану с несчастной рубашкой. Джин настолько опешил от такой наглости, что даже не нашелся, что ответить. Так и стоял, глядя на мужчину чуть сверху из-за их разнице в росте. — И давно пиратством помышляете? — Это допрос? — последовал встречный вопрос. — Простое любопытство, не более, — Тарик примирительно вскинул ладони и отошел, принялся убирать все медикаменты обратно в импровизированную аптечку. Зачастую пиратами не становятся просто так. Не от хорошей жизни. Большинство из тех, кто ступил на этот темный и тернистый путь — бывшие заключенные, преступники, разбойники, нищие, рабы. Все, кто так или иначе хочет свободы, ходят по этим водам под черным флагом. Джин не был исключением, но посвящать в подробности своей жизни постороннего и чужого, по сути, человека — еще и их пленника! — не спешил. — Мне нужен мой протез, — твердо заявил капитан тоном, не терпящим возражений. — Завтра мы снимаемся с якоря и плывем за новой добычей. Я должен быть в состоянии управлять кораблем и принять бой, если таковой будет. Тарик понял, что спорить с пиратом смысла не больше, чем пытаться плыть навстречу ветру. Пришлось уступить с условием, что после стычки Джин снова какое-то время походит без него, дабы дать ранам нормально зажить. — Хорошо, но после его НУЖНО снять, — Тарик ответил едва ли не в тон Хаде, что было достаточно дерзко и смело, вздохнул. — Утром. Пожалуйста, крепите его утром, — оставив протез на столе, Тарик окинул каюту взглядом и зацепился за книжную полку. — Капитан, кажется, это моя книга, — остановившись, Тарик кивнул в сторону одной из книг, которую узнал по закладке в виде пера. Услышав про книгу, Джин скосил глаза на мужчину, а затем взглянул на полку, на которую тот указывал. — Нет, — спокойно отозвался он, даже не дернув бровью. — Теперь нет. — И почему же? — врач позволил себе едва заметную улыбку, потянувшись к книге и выудив ее с полки. Открыл на месте, где была закладка — это в самом деле оказалась его вещица. Небольшую походную сумку, что была при Тарике, пираты отобрали еще в первый день, как приволокли его на этот корабль. — Всё, что попадает в каюту капитана, принадлежит капитану, — немного кривая ухмылка тронула тонкие губы. Лекарь тихо усмехнулся, закрыв книгу и положив ее на столик. — О нет, не всё, — проговорил почти не слышно, переливая отвар из трав в чашку и протягивая ее капитану. Джин приподнял бровь. — Не думал, что ты умеешь читать. В таких местах редко можно встретить образованного мужчину, который знает чуть больше, чем первые три буквы алфавита, — осторожно взял протянутую чашку. Принюхался — пахнет травами. Если уж этот парень не отравил его в первый раз, то вряд ли собирался бы сделать это сейчас. — Не умел бы читать, то и половины бы из этого, — намекнул на свою работу, — не понимал бы. Можно я тогда хотя бы возьму ее дочитать? — Тарик постучал согнутым пальцем по переплету. — Нет, — так же спокойно отозвался Хада, не сводя с мужчины невозмутимого взгляда. Сделал небольшой глоток. — Я ее ещё не прочитал. — Хм... — чуть хмурясь, Тарик подошёл к стеллажу, любопытно разглядывая содержимое. — Тогда... Я возьму любую книгу, которую вы уже читали. А вы возьмете эту. Это будет вполне честно, я полагаю. Что-нибудь посоветуете? — глянул на мужчину через плечо с легкой улыбкой. От такой наглости Джин едва не поперхнулся питьем; тонкая бровь поползла вверх, и мужчина уставился на наглеца, который осмелился ставить условия ему, капитану! Хада сощурился, встретившись взглядом с Тариком. Если откинуть гордыню и врожденную вредность — тот говорил довольно справедливые вещи. — Напомню тебе, что ты немного не в том положении, чтобы ставить мне какие-то условия, — спокойно отозвался пират, приподнявшись на локте и подтащив подушку под спину. Помолчал какое-то время и перевел глаза на книги в стеллаже. — Вторая с конца на третьей полке. Тарик спокойно выслушал мужчину, после взглядом нашёл нужную книгу и аккуратно вытащил её с полки, повернув к себе обложкой и читая название. — Спасибо. И, нет, я ни в коем случае не забылся. Всего лишь желание справедливости и любовь к литературе, — шатен скользнул взглядом по капитану. — И раз уж нам удалось найти компромисс, а я закончил свою работу, то, пожалуй, я пойду, — чуть улыбнулся Хаде, помахав его книгой. — Верну, как только дочитаю. Доброй ночи, капитан. После этих слов Тарик покинул комнату. *** Их новой добычей стала торговая шхуна, занимающаяся перевозками сахара и других ценных ресурсов. По сведениям, которые достал капитан, судно должно будет проплывать через основные торговые пути, и если они поторопятся, то смогу столкнуться с ним завтра к закату. — Мы перехватим их возле этого пролива, — Джин стоял, склонившись над картой и указывая на небольшой перешеек между островами. Квартирмейстер с двумя помощниками внимательно слушали капитана. Тарик сидел и наблюдал чуть поодаль, ему было запрещено вступать в бой, если тот случится — такие люди, как он, слишком ценны, чтобы потерять их в схватке за добычу. — Подойдем с восточной стороны, в таком случае они не успеют нас заметить. Если ветер окажется на нашей стороне, то догоним их корабль в считанные минуты. Всё, по местам, — махнул рукой, выпрямился, окидывая взглядом мостик, — все паруса отдать! Поднять марселя, брамселя, лиселя! Гроты — отдать, бом-брамсели — круче к ветру! Шевелитесь, шевелитесь, добыча не прыгнет сама вам в карман! Судно в раз оживилось, зашумело; команда бросилась выполнять приказы капитана, и корабль на всех парусах вышел в море. Они очень быстро взяли нужный курс, и уже ближе к вечеру показался пролив, о котором говорил Хада. А заодно и искомый корабль с добычей на горизонте, белеющий парусами. Джин отдал приказ идти восточнее, чтобы обойти остров незамеченными и выйти в тот момент, когда их не будут ждать. Команда была взволнована предстоящим абордажем, пираты даже затянули какой-то веселый мотивчик, горланя во все горло. Когда судно подошло к острову, пришлось немного сбавить ходу, а затем круто вывернуть влево. И вот их взору предстала шхуна, идущая на всех парусах всего в каких-то паре милей от них. — Они нас заметили, капитан! — послышался окрик сверху. — Поднимайте флаг! — тут же отдал приказ Джин. — Ждем их реакции! Черная ткань с золотистым рисунком черепа взмыла в воздух, гордо развеваясь на ветру. Многие впадали в суеверный ужас при одном только упоминании этого флага, означающего, что капитан Золотого Демона идет по вашим следам. — Ну что там? — нетерпеливо поинтересовался у боцмана Джин, почти выхватывая у несчастного подзорную трубу. — Кажется, они хотят дать бой, капитан, — в легкой растерянности отозвался тот, почесывая затылок. — Самоуверенные глупцы, — пират дернул уголком губ в кривом оскале. — Готовьте пушки! Гроты убрать, идем на сближение! Мы дали им шанс, но видимо их капитан либо несусветный глупец, либо самоуверенный осел. Тарик, стоявший рядом и наблюдавший за капитаном, удивленно вскинул брови. — Шанс? — непонимающе переспросил он. Джин вздохнул, скосив глаза на лекаря. — Мы не нападаем просто так, как дикари, — терпеливо принялся разъяснять, разглядывая суету на торговом корабле через трубу. — Сначала мы поднимаем флаг и даем понять, что претендуем на их добычу. Если капитан умен и дорожит своей командой, то сдастся без боя, отдав нам все. В таком случае мы никого не трогаем и даем им возможность уйти живыми. Эти же ребятки сами выбрали свою участь. Полагаю, это вполне честно. Тарик хмыкнул. Любопытное, оказывается, у пиратов понятие о чести и справедливости. Корабль пиратов пошёл на сближение. Первый залп пороховой пушки задел правый борт корабля. Ядро прошло насквозь, оставляя дыру. Второй залп влетел рядом. С двумя дырами шхуне не удасться маневрировать, особенно, когда на подходе были баркасы пиратского фрегата. Джин дожидался удобного момента, чтобы ступить на корабль. Вот несколько людей переключились на пиратов, лезущих через борт, другие ждали подхода еще двух лодок. Немного терпения и… Хада ухватился за поданную на блюдечке возможность, ловко и почти изящно перемахнул с одного корабля на другой с помощью троса. Выстрел случился ещё в полёте, дабы убрать с дороги бегущего боцмана со шпагой. Бедолага даже не успел понять, что влетело в его лоб. В дело подключился второй пистолет. Целиться было некогда, бегущий громила снёс бы капитана. Пули в живот оказалось достаточно, чтоб заставить свернуться того от боли, а дальше — дело техники. Рубашку окропило брызгами крови от вскрытой шпагой глотки. Третий заряженный пистолет. Перезаряжаться в самой гуще боя некогда, да и затратно. Легче иметь парочку уже заряженных пушек под рукой и верную шпагу. Джин стряхнул кровь с лезвия, и в тот же миг как по команде на борт хлынули пираты. Самодовольная ухмылка капитана в этот момент могла бы стоит целое состояние. Палуба быстро наполнилась лязгом стали, звуками выстрелов и оглушительными криками боли.Тарик наблюдал за битвой с фрегата. Ему было запрещено покидать пиратское судно. Не то чтобы ему самому хотелось лезть в кровавое месиво. Может будет лучше, если половину бандитов убьют? Взгляд зацепился за капитана, умело танцующего между окружающих его матросов. Джин чувствовал битву и знал, что команда его обязательно поддержит, поэтому не боялся идти к главной цели — капитану шхуны. Старый морской волк прятался от выстрелов за деревянными ящиками и вечно перезаряжал пистолет, не вступая в прямую схватку. Хаде удалось добраться до него лишь минуты через три. — Не люблю, когда со мной избегают танца, капитан, — Джин хмыкнул, острием шпаги провёл по горлу застывшего моряка. Капитану шхуны не удалось вовремя перезарядиться. Доступная мишень, как могло показаться на первый взгляд. Но где-то в своём танце Хада все же оступился. Внезапно шею сдавила сильная рука, лопатки уперлись в мощную грудь. Не выбраться, не вывернуться, дышать нечем. Шпагу из рук выбили почти небрежным движением. Где же его команда? Ничего не видно за коробками. Кислород в легких стремительно заканчивался, и все попытки освободиться были тщетны — более худой Джин ничего не мог противопоставить превосходящей его физической силе. — Ждёшь своего принца, красавица? Тарик вскинул бровь, оборачиваясь на голос. Сбоку стоял моряк, явно с шхуны. По-крайней мере ранее он его не видел на борту Золотого Демона. К тому же ни один пират в здравом уме не стал бы наставлять пушку на лекаря, которого капитан приказал не трогать. Тарик тяжко вздохнул, повернувшись к мужчине. — Думаешь, я с ними? — Думаю, что ты сейчас проводишь меня к штурвалу, и тогда никто не пострадает, — палец на курке дрогнул. Тарик моргнул пару раз, осмысливая жест. Нервы. В крови бойца сейчас настолько много адреналина, что он чисто физически не сможет среагировать. — Ладно. Так и быть, я ведь… дорожу своей жизнью, — лекарь тепло улыбнулся, убирая руки в карманы. Пальцами он сжал рукоять кинжала, что стащил из каюты Джина, пока тот спал. Медленно двинулся навстречу моряку, заглядывая в глаза. Нервничает, напряжен, измотан. С одежды капает вода. Скорее всего плыл и взбирался на борт собственными силами. Тарик сделал вид, что поворачивается спиной. Доли секунды хватило для рывка и вспоротой глотки неудавшегося стрелка. Единственная пуля влетела в дверь рулевого. И какого чёрта он сделал? Своими руками убил человека. Странно, что Тарик ничего не почувствовал, рассматривая растекающуюся лужу крови под собственными ботинками. А вот вид Джина в окружении пяти моряков неожиданно заставил сердце биться чаще. — Эй, какого чёрта? Стой! Стой! Тебе туда нельзя! — во всё горло орал кто-то из оставшихся на фрегате пираток, когда Тарик ухватился за трос. Лекарь даже не обернулся, важнее было перелететь сейчас до шхуны. Никто не в силах помочь Хаде, кроме него. Концерт со стрелком заставил потерять слишком много времени. Капитана пиратов загнали в угол без оружия и грозили вогнать пулю в лоб, если он не отзовет своих крыс. Тарик соскочил вниз, на бегу подобрал шпагу. Мозг начал обрабатывать информацию намного быстрее. Бить в большие части тела — бессмысленно. Лучше откинуть за шиворот капитана шхуны и прибить к палубе точным ударом шпаги. Прямо в сердце. Один из помощников переключился на Тарика, но было поздно. — Джин! Лови! — рывком лекарь вынул шпагу из тела умирающего капитана и кинул её Хаде. Сквозь пелену перед глазами пират едва ли различил блеск собственного оружия. Неплохо же его приложили эти псы. Людей на шхуне мало, но каждый отличается огромной силой. Вот только кулаки против стали бессильны. Как только пальцы коснулись рукояти шпаги, лезвие вошло в коленку держащего его бугая. Не вовремя он обернулся, чтобы перехватить брошенное оружие. — Это принадлежит мне. Даже не думай, — хрипло прошептал Хада, заглядывая в глаза жертвы. Боль, страх смерти. Как же он до безумия обожал видеть всю горькую смесь этих эмоций. Но стоило заканчивать. У него остался еще один пистолет. Последний выстрел произошёл в упор, и рванувший к нему моряк упал замертво с простреленной головой. К сожалению, силы Джина были тоже на исходе. Перед глазами плыло. Капитан со своими помощниками неплохо приложили его пару раз обо все поверхности, которые только подвернулись под руку. Нет, эта тварь даже не думала его убивать. Вывести к команде, пригрозить убийством главы корабля и продолжить путь уже на фрегате. А потом сдать властям и получить приличный куш за его голову, заодно и полюбоваться на красочное представление казни. Глупцы. Джин прислонился спиной к стене, возвращаясь взглядом к Тарику. Бугай, что ростом выше него на две головы, с лёгкостью полетел через бедро. Грязный бой, никакого изящества. Смех да и только. Хада усмехнулся. Что-то теплое покатилось по виску, и он стер каплю пальцами протеза. Кровь. Капитан медленно съехал по стене вниз, ускользающим взглядом замечая, как лекарь вогнал измазанный в крови кинжал прямо в лоб матроса. Возможно, он не ошибся насчет полезности этого пленника... *** Пробуждение было не самым радужным. По крайней мере, первым делом Джин узнал собственную каюту. В воздухе витал запах спирта, смешанный с чем-то травянистым. Мутноватый взгляд пробежался по помещению и наткнулся на лекаря, сидящего рядом с книжкой в руках. Заметив, что его пациент очнулся, Тарик заложил страницу, на которой остановился, и отложил книгу в сторону, переключая свое внимание на пирата. — С возвращением, капитан, — синие глаза смотрели внимательно. — Как самочувствие? — Словно акулы пожевали, — хрипло отозвался Хада, осторожно садясь в постели и потирая ноющий висок. Подтащил под спину подушку, чтобы было удобнее. В руки ему тут же сунули какой-то отвар, над которым клубился пар. От напитка приятно пахло травами. — Выпейте, станет полегче, — на вопросительный взгляд капитана Тарик кивнул на кружку. — И, нет, я не пытаюсь вас отравить, — добавил он со вздохом, видя, что тот открыл уже было рот. Джин тихо фыркнул и на пробу сделал пару глотков. Пойло оказалось на вкус не таким уж и ужасным, просто какой-то травяной настой с терпковатым привкусом. — Что с моей командой? — Погибших нет, — пожал плечами. — Всем, кто в этом нуждался, я оказал своевременную помощь, так что даже конечностей никто не лишился. Они пьяны от вкуса победы и предвкушают скорое возвращение с добычей. Кивнув, Хада отпил еще немного из кружки, задумчиво разглядывая плавающие в воде травинки. Сегодня он обязан жизнью этому человеку, хотя тот вполне мог не вмешиваться и позволить погибнуть. У пойманных и взятых в плен пиратов исход всегда один — на виселицу. Так что это можно, пожалуй, считать платой за то, что месяц назад Джин пощадил жизнь ему. — Они наверняка в восторге от нового лекаря, — капитан поднял глаза на Тарика, обнимая кружку обеими ладонями. Добавил уже тише: — А еще ты спас мне жизнь. — Любая жизнь — это ценный дар, — шатен чуть нахмурился, подбирая слова. Он все еще чувствовал на руках тепло чужой крови. — Мой долг, как лекаря, оберегать ее любой ценой. — Весьма иронично, — тихо хмыкнул, намекая на случившееся сегодня на борту шхуны. — И все же. Почему? Тарик замер, очень внимательно глядя в разные — зрячая бездна и слепая туманность, неприкрытая повязкой, — глаза. Он задавал себе этот вопрос уже по меньшей мере сто раз за все то время, что сидел и ждал пробуждения капитана. — Теперь мы квиты, — ответил тихо и сухо, глядя на непривычно спокойное лицо. — Мне нужно проверить остальных ребят, — добавил после небольшой паузы, поднялся с места. Выпрямился, мельком скользнув взглядом по недовольному мужчине. — И все же я дочитаю, — помахал книгой, чуть нагло улыбнувшись. — Доброй ночи, капитан. После чего тихо покинул каюту, прикрыв дверь. Джин еще долго задумчиво смотрел ему вслед. *** Время потянулось чередой длинных дней. За месяц, проведенный на борту пиратского судна, Тарик успел почти окончательно смириться со своей судьбой и даже привыкнуть к новой жизни. Все рассказы о пиратах, что он слышал ранее, оказались как минимум в половину лживыми. Эти люди пусть и не подчинялись общим законам, но жили по своему кодексу и строго его чтили. Лекарь вместе с ними пережил не одно нападение, и с каждым разом горечь в его сердце при виде гибнущих становилась слабее и тише. После одного из самых удачных налетов корабль пиратов прибыл обратно в порт. Весь награбленный товар ушел по довольно хорошей цене, и каждый член команды получил причитающуюся ему долю. Даже Тарику в этот раз перепало столько же, сколько и остальным, не смотря на то, что он с ними провел всего лишь месяц. Жизнь пиратов не кишит разнообразием досуга, поэтому полученные с добычи деньги они тут же ломанулись тратить в ближайшей таверне на выпивку да девок. Хада какое-то время посидел за столиком со своей командой, пропустил стаканчик рома, но довольно быстро отклеился обратно на корабль, сославшись на плохое самочувствие — он еще не до конца оправился после недавной напряженной стычки. Команда уже давно привыкла к тому, что зачастую их капитан праздновал в одиночестве, избегая пьяных дебошей. Как оказалось, не он один. На корабле обнаружился лекарь. Джин заметил его сразу, когда поднимался по трапу — мужчина стоял к нему спиной у борта ближе к корме, длинные волосы собраны в высокий хвост. На звук шагов тот обернулся, брови удивленно поползли вверх. — Неужели капитан избегает подобного отдыха? — отозвался, кивнув в сторону берега. Взгляд мазнул по початой бутылке рома в руках пирата. — Я пропущу такой замечательный закат, если побегу за юбкой, — парировал Хада, отпивая прямо из бутылки. Тарик немного помолчал, встретившись взглядом с чужим и явно что-то прикидывая в голове. — Составить вам компанию? — А сам-то почему не там? — Джин усмехнулся и пристроился рядом, облокотившись о борт. — Неужели не хочется подержаться за сиську? Там полный бордель шлюх, которые только и ждут, когда голодные и охочие до женщин мужики напихают им полные трусы денег. — А может я там уже был. Пару раз приняли за работника. Мне не понравилось, и я ушёл, — невозмутимо ответил лекарь, улыбнулся сдержанно. — Какой кошмар, — Хада покосился на своего собеседника, не сдержал смешка и дернул уголком губ. — Что ж. Бутылка у нас одна, так что придется идти за стаканами, — покачал бутылку в тонких длинных пальцах и выпрямился, отлипая от бортика. — Пойдем, раз уж так хочешь составить мне компанию. — А как же закат? — не без хитрой улыбки поинтересовался Тарик, отстранившись от борта вслед за мужчиной. Джин на это лишь отмахнулся, фыркнув, и двинулся в сторону каюты, поманив шатена за собой. Стаканы нашлись сразу и даже оказались чистыми. Капитан разлил по ним ром и протянул один Тарику, бедром оперся о край стола, заваленного бумагами и картами. — Я бы предложил выпить за победу и ценную добычу, но, думаю, что ты вряд ли… разделяешь нашу радость, — Хада намекал на то, что Тарик здесь не по своей воле в пираты примкнул. Лекарь на эти слова поджал губы и вздохнул. — Поэтому можно выпить за то, что все остались живы. — Пожалуй, это будет лучшим тостом, — тихо согласился с ним Тарик. Звякнул стаканом о стакан и отпил из своего. От Джина не укрылась перемена чужого настроения. В какой-то степени он мог его понять, ведь сам не оставил тому выбора. Либо на корм рыбам, либо примкнуть к ним. Иногда люди настолько не хотят становиться пиратами, что выбирают первый вариант. Возможно, со временем Тарик привыкнет к такой жизни, ведь обратной дороги у него уже нет. Даже если Хада и разрешил бы тому уйти. — Как там поживает моя книга? — решил первым нарушить молчание шатен, прогуливаясь вдоль книжного шкафа. — Почти дочитал, — Джин лениво наблюдая за перемещениями лекаря по его каюте, время от времени делая глоток из стакана и чуть щуря зрячий глаз. — А моя? — Осталась последняя глава, — улыбнулся Тарик, мельком глянув на капитана. — Оказалась весьма интересной. У вас неплохой вкус, должен признать. — Да что ты говоришь? — съязвил Хада, усмехнувшись и взглядом невольно пробежавшись по мужчине сверху вниз и обратно. С хмыканьем уткнулся в свой стакан, бормоча едва разборчиво. — Может и неплохой… Сделав круг по каюте, шатен вернулся обратно, устраиваясь по правую руку от пирата и точно так же прислонившись к столу. Стакан в его больших ладонях казался совсем крошечным, почти игрушечным. А Джин слишком отчетливо помнил, как эти руки сворачивали шеи и без жалости вгоняли лезвие в чужое тело. Почувствовав на себе взгляд, он вскинул глаза и встретился с изучающими синими, почти черными в полутьме каюты. — Ты не сводишь с меня взгляда уже несколько минут, — заметил он, приподняв бровь. На что Тарик сморгнул и уставился в свой стакан, почти опустевший. Джин потянулся к бутылке и щедро плеснул тому еще. Заодно и себе. — Могу я полюбопытствовать, почему? Тихий вздох послужил ему ответом. Лекарь хмыкнул, делая большой глоток, чуть поморщился от крепкого алкоголя. — Говорят, — решился он, пальцем обводя кромку стакана, — если смотреть на что-то красивое, то это поднимает настроение и успокаивает. Джин едва не поперхнулся от такого заявления, однако внешне остался почти полностью невозмутим. Лишь глаза прищурил, задумался о чем-то. — Значит, ты считаешь меня красивым? — вкрадчиво полюбопытствовал он, опершись свободной рукой о край стола. — Ну... Либо я слишком пьян, — спокойно ответил Тарик, подняв на мужчину взгляд и чуть улыбаясь. Хада сощурился, хмыкнул. Он и без того знал, что выглядит довольно привлекательно — как для женщин, так и для мужчин, — но получать комплименты по поводу своей внешности все равно было приятно. — И что же ты тогда тут делаешь, м? — пальцы как бы невзначай коснулись чужого плеча, отчего Тарик скосил взгляд. — Потому что капитан постеснялся пить со мной из одной бутылки и увёл в более уединенное место? — спокойный взгляд снова встретился с чужим. — А ещё мне просто захотелось, — он допил свою выпивку и отставил опустевший стакан на стол. Капитан ненадолго задумался, переведя взгляд куда-то в сторону и слегка хмуря лоб. Его самого гложило любопытство. — Захотелось ему, — отозвался Джин, покачивая полупустой стакан в пальцах, и тихо усмехнулся. — Что, моя компания настолько интереснее какой нибудь портовой девки? Тарик, уже совсем не сдерживая улыбки, скользнул оценивающим взглядом по мужчине рядом, даже не пытаясь скрыть этого. — Да, как и вам моя, иначе бы меня тут уже не было, — любопытство, сдобренное алкоголем, заставляло делать рискованные вещи, потому что... А почему бы и нет? Взгляд синих глаз невольно скользнул к чужим губам. Тихий вздох, и Тарик подался ближе, осторожно припадая к ним своими, опасаясь негативной реакции. “Хороший ответ”, — мельком подумалось Джину, когда тот спустя мгновение заминки ответил на поцелуй, положив обе ладони — живую и искусственную — на чужую широкую грудь. Капитан пиратов, что на его глазах пустил по длинному мосту половину команды китобоев. А остальную зарезал в схватке. Капитан, ради которого он убил трех людей на шхуне. Почему Тарику не противно? Наверное всему виной алкоголь или отсохшие эмоции. Когда люди уходят в море, они меняются, порой даже слишком сильно, чтобы продолжить своё существование на берегу. Безмятежность и чёртова стабильность вгоняет в скуку. А то, что происходило в каюте капитана, подогревало в Тарике хоть какой-то интерес. Потрескавшиеся губы с привкусом рома, и как неожиданный контраст — мягкий, но настойчивый язык. Тарик выдохнул носом, когда его длинные волосы обернули вокруг ладони и попытались перехватить инициативу. В теле лекаря достаточно сил, чтобы впечатать тело Хады в первую попавшуюся поверхность. Капитан пошатнулся. Пришлось поставить руки на стол, ведь иначе он наверняка бы полетел на него спиной. Голову повело из-за выпитого алкоголя. Джин даже не заметил, как губы Тарика перешли на тонкую шею. Осталась приятная сладость от поцелуя. Капитан не позволял себе слишком много, как то делала его команда, не из-за страха подхватить что-нибудь от городских шлюх. Не было нужды. А здесь тёплое тело, живой человек, что сам лезет под одежду и согревает поцелуями. Тёплое дыхание на шее. Почти летний бриз. Хада хмыкнул, когда почувствовал зубы на коже. Лёгкая боль пустила приятный разряд по телу. Непривычно быть таким расслабленным впервые за долгое время. Тонкие плечи наконец-то опускаются вниз. Джин прикрыл глаза. Живая ладонь скользнула по широкой груди вниз и остановилась в миллиметре от пояса штанов. Хада слишком пьян, не сможет расстегнуть кожаный ремень на штанах Тарика. Одной руки точно не хватит, а чтобы использовать протез ему нужно видеть. За длинными волосами лекаря ничего не разобрать. Капитан проводит пальцами по рельефу члена, проступающего сквозь натянутую ткань штанов. Горячий. Странно, что Тарик завёлся с полуоборота. Нельзя всё свалить на ром. В какие-то моменты люди сами виноваты в сложившихся ситуациях. Не нужно было что-то ещё говорить. Бляха ремня звякнула, немного отревзляя Джина. Ему попался слишком догадливый лекарь. Ладонь скользнула под ткань трусов, пальцы сжали налитый член и Хада не удержался от усмешки, ткнувшись лбом в плечо. — Что-то смешное, капитан? — Тарик подхватил Джина за бедра, усадил на стол для их общего удобства и вклинился между ног. Разница в росте была хоть и небольшая, но несколько мешала им обоим в нетрезвом состоянии. — Забавно, что раньше я видел в твоих глазах желание прикончить меня, а теперь заняться сексом. Так кто из нас более безумен? — Хада не удержался от удовольствия наблюдать, как удивленное лицо переполняет желание. Кажется, ему простили некую обиду за пару движений ладони на члене. Тарик не желал оставаться в долгу. Рука с силой надавила на грудь, заставляя капитана опуститься спиной на стол. Под лопатками — карта, по бокам раскиданы письменные принадлежности и пустые стаканы из-под рома. Но взгляд был сосредоточен на стройном теле. Белые линии шрамов слишком выделялись на темной коже, привлекали внимание, цепляли взгляд. Будто россыпь звёзд на небе. Пленяющую взор красоту нарушает неутолимое желание. Лекарь прикрывает глаза, пока избавляется от шнуровки на брюках Хады. Мастерство и ловкость рук не пропьёшь. — Трахаться с пленниками тоже входит в обязанности капитана? — Тарик отвлек внимание ядовитым вопросом, пока рыскал взглядом по каюте в поисках хоть чего-то. Ароматическое масло. Сойдёт. Хоть наверняка после ночи от них будет тащить цветочным ароматом еще неделю. Да кому какая разница на этом корабле? — Заткнись и приступай к делу, — Джин запустил протез в волосы, дабы убрать упавшие на лицо пряди, взгляд сам собой опустился вниз, когда распаленной кожи коснулось что-то холодное, а по каюте разлился цветочный аромат. — Тебе лучше придумать отмазку почему капитан и лекарь воняют маслами. — Скажу честно, — начал Тарик, обхватывая оба члена одной ладонью. Слишком удобно они поместились в руке лекаря, чтобы не попытаться ею двинуть. — Переспал с капитаном. Мне хоть кто-нибудь поверит на этом корабле? Хада выдержал паузу, вздохнул и уперся затылком в стол. Чужой жар, приятная ладонь и ласкающий слух голос. Могло бы быть лучше? Возможно, но Джин предпочёл не думать. Просто подмахивать бедрами в такт движений, чтобы получить как можно больше ласки. Тарик закусил губу. Взгляд по-прежнему блуждал по телу. Лекарь позволил себе задрать рубашку капитана, ведь только так можно было увидеть больше. И плоский живот со шрамами, и грудь, на которой слишком легко прощупываются кости. Слишком изящный для бандита, но так хорошо вошёл в роль. Тарик проводил пальцами по каждой линии изгиба на теле Хады, невольно восхищаясь его грацией. Податливо гнется, даже будучи нетрезвым, дразнит взгляд с довольной ухмылкой на лице. Хоть дыхание у него давно начало сбиваться. Свободная ладонь скользнула выше по груди, обхватила шею. Не сдавливая, но удерживая. Под пальцами ощущалось лихорадочное биение пульса. Шумный, прерывистый вздох слетел с закушенных губ капитана, стоило надавить пальцами чуть сильнее и тут же ослабить хватку. Тарик подался ближе, склонившись к распластавшемуся по столу телу, и в его плечо впились тонкие пальцы, заставив с тихим шипением крепче обхватить оба члена ладонью. Дразнящая ухмылка кривым росчерком маячила перед глазами, невыносимо хотелось стереть ее с этих губ, и лекарь настойчиво впился в них своими. Его плечо тут же отпустили, ладонь зарылась в волосы, сминая длинные пряди у корней, одобрительно поскребывая затылок ногтями. Тарик теснее прижался пахом к паху, размеренно двигая рукой. То и дело сбивался на более быстрый темп, укрывая головки мякотью ладони и размазывая смазку по всей длине. Жаркие ли поцелуи на грани грубости или выпитый ром, но голова шла кругом и отказывалась соображать, отдав тело на откуп удовольствию. Джин согнул в коленях свои невозможно длинные стройные ноги и удобно уместил их на бедрах шатена, скрестив лодыжки за поясницей. Одно только это уже сводило с ума, подстегивая двигать рукой быстрее. Оторвавшись от манящих губ, лекарь еще раз окинул взглядом тело перед собой и припал к соблазнительно запрокинутой шее. Зубы царапнули выступающую косточку кадыка — Хада под ним крупно вздрогнул, до скрипа сжал металлической рукой край столешницы, а остатки самообладания разлетелись вдребезги от его хриплого стона. Сознание давно улетело куда-подальше, они оба отдались страсти. Кровь закипала в венах, хотелось только поскорее получить разрядку. А может и не только её. Хада плавился под прикосновениями, Тарик тонул в похоти. Чёртов капитан слишком сильно залез к нему под кожу и не спешил покидать истерзанную душу. Лекарь только помнит, как с губ Джина слетел тихий, хриплый стон и в ладонь выплеснулась горячая сперма. Тарик стиснул зубами кожу на плече, стон обратился в тихий рык. Наконец-то тело одолела сладкая нега. Лекарь чуть приподнялся, опираясь на локоть. На губах заиграла лёгкая усмешка. Впалый живот капитана с едва проступающими кубиками пресса покрыли белые разводы. Шея и плечи истерзаны зубами. Наверняка каждый укус на утро обратится в яркий алеющий след. К капитану будет много вопросов: почему он и лекарь пахнет маслами? Почему кожа покрыта засосами? И почему Хада в таком прекрасном расположении, пусть и с болящей головой после выпитого? Тарик вытянул чистый платок из кармана, стёр следы их бурной деятельности и натянул штаны обратно на пояс. Хада до сих пор лежал на столе, приводя дыхание в норму. — Неплохая ночь, капитан. Но мы пропустили закат, — лёгкая усмешка от лекаря никак не наказывается со стороны Хады. Наоборот, поощряется ответным смехом. — Да и чёрт с ним...