Почему в лесу всегда очень тихо? Почему если лес большой, то он шумит, а если маленький, то очень тихо, словно кто-то выключил звук? Или почему деревья такие высокие? И, самое главное, кто в нем все-таки живет?
***
История эта началась в крошечной деревушке под Санкт-Петербургом. Нельзя с точностью сказать в какой именно момент на окраине поселка появилась небольшая, но добротная избушка — старожилы говорили что она всегда там находилась, однако в справочниках и переписях ее никогда не упоминали. Но, несмотря на отсутствие информации в бумагах, изба была — она грозно стояла на границе с густым мрачным лесом, походя то ли на сказочный дом бабы яги, то ли на сторожевой пост. Территорию участка окружал частокол из тесно вбитых осиновых кольев, а вход к избе преграждала крупная и тяжелая калитка с увесистым затвором. Однако, вам наверняка интересно что творится за плотно закрытыми дверьми… — А я говорю не поедем! — Крепко сбитый мужчина, одетый в льняную косоворотку, хлопнул кулаком по столу, из-за чего стоявшие на нем глиняные чашки с приглушенным звоном подскочили, — Месяц назад уже ездили на твою ярмарку! Ты божонткам льна спряла как я просил? Невысокая девушка, одетая в белый льняной сарафан, подпоясанный пестрым рушником, недовольно вздохнула — прясть лен для жутковатых лесных детей ей не хотелось. Божонтки все равно даже спасибо не скажут, только заберут уже готовые подношения и утащат к себе в нору, а ей старайся, порть руки. — В прошлом месяце была другая ярмарка, Вано. А на этой, говорят, даже сам император будет! — Последний аргумент девушки не сильно впечатлил ее оппонента. Мужчина отрицательно помотал головой и устало опустился на грубо сколоченную деревянную лавку. — Ты, Дарина, сама должна понимать, что нельзя лес просто так оставлять. Один раз божонкам лен не дашь, а они потом по всем чащам растрезвонят какие мы плохие. — Он аккуратно сложил льняные пласты в сумку, — Собирайся. Ежели успеем до рассвета отнести, успеем лес задобрить, то поедем в город. Лес встретил путников мрачным молчанием и пронизывающим до костей холодным ветром. До рассвета оставалось еще несколько часов, но в чащобе время тянулось бесконечно: из-за плотной шапки листвы даже редкие лучики лунного света не пробивались, а гул ночной мошкары не затихал даже при свете фонаря. Как только ветви елей окончательно сомкнулись за спинами гостей леса, Иван затушил фонарь и опустил его на мягкую траву, покрытую свежей росой. — Дальше так пойдем. Без света.***
Вообще божонтки были не самыми страшными обитателями леса - кроме них был еще Иероним с его избой, Безногий или, например, щелкуны. Они, кстати, единственные из всей лесной братии спокойно выходили из чащобы и кормились золой из кадки, установленной прямо возле избы. А божонтки вообще сидели у себя в норе и не высовывались пока им не приносили подношения. - Лен принесли, прибожьи дети, - Иван с торжественным видом опустил перед входом в крошечную норку стопки ткани, - Уж не хайте нас перед остальными, друзья дорогие... Речь Вано оставалась без внимания ровно до момента пока он не выудил из-за пазухи мешок со сладостями и опустил его прямо на лен. Тут же из норы показалась крошечная синюшная ручка, за ней высунулось и лицо с огромными желтыми глазищами. Божонток уверенно схватил мешок со сладостями, с непонятным укором оглядел стоявшую чуть поодаль Дарину и снова скрылся в норе. - Все? - Девушка вздрогнула от какого-то чавканья, донесшегося из норы, - Маша с Алисой спят еще, мы может и до рассвета успеем. - Все. - Иван заботлво поправил заросли мха, покрывавшие вход в жилище божонтков. - Идем, малахольная. Алиса и Маша в ритуалах участвовали не так часто, правда это происходило по независящим от них причинам. Маша довольно часто терялась в лесных лабиринтах, а Алиса в упор не видела жителей чащобы. Поэтому Иван постоянно таскал с собой Дарину, желая то ли задобрить лес за нее, то ли для того чтобы воспитать в ней характер. - Шуметь начал, - Вано с любовью оглядел качающиеся на ветру верхушки деревьев, - Принял наши дары лес, принял! Дарина хотела было что-то съязвить, но не успела - плотная завеса из стволов и листьев как будто специально расступилась перед путниками и выпустила их к речному берегу. - До рассвета успели. Поедем значит? - Девушка с надеждой кивнула в сторону ранней ярко-розовой зари. Иван немногословно кивнул - ярмарки он не особо любил, но чего уж не сделаешь ради друзей.***
Телега была ужасно неудобной - от долгого сидения на деревянной скамейке все, что находилось ниже спины, начинало ужасно болеть, ноги затекали, а в голове все начинало трястись из-за огромных колдоебин, покрывавших всю дорогу до города. А до города ехать долго... - Может ну эту вашу ярмарку? - Иван подстегнул тощую клячу, тащившую на себе телегу, - В следующем месяце съездим... - Вано, ты каждый месяц так говоришь. - Алиса насмешливо посмотрела на главного любителя чащоб, - Не надоело? Иван отрицательно помотал головой - уж что-что, а ворчать в пути ему никогда не надоест, чем еще заниматься в этой телеге? - Эта ваша ярмарка страшнее любого щелкуна. - Хмуро пробормотал Вано, - Хотя нет, даже страшнее двух щелкунов. - Страшнее двух щелкунов только три щелкуна. - Маша выудила из сумки сверток с утренними медовыми пышками, - А ярмарка она не страшная. Да и что может быть страшнее чем жизнь на границе с чащобой? Две чащобы.