Цена обмана

17

Пару секунд все стояли с охреневшим выражением лица, пока альфа проталкивался в палату, таща за собой огромные пакеты, наверное, с тем «самым необходимым». Ну как все, Намджуну, в принципе, вообще было пофиг, что происходит. Возможно, он и хотел бы принять более активное участие во всей этой вакханалии, но выбора ему никто не предоставил, так что лежит себе тихонько. Джин уже не удивлялся тому, что палата превратилась в какой-то проходной двор, мысленно ставя в голове себе напоминание, что нужно сделать фотографии всех этих противных рож, распечатать и повесить прямо на двери у входа в больницу, такой себе, аля «Чёрный список». Можно даже не печатать, а просто повесить обладателей этих рож. Да, пожалуй так даже эффективнее. Нет, можно конечно вышкрябать на внутренней стороне века у охранника чужие физиономии чтобы тот, блядь, не пускал их больше сюда. Чтобы спал и видел эти наглые морды. Но тут заморочиться нужно. Каждый, кажись, решил подумать о великом ибо другого объяснения, почему никто ничего не делает - не находилось. Первым среагировал Чимин, предусмотрительно заслонив собой лежащего на кровати альфу. В конце концов, с этим телом ещё нужно поговорить и вытрясти всю правду, а если Гук его увидит, то вытрясет из того все кости. Вторым отмер Хосок, тот быстро подошел к внезапному гостю, а так как времени на раздумья не было от слова «совсем» на знакомство и вежливость, кстати, его тоже не было, поэтому, пока Чон был занят пакетами, альфа воспользовался моментом неожиданности и со всей дури вмазал тому в челюсть, когда ничего неподозревающий гость развернулся. Результат не заставил себя долго ждать, брюнет пошатнулся и рухнул, рассыпая апельсины. — Чонгук! — громко пискнул омега, срываясь с места и подбегая в сторону уже лежащего на полу альфы. — Он мой кумир. — на одном дыхании выпалил Сокджин, глядя на Хосока. — Вы что делаете? — пытаясь звучать максимально строго, но при этом не грубо, спросил Чимин. — Наверное, после этого можно перейти на «ты». — массируя кулак и щурясь от боли. Пак согласно кивнул, потому что да, кажется, что самое время. — Ты охренел? — уже не заботясь о грубости. — Кажется, я предлагал перейти на «ты», а не на «мат». — Первое подразумевает второе. — Не припомню такого правила. — Пофиг. Какого чёрта ты творишь? — возвращаясь к волнующей теме. — Нахер ты его вырубил? — А ты думаешь, что лучше было дождаться, пока он увидит Намджуна? — Нет, конечно нет… Но ведь можно было поговорить, зачем сразу… — и почесал затылок, глядя на друга извиняющимся взглядом. — Да ладно? — наклоняя голову в бок. — И это ты меня будешь учить, как вести светские беседы? — кивая на лежащий результат проведения переговоров Чимином. — К тому же я выбрал самое правильное место. Удар в челюсть, как правило вырубает в одно мгновение, потому что давление на неё наиболее сильно воздействует на головной мозг. — На твой головной мозг тоже нужно воздействовать, походу. — недовольно буркнул блондин, осматривая бессознательного Чона, и метушащегося Тэ рядом. — Вы знаете, я начинаю понимать, почему вы все дружите. — указывая пальцем на парней в палате. — Да кто тут дружит? — рявкнул Джин. — Я просто защищаю своих малышей, от этих барракуд! А удержаться от соблазна ускорить их скоропостижную кончину мне помогает знание законов и уголовная ответственность! Хосок на это лишь улыбнулся, понимая, что возможно, со стороны кому-то может показаться, что они тут все друг друга ненавидят, но тем не менее это не так. Джин хоть и обещает придушить Чимина и сыпется проклятьями, но до сих пор и пальцем того не тронул, хотя мог давно вышвырнуть из палаты и вообще распорядиться не пропускать того на территорию больницы. Да и Чимин тоже терпит все колкости в свою сторону, никак не пытаясь обидеть в ответ, с пониманием относится к чужому характеру, беспокойству, и просто ждёт, когда начнут доверять. Юнги и Тэхён хоть и бурчат на Джина за то, что он ведёт себя довольно резко, но их злость и замечания довольно аккуратные и бережные, что ли. В силу особенностей своей профессии альфа склонен замечать такие вещи. Каждый из присутствующих друг другом дорожит, пусть все и пытаются в открытую этого не показывать. — Повторюсь, — продолжая разминать кулак. — Такой исход лучший из всех возможных. — Боюсь предположить, какой бы был худший. Звуки шепота у двери отвлекли альф от выяснения, кто больше прав. Омега сидел на полу рядом с Чонгуком с уложенной чужой головой на своих коленях, и нежно поглаживал того по лбу. Если бы не напухшая щека, то могло показаться, что Чон просто спит. Гук рядом, такой тёпленький, такой спокойный и такой родной. Мышца сердечная опять начала качать кровь, как невменяемая, словно забыла, что этот альфа каких-то пол часа назад был с другим омегой. Рациональная часть Тэхёна кричала, что он поступает как безвольная тряпка, но кто её слушал, когда можно было вот так прижиматься телом к телу и вдыхать такой необходимый аромат. К тому же, Чон хоть и без сознания был, но тоже тянулся ближе, ища носом чужой запах, от чего блондин готов был мурчать и ластится котёнком. Но не пах Тэхён. Совсем-совсем не пах. В таком состоянии Чонгук был максимально уязвимый, без всех своих масок, без вечного самоконтроля. Сейчас им полностью управлял внутренний альфа, которому пофиг было на чью-то гордость, правила и прочую придуманную хрень. Все эти человечьи заморочки внутреннего зверя совершенно не заботили, у того было все просто, он чувствовал рядом своего омегу и тянулся к нему, нуждаясь в тепле чужого тела. Забавно все же устроена природа, люди создают себе барьеры, придумывают проблемы, ставят ограничения, но стоит на секундочку вывести человека из строя, как тут же показываются его настоящие желания. Тэхён наслаждался чужим теплом, млел от удовольствия. Впитывал Чонгука каждой клеточкой своего тела, стараясь заполнить им всего себя. Запомнить каждый изгиб чужого лица, каждую родную родинку, каждый шрамик, хотя и знал их наизусть. Хотелось остановить стрелку часов на этом моменте, можно, даже насовсем, потому что мало, чертовски мало этих минут. У них было недостаточно времени. Для любви никогда не бывает достаточно. Знал бы Тэхён, сколько им отведено для счастья, не терял бы ни секунды, отдавался бы яростно, тонул в этой любви. Он соскучился. Господи, как же он соскучился. Как же долго не касался, как же долго не дышал так близко одним воздухом. Запах альфы словно горячей смолой по венам распространялся, вызывая мурашки и дрожь. Сейчас позволит себе немного слабости, позволит себе утонуть, позволит спуститься на самое дно, а потом опять будет осторожно и вдумчиво делать каждый шаг. Глупый, глупый омега. Не понимал, что сам себя шанса лишает. Хотя давно уже лишил. Все мосты сзади себя подорвал, не оставляя возможности на отступление. Можно было только вперёд, а впереди Чонгук. — Хей, ты как? Слышишь меня? — тихо шептал, продолжая нежно касаться чужого лба своей ладонью. Хотелось энергией своей поделится, чтобы альфе легче было, только не мог никак. Доступа не было, никто его не пускал. Всё что мог, это просто быть рядом, надеясь, что это хоть как-то помогает. — Все с ним будет нормально, минут двадцать и придёт в себя. Не волнуйся. — успокоил Хосок. — Вы, блядь, вообще разговаривать умеете? — рявкнул Ким смотря то на Чимина, то на Хосока. — Язык нахрена нужен? Или только лапами своими махать можете? — Слушайте, если у кого-то есть вариант, как можно было поступить иначе, то я с удовольствием выслушаю. — снимая пальто, поправляя пиджак и осматривая каждого в палате под коллективное молчание. — Так я и думал. Так что хватит меня взглядом испепелять. — Гуки… ну посмотри на меня. — возвращаясь к причине смерти своих нервных клеток. — Как-как ты его назвал, милый? — наконец оживился Джин. — Гук? Чонгук? Тот самый Чонгук? — омега испуганно поднял глаза на врача, который опасно сжал кулаки. Кажись, что Чонгука от неминуемой смерти спасало только то, что Джин боялся покалечить Тэхёна. — Джин, спокойно. — вклинился Чимин, понимая, что назревает пиздец. — А ты рот закрой, твоя очередь на казнь, возможно, сдвинулась. Тут есть более подходящий кандидат. — и повернулся в сторону сидящего на полу, перепуганного комка. — Тэхёни, котик, а ну-ка отойди от него. — но тот только крепче прижался к чужому телу, защищая. — Джин, пожалуйста. — тихонько. — Давай, малыш, брось эту гадость быстро. — кривясь, словно Тэ держался за большую скользкую медузу. — Нет. — Тэхён, быстренько отойди от него. — включая режим родителя, говорящего с непослушным ребёнком. — Нет. — притягивая довольно тяжелое тело и обнимая двумя руками крепче. Старший Ким нахмурился и открыл было рот, но передумал. — Хосок, мне нужна ваша консультация! — резко оборачиваясь в сторону альфы, который не сразу понял, что обращаются именно к нему. — Консультация? — прокашливаясь, постучал себя по груди. — Да, вы же предоставляете услуги адвоката? — Адвоката? — переспросил ещё раз, будто от повторения последнего слова чужого предложения, становилось более понятно всё происходящее. — Да, адвоката. Хосок осмотрелся, сталкиваясь с такими же непонимающими глазами Чимина, в которых читалось мол «Соглашайся со всем, только так ты сможешь выжить. Ему нельзя перечить», шокированными глазами Юнги, в которых было «Я вообще его вижу третий раз в жизни, но боюсь до усрачки», и почти плачущими глазами Тэхёна, в которых ничего кроме страха и «Свалите все в туман и оставьте меня с этим альфой» не читалось. Ну, благо, он не один находился в долине охреневания, их тут много. — Предоставляю, но… — Отлично, — перебил врач. — Каковы мои шансы на оправдание, если я совершу двойное особо тяжкое убийство с отягощающими обстоятельствами в виде того, что я давно планировал и вовсе не раскаиваюсь? — Господи, ты невыносимый. — массируя виски, прошептал Чимин. — Ещё один «Вяк» в мою сторону и твой отец зря потел, понял? — угрожающе щуря глаза. — Твой вообще что-то дикое сотворил. — Дикое ты в зеркале по утрам видишь. — Сколько в тебе этой говнистости, а!? Ты когда-нибудь устаёшь жёлчью плеваться? — Для тебя хоть бассейн целый наплюю, если пообещаешь там утопиться и этого с собой прихватить! — тыча пальцем в Чона. — Я джентельмен, омеги вперёд. — поднимая с пола апельсин и начиная его чистить. — С удовольствием напишу о тебе третью колонку в газете. — опасно сверкнул глазами. Альфа поднял бровь, теряя нить разговора, но продолжая избавляться от кожуры цитруса, представляя, что это чья-то голова. Так просто легче шёл процесс, вот и всё. Ничего более. Честно. — «Kingsman: секретная служба. Он говорит о фильме. Цитата была там, что о джентльменах в газетах пишут только три раза: когда рождается, когда женится, и когда умирает» — вдруг ни с того, ни с сего появилось в голове у Чимина, и тот еле сдержал улыбку». — «Очаровательный омега». — Что, завис? — победно улыбнулся Джин. — Нет, составляю список приглашённых на мероприятие со второй колонки, — и довольная змеючка внутри танцевала джигу-джигу, видя, что омега не ожидал, что Чимин в курсе, о чём речь, а после подмигнул Юнги, от чего тот покраснел весь. — Ты, кстати, в него не входишь. — возвращая взгляд на врача. — Ну уж нет! Даже не смотри на него! — становясь между альфой и кроватью краснощёкого, как помидор омеги. — Тебя спросить забыл! — уже повышая тон. Что-что, а отношения между ним и Юнги точно никак не касались Джина. — Прежде чем на меня кричать, сначала с родителями попрощайся, усёк? — Не волнуйся…когда-нибудь ты скажешь что-нибудь смешное и толковое, а пока я разрешу на мне тренироваться. — ухмыляясь, продолжал драконить омегу. — Ты уже отработанный материал. — Ты тоже не блещешь свежестью. — буркнул, протягивая почищенный апельсин Юнги. — Держи, должен быть сладкий. — улыбаясь самой тёплой улыбкой в этом мире. — Спасибо. — протягивая ладошку навстречу и легонько кивая головой, в знак благодарности. Джин готов был собственноручно утопить Чимина в этих розовых соплях. А желание оторвать конечности с каждой минутой всё укреплялось. Сокджин был один в семье и отношения с родителями никогда не были тёплыми. Да, в детстве ребёнка обеспечивали всем необходимым, водили на разные секции и в целом максимально следовали шаблону «хорошей семьи». Но такой необходимой каждому теплоты - омега не чувствовал. Чем старше мальчик становился, тем сильнее отдалялся от родителей, что неудивительно. Вскоре общение ограничилось поздравлением друг друга на праздники и дни рождения. В силу своего довольно специфического характера, близких друзей у него не было, и к тому же, будучи студентом медицинского, омега просыпался с конспектом в руках и засыпал с ним же. Элементарная нужда дарить и получать любовь в ответ, никуда не исчезала, даже из-за отсутствия свободного времени, так что когда на горизонте появился Тэхён, они сами того не понимая, стали друг для друга спасительными маяками. Джин оберегал и заботился, видя, как омеге тяжело, как он нуждается в поддержке. В уставших и безумно красивых голубых глазах, врач видел себя в недалёком прошлом. Оба спасались от одиночества. Джин чувствовал себя нужным, важным, необходимым и незаменимым в чьей-то жизни, чувствовал что его присутствие ценят, а отсутствие - заметят. А Тэ нежился от чужой опеки, бушующие гормоны от беременности делали его безумно сентиментальным, и тактильным. Всё время обнимал старшего, шептал, как рад, что тот появился в его жизни и сам того не понимая, исцелял чужую душу. Они вместе проходили через все трудности Тэхёна, так что стали друг для друга больше, чем просто врач и пациент. И сейчас, видя, как в спокойную и более-менее устаканившуюся жизнь омеги, врываются кубарем призраки прошлого, волосы на затылке становились дыбом. Хочется защитить и уберечь от всего плохого, что может случиться. На Чонгука и Намджуна он злился по понятным причинам. А с Чимином всё просто, омега его просто проверял. Да, вот такой вот засранец. Выводил из себя альфу, провоцировал, желая узнать, на что тот способен, и будет ли Тэ в безопасности рядом с таким другом. А Юнги просто попал под крыло опеки. Раз уж альфу тестируют на выдержку, то теперь прогонят по полной программе, не исключая все важные аспекты для «любовной» линии. Чужих детей не бывает, а у Джина на это вообще свой особенный пунктик. Так что своих самопровозглашенных чад, он без боя не отдаст. — А тебе не тяжело будет поломанными руками зубы с пола собирать? — упирая руки в бока. — Юнги, не вздумай есть этот апельсин! — вырывая из рук омеги цитрус. Брюнет так и завис с рукой в воздухе, смотря то на Джина, то на отобранный фрукт. А Чимина нахмурился, видя на чужом лице растерянность и чувствуя лёгкую грусть. Кажись, Джину очень повезло, что он омега, в противном случае, количество врачей бы уменьшилось, а пациентов увеличилось. — Больше, — шаг. — Никогда, — второй. — Так, — третий. — Не делай. — подходя вплотную и вынимая из руки этот оранжевый плод дискуссии. — Понял? Пак вернулся обратно к Юнги, протягивая добычу к её законному владельцу, а Джин поставил ещё одну галочку «одобрено». — Держи крепко. — Я держал. — тихонечко так, чтобы никто не слышал. — Нужно крепче держать то, что тебе дорого, — заправляя выпавшую прядь волос за ухо, от чего омега поднял чёрные, спрятанные за чёлкой глаза. Альфа впервые касался так нежно и близко, без предлогов помочь донести до кабинета рентгена или ещё что-то, и у обоих будто разряд тока по телу прошёл. Вау. Они никогда раньше ничего подобного не ощущали. — Иначе могут отобрать. — добавил, задерживая руку за ушком чуть дольше. — Буду держать крепко. — Молодец. И речь вовсе не о фрукте. — Руки мне от ребёнка убрал! — прошипел Джин. Вся ранее выпавшая в штаны смелость, вернулась на место. Альфа с огромным усилием отвёл взгляд от такого манящего и тискательного омеги, и поднял с пола ещё один апельсин, чтобы чем-то занять руки. Иначе есть риск, что этим «чем-то» может послужить чья-то шея. — Слушайте, это бесполезно. — оборачиваясь к друзьям. — Это не лечится. У него хроническая вредность. — Я думал ты исчерпал весь запас своей тупости, но ты продолжаешь меня удивлять. Все присутствующие закатили глаза, понимая, что Джин не угомонится, пока последнее слово не будет за ним. — У тебя там карточки с заготовками, или ты на ходу придумываешь, как блеснуть умом? — У меня есть чему блестеть, а ты рот закрой лучше, и не беси меня! Считай, что тебе повезло, сначала я убью его, — тыча на Чонгука пальцем. — А потом оторву твою пипку, и может ты даже жив останешься. — Джин ! — одновременно пискнули омеги. — Да что Джин? — возмущённо смотря то на одного, то на другого. — С хрена ли вы находите себе таких увальней, а? Столько альф красивых, умных в этом мире, а вам сдалась эта отрыжка вселенной! — Эта отрыжка вселенной тебя слышит. — Так это легко можно исправить! — шикнул и повернулся к Хосоку. — Ввали этому тоже, пусть отдохнёт, а мы побеседуем нормально. — Я вот понять не могу, ты что умрёшь, если язвить перестанешь, а? Что ж твой рот не закрывается ни на секунду? — Не дождёшься, утырок! Сначала на похоронах ваших, ноги в мозоли сотру, а потом и помру спокойно. — Джин!! — снова хором крикнули омеги. — Да что Джин!? Что Джин? Я одолжение вам двоим сделаю! Жизнь счастливую обеспечу, и каждому по альфе найду. По нормальному альфе! — делая ударение на предпоследнем слове. — А этих троих вообще оградить от общества нужно, они его отравляют своим присутствием. — Троих? — вскинул бровь Хосок, предполагая, что возможно, он тоже успел накосячить. — Не сцы, ты пока не в чёрном списке, — успокаивающе махнул рукой. — Я совсем забыл про этого, — кивая на кровать. — Он молчит просто, но бесит меня не меньше. — Так может возьмёшь с него пример и тоже помолчишь, чтобы я наконец объяснил, что происходит? — раздраженно вставил свои пять копеек Чимин. — А ты не хочешь взять с него пример, лечь вон там и тихонько умереть? — тыча пальцем на пол в углу палаты. — Тебя всё равно будут оплакивать только блохи. — Твоё чувство юмора как-то пропустило стадию зачатия, попробуй ещё разок. — Ты воды храброй выпил что ли, я понять не могу? — Слушай, Джин, тормози, а. — теряя остатки терпения. Спасибо, конечно цитрусу за сохранённую жизнь, но сейчас Пак точно отделит чью-то лобную дольку. — Не могу, тормоз должен быть один, и ты уже занял его место! Да уж, кажись, оба взяли нехилый разгон, и если эту катавасию не остановить, то вскоре проснутся Чонгук с Намджуном и тогда начнётся настоящее веселье. — Сокджин, не поймите меня неправильно, но нам всем, действительно, стоит успокоиться и разобраться в том, что происходит. К тому же, времени у нас не так много, Чонгук скоро очнётся и это вовсе не облегчит нам задачу. — Ты рискуешь попасть в чёрный список. — одаряя Хосока «предупреждающим» взглядом. От испепеления и оформления абонемента в этот страшный список, альфу спас Тэхён. — Джин, посмотри пожалуйста, с ним точно всё хорошо? — поднимая слезящиеся глаза на врача. — Надеюсь, что помер. — Да что ж ты за чудовище такое? — рявкнул Чимин. — Не видишь, что он переживает? Угомони своё эго хоть на секунду! Джин посмотрел на младшего, который, побледнел и покачивался со стороны в сторону, с каждым разом прижимаясь всё ближе к альфе. Внутри неприятно закололо. Врач сделал глубокий вдох и выдох, пытаясь подавить в себе желание допустить какую-то страшную, и необратимую врачебную ошибку во время этого мини осмотра. — Ладно, малыш, отпусти его, я проверю всё ли с ним хорошо. — подходя ближе. — Не пущу. — бормоча в чужой затылок, обвивая руками крепче, словно любимую мягкую игрушку. Ну, не игрушку, конечно, и может не мягкую, но точно до безумия любимую. — Да не сделаю я ему ничего, обещаю. — вытаскивая из кармана стетоскоп, попутно отгоняя навязчивую мысль, завязать этот медицинский гаджет узлом на чужой шее. — Природа и так над ним поквиталась. — Джин! — Да молчу я, молчу. — поднимая руки перед собой. Омега нехотя провёл осмотр и возможно, временами, применяя чуть больше силы, чем требовалось (но кто докажет?), что, конечно, не оставалось незамеченным внимательным взглядом Тэхёна, который охал, ахал и громко вздыхал. — Нормально всё с ним, — снимая одноразовые перчатки. — Жить будет. — Спасибо. — улыбнулся и пригладил взъерошенные волосы Чонгука, не отводя от него взгляд ни на секунду. — С пола встань, Тэхён. — буркнул доктор. — Холодный же, простудишь себе всё. Омега не реагировал. Не было для него сейчас никого вокруг. Видел только Чонгука. Слышал только Чонгука. — Не оставит он его сейчас, Джин. — послышалось от приближающегося Чимина. Тот накинул омеге на плечи плед и бросил подушку на пол. — Давай Тэ, жопку на подушку, живо. — Тэхён даже с места не шелохнулся, словно боялся, что любое движение разрушит такую хрупкую иллюзию, что всё хорошо. — Ясно, — кивнул Пак. Другого, в принципе, и не ожидал. Альфа ловким движением взял того под мышки и приподнял на пару сантиметров в воздух, подсовывая ногой подушку под попу. — Вот, так то лучше, — осматривая результат своей работы. — А это съешь. — протягивая второй почищенный апельсин. Джин поставил ещё один плюсик. — Так Господа, время тик-так. — вмешался Хосок, указывая на часы. — Джин, не могли бы вы как-то разбудить Намджуна? — Я вам кто, фея-крестная? — в своей привычной манере. — Чимин же вколол ему какое-то успокоительное, не могли бы вы как то нейтрализовать его действие или… — Ну так все вопросы к этому горе-фармацевту, я тут при чём? — Дай ему что-то чтобы он проснулся. — вклинился Чимин. — Я могу дать тебе что-то, чтобы ты уснул, — хмуря брови, шикнул Джин. — Мышьяк любишь? В этот раз альфа даже ничего не ответил. Решил ограничиться просто закатыванием глаз, надеясь, что если будет молчать, то омега потеряет интерес язвить, в силу отсутствия реакции. — Так ладно, чёрт с вами, пойду ещё одну кровать привезу, чтобы уложить это. — брезгливо тыча пальцем в Чонгука. — Неужели это забота? — не без сарказма в голосе. — Не дождёшься. Тэхён жопу свою отморозит. Дверь за врачом закрылась с таким грохотом, что все невольно дёрнулись. — Слышите? — прошептал Чимин через пару секунд, поднимая указательный палец вверх. Три пары глаз уставились на него. — Тишина. — довольно улыбаясь. Но всё хорошее рано или поздно заканчивается, а в их случае это «рано» случилось очень быстро, потому что не прошло и пару минут, как Джин вернулся в палату, везя перед собой кровать. — Так, давайте быстренько уложили сюда эту причину моего будущего увольнения, — командующим тоном. — А ты на кресло сядь, — оборачиваясь в сторону Тэ и одаряя взглядом, не подлежащим возражению. — Я серьёзно, живо, и это не обсуждается. Иначе я себя не контролирую. — А раньше, значит, контролировал, хочешь сказать? — Прошу заметить, что твой член ещё на месте, а эти, — всё так же брезгливо тыча в бессознательных альф. — Живы. Так что да, это и есть контроль. От второго, третьего, или какого там уже по счёту захода «выпускания желчи», как это ласково называл Чимин, Джина и всех присутствующих, тоже, отвлекло ворочание на кровати. Намджун потянулся, сонно потёр глаза, явно не до конца понимая, что произошло и где он находится. После заторможенно привстал на локтях пока четыре пары глаз пялились на того с открытыми ртами. Тэхён, вот, совсем не разделял их заинтересованность, да и потряхивало его нехило, когда заметил что Джун начал двигаться, так что просто положил голову на кровать утыкаясь в предплечье лежащего и мирно сопящего альфы. Так спокойнее. Альфа по очереди осмотрел заинтересованные в нём лица и когда нашёл одно знакомое, вроде как, немного расслабился и напрягся одновременно. Если так вообще бывает. — Ты, — нахмурился, смотря на Чимина. — Что тут происходит? Глубоко в душе блондин облегчённо выдохнул, потому что во-первых, Намджун проснулся, а не помер. Пак, уже успел спрогнозировать свою дальнейшую нелёгкую судьбу «на нарах» и даже погуглил тюремный жаргон. Ничего, конечно, из этих букв, сложенных и вместе образующих странные слова, не запомнил, но важное правило «Иметь жидкое мыло, чтобы не имели тебя» так-то намотал на ус, даже если это было шуткой. Нет нет, альфа вообще не преувеличивает, он, как бы, нихера не медик ни разу, так что высчитывание дозы успокоительного по принципу «Ну Джун же в два раза больше Тэ, значит вколим два шприца», только сейчас казалось абсолютно тупым рассуждением. Ну а во-вторых, круто, что тому не отшибло память, потому что на пол он шмякнулся знатно. Хвалёная реакция Чимина в этот раз слегка подкачала, он то конечно успел словить падающее тело, но это самое тело оказалось немного тяжелее, да и удержать на руках здоровенного альфу, это не омегу за шкирку схватить. — Ну, это длинная история. — неловко почесал голову Чимин. — Расскажешь её в полиции, увалень. — недовольно шикнул Джун, хлопая себя по карманам, в поисках телефона. — Ох, не переживайте, я уже тут. — поднял руку Хосок, в знак приветствия, и улыбнулся. — Отлично, я бы хотел написать заявление. — облегчённо выдыхая. — Обязательно, только сначала я задам вам пару вопросов. Альфа кивнул, готовясь, как он предполагал, к обычному ряду вопросов, в духе : «Что произошло? «Знакомы ли вы с нападавшим?» и так далее. — Что случилось 17-го мая, пять лет назад? — да уж, Хосок, эффект неожиданности десять из десяти. — Простите? — нахмурился тот, потому что эту дату он помнит. Чимин, Джин и Юнги перевели взгляд на Хосока, потому что… Да потому что он спятил, что ли? Нет, ну спроси сейчас у любого присутствующего в этой палате, как начать правильно этот разговор - никто не скажет. Но все с уверенностью подтвердят, что «ТАК» не нужно. — Вы не расслышали вопрос? — Какое это имеет отношение к… — Непосредственно, самое прямое. — Я сомневаюсь в здравости твоего рассудка, — прошептал Чимин. — Не мог начать с предыстории какой-то? — У нас нет времени, чтобы я ходил вокруг да около. Вы потратили его на свои игры брачные. — недовольно смерил взглядом в ответ. — Вам нужен врач. — с охреневшим лицом от происходящего выдавил из себя Джун. — Всем вам. — Не волнуйся, врач у нас тоже есть. — кивая на Джина. Который...притих? Джин? Молчит уже больше двух минут? Чимин заинтересованно посмотрел на омегу, который не издал ни звука, а только дышал глубоко. Пак уже открыл рот, желая поинтересоваться, что такого случилось, что врач решил пообедать собственным языком, но подумал, что тогда уж точно не избежать очередного скандала, на которого времени и правда нет. Так что быстро прикусил язык. Намджун перевел взгляд на молча смотрящего на него омегу и сглотнул, после делая глубокий вдох. — Так мне повторить вопрос? — уже строже спросил Хосок, разрывая чужой зрительный контакт. Не то чтобы Чимин сомневался в профессионализме детектива, но собственная чуйка подсказывала, что дела пойдут быстрее если хоть как-то прояснить ситуацию. А он привык доверять интуиции. — Речь о Чонгуке и Тэхёне. Помнишь таких? — внёс свою лепту Пак. Брюнет тупо пялился на рядом стоящих людей, не понимая, как всё это между собой связано, пока не уловил среди всех запахов один очень очень знакомый. Какао. Чонгук. Альфа осмотрелся по сторонам ища источник аромата, пока не наткнулся взглядом на лежащего напротив, бывшего друга и рядом чью-то макушку. Чью-то очень знакомую макушку. — Тэхён…? — слетело еле слышное с губ. Омега дёрнулся, потому что звучание своего имени с уст этого альфы проспазмировало все нервные окончания. Он резко повернул голову, цепляясь руками в Чона ещё крепче, ища в нём защиту. Альфа резко вскочил с кровати, сам не понимая смысла такого внезапного порыва, но какую бы цель не преследовал, Чимин присёк её на корню, загораживая тому дорогу. — Ещё шаг и я позабочусь о том, чтобы ты снова принял горизонтальное положение. И в этот раз надолго, — рыкнул Пак. — Сядь. — кивая в сторону кровати. Не был бы Джун настолько охеревший, обязательно бы возразил, но сейчас не в том состоянии. Мог только смотреть на кровать напротив, где Тэхён, кажись, в полной мере осознавал значение фразы «душа вышла из тела». — Я задам парочку вопросов, и если ты будешь отвечать честно, то сэкономишь нам всем время и нервные клетки. — начал Хосок, вытягивая из портфеля свой блокнот и ручку. — Тэхён, что происходит? — продолжил звать парня, не обращая внимания на остальных. — Оставь его в покое. — заслоняя собой обзор на омегу. — Тэхён, объясни мне. — уже громче. Омега слыша обращение к себе с каждым разом сжимался все больше и больше. Не будь сейчас рядом Чонгука, точно бы сошел с ума. — Да что, блядь, он должен тебе объяснить, а? Отвали, я сказал. — Тэхён, что… — Ты слышишь плохо!? — рявкнул Чимин, подходя ближе. — Объясниться тут должен только ты. — Да что я ещё должен объяснить? — Ещё? — удивлённо спросил альфа, а брови поползли далеко вверх, под челку. Чимин обернулся и столкнулся с таким же ничего непонимающим взглядом Тэхена. Кажись, что это выражение лица было самым популярным в их жизни. — Что значит «ещё»? — То и значит. — «То» это что? Уж потрудись объяснить. Вопросов, конечно, у Намджуна было больше, чем ответов, но кое-какая картинка в голове прояснилась. Всё происходящее сейчас, так или иначе, связано с событиями пятилетней давности. И ворошить не хотелось, потому что точка давно поставлена. По крайней мере он так думал. — Тэхён, зачем этот цирк? Я же всё вам уже объяснил. — Ты что сделал? — глупо переспросил Чимин. Вот вроде на одном языке общались, но нихренашечки понятнее от этого не становилось. — Объяснил, — повторил Намджун, переводя взгляд на альфу. — Через месяц после... — Ким замялся, не зная, какое слово подобрать. — В общем, через месяц я написал каждому письмо, где всё рассказал. — Я не получал никакого письма! — наконец подал голос Тэ, прилагая все усилия, чтобы звучать как можно менее испуганно. — Получал. — Не получал. Остальные только и успевали переводить голову от одного к другому, словно следили за игрой в пинг-понг. — Не ври. — Да как ты… — Ты ответил мне. — Я что?? — на этот раз брови омеги тоже решили поиграть в прятки, ища укрытие под блондинистыми волосами. — Ты сказал, что написал им обоим. Чонгук тебе тоже ответил? — вклинился Хосок, делая заметки в блокноте. — Да. — кивнул, понимая, что проще отвечать на все вопросы, чем спорить, и собственное чутье подсказывало, что всё далеко не так, как он предполагал. Тэхён вздрогнул, убирая руки от нагретого местечка, переводя взгляд на лицо альфы и прежде, чем успел сесть на всеми любимую омежью карусель, Чимин, в который раз стащил того за шкирки. — Тэхён, стоп, — подходя ближе и строго смотря прямо в глаза. — Сначала мы дослушаем и разберёмся во всём до конца, а потом будем делать выводы, понял? Ни секундой раньше. — Он всё знал. — прошептал Тэ, поднимая взгляд побитого котёнка, от которого по альфе пробежал табун мурашек. Он потрепал блондинистые волосы и положил руку на плечо, немного сдавливая. — Опять бежишь впереди паровоза, солнце. Ты ведь не знал, так? Не получал письмо и не отвечал? — Не знал. Не получал. Не отвечал. — крутя головой в разные стороны, в такт своим ответам. — Тогда почему не допускаешь мысли, что Чонгук тоже? — ну, по правде говоря, слова Пака звучали очень убедительно. Чимин улыбнулся, видя, что омега немного успокоился. — Давай, хватай лапку, — кивая на Чона. — И слушай очень внимательно. Скоро всё закончится. Чимин вернулся на свое место попутно кивая Хосоку, что тот может продолжать. — Ладно, с этими письмами мы разберёмся потом, — переворачивая страницу блокнота. — Для начала расскажи нам то, что ты «якобы» рассказал им. — кивая на кровать сзади себя. — Не «якобы». — складывая руки на груди. — Да как угодно, это называй. Только начни с самого начала и в подробностях. Намджун сделал вдох полной грудью. Желание возвращаться, даже мысленно, в тот день не было, от слова совсем, да и не хотелось вспоминать причину своего поступка. Телефон в кармане Хосока завибрировал, давая пару секунд на передышку альфе. Детектив быстро пробежал глазами по сообщению, довольно улыбнулся и вернул сотовый на место. — Ну, возможно, я освежу тебе память и помогу начать? — беря рядом стоящее кресло, разворачивая его к себе сидушкой, после чего усаживаясь поудобнее, расставляя ноги в стороны. — Мне тут скинули одну очень интересную историю зачисления средств на твою старую карту. Тэхён поднял взгляд, надеясь, что он ослышался. Как же он, сука, надеялся, что ослышался. — «Пожалуйста, только не из-за денег, всё, что угодно, любая причина, только не деньги». — крутилось в голове Тэ. Не то, чтобы любую другую причину омега с лёгкостью мог простить, нет. Он понятия не имел, что такого должен ему сказать Джун, чтобы можно было понять и оправдать его поступок. У Тэхёна, действительно, большое и очень доброе сердце. Непозволительно доброе. С таким тяжело жить. Но даже всепрощающий орган омеги, не сможет справиться с таким банальным «Всё из-за денег». — 17-ое мая, 23:37, отправитель неизвестен. — продолжил старший Чон. Тэхён побледнел, впрочем как и сам Намджун. — Сумма весьма приятненькая, не так ли? — продолжил давить. — Сколько...? — хрипло спросил Тэ, не поднимая головы. Слёзы противно скапливались в уголках, от чего любимое лицо перед глазами плыло. Чимин строго посмотрел на Хосока, чтобы тот молчал. — Всё не так… — подал голос виновник всей этой заварушки, но того перебили громким всхлипом. — Сколько…? — впиваясь в альфью руку ещё сильнее. Синяки точно останутся. Пак вновь послал убийственный взгляд на Хосока, чтобы тот не смел произносить цифру, потому что жопой чувствовал, что как только альфа её озвучит, Тэхён рассыпется и собрать того не сможет никто. Даже Чонгук. — Сколько?! — не сдерживаясь крикнул омега, поворачивая уже мокрое лицо на Хосока. Джин с Юнги одновременно вздрогнули, глядя на такого Тэ. Казалось, что тот вложил последние силы в вопрос. — Не нужно... — прошептал Чимин, качая головой. — Двадцать тысяч долларов. — слетело с уст альфы, попадая прямо в чужое, и без того израненное сердце. Омега дернулся, будто от удара и потускнел на глазах. Плечи осунулись, губы задрожали, а глаза больше не светились голубым огоньком, больше не видно было глубины морского дна и таинства завораживающей стихии. Волны не бушевали. Теперь там штиль. Тишина. В них больше ничего не было. И Тэхёна тоже больше не было. — Двадцать тысяч. — прошептал. — Тэхён, всё не так… — Моё счастье стоило каких-то, сраных, двадцать тысяч? — переводя взгляд на Намджуна. — Я стою двадцать тысяч? — Тэхён… — отчаянно бегая глазами по лицу напротив. Омега опустил голову, укладывая свободную руку себе на живот, сдерживая новый поток слёз, но безрезультатно. — Я жизнь готов был за него отдать, а ты убил его, — прижимая собственную ладошку к животу, в котором пусто, в котором нет давно никого и не будет. Омега сам удивился, как до сих пор находится в сознании. — Ты убил моего малыша из-за каких-то сраных бумажек, Намджун! Из-за каких-то сраных бумажек!! — крикнул тот, не стеснясь своего состояния, не стесняясь красных глаз и льющихся ручьём слёз, потому что больно, чертовски больно. Тэхён почувствовал, как его ладонь что-то сжимает и перевёл взгляд на руку, которой держал Чонгука, понимая, кто стал причиной внезапного давления. Брюнет смотрел на омегу широко распахнутыми глазами. — Малыша...? — спросил дрожащим, хриплым голосом, звучание которого удивило даже самого альфу. — Тэхён, ты сказал малыша? — Чон приподнялся на локтях, смотря то на заплаканное лицо омеги, то на руку, которую тот всё ещё прижимал к животику. — Ты ждал ребёнка? — Тэ замер, не зная, что делать, что отвечать, и вообще как себя вести, потому что это всё чересчур. Хрупкое и нежное сердечко не выдерживает столько событий за раз. — Моего малыша, да? Моего? — с надеждой в голосе продолжал спрашивать альфа, не отпуская чужой руки, а лишь сжимая ещё крепче. И для себя решая, что больше никогда в жизни «не отпуская». Иногда, чтобы понять простые вещи, нужно много времени. Чону потребовалось гораздо больше, чем просто «много». Как бы ты не опоздал, Чонгук.