Damnatio memoriae

Их пальцы были переплетены. Гермиона мельком посмотрела на свои руки: они были в царапинах. С присохшей, напоминавшей уже толстую корку, грязью, вечно кровоточащими ногтями, давным-давно изломанными вечными ранениями. Она медленно сжала руку друга и почувствовала, как его пальцы ответно сжали ее ладонь. Его ладонь так и не восстановилась полностью после проклятия Долохова. Огромный, кривой шов рассекал бледную кожу его руки, петляя по предплечью. Гермиона повернула голову, щекой ощущая холодную сырую землю их убежища. Рон глянул на нее в ответ, и на его губах, тонких, выцветших и потрескавшихся, она различила тень бледной улыбки. Ее отощалый призрак. И девушка, чувствуя, как ноет кровоточащая губа, едва улыбнулась в ответ. Время клонилось к полночи. Холодный ветер устало завывал, свистя между кронами деревьев. Лес темнел позади. Им оставалось совсем немного: удостовериться, что спецподразделение трансгрессировало со всеми освобожденными пленниками. Эти спасательные операции… Они повышали престиж сопротивления. Но никак не были необходимыми. Гермиона наблюдала за тем, как Рон медленно покручивал особый порт-ключ в своей руке. Он пару раз мотнул головой, стараясь сбросить напряжение. Гермиона понимала его: они сидели уже несколько часов в антиаппарационной зоне. Она сама невыразимо устала, пальцы ее рук окоченели, а глаза едва могли различить хоть что-то в подступающей тьме. — Ты задумывалась когда-нибудь, что будет потом? — шепотом спросил у нее Рон, вновь глянув на точку телепортации. — Рон, мы не должны так опрометчиво… болтать на миссии. Не время, — нахмурилась Гермиона, отвлекаясь. Ее друг как-то тяжело вздохнул. Повернулся вновь к точке телепортации, словно раздумывал над чем-то важным, но затем, передумав, махнул рукой. — Ладно, ты права,— он помолчал. — Только кто гарантирует, что у нас еще будет время? Гермиона подняла на него взгляд. Она не хотела думать об этой правде. Эта истина звучала слишком и слишком… реально, чтобы Гермиона допустила хотя бы одну подобную мысль. Порой нам сохраняют жизнь наши фантазии. Или благое неведение. Ведь всегда приятно думать, что ты — герой фантастической истории. А главные герои не уходят с поля боя… так. — Не говори так, Рон. Раздался взрыв. Громкий хлопок. Гермиона зажала уши, закрыла глаза, скатившись вниз, к подножью небольшой насыпи. Она тут же совладала с собой. Движение руки — и палочка вылетела из крепления на предплечье, ложась точно ей в руку. Девушка выглянула из укрытия. Пожиратели рассчитали место перемещения спасательной группы. В двухстах метрах перед Гермионой бойцы спецподразделения отчаянно возводили на скорую руку хлипкие щиты, которые крошились к их ногам под умелыми и точными ударами давящих числом Пожирателей. Освобожденные пленники, крича и пригибаясь к земле, хватались руками за головы. Некоторые бежали. Заклятия настигали их в любом случае. Гермиона перепрыгнула насыпь в одно мгновение, почувствовав лишь перед приземлением, как ее запястье предостерегающе схватил Рон. Поздно. Это была их миссия. Они не могут позволить убить их всех. Нужно дать людям возможность эвакуироваться. Гермиона бежала вперед, чувствуя, как мокрая трава щекочет ее ноги. Вспышки заклинаний летали в воздухе, расцвечивая ночное небо. Зеленые всплески авады заслонили звезды. Гермиона слышала крики, хруст ломающихся костей, судорожные хлюпающие вздохи, но продолжала бежать вперед, взводя на бегу щиты. Рон следовал за ней по пятам. Он был ее напарником. Первое заклятие ударилось в ее щит. Гермиона отпрыгнула, не позволяя оставшимся искрам достать ее одежду. Остатки магии, стекая по ее щиту, струились золотом вниз, словно вереница светлячков. Рон послал фиолетовое проклятие в нападавшего. Гермиона вовремя подняла защиту, чтобы отклонить проклятие, предназначавшееся другу. Так они и работали. Спина к спине. Друг за друга. — Их многовато, Герм, — озабоченно бросил Рон, однако не остановился. Они продолжили прорубать проход к освобожденным пленникам. — Прорвемся, — выкрикнула Гермиона, одновременно с этим кидая красный шар в ближайшего противника. Они добрались до кучки обездвиженных страхом людей. Ботинки увязали во влажной почве. Прохладный, влажный воздух терзал легкие. Гермиона под прикрытием Рона и оставшихся сопротивленцев сгруппировала первую партию пленных. — Перемещение на счет раз, два… Три! — схватившись за данный ею портключ, группа освобожденных бойцов организованно переместилась в безопасное место. Гермиона обернулась и увидела счастливую улыбку на лице Рона. Вот так мы побеждаем! Гермиона спешно обернулась, вновь собирая людей. Нужно никого не забыть. Ничего не упустить. Гермиона вложила в окровавленные руки бывших заключенных портал, отходя на несколько метров. В этот момент прогремел взрыв. Гермиона успела лишь на секунду обернуться, чтобы увидеть, как первую и единственную линию обороны разбросало в разные стороны. Пожиратели, выстроившись плотным рядом, подняли палочки в воздух, направляя смертельное проклятие в их сторону. В сторону последних выживших — ее, Рона и пленников. Рон находился в семи метрах от нее. — Рон! — только и успела крикнуть Гермиона. Она звала его к портключу. Хотя и сама не успевала. А тот, обернувшись, послал ей голубую вспышку заклинания. Оно ударило Гермиону в грудь, отбрасывая назад на несколько метров. Она врезалась в толпу как раз в тот момент, когда заложенный в портключ таймер остановил отсчет. Последнее, что она видела — это яркий шар круциатуса, попадающий в спину Рона.

***

Гермиона резко распахнула глаза, жадно хватая ртом воздух. Голова раскалывалась. Девушка обнаружила себя в груде мятых тканей, брошенной в коробку в кромешной тьме. Кажется, она только начала дышать. Гермиона жадно глотала воздух, часто и хрипло вдыхая, как если бы провела под водой несколько минут. Вокруг нее была только всепоглощающая тьма. Она слышала стук собственного сердца. Ужас застыл у нее за спиной, щекоча своими щупальцами подсознание, прикасаясь холодными пальцами к шее и подползая к виску. Она ничего не чувствовала. Она ничего не видела. Все, что у нее было — это паническое желание бежать. Бежать, пока не поздно. Потому что там, позади, Том Реддл. Том Реддл из прошлого! Гермиона нащупала палочку и, сжав ее как спасительный трос, вскочила с места, заворачиваясь в первую попавшуюся под руки тряпку. Привычная рассудительность предала ее. Голова кружилась. Все, что она чувствовала,— желание бежать. Куда угодно. Гермиона едва успела завернуться с головой в темный плащ, прежде чем выскочить через задний ход наружу. Свет ослепил ее, заставляя сощуриться. Толпа людей, кажется, магов, шла по своим делам, не обратив на нее никакого внимания. Улица шумела их разговорами. Она дышала магией. Гермиона схватилась за край капюшона, натягивая его на глаза, и начала оглядываться: Лондон. Она в магическом Лондоне. Она резко крутила головой из стороны в сторону, отшатываясь от идущих ей навстречу людей и избегая смотреть им в глаза. Шаги были резкими, темп ходьбы постоянно сбивался. Девушка оступилась и тут же оглянулась назад, ожидая преследования. Но люди не замечали ее. В воздухе стояла пыль. Девушка закашлялась, глаза заслезились. Она не могла понять, где находится. Она не могла понять, что происходит. Она видела Реддла. Несомненно, она встретилась с самим Реддлом. Она попала в прошлое без маховика? Тогда, вероятно, сейчас она должна быть в тысяча девятьсот тридцатых. Думать над этим Гермиона не могла. Ей нужно было найти укрытие. Ноги сами несли ее вперед, между переулков, как она поняла, Косой Аллеи, подгоняя девушку. Вокруг то и дело стояли прилавки с темными ингредиентами зелий. Но она шла дальше, объятая ужасом непонимания. Голоса в ее голове превратились во вкрадчивый шепот. Они скандировали в один голос: «беги». И Гермиона не видела причин не слушать их. Бежать. Она может только бежать. Гермиона остановилась посреди людной площади. Капюшон не давал ей видеть все окружающее пространство. Девушка перевела дух, в то время как паника внутри нее начала понемногу стихать. Гермиона вглядывалась в лица прохожих, но не могла различить ни одного знакомого. Кажется, она в прошлом. Она трансгрессировала? Что произошло? Она говорила с Реддлом?! Гермиона выдохнула и медленно обернулась, оценивая обстановку. Это было ошибкой. Гермиона прижала руки ко рту, заставляя себя стоять смирно и не издавать ни звука. Ноги подкашивались. Она рефлекторно сделала шаг назад, пытаясь удержать себя от падения, но конечности все равно словно онемели, отказываясь шевелиться. Гермиона зажмурилась, качая головой из стороны в сторону так сильно, словно это могло выкинуть из ее воспоминаний картину того, что она увидела. Но она видела это даже с закрытыми глазами. Впереди, на постаменте, словно памятник, стояло одиннадцать столбов. Столбов с… Телами дорогих ей людей. Точнее, их останков. Люпин и Тонкс, Минерва и Абефорт, Артур, Молли, Джинни… Гарри и Рон. В самом центре. Их тела прокляли. Остановили для них время. Гермиона опустила взгляд, и только сейчас заметила еще один столб. Пустующий. «Гермиона Грейнджер». Сердце упало. Она почувствовала, что и сама сейчас упадет. Кто-то схватил ее за предплечье. Гермиона не успела вскрикнуть, почувствовав, как аппарация утягивает ее прочь с площади. Последняя ее мысль — «это не тело Гарри». Кого-то повесили вместо него, изменив до неузнаваемости. Гермиона упала на пол. Ее руки уперлись в холодный деревянный паркет. Внутренности скрутило, голову прострелила режущая боль. Раненые конечности заныли с новой силой. Ей срочно нужен колдомедик. Гермиона вскинула голову, пытаясь отдышаться и рефлекторно хватаясь за палочку. Она сделала это вовремя. В шаге от нее, сверкая холодными серыми глазами, замер Драко Малфой, облаченный в форму пожирателей. Секунды ей было достаточно, для того, чтобы поднять палочку и начать выводить заклинание. Глаза Малфоя расширились в испуге. — Луна сияет над замком! — воскликнул он в тот момент, когда золотой луч был готов сорваться с кончика ее палочки. Гермиона застыла. Сердце болезненно сжалось. Все мысли вылетели из головы, пока ее брови медленно ползли вверх, а рот самовольно приоткрывался в удивлении. Они так и замерли в комнатушке, больше напоминающей кладовую, неотрывно глядя друг на друга. Малфой чуть сощурил свои кристально чистые серые глаза. Гермиона в неверии медленно опустила палочку. — Но птицы не поют в эту ночь, — хрипло прошептала она конец кодовой фразы, а затем коротко и болезненно сглотнула, совсем потеряв ориентацию во времени и пространстве. — Я не могу в это поверить. Она обессилено упала на пол, не имея больше возможности удержать себя. Силы оставляли ее. Ее информатор — Малфой. Она в своем времени. Эта мысль заставила ее вновь поднять взгляд. Малфой? Драко Малфой — их инфоматор? — Скажи мне что-то, что можешь знать только ты, — инстинкты медленно просыпались в Гермионе. Паника не оставляла ее, но какими бы странными ни были произошедшие события, у нее нет выбора. Никому нельзя доверять. — Та книга упала на тебя. Выпуск тысяча девятьсот сорок пятого. Ты была на фотографии, — Малфой медленно сделал шаг назад, словно не зная, чего от нее ждать. Гермиона кивнула. Что же, это похоже на правду. Только если кто-то не пробрался в голову к информатору за время ее отсутствия. Кстати об этом. — Сколько времени прошло с битвы в Министерстве? — тяжело выдавила Гермиона, поднимая взгляд на стоящего в растерянности Малфоя. Ей нужно подтвердить свое невероятное предположение. — Два месяца, Грейнджер. Гермиона почти физически ощутила, как что-то болезненно надломилось в ее душе. Змеиные голоса в голове зазвучали громче, и девушка боролась с желанием заткнуть уши. Или крикнуть. Лишь бы это липкое ощущение нависшей над тобой смерти исчезло. Сердце отчаянно стучало в груди. Рассудок воспротивился реальности. Гермиона медленно закрыла глаза, делая глубокий вдох. Выдох. Она находится в небольшой комнатушке, заброшенной всяким хламом. Единственное окно находится за ней. Перед ней стоит Драко Малфой, который, кажется, являлся их информатором в этой войне. Прошло два месяца со времени битвы, которая закончилась для нее… несколько часов назад. Стоило ей разложить все это по полочкам и открыть глаза, как мир стал казаться чуточку стабильнее. Нужно разбираться с проблемами по мере их поступления. Одна из таких проблем только что напомнила о себе режущей болью в предплечье. Гермиона зашипела и, зажмурившись, резким движением сдернула с себя часть одежды. Высвободив руку из рукава, девушка на глаз оценила повреждения. Не слишком серьезно. — Грейнджер, тебя считали мертвой. Двенадцать свидетелей заявили, что ты бросилась в Арку Смерти. И тут ты объявляешься в центре магического Лондона! Как истинная самоубийца! Я не понимаю! — начал Малфой. Он задрал голову, широко раскидывая руки в непонимании. В глазах зарождалось что-то похожее на огонь, пока его ноздри самовольно раздувались, громко втягивая в себя воздух. Затем Малфой опустил взгляд на раны Гермионы и мгновенно сдулся, нахмуриваясь. — И ты выглядишь так, будто только выбралась из Министерства. Гермиона почувствовала, как сердце забилось чаще и скрипнули зубы. Она подняла на него взгляд, полный злого сарказма. Однако сдержалась от колкого ответа. — Я тоже не понимаю, Малфой. Паника медленно отступала на задний план. Голоса в голове стали тише. Что за голоса, кстати? — Тебе нужна медицинская помощь? — обеспокоенно предложил Малфой, делая шаг вперед. Гермиона кивнула. — Если у тебя где-то завалялся экстракт бадьяна,— усмехнулась она. Достать бадьян — дорогого стоит. — Здесь зона, в которой невозможна аппарация. Можно войти, но не выйти. Но я передам Топси, — серьезно кивнул Малфой. — Так ты объяснишь мне, что происходит? Гермиона опустила палочку, как только рана на ее теле стянулась в тонкую, едва различимую царапину. Теперь девушка могла поклясться: она спокойна. Просто осталась загадка, которую нужно решить. — Если бы я знала, — протянула она, покачав головой. — Несколько минут назад я была в совершенно другом месте... В этот момент случилось нечто странное. Гермиона ощутила рывок, как при трансгрессии, а затем… и комната, и Драко Малфой растворились в калейдоскопе красок. Ее вновь затянуло в водоворот времени.