spiritus

Он был прекрасен, как сами звезды. У него кожа бледная, как у изящной мраморной скульптуры, и на солнце будто сияет неземным свечением. У него глаза темные, но с озорными искорками, излучающие тепло и доброту, а при широкой улыбке их почти не видно. Он всегда улыбается ярче всех небесных светил, и смеется так заливисто и звонко, и голос его похож на кристальный перезвон или звук чистейшего родника. Он любит цветы. Он был рожден из пены морской, но при этом никогда не хотел бы возвращаться к морю или океану. Земля ему милее. В особенности растения, какими бы они ни были. Высокие деревья были ему старшими братьями, укрывающие широкими ветвями от дождя, защищая от непрошенных гостей в лесах. Цветы, что росли на лугу неподалеку - были ему младшими братишками, которых хотелось холить и лелеять. Он непозволительно часто выбирался на луг, хотя ему строго-настрого запрещалось выходить на открытую местность, где его могут увидеть. Он слишком сильно любил, как нежные лучи солнца касаются его лица и открытых участков кожи, как ветер играет с его волосами, дует то в лицо, то подгоняет куда-то в спину, заставляя бежать куда глаза глядят, раскинув руки в стороны. Но с недавних пор на лугу стал появляться другой человек. Он садился под ветви большого дуба, который одиноко рос на холме напротив леса, перед лугом. И больше ничего не делал. Просто закрывал глаза, закинув руки за голову, опираясь на могучий ствол, и лежал неподвижно несколько часов к ряду, будто спал. А может и не спал вовсе, а просто отдыхал от суеты и забот, среди бескрайней природы, где в траве стрекотали кузнечики, летали бабочки, а по вечерам загорались первые светлячки, порхающие между небом и лугом, как звезды, все ещё рвущиеся в небеса, но по какой-то причине сорвавшиеся оттуда. Чимин выглядывает из-за тонкой сосны, прищуривается, пытаясь разглядеть уже знакомый силуэт под деревом. Незнакомец на месте. Парень сердито цокает, слишком мило хмуря брови, сжав губы в тонкую полоску. Ему так хочется пройтись по лугу и вдохнуть запах луговых трав и цветов. В закатное время аромат у них особенно сильный и чарующий, впитавший в себя тепло и свет уходящего дня. — А может мне все же выйти? Я буду тут, неподалеку от леса. Этот человек наверняка спит, да и какая разница ему, кто тут ходит, — с первого взгляда кажется, что Чимин разговаривает сам с собой, рассуждая вслух, но на самом деле у него за пазухой сидит серый зайчонок, который вытянул уши и навострился, начиная качать головой, словно понимая все. — Ну почему нет то? Я совсем ненадолго! Почувствую неладное - тут же убегу! — Чимин бормочет, дуя губы, поглаживая пальчиком зайчика по макушке меж ушей. — Дождись меня здесь, ладно? — Чимин выпускает зверька из рук, и тот сначала бегает несколько раз вокруг него, пытаясь не пустить, но парня не остановить. Он крадется, как ночной вор, выбираясь из леса на луг, залитый закатными лучами. И вдыхает полной грудью, жмурясь довольно, закружившись на месте. Как же прекрасно он чувствовал себя в такие моменты, по-настоящему свободным и безмятежным. Ветер играл с его волосами, и Чимин стал плавно перемещаться меж цветов, почти невесомо касаясь особенно высоких бутонов, вытянувшихся как стройный ряд солдатов. Его босые ноги мягко ступали на землю, и он начал переступать ими в каком-то неведомом танце, изящном и грациозном. Это был пик его торжества и восторга. И в такие моменты он забывал обо всем. И сейчас он совершенно запамятовал, что где-то под дубом сидел молодой человек, и его темные, глубокие глаза теперь ловили каждое его движение, затаив дыхание. Юнги дремал под деревом, но резкий порыв ветра заставил его встрепенуться и открыть глаза. Сначала ему показалось, что он все еще спит, потому что человек на лугу казался ему сверхъестественным, не из этого мира. Он медленно моргал, потом тер глаза, щипал себя - все выдавало тот факт, что он присутствует в реальном времени. Но кто тогда был этот незнакомец? Его плавные движения были как у белоснежного лебедя, кружащегося над неспокойными волнами многообразных цветов. Его очерченный профиль был устремлен к небу, и его пепельные волосы, отливающие серебром, сверкали от медленно тускнеющего света дня. Юнги даже подался вперед, открывая рот в изумлении. Этот молчаливый танец был громче всяких слов, выражающий всю страсть и любовь незнакомца к жизни. Юнги поднялся на ноги и аккуратно ступил на луг, желая ближе подойти к этому прекрасному танцору. Но как только он это сделал, все волшебство вечера и танца куда-то унеслось с очередным порывом ветра. Чимин резко остановился, бросая испуганный взгляд на парня, которого видел впервые стоящим гораздо ближе, чем обычно. Так они и застыли в неловком молчании, смотря друг на друга. Солнце скрылось за горизонтом, и небо становилось из безупречно голубого иссиня черным, с мелкими вкраплениями первых звезд. Все вокруг них затихло. Чимин понимал, что должен уйти, но что-то удерживало его на месте. Он никогда не разговаривал с другими. Он не знал, что ждать от людей. Ему было страшно и интересно одновременно. Этот парень не казался ему опасным, тем более он был на расстоянии от него, так что, ничего плохого ведь не должно произойти? Юнги чувствовал себя глупцом, который нагло пялился на человека, а ведь это он потревожил его. Так почему он молчит, как громом сраженный. Ему нужно было что-то сказать. — Эм, здравствуй? — Юнги выдавил из себя неловкое приветствие, криво улыбнувшись. И тут Чимина одолел ужас. Его предупреждали, что никто не должен видеть его, знать о нем. И он не знал, что могло ждать этого несчастного за такое знакомство. Впрочем, и Чимин мог очень серьезно оступиться, совершив неверный поступок. И пока еще был шанс исправить ситуацию, он круто развернулся в сторону леса и побежал. Юнги бросился по инерции за ним. — Постой, пожалуйста! Я не хотел тебя напугать! Куда же ты? — Юнги был не самым лучшим бегуном, а вот у незнакомца запала на стремительный бег было достаточно. И тут он заметил удивительное. Там, где пробегал незнакомец, из земли возникали белоснежные цветы, которые были как снежинки в этом пестром разноцветье. Он проследил за ним взглядом, и теперь действительно мог видеть это волшебство. За незнакомцем тянулся белый, чистый след из цветов, они вырастали и тут же раскрывали свои небольшие бутоны. — Что это такое, — Юнги пробормотал, опускаясь на одно колено, разглядывая чудесный, нежный цветок. Он коснулся его пальчиками, и тот качнул головкой, стряхивая росу. Юнги так был поглощен необычными цветами, что уже склонился над ними так сильно, что его не было видно. Чимин обернулся и понял, что его никто не преследует. К его удивлению, незнакомец заинтересовался цветами, которые были его волшебным даром. Они тянулись за ним, как безупречный шлейф, возникали везде, куда бы он не ступал, и исчезали, стоило ему уйти. Именно поэтому никто не замечал ничего странного на лугах или в лесах. Магию нужно поддерживать, а если никого нет рядом - то она быстро растворяется. Чимин бросает еще один взгляд на незнакомца через плечо и скрывается в сумраке леса. Когда Юнги поднимает голову, то на лугу никого нет, он осматривается по сторонам, ничего не понимая. А когда снова опускает взгляд вниз - загадочных цветов тоже нет. Юнги чувствует, словно в его груди что-то так же стремительно исчезло, как и появилось на считанные мгновения, и он не мог понять, что это за ощущение. Следующие дни Юнги все так же проводит под дубом, и все чаще ощущает на себе пронзительный и внимательный взгляд незнакомца, которого правда он нигде не мог заметить - наверняка он где-то хорошо прятался. Юнги жует какую-то длинную травинку, лениво прикрыв глаза, и снова это чувствует - за ним наблюдают. Обычно это длилось не больше нескольких минут, но в этот раз ему казалось, что на нем прожгут огромную дыру, если и дальше будут так рассматривать. Он резко распахивает глаза и изумленно отодвигается плотнее к стволу дерева, так как незнакомец стоит прямо перед ним, буквально на расстоянии вытянутой руки. — Странно, что ты не искал встречи со мной, — голос у этого парня такой мелодичный, чувствительным ушам Юнги он по душе. — Зачем мне это? Если человек убегает, значит он не хочет общаться, — он пожимает плечами, и украдкой пытается рассмотреть получше человека перед собой. Его пепельные волосы кажутся очень пушистыми, а белые одежды такие лёгкие, почти невесомые - рубашка ниспадает свободно, а грудь чуть приоткрыта из-за незастегнутых пары верхних пуговиц. Светлые брюки не обтягивают ноги, но элегантно их подчеркивают. Удивительно, как он еще не испачкался. Он был чист во всех отношениях. Был такой светлый, почти сияющий, что Юнги хотелось жмуриться или прикрывать глаза ладонью, чтобы не болели глаза. — Мне говорили, что общаться с вами опасно, — говорит Чимин украдкой. — Тогда почему ты это делаешь? — Юнги давно понял, что этот парень не простой, но не лез с расспросами, а то вдруг опять сбежит. — Не думаю, что ты можешь обидеть меня. Ты такой же одинокий. И тебе так же, как и мне, хотелось бы иметь собеседника или друга, — незнакомец делает шаг еще ближе, и Юнги снова видит прелестные белые цветы, возникающие из-под его ступней. — Прошу заметить, я нисколько не одинокий, — он фыркает, скрестив руки на груди, — С чего ты взял? — Разве тогда ты сидел бы здесь целыми днями? Совершенно один, как я заметил, — Чимин невинно хлопает глазами, выдавая такие жесткие вещи без задних мыслей, — Никогда не видел кого-то рядом с тобой. — Иногда полезно побыть одному, — Юнги упорно настаивает на своем, — Ты что, следишь за мной? — Да, ты же занимаешь мой луг, — еще одна фраза, звучащая из его уст совершенно непринужденно. — А с чего это он?.. Подожди, — Юнги внезапно осознает что-то, и он показывает на Чимина пальцем, — Ты что, фея цветов? — Нет, я - дух. А фей, между прочим, не существует, — Юнги смотрит на парня так, словно он сказал какую-то небывалую глупость, да еще с таким серьезным лицом. — Как же тебя зовут? — Мин сказал бы, что незнакомец действительно выглядит божественно, но все это не укладывалось в его голове. Некий дух явился к нему? Фей нет в природе? О чем еще он не знает и даже не подозревает? — Чимин. Пак Чимин, — парень улыбается, — А тебя? — А разве ты не знаешь? Ну, ты же дух, ты наверное умеешь делать что-то магическое, связанное с людьми, — Юнги оказывается озадачен, и в его голове появляется еще миллион вопросов. — Я же не всезнающее божество. К тому же, лучше не спрашивай меня ни о чем. Меньше знаешь, крепче спишь, — Чимин становится серьезным слишком быстро, — Это для твоей же безопасности. Юнги молчит некоторое время, взвешивая все за и против. В этом мире, к его открытию, живут не только люди, но и духи, и еще некие божества. Любопытство хоть и скреблось где-то в груди, но Мин предпочитал прежде всего личный комфорт и спокойствие души. В итоге, он пожимает плечами, слегка улыбнувшись. — Мин Юнги. Меня зовут Мин Юнги.