***
— Нет, Сонхун-а, это движение нужно делать не так. Хисын подходит со спины, руку опускает на чужое плечо, скользит вниз до запястья, другой ощутимо давя на поясницу. Сонхун замирает, давится воздухом и глаза жмурит, пытаясь унять учащенное биение своего сердца. Он безуспешно старается сфокусироваться на словах хёна, но мысли рассеиваются как дымка, когда старший касается его. Пытается уловить смысл его объяснений, но мозг цепляется лишь за ощущения. Глазами бегает где угодно, лишь бы не видеть их отражение в большом зеркале напротив. — Ну же, Сонхун. Расслабься! — Хисын шикает на младшего, пытаясь поставить его в нужную позу, но ничего не выходит. Вздыхая, старший обходит Сонхуна, становясь прямо перед ним. Лишь в этот момент, переставая ощущать тепло чужого тела своей спиной, младший возвращается в реальность. — Если и дальше будешь витать в облаках, то ничего не выйдет. Нам нужно выучить связку, а ты где-то не здесь. — голос Хисына звучит немного грубо, смотрит он серьёзно, хмуря брови. Всегда, когда дело касается работы, он — профессионал. Чтобы не случилось должен показать лучший результат. Именно поэтому он вызвался помочь Сонхуну разобрать танец, но тот будто издевается. Они битых три часа мучают одно и тоже. Хисын устало трёт глаза. Он очень недоволен. — Давай закончим. Это непродуктивно. «О какой продуктивности вообще может идти речь, когда мы тут вдвоём, а ты постоянно так близко?» — думается Сонхуну, но он лишь виновато улыбается и перехватывает Хисына за руку, когда тот собирается отойти. — Подожди, хён, давай ещё раз. Я смогу. Только сделаем небольшой перерыв? Старший устало смотрит, ему бы тоже не помешал глоток свежего воздуха, поэтому он кивает, соглашаясь. — Десять минут. — с этими словами он первым покидает зал. Сонхун наконец-то может выдохнуть. Он подходит к мини-холодильнику, беря оттуда бутылку с водой, делает пару глотков, а затем ложится прямо посередине зала. Прикрывает глаза и тонет. Утопает в своих чувствах, что так и не нашли выход. Очевидно, что они стали ближе, потому что теперь Хисын стал позволять себе брать Хуна за руки, садился к нему ближе, давал обнимать себя и дарил ответные объятия. Пак был счастлив даже таким мелочам, но недосказанность его тяготила. Они просто жили, так и не расставив всё по местам. Сонхун пальцами дотрагивается до уголка своих губ, вспоминая то нежное касание, что подарил ему хён. И он совершенно точно соврёт, если скажет, что не хотел бы большего. Хисын возвращается ровно через десять минут. Неспешно заходит в зал, прикрывая за собой дверь. Выглядит он более расслабленным и спокойным. На лице расцветает лёгкая улыбка, когда он видит Сонхуна распластавшегося почти в форме звёздочки на полу. Он аккуратно подходит, присаживаясь рядом. Кажется, что тот задремал; он взглядом скользит по уже выученному лицу. Не осознаёт как собственная рука тянется, касаясь тёплой щеки, плавно поглаживая большим пальцем. — Хён. — Сонхун приоткрывает глаза, ловя старшего за запястье, — Что ты делаешь? — Н-ничего… — Хисын отдергивает свою руку, быстро вставая, — Включу музыку. Он удаляется в другой конец зала, не замечая, что младший следует за ним. Пак останавливает Хисына за локоть, разворачивая к себе. На лице старшего плескается море из эмоций: удивление, непонимание, смущение. Сонхун медленно двигается вперёд, заставляя шаг за шагом отступать. — Что ты делаешь? — Ли почти шепчет, когда Сонхун несильно толкает его к стене. — Ничего? — Сонхун передразнивает, усмехаясь. Расстояние стремительно сокращается, когда он прижимает своим телом, без спроса запуская руки под широкую футболку старшего. Приобнимает за талию, пальцами ведёт выше по спине, немного царапая ногтями мягкую кожу, заставляя старшего подрагивать от приятной щекотки. — Наверно, я должен заранее предупредить, что извиняться за то, что сделаю дальше — не буду. Хисын не успевает понять, лишь сильнее сжимает чужие плечи, когда Сонхун наклоняется к изгибу шеи, кончиком носа касаясь кожи, пуская по чужому телу ещё больше мурашек. Поднимается выше, дыханием опаляя и без того покрасневшее ушко. — Хён, — Пак губами дотрагивается до мочки, чувствуя, как реагирует тело старшего, — я спрошу ещё раз: Правда или действие? Сердце пропускает удар. Хисын точно знает, какой ответ от него хочет услышать парень. — Действие. — на выдохе отвечает Ли, закусывая нижнюю губу. Пак давольно ухмыляется, поднимает голову, оказываясь с лицом парня на одном уровне. — Твоё действие, Ли Хисын, поцеловать меня. Старший нервно сглатывает, но всё же перемещает свои руки с плеч младшего на его затылок, плавно притягивая к себе. Сонхун прикрывает глаза в предвкушении, еле заметно облизав нижнюю губу. — Уверен? — неожиданный вопрос, полностью разрушающий момент. — Да чтоб тебя… — Пак разочарованно стонет, открывая глаза, — Хён, ещё одно слово и я не знаю, что… Сонхун не успевает договорить, его затыкают несмелым поцелуем. Аккуратным движением Хисын прикасается к чужим губам, замирает на мгновение, а затем начинает двигаться. Он пытается целовать медленно и осторожно, именно так, как описывают первые поцелуи в романических историях. Губы Сонхуна очень мягкие, целовать их приятно до покалывания на кончиках пальцев, до разлетающихся бабочек в животе и звёздочек в глазах. Привкус приторно-сладкой гигиенички остаётся на губах старшего, когда он разрывает поцелуй, нехотя отстраняясь. Этот поцелуй наконец-то расставляет всё на свои места, отвечает на неозвученные вопросы, окончательно стирая все возможные преграды между ними. — Я ждал этого так долго, что теперь не смогу остановиться. — Сонхун обольстительно улыбается, наклоняясь ближе. Хисын пальцами зарывается в чужие волосы, сильнее вжимаясь в желанные губы. Они вновь сталкиваются в более тягучем поцелуе; Пак целует вяло, наслаждаясь каждым прикосновением, не забывая исследовать ладонями разгоряченное тело. Он облизывает губы Хисына, прося разрешения, и парень покорно приоткрывает рот. Языки переплетаются, поцелуй становится интимнее. Остатки здравого смысла покидают, когда младший ловит тихий стон в свои губы. Короткие ногти сильнее впиваются в широкую спину под футболкой. Хисын вздрагивает, вновь разрывая их поцелуй, ловя ртом воздух, сильнее сжимая Сонхуна в своих объятиях. Они стоят так какое-то время, греясь тёплом друг друга. Два сердца гулко стучат, отдавая звоном в ушах. — Кажется, на сегодня тренировка точно подошла к концу. — Хисын обречённо выдыхает. — Подобного рода занятия мне нравятся куда больше… — младший отодвигается немного, заглядывая в глаза напротив, — Но, хён. — М? — Если ещё раз отвернешься от моего поцелуя… — Сонхун тычет пальцем в грудь парня в предупреждающем жесте, — Ты — труп. Хисын прыскает от смеха и теребит волосы теперь уже своего парня. — Никогда больше. — отвечает прямо в губы и дарит ещё один короткий поцелуй, — Пойдём домой? Хисын аккуратно выпутывается из сонхуновых рук, направляясь к их вещам, небрежно оставленным на полу. Сонхун движется за ним, не собираясь прекращать объятия ни на секунду; подходит ближе, по-хозяйски устраивая свою руку на талии парня. — Хён, мы же теперь вместе, да? — Не задавай таких очевидных вопросов. Это смущает. Сонхун фыркает, когда старший сбрасывает его руку со своей талии. — Выключи свет, пожалуйста. — Видимо, мне придётся применить всё своё очарование, чтобы мой парень перестал стесняться. — младший всё же послушно идёт к выключателю, и студия погружается во мрак. Хисын ждёт его у двери, за которой виднеется свет из коридора, протягивая навстречу свою руку. — Ты даже не представляешь, как я счастлив. — Сонхун подходит к парню, сразу же переплетая их пальцы. — Не представляю… — повторяет тише Хисын и тепло улыбается. — Расскажешь, когда влюбился в меня? — Ни за что. — Сонхун получает толчок в бок. Они выходят из помещения, закрывая дверь. Их голоса скрываются за пределами студии, растворяясь в длинных коридорах жизни.действие
31 октября 2021 г. в 21:19
— Всем спасибо, вы хорошо поработали! Можете быть свободны.
Когда музыка выключается, и хореограф покидает зал, парни расслабленно выдыхают. Они начинают копошиться в своих вещах, желая как можно быстрее покинуть студию и отправиться в общежитие.
Сонхун стоит в стороне от всех, немного неохотно собирая свою сумку, чувствуя, что домой сейчас ему совершенно не хочется.
Они не разговаривали с Хисыном больше недели, и честно сказать, Сонхун не понимает, что ему делать и как вести себя дальше. Наверно, если бы он мог отмотать время назад, то ни за что не стал бы признаваться. Он бы никогда не заставил Хисына чувствовать себя неловко и так отчаянно в попытках выхватить Сонхуна хоть где-нибудь, чтобы всё обсудить.
Теперь Пак лишь кусает свои губы в очередном приступе тревожности, отводит взгляд, когда Хисын на него смотрит и находит множество причин не оставаться с хёном наедине.
Парни покидают помещение зала один за другим, когда Сонхун неожиданно произносит:
— Чонвон-а, вы езжайте, а я ещё задержусь. Хочу отработать пару моментов.
Он произносит это неуверенно, надеясь, что Чонвон ничего не заподозрит, но тот, видимо, слишком устал, чтобы думать о чём-то, кроме горячего душа и долгожданного отдыха.
— Хорошо, но не задерживайся слишком долго. Как закончишь — набери мне или менеджеру. — Чонвон берёт свои вещи и уже собирается выйти, но останавливается, — Хён, а ты… Не идёшь?
— Нет, я тоже задержусь. И присмотрю за этим другом. — Хисын встаёт с насиженного места и выходит в центр комнаты.
Только сейчас Сонхун осознаёт, что всё это время старший сидел в дальнем углу зала и ждал. Ждал возможности, которую Пак наконец-то ему подарил.
Они смотрят друг на друга напряжённо, и комната помещается в полнейшую тишину, когда последним звуком становится звук закрывающейся двери.
Сонхун отмирает первым, разворачиваясь спиной к хёну, начиная по-настоящему собирать свою сумку.
— Если ты хочешь позаниматься, то я, пожалуй, пойду. Не буду тебе мешать.
— Ты знаешь, чего я хочу. Перестань избегать меня.
— Я не избегаю.
— Правда? А сейчас ты что делаешь? — Хисын подходит ближе, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки, — Сонхун-а. Давай поговорим.
Пак рвано выдыхает и разворачивается к парню.
— О чём ты хочешь поговорить, хён? О том, что я тебе противен и ты видеть меня не хочешь? О, поверь, об этом я могу и сам догадаться.
— Чего?.. — Хисын тупит взгляд, не такой реакции он ожидал, — Нет же…
— Не ври хотя бы себе. Ты всегда весь такой правильный, всем помогаешь, поддерживаешь. Я никогда не услышу от тебя, что ты разочарован во мне! Но я далеко не дурак, хён, и могу сам сложить два плюс два. Никому не будет приятно то, что сделал я. Поэтому давай обойдёмся без разговоров и ненужных понимающих речей. Я больше не буду донимать тебя. Так что сделаем вид, что ничего не было, ладно?
Снова эта отвратительная фраза, сдавливающая всё изнутри. И почему людям так нравится заканчивать свои громкие монологи именно ей? В памяти совсем неохотно, но всплывает школа, одноклассник, их разговор после уроков. Становится дурно. Он не хочет. Не хочет делать вид, что ничего не было. Не в этот раз. Не когда парень напротив нравится ему немного больше, чем до бесконечности. Поэтому сейчас он делает единственное, что кажется ему совершенно правильным, пусть и пугающе-неизвестным.
Ступая на ещё один шаг ближе к Хуну, он прикрывает глаза и целует его в самый уголок губ. Это даже на поцелуй не похоже, скорее еле ощутимое касание, но по телу тут же проходит электрический разряд, а на лице появляется румянец.
— Помолчи… Пожалуйста. — Хисын опускает голову вниз, цепляясь руками за чужие плечи, скрывая своё смущение, — Пока ты ещё чего-нибудь не наговорил.
— Что ты… Что ты только что сделал?
— Прости меня, ладно? — парень утыкается лбом в чужое плечо, лишь бы не смотреть сейчас в эти глаза, — Прости, что нагрубил тебе тогда. Я испугался… — он сильнее сжимает рукава чужой футболки, — Подумал, что это всё пьяная шутка, что если дам хоть намёк… То ты посмеёшься и всё повторится.
— Хён, я бы никогда…
— Знаю! Я знаю... — Хисын тяжело выдыхает, — Чёрт просто… — он расслабляет хватку на плечах Сонхуна, — Просто не игнорируй меня больше.
— Но это мне стоит извиняться перед тобой. Я делал тебе больно своим поведением. — Сонхун пальцами поднимает лицо парня за подбородок, вглядываясь в грустные глаза.
Хисын благодарно кивает в ответ, окончательно отпуская чужую футболку и пытается отстраниться, но Пак лишь сильнее прижимает старшего к себе, поглаживая по волосам.