Benedizione

Новый капо кажется Дьяволо весьма способным. Бруно Буччеллати служит Пассионе уже восемь лет, и прежний капореджиме не мог нахвалиться Буччеллати и его командой. Возможно, не стоит так безоговорочно доверять мнению Польпо, учитывая, что он покончил с собой как трус, но Дьяволо уверен: Буччеллати отлично подходит для новой должности. Сейчас Дьяволо следит за ним сверху из окна своего номера в Grand Hotel Vesuvio, чувствуя странную гордость, которую, наверное, испытывает бог, любующийся своим творением. Бруно Буччеллати — спокойный и красивый молодой мужчина. Дьяволо хорошо разбирается в людях — и новый капо внушает ему доверие. Хотя на встречу с другими капо приглашён только Буччеллати, с ним пришёл и Леоне Абаккио, его правая рука в команде. Прежде чем расстаться, Буччеллати и Абаккио разговаривают о чём-то, и Дьяволо, внимательно наблюдая за ними, кое-что замечает. Их двоих связывают не просто рабочие отношения. Всё дело в том, как Абаккио улыбается Буччеллати — едва уловимо, словно храня какую-то тайну, а Буччеллати в ответ дотрагивается до плеча Абаккио. Казалось бы, обычное дружеское прикосновение — но Дьяволо видит, как пальцы Буччеллати гладят плечо Абаккио, прежде чем он оставляет его и заходит в отель. Как мило. Дьяволо мысленно соглашается, что они подходят друг другу — оба молодые, красивые и подающие большие надежды. Вдвоём они могут быть опасны. Дьяволо безошибочно узнаёт силу, когда замечает её в людях. Итак, Буччеллати прибыл в отель, чтобы достойно вступить в новую должность. Не то чтобы это было чем-то необычным; ему предстоит знакомство с другими капо и Дьяволо, чтобы босс Пассионе убедился в его верности. В мире не так много людей, которым повезло знать Дьяволо в лицо, и его это более чем устраивает. Буччеллати и его команда обладают стендами, а значит, Дьяволо должен опасаться их вдвойне. Безоговорочно доверять тем, кто располагает сверхспособностями, просто невозможно, а предосторожность никогда не бывает лишней. Комната, где расположился Дьяволо, оборудована монитором, на котором отображается место встречи. Все капо Пассионе уже собрались и беседуют между собой, ожидая одного только Буччеллати. Для них это не более чем случай, дающий возможность наладить контакты. Позволив своим капо встретиться, Дьяволо демонстрирует власть: он видит всех, но его не видит никто. Наконец Буччеллати входит в зал, где его ждут остальные капо; он улыбается, искренне и приветливо, и жмёт руки всем капо, лично здороваясь с каждым. Разумеется, среди них присутствует и Ризотто Неро, лидер La Squadra Esecuzioni — Дьяволо решил, что для обладателей стендов будет нелишним знать о своём существовании в Пассионе. Ризотто и Дьяволо часто спорят, когда дело касается обязанностей Сквадры. Убийцы всё время недовольны своей зарплатой и обязанностями, но Дьяволо ни в чём не собирается им уступать. Цéлую команду убийц нужно держать на коротком поводке. Если они попытаются бросить ему вызов, именно Буччеллати и его людям придётся расправиться с Неро и его подчинёнными. Дьяволо готов ко всему. Он знает, как играть в эту игру — и в ней он воистину гроссмейстер. Но сейчас Неро и Буччеллати впервые встречаются лицом к лицу и, кажется, ведут себя дружелюбно. Они обмениваются рукопожатием и заинтересованно оглядывают друг друга. Возможно, они сразу поняли, что у них обоих есть стенды — а возможно, Дьяволо всего лишь показалось. Но что-то мелькнуло во взглядах, которыми они обменялись, и Дьяволо заинтригован. На самом деле, ему этого более чем достаточно. — Бруно Буччеллати, — говорит он, включив громкую связь и наслаждаясь нескрываемым удивлением всех присутствующих в зале. — Мои поздравления. Я с нетерпением жду твоих будущих успехов в качестве нашего нового капореджиме. Буччеллати отвечает без тени улыбки — но Дьяволо ничуть не удивлён, почему его считают самым обаятельным мафиози Неаполя: — Благодарю вас, босс. Я оправдаю ваше доверие. — Bene. Что ж, познакомься с людьми, с которыми тебе предстоит работать. Пока Буччеллати беседует с другими капо, Дьяволо наблюдает за ним — за тем, как он ведёт себя и поддерживает разговор. Буччеллати умеет расположить к себе, а его синие глаза сияют огнём, который редко встречается в людях. Он — само очарование. Ризотто, как и всегда, держится в стороне от остальных, но то, как он жадно следит за Буччеллати, говорит само за себя. Неро всегда внимателен, но сейчас он к тому же явно заинтересован — Дьяволо уверен в этом. Что ж, давненько он себя не баловал. Дьяволо размышляет, глядя, как Буччеллати улыбается остальным капо, красивый и притягательный. И наконец решает, что может позволить себе эту маленькую слабость. Когда встреча уже близится к концу, Дьяволо снова включает громкую связь: — Я попрошу Буччеллати задержаться. Неро, тебя тоже. Ризотто смотрит прямо в камеру и едва заметно кивает. Он знает, что это значит. — Было бы замечательно, если кто-нибудь из вас, мои добрые капо, пригласил сюда мужчину, который ждёт Буччеллати внизу. Все остальные могут быть свободны. Один за другим капо уходят, оставив Неро и Буччеллати наедине — пока в зал не входит Абаккио и, разумеется, сразу подходит к Буччеллати. Дьяволо медлит, наблюдая, как они вопросительно переглядываются. Только Ризотто, прислонившийся к стене, кажется невозмутимым. Он оценивающе рассматривает и Буччеллати, и Абаккио. Все трое очень красивы. Дьяволо мельком думает, что ему повезло с подчинёнными. — У меня есть предложение для вас обоих, — говорит Дьяволо. Буччеллати и Абаккио внимательно слушают его, невидимого для них: — Считайте это моей прихотью. Если вы не против, мы могли бы приятно провести время наедине друг с другом. Если нет, вы можете идти. Буччеллати и Абаккио выглядят удивлёнными — ничего другого Дьяволо от них сейчас и не ожидал. Не то чтобы им каждый день предлагают секс с боссом Пассионе. Ризотто отступает от стены, и они вопросительно смотрят на него. — Мы с боссом время от времени трахаемся. Кажется, сейчас он предлагает четверничок, — Ризотто полностью прав, но Дьяволо про себя цокает языком, всё равно недовольный его дерзостью. — Где вы будете ждать нас, босс? — В номере 621. — Хорошо, — Ризотто подходит к двери и, уже открыв её, добавляет: — Вам не обязательно соглашаться, если не хотите. Но если вы не против, то знаете, куда идти. С этими словами он уходит. Буччеллати и Абаккио тихо разговаривают друг с другом, явно обсуждая его предложение. Это мило, и Дьяволо чувствует вспышку возбуждения, разгорающуюся внизу живота. Ризотто, должно быть, тоже взволнован, судя по тому, как он смотрел на них. Когда дело доходит до секса, Дьяволо хочет от своих партнёров полного согласия. Некоторым нравится добровольно принять его предложение познакомиться поближе, а затем полностью позабыть обо всём. Именно этого он хочет от Буччеллати и Абаккио. — Босс, — наконец произносит Буччеллати голосом чистым, как хрусталь. — Мы согласны. — Замечательно.

♤

Дьяволо привык быть готовым ко всему. Эта привычка стала частью его жизни благодаря тому, что он стоит во главе сильнейшей мафии Италии, и касается как его работы, так и развлечений. Сейчас Дьяволо готов к удовольствию. — Ризотто бывает очень непослушным, так что вам лучше привязать его к кровати. В тумбочке есть наручники. Абаккио, не наденешь их на него? Абаккио стоит ближе всех к краю кровати, и, помедлив, он наклоняется к тумбочке. Буччеллати тянется к нему, когда он возвращается в постель — как мило, что они ни на миг не могут оторваться друг от друга. В Grand Hotel Vesuvio не задавали лишних вопросов, когда Дьяволо забронировал через доверенное лицо номер с двусторонним зеркалом — впрочем, никто не смеет задавать лишние вопросы боссу Пассионе. Двустороннее зеркало небольшое, но Дьяволо видит в нём достаточно. Зеркало стоит так, что ни один из его подчинённых не заметит в отражении себя или Дьяволо, если до этого дойдёт, зато Дьяволо хорошо видно каждое их движение. Ризотто потягивается с почти кошачьей грацией, невольно показывая свои мускулы. Абаккио застегиваёт на нём наручники, как и Буччеллати, украдкой поглядывая на его обнажённое тело.  — Потрогайте, если хотите, — говорит Ризотто, но, спохватившись, переспрашивает, наклонив голову: — Они же могут трогать меня, босс? — Конечно. Буччеллати касается его почти нежно — а Абаккио сразу тянется к его груди, нетерпеливо сжимая её. Неро еле слышно смеётся и подаётся ему навстречу, выгнув спину, его глаза мерцают из-под опущенных ресниц. Сначала они просто трогают его, пока Буччеллати наконец не решается попробовать губами его кожу, и Дьяволо любуется этим, увидев, как Неро прерывисто выдыхает от удовольствия. Дьяволо следит за ними, рассеянно поглаживая себя через джинсы. Он почти жалеет, что не установил в номер камеру, чтобы записать всё это на видео. Впрочем, снимать самого себя на плёнку слишком опасно — придётся ему положиться на свою память. — Не стесняйтесь. Покажите мне себя, — произносит он. Буччеллати и Абаккио немедленно раздеваются. Они оба стройные, но мускулистые; на груди Буччеллати вьются причудливые татуировки, а бледная кожа Абаккио почти светится в полумраке. Они прекрасны. И они принадлежат ему. — Bello, — произносит Дьяволо и решает, что больше не хочет просто смотреть: — А теперь ведите себя хорошо и ждите. И выключает в номере свет. Дьяволо подтягивает джинсы и выходит из своей комнаты с двусторонним зеркалом. Пора побаловать себя. Спальня погружена в мягкую темноту, но в постели всё ещё различимы силуэты трёх мужчин, и Дьяволо чувствует странное волнение. Он почти дрожит от возбуждения, но от его внимания не укрывается, как все трое его подчинённых замирают, стóит ему забраться в кровать, осевшую под его весом. Протянув руку, Дьяволо касается чьего-то плеча — длинные волосы означают, что это Абаккио, и Дьяволо наклоняется и целует его. Помада Абаккио тает на его губах, но грубый, уверенный поцелуй стоит того. Он чувствует, как рука Абаккио блуждает по его телу, и мгновенно перехватывает её, заставив Абаккио удивлённо выдохнуть. Дьяволо произносит, почти касаясь его губ: — Не смей дотрагиваться до меня, ягнёночек, пока я сам тебе не разрешу. В голосе Абаккио звучит непокорная нотка, когда он шепчет в ответ: — Хорошо, босс. Легко коснувшись его губами, Дьяволо обращает своё внимание на Буччеллати. Буччеллати так же жадно отвечает на его поцелуй, нарочно не прикасаясь к Дьяволо и демонстрируя свою покорность. Это заводит Дьяволо ещё сильнее. Он целует Бучеллати так крепко, что тот начинает дрожать, сжав руки в кулаки и с трудом сдерживаясь, чтобы не дотронуться до Дьяволо.  Довольный ими обоими, Дьяволо поворачивается к Ризотто, который бездельничает на кровати, молчаливый и спокойный, как и всегда. Даже в темноте Дьяволо различает каждую линию его мускулистого тела и крепкие мышцы, чётко очерченные под кожей, пока он лежит.  — Ну как тебе, красавчик? — Дьяволо забирается на него, потеревшись бёдрами о Ризотто, и не может сдержать довольной усмешки. Приятно знать, что у него уже стоит. — Надеюсь, тебе удобно? Его тон не лишён некоторой колкости, но Неро, похоже, это нравится не меньше, чем самому Дьяволо: — Разумеется, босс. Вид был хорош, пока вы не выключили свет. — Тем не менее, у тебя стоит, — парирует Дьяволо, сжав его твёрдый член, и кусает его приоткрывшиеся в стоне губы, — Как, впрочем, и всегда, когда ты со мной. — Босс… С Ризотто даже поцелуй превращается в своего рода сражение, но именно эта вечная борьба в их отношениях привлекает Дьяволо сильнее всего. Услышав, что происходит позади него, он выпускает Ризотто, как можно сильнее укусив его за губу; Буччеллати тает в объятиях Абаккио, и в темноте они — всего лишь сплетающиеся силуэты. Они оба замечают, что за ними наблюдают, и Буччеллати спрашивает дрогнувшим голосом, пока руки Абаккио скользят вниз по его бёдрам: — Что нам сделать для вас, босс? Его синие глаза блестят желанием и любопытством, и Дьяволо не жалеет о своём решении: — Я хочу твой рот. Ты не против? — Конечно, нет, — не колеблясь, отвечает Буччеллати, и Дьяволо слышит, как одобрительно хмыкает Абаккио. Отодвинувшись от Ризотто, Дьяволо тянется к бедру Абаккио, проследив пальцами его талию. — А потом я хочу трахнуть тебя, Абаккио. Хорошо? — Хорошо. Я пока подрочу. Он такой же решительный, как и Ризотто — а Дьяволо нравится решительность. — Отлично. Можешь пока занять Неро. Хотя Дьяволо и Ризотто часто спорят, как и любой босс и подчинённый, но предпочтения друг друга они знают хорошо. — Да, сядь мне на лицо, — прямо говорит Ризотто, — я тебе отлижу. Абаккио не торопясь встаёт над его лицом, а Буччеллати уже готов и ждёт, опустившись на колени перед сидящим в постели Дьяволо. Его синие глаза блестят даже в темноте, и на миг Дьяволо жалеет, что свет выключен. Впрочем, это неважно. Он не спеша расстёгивает ремень и приспускает джинсы. Его член твёрдый, хотя ещё не встал, но скоро это исправят. — Возьми его, — мягко приказывает Дьяволо. Буччеллати пододвигается к нему и касается его бедра, опираясь на ногу Дьяволо. Он обхватывает пальцами член Дьяволо и поглаживает его по всей длине. — О, — невольно выдыхает Буччеллати, и Дьяволо усмехается. Как мило. Забавно, что его партнёры всегда так реагируют на его размер, достойный мужчины с его статусом. Буччеллати наклоняется и невесомо целует его член, прежде чем глубоко забрать его в рот — так глубоко, что его шелковистые волосы касаются бёдер Дьяволо. Контраст между мягким прикосновением Буччеллати и уверенностью, с которой он заглатывает член Дьяволо, сводит с ума. — Великолепно, ragazzo dolce, — Дьяволо гладит Буччеллати по волосам. Он действительно потрясающий — скользит губами то медленнее, то быстрее, плавно двигает головой, впуская член Дьяволо всё глубже и глубже в горло. — Ты отлично сосёшь. Буччеллати продолжает ласкать его, заставляя Дьяволо запрокинуть голову от удовольствия; он замечает, как Абаккио вторит ему, схватившись обеими руками за изголовье кровати, пока Неро вылизывает его. Они оба молчат, но влажные, глубокие звуки говорят сами за себя. Дьяволо не мешает им, наслаждаясь тихими звуками секса и приближающимся оргазмом. Умелый язык и жаркий рот Буччеллати сводит Дьяволо с ума. — Caro, — он властно приподнимает Буччеллати за подбородок, слыша, что его голос слегка охрип, — С тебя хватит. С влажным звуком Буччеллати отстраняется, сбивчиво дыша на член Дьяволо. Он поднимает взгляд, его губы блестят от слюны и смазки: — Босс?.. — Буччеллати, с тобой я скоро кончу, а мы этого не хотим, правда? — Вы правы, босс, — улыбнувшись, соглашается Буччеллати и встаёт с колен. Его глаза с расширившимися зрачками потемнели, словно у лани, и Дьяволо очень хочет посмотреть, как его трахнут. Позади них стонет Абаккио и приподнимается на лице Ризотто, сладко дрожа так, что это заметно даже в полумраке. Ризотто тоже издаёт звук удовольствия, вскидывая бёдра, тронутые возбуждением: — Я растянул его, босс. — Отлично, Неро, — говорит Дьяволо и приподнимается с кровати, чтобы открыть стоящую рядом тумбочку. В ней лежат презервативы и флакон смазки, и, забрав их, Дьяволо возвращается в постель. Он легко надевает презерватив, не жалея смазки. Дьяволо перехватывает Абаккио за бёдра, почти грубо снимая его с лица Ризотто, и прижимает к себе. Абаккио хрипло стонет и трётся о твёрдый член Дьяволо, его член скользит по входу Абаккио. Дьяволо даже шипит от удовольствия, но решает не торопиться. — Буччеллати, — окликает он и передаёт ему смазку и презерватив, — Cavallo nero. Отъезди его. Буччеллати не медля седлает лежащего на спине Неро. Полумрак почти скрывает, как он заводит руку за спину, открыв крышку флакона со смазкой и растягивая себя. Абаккио, любуясь им, тихо шепчет что-то, что Дьяволо не расслышал.  Сейчас, стоя на коленях на кровати, Буччеллати и Абаккио смотрят друг на друга. Дьяволо улыбается: ну разве он не добр к ним.  — Я готов, — выдыхает Буччеллати и медленно опускается на член Ризотто, заставив его зашипеть от нетерпения. — Bene. Vai avanti, — отвечает Дьяволо и входит в Абаккио. Дьяволо хорошо смазан, а Абаккио — хорошо растянут, поэтому Дьяволо легко скользит в нём. Он зарывается пальцами в волосы Абаккио и тянет за них. В ответ Абаккио запрокидывает голову, выгнув спину и впуская Дьяволо ещё глубже. — Бля, да!.. Напротив них Буччеллати уверенно движется на члене Неро, грациозно изгибаясь всем телом. Абаккио тянется к нему в тот самый момент, когда он опускается до самого основания, и жадно целует его. Как трогательно. Дьяволо толкается в него глубже, и Абаккио приходится схватиться за плечи Буччеллати, чтобы не упасть. Дьяволо погружается в него до упора. Абаккио узкий и жаркий, и нет ничего приятнее, чем тянуть его за волосы и слушать, как он стонет от удовольствия. Буччеллати медленно скользит на члене Ризотто, ни на миг не сводя с Абаккио потемневшего от удовольствия, но по-прежнему ясного взгляда. Он кажется сосредоточенным даже на пике наслаждения. Будь это соревнованием, он бы получил высший балл. В отличие от Буччеллати, Ризотто двигается почти грубо, и стон, который он вырывает из губ Буччеллати, просто восхитителен. Абаккио подаётся бёдрами к Дьяволо, удовольствие жаркой волной пульсирует по его венам. Нет ничего слаще, чем смотреть, как кто-то тает в твоих объятиях — а Абаккио сейчас, кажется, действительно позабыл обо всём. Дьяволо снова притягивает Абаккио к себе за волосы и шепчет ему на ухо: — Давай, потрогай себя. Едва дождавшись его разрешения, Абаккио дрочит, обхватив кулаком свой член, в такт движениям Дьяволо, вбивающегося в него. Он уже на самой грани — и наконец Абаккио вздрагивает и сжимается, кончив себе в ладонь. Его задница восхитительно стискивает Дьяволо, и он с трудом заставляет себя замедлиться, чтобы не сделать ему больно. Но Абаккио оглядывается через плечо, и его голос, к удивлению Дьяволо, звучит вызывающе и хрипло: — Сильнее… не останавливайся. Сегодня Дьяволо щедрый, поэтому он охотно уступает ему. Он чувствует, что не продержится долго, и действительно кончает, когда Абаккио снова наклоняется поцеловать Буччеллати, взяв в свою залитую спермой руку его член и дроча ему. У Дьяволо давно не было секса; поэтому он кончает долго, низко простонав в плечо Абаккио. Краем затуманенного сознания слышит сбившееся, частое дыхание Неро, знак того, что он скоро кончит — и он делает это, судя по тому, как Буччеллати глухо стонет в рот Абаккио. Дьяволо выходит из Абаккио, обессиленный приятным чувством опустошения, разливающимся по его телу. — Бля, — вздрогнув, стонет Ризотто, — Помедленнее, капо. — Лучше иди ко мне, — говорит Дьяволо, и Буччеллати встаёт с Ризотто. Его взгляд слегка затуманен. — Сядь поудобнее. Буччеллати послушно пододвигается к нему и удивлённо ахает, когда Дьяволо наклоняется, обхватив губами головку его члена. Хотя он давно этим не занимался, но это несложно; Дьяволо касается головки языком, и Буччеллати сдавленно стонет, прижав ладонь ко рту: — Босс… босс, я сейчас… Но Дьяволо опускает руки на его бёдра и притягивает Буччеллати ещё ближе, глубже забирая его член в рот. Буччеллати кончает, и Дьяволо проглатывает всё до последней капли. Он давно никому не позволял такого, но сегодня он разрешает себе всё. Дьяволо почти неохотно выпускает влажный член Буччеллати, напоследок обведя языком головку и наслаждаясь тихим всхлипом Буччеллати. Затем Дьяволо поворачивается к Абаккио и целует его; Абаккио жадно вылизывает его рот — он явно без ума от Буччеллати. Что ж, Дьяволо будет иметь это в виду. Снисходительно усмехнувшись, он отворачивается от Абаккио и наклоняется к Ризотто, подарив ему на прощание поцелуй и короткое прикосновение. — Не забудьте освободить Неро и отдыхайте, сколько хотите, прежде чем уходить. Встав с кровати, Дьяволо снимает презерватив и завязывает его узлом, чтобы унести с собой и выкинуть. В комнате не должно остаться никаких его следов. — И да, поздравляю с повышением, Бруно Буччеллати. Он выходит из номера, оставив своих подчинённых одних. После секса Дьяволо чувствует себя великолепно и жалеет только о том, что не установил камеру ночного видения, чтобы позже пересмотреть всё, происходившее в номере, как бы рискованно это ни было. Дьяволо возвращается в свой номер, чтобы помыться, и замирает, заметив себя в зеркале ванной, всего усыпанного дымчато-чёрными отпечатками — следами помады Абаккио. И хотя Дьяволо не хотел оставлять после себя следов, сейчас он почти жалеет об этом. Это его чёрная помада должна была быть на каждом из них троих, так же как помада Абаккио. Дьяволо будет считать эти поцелуи своими благословениями.