Мне нужен доктор

И, вообразите, внезапно заговорила она: — Нравятся ли вам мои цветы? Я отчетливо помню, как прозвучал ее голос, низкий довольно-таки, но со срывами, и, как это ни глупо, показалось, что эхо ударило в переулке и отразилось от желтой грязной стены. Я быстро перешел на ее сторону и, подходя к ней, ответил: — Нет. Она поглядела на меня удивленно, а я вдруг, и совершенно неожиданно, понял, что я всю жизнь любил именно эту женщину! Мастер и Маргарита М.А. Булгаков Доминик Микроволновка слегка гудела, покручивая в своих недрах готовый обед. На коробке было написано, что достаточно всего пяти минут, но, увы, спустя пять минут лазанья была готова по краям, но при этом похрустывала льдом в середине. Пришлось рискнуть и поставить еще на пять минут. За окном лежал первый снег. Наверняка, он растает завтра, когда покажется солнце. А ведь зима не такая уж плохая. Особенно, когда ты не умираешь от голода и когда нет петард вокруг. Если очеловечить, зима — эдакая дама в строгом черно-белом наряде. Она не любит кричащие ароматы, лишь тонкий запах отсыревшего дерева да теплый и уютный печной дымок на окраинах города. Лето — наоборот, разгильдяй в цветных нарядах, приторно-душный, хоть и радующий порой освежающим дождичком, будто помогая бороться с похмельем, полученным от пьянящих и дурманящих сладких запахов цветов. Я смотрел на тонкое полотно нетронутого снега и мысленно вырисовывал на нем портрет Анабель. Я помню её лицо до мельчайших подробностей. Жаль, что я так себе художник. То, что в моем воображении, очень сильно отличается от того, что выходит в итоге из-под моей неумелой руки. «С жёлтыми цветами я вышла, чтобы ты, наконец, нашел меня. И что, если бы это не произошло, я отравилась бы, потому что жизнь моя пуста.» Донесшийся из телевизора голос Маргариты отвлек меня, и я повернулся, чтобы взглянуть на экранизацию шедевра классической русской литературы. Анабель, а ведь и ты тогда, держа нелепый фантик в руке, ждала кого-то. Надеюсь, что меня… Я пришел, и что же? Теперь я тебе не нужен. Ты уделяешь внимание какому-то рогатому придурку и совсем не хочешь говорить со мной. Ты и раньше со мной мало говорила… Рассказ про студенческую любовь и про то, как ездила на танцы. Что я из этого должен понять? Тебя терзают страдания от прошлой неразделенной любви? Забудь их. Есть же я… Но Анабель снова молчит. Что ж, придется убрать этот фактор, который мешает нам общаться. «Привет, рогатик)) Смотри, у нас снег выпал)» Отправляю фото с видом на Москва-Сити. «Привет, Снежка) Красиво. У меня тоже снег выпал, смотри» Я жадно вглядываюсь в фото, сделанное из окна. Надеюсь, что это его окно. Напротив видна девятиэтажка из кирпича. Отлично, мой рогатый друг, это ценная информация. У нас в городе преимущественно пятиэтажки, или, хуже того, двухэтажки. Всего три района с девятиэтажками, да новый жилой комлекс, где живет Анабель. Так… И в каком же из трех ты прячешься от меня? Ну что ж… «Я тут в гугле смотрела фотки твоего города. Симпатичный. Вот этот собор мне понравился. Был там?» «Не, я по церквям не ходок. С рогами там не жалуют, ахахах)) Да и далеко он от меня.» Да я бы тебя туда если и пустил, то только на отпевание… Закатываю глаза, но мысленно вычеркиваю один из кварталов с девятиэтажками. «А вот еще что нашла, смотри» «А, это ледовый дворец. Недавно построили. Там еще напротив фонтан с дельфином. Я там каждый вторник и четверг бываю, на льду))» Бинго! Ты даже не представляешь, как я рад, что ты там бываешь! Что там у нас завтра? Ага, как раз четверг. Значит, там мы и встретимся. Анабель Холодный ветер пробежался по земле, поднимая сухие, опавшие листья. Не знаю, как я тут оказалась, да еще в коротком бандажном платье и на каблуках. Разбитый асфальт пророс травой. Меня всегда поражала эта тяга к жизни. Природа… ты сильная дама. Я хочу тоже быть сильной. Мне холодно от этого чужого, странного ветра. Но еще холоднее от неуютного чувства, будто за мной кто-то следит. Мои каблуки неуверенно ступают по пустой дороге прямиком в сердце заброшенного города. Пустые дома смотрят своими страшными глазницами… они зовут меня. Говорят: «Иди к нам. Живи тут. Мы тебе рады. Верни в нас душу». Но я знаю… стоит мне туда зайти - и я пропаду. Я знаю правила этой игры. Издалека доносится скрип. Но я спотыкаюсь, и каблук застревает в трещине потрескавшегося асфальта. Черт… Разувшись, я наступаю на холодную шершавую поверхность. Ветер дует сильнее, усиливая скрип. За углом желтого здания я вижу разбитый вертолет. Его лопасти обломаны, а дверца открыта и поскрипывает, вызывая мурашки по коже. Но мне нужно в другое место. Это я уже поняла. Иду дальше и захожу в заброшенную многоэтажку. Мне нужен шестой этаж. Обшарпанный подъезд, некоторые ступени совсем разрушены, но я могу забраться. И вот та квартира, которая мне нужна. Внутри все как будто ожило. Мебель, чистый пол, яркие картины на стенах и миловидная женщина встречает меня с доброй улыбкой. Мне хочется пить. На кухне раковина. Старая, но чистая, а из крана равномерно капает вода, разносясь эхом по этой странной квартире. Не знаю, как в моих руках оказался граненый стакан, но вот я уже набираю воду. Делаю глоток… «НЕТ!» Женщина, которая минуту назад была на вид доброй и милой превратилась в нечто ужасное. Ее волосы растрепаны, а одежда рвется лоскутами прямо на ней, обнажая ужасное тело, покрытое трупными пятнами. Она выбивает стакан из рук, но я не слышу плеска… стакан пуст. «Ты же теперь заражена…» В ее полуслепых глазах застыл ужас. Я осматриваюсь и понимаю, что нет никакой женщины. Дом заброшен. Мебель разломана и покрыта пылью, а из ржавого крана уже давным-давно не течет вода. Во рту остался только горький привкус моей несбыточной судьбы. Я резко открываю глаза и вижу знакомый красный значок на экране ноутбука. «Как дела? У тебя все хорошо?» Рогатый, добрый друг… Ты будто чувствуешь мои тревоги. В глазах неприятно после сна с линзами, и я тянусь к тумбочке за каплями. Холодная жидкость приятно освежает и дает мне возможность спокойно посмотреть на мир. «Да, страшный сон приснился.» Но отчего у меня чувство, что это был не сон? Я иду на кухню, чтобы заварить… как этот невкусный кофе называется? Чай, кажется… Но чувствую, как на зубах что-то неприятно скрипит. Всегда боялась во сне поломать зубы. Бегу в ванную, полоскаю рот и сплевываю несколько крошек ржавчины. Доминик Долгожданный четверг настал. Закинувшись анельгетиками, я шел к ледовому дворцу, хлюпая тающим снегом. Слишком рано он выпал в этом году. Скорее всего, скоро будет оттепель, а сейчас лишь маленькая репетиция зимы. Усевшись на трибуны, я жадно вглядывался в мелькающих на льду хоккеистов. Люблю хоккей. Жаль, парни, но в вашей команде будет потеря бойца в ближайшее время. Надеюсь, вы не сильно расстроитесь. Вот только кто же из них… Мне казалось, что я выучил фамилии всех игроков, что были на футболках, но так и не нашел нужную мне. Футболка у него в стирке что ли… Или это я невнимательный? Снова и снова, до боли в глазах я буравил взглядом спины хоккеистов. Где же ты, рогатый? Неужели с чужой карты мне деньги кидал? Или просто соврал, что занимаешься тут? Хоккеисты закончили тренировку и уже собирались уходить в раздевалку. Не выдержав, я подошел к ним. — Привет, парни, а Сабуров на тренировку не пришел сегодня? — А тебе он зачем? — один из парней вышел вперед. — Проблемы какие-то? — Сань, да хорош тебе, — парень с номером семнадцать на футболке положил руку на плечо товарища. — У нас же нет никаких Сабуровых, хватит всем подряд морду бить. Пойдем. Они ушли, гулко ступая по резиновому покрытию, а у меня будто сердце упало. Наверное, собака, потерявшая след, чувствует себя так же растерянно. Голова напомнила о себе очередным приступом боли. Устроив свой зад на пластиковом кресле трибуны, я растирал пульсирующие виски. А ведь всё могло быть так просто. Но нет, теперь мне придется искать его дальше, гадая, соврет он или нет в своих диалогах. Трибуну заполняли новые посетители — похоже, мамочки, которые привели своих чад на уроки фигурного катания. На лед и впрямь вскоре вышли разношерстные девочки из начальной группы, которые тренировались на небольшом отгороженном пятачке. На основной лед выходили девушки постарше, любители, а, может, юниоры? Мои мысли крутились подобно осиному рою. Я уже представлял, как дойду до дома, напишу сообщение Анабель. Очередной крик в пустоту. Крик, на который не ответят, но, может, хотя бы услышат. Поднявшись, я пошел прочь. — Сабуров, ну что ты как собака на льду?! Двойной аксель вправо, выезд на диагональ, разгон и флип вправо, что непонятного?! Я замер. Сабуров? Ты существуешь… Обернувшись, подошел ближе, вцепившись в ограждение так, что заболели пальцы. В толпе очаровательных девушек я не сразу приметил это недоразумение в черных лосинах. Какой мужик в здравом уме вообще такое на себя наденет? Паренек поднялся со льда, собрал растрепавшиеся от падения волосы в хвост. Меня воротило от отвращения. Никогда не понимал, зачем мужчины ходят с длинными волосами. Денег на парикмахерскую нет? Он снова разогнался, сделал какой-то непонятный прыжок с поворотом, но, приземлившись, рухнул вперед. Я с трудом подавил в себе желание податься вперед, когда подумал, что он может разбиться. Нет, лёд, ты не заберешь у меня моего врага. Я убью его сам. Впрочем, можно и вместе, конечно… С улыбкой я представлял, как это недоразумение закатывают живьем в лед. А потом я езжу на этой машине, которой лед полируют. Да-да, прямо там, где он. Лед превращается в холст, по которому я рисую его кровью. Размазывая, растирая эту тварь по льду, превращая в ничто. Сабуров снова вышел на диагональ, совершая очередной прыжок (ну что за мазохисты, неужели им нравится биться об лед?). Он упал совсем рядом. Наши взгляды встретились, и мир вокруг перестал существовать. Мой демон уже нарисовал на нем круги, как на мишени, и я с трудом сдерживаю себя, чтобы не убить его прямо здесь. Он смотрит на меня с удивлением и без испуга, лишь с некоторой неловкостью, как на свидетеля очередного фиаско. — Сабуров!!! — крик тренера возвращает в реальность. — Ты там задницу о лед охлаждаешь или примерз?! Чего расселся?! Он встает и скользит, отдаляясь от меня, чтобы продолжить это убивание об лед. Не стоит стараться, скоро я убью тебя сам, тебе больше не придется это делать. Выхожу на улицу, курю и жду своего врага. Сегодня он покажет мне путь к себе домой. Анабель Я с раздражением смотрю на белый кейс с наушниками. Да, беспроводные - это, конечно, очень удобно, НО МОЖНО БЛЯТЬ ПОБЫСТРЕЕ ЗАРЯЖАТЬСЯ?! Голова раскалывается от боли, и я сжимаю переносицу, стараясь прийти в себя и успокоиться. «Дайте мне наушники! Мне разрешили раз в неделю слушать музыку!» Артем смотрит на меня со своей очаровательной усмешкой. Местный красавчик, мать твою. «Анабель, музыку можно. Да. Иди в комнату отдыха. Там можно выбрать диск и взять плеер с наушниками» Ты серьезно? Хочешь чтобы я слушала «Ты моя мелодия, я твой преданый Орфей»?! «Я хочу послушать свою музыку. Дай наушники!» Артем устало вздыхает и отводит меня в сторонку. «Лучше не отсвечивай. Тебя перевели в одиночку за твои драки. А в одиночке ничего нельзя вообще. Но тебе разрешили рисовать и брать плеер.» «Я плачу деньги за свое лечение. Немедленно дай мне то, что я хочу» Меня тут же впечатывают в стену. Артем склоняется к моему уху: «Тебя на вязки отправить опять? Или циклодол вколоть? Ммм? Выбирай. А могу эфедрин организовать. Потом будешь бегать за мной как собачка. Убирать блевотину за дозу. Хочешь?» Его красивые глаза смотрят на меня с вызовом. «Не хочу.» «Вот и умничка. Иди в комнату для занятий и слушай «Времена года». По спине пробежал холодок. Может зря я капризничаю? Ведь сейчас я могу сама выбирать что слушать, что есть и что пить. В этом есть особый кайф, знаете ли…