***
Дождь знакомый, омывает Хогвартс, льется на глухую землю, грязные дороги… Он не типичен для этого времени, сейчас, в сумерках, он кажется ещё более устрашающим. Воздух серый с мириадами отверстий, соединяющих небо и наше окружение. Он ровно прохладен. Совсем ещё маленький, только начинающийся, но за стенами здания завывает одинокий ветер, пробирая своим тоскливыми песнями до костей, а дождь ожесточённо хлещет мелкими редкими каплями по земле, и капли, одна за одной, горько разбиваются об асфальт, листья деревьев, оставляют за собой лишь плач. Настроение и так не к чёрту, так ещё и надо идти к теплицам, на занятия. Мерзкая слякоть липла на подошву обуви и не приятно чавкала под ногами. Гермиона читала учебник по нумерологии, прикрываясь мантией от ветра, но постоянно приходилось перечитывать одну и туже строчку по несколько раз, так как мысли летали где-то в облаках. От попытки прочтения книги её оторвал голос, он раздался где-то справа. Девушка передёрнула плечами от отвращения к обращению или же к этому человеку, но всё же повернулась. — Герми! — Да, Рональд? — Ты не хотела бы со мной поговорить? — Нет, с чего бы это? — не успев начаться, Гермиону уже бесил этот диалог. — Ты не собираешься мириться? — удивился Уизли. — А почему это я должна мириться? Я к тебе подходить не хочу, и мне ты совершенно не интересен. — Понятно, — протянул Рон, — стала шлюхой какого-нибудь «такого же умненького». — Да, а что? С ним мне будет совершенно точно лучше, чем с тобой. Ты элементарные вещи не знаешь, о чем ты? — Вот-вот, Уизли, — на талию Гермионы опустилась чья-то рука, — А Грейнджер то права. — Нотт, свали. — Что-что? Плохо слышно, извини. Ты сказал, что согласен с Гермионой? — подошёл Блейз. — Точно шлюха, — прошипел рыжий, — С кем же ты связалась, а? А помнишь, что ты говорила несколько лет назад? — Помню, но ничего сверхъестественного я не говорила. Я не оскорбляла их родителей, это точно. — А где сейчас твои родители, м? — ухмыльнулся Рон, — Они даже не хотят вспоминать, что у них есть до… Рональд не успел закончить. Его перебил кулак, знатно желающий начистить рожу такому наглецу как он. Гермиона изначально не хотела бить никого, но Уизли перешёл все возможные границы, поэтому она не удержалась и втащила ему. Костяшки правда немного сбила о его оскаленную физиономию, но и Рональду тоже досталось. В уголках губ скопилось немного крови, так что они квиты. — Ты ненормальный! Да пошёл ты. Развернувшись, девушка зло последовала дальше, к проходившим занятиям. Дождь постепенно набирал силу, но Гермионе было уже как-то всё-равно. Она просто шла подальше. Её настроение уже не спасти, так что пошло всё к дьяволу. — Если бы, тебе не врезала Грейнджер, это сделали бы мы. И от тебя даже мокрого места не осталось, — бросил ему Тео, — Сначала за неё, а потом за наших родителей.***
В Выручай-комнате снова кипела работа. Ребята сидели на креслах и как обычно шерстили все книги библиотеки Хогвартса. Но всё это было безуспешным, ибо информации даже самой малейшей совсем не было. — Мы уже два месяца сидим над всем этим и просто ничего, — простонала Джинни. — А что ты ожидала? — ухмыльнулся Гарри, — Мы семьдесят процентов нашего времени пьем. — Вот именно, должен быть прогресс, если мы не хотим умереть, — вздохнула Паркинсон. — У меня уже голова разрывается, — промычал Блейз, — Давайте по гостиным. — Хорошо, на сегодня всё.***
Гермиона и Малфой сидели в гостинной Старост. Каждый потел над своим домашним заданием, а Грейнджер ещё и потягивала тёплый какао. Идиллия. Ничего не нарушало спокойствия и тишину, даже противно-приятный голос Драко. Гриффиндорка периодически потирала саднящую руку. Больновато ей обошёлся Уизли. Как морально, так и физически. Не смотря на то, что девушка заклеила пластырем, привезённым из Лондона, содранную кожу, кровь всё-равно периодически вылезала из-под белёсой ткани. Счастье длилось не долго. Белобрысый гад решил всё же нарушить умиротворение, царящее в гостинной, отчего Гермиона нервно выдохнула, чуть не подавившись какао. — Грейнджер, Тео сказал, что ты сегодня врезала Уизелу? — Я честно не знаю зачем это сделала. Просто… — Он начал говорить о твоей главной слабости, — продолжил парень, не доставляя Грейнджер «счастливой» возможности закончить предложение, — Родители? — Да. — А что с ними? — Ты серьёзно считаешь, что я тебе расскажу? Учитывая сегодняшнее, я сейчас задумываюсь, зачем сейчас с тобой сижу, — девушка фыркнула, снова потирая руку. — Нет, но вдруг… Драко прервал слабый стук в окно. Он был настолько неожиданным, что Гермиона даже немного дернулась в сторону и поморщилась. Опять её отвлекают. Один прервал на домашке, нагло влезая в укромные уголки души, которые она так старательно ото всех прятала. Что-то в окне оторвало её и от какао, заставляя подняться с тёплого, насиженного места. — Почему сова так поздно? Подойдя к бьющейся птице за стеклом, девушка открыла одну ставню и быстро впустила небольшую сову. Маленькая, красивая, с письмом, привязанным на чёрную ленту к лапке пернатой. Гермиона забрала бежевое письмо и удивлённо нахмурила брови. Адрес был указан на её дом, в котором с последнего времени она жила в полном одиночестве. Девушка почувствовала тревогу, смешанную со страхом, который она с усилием запихивала куда подальше. Грейнджер задышала чаще, не совсем понимая, даже не предполагая что может быть написано на пожелтевшей бумаге, спрятанной в конверт. Руки начал бить тремор, а на глазах не осознанно начали наворачиваться слёзы от воспоминаний о родителях, но девушка упорно не давала им катиться по щекам. Кажется, она даже не слышала громкий голос Малфоя, который что-то спрашивал. Ей сейчас было плевать на всё, кроме этого письма. Быстро разорвав верхнюю бумагу, даже не проверив ту на проклятия или что-то другое, девушка развернула сложенный в четверо лист. И правда. Жёлтый и покоцанный, с голубыми чернилами. Она постаралась успокоиться, вдохнув и выдохнув. Это избавило её от неуместных слёз, но волнение, страх и тремор не ушли. И вот, Гермиона собралась и начала читать. Прочитав первые три строчки, письмо выпало из её рук…