… Спустя некоторое время, уже на месте…
Хм… каолин..? Интересно, конечно, но что мне с ним делать то? Я надеялся на заброшенную железорудную шахту, а не на это… ‒ Погодите, а это что? ‒ несмотря на окрики слуг, я, нисколечко не сомневаясь, полез в непонятную дыру, освещая себе путь одной лишь масляной лампой. Естественно, этого мне сделать не позволили. Схватив меня за шкирку, они оттащили меня от ямы. Лампа же, упав в дыру, через некоторое время погасла. Видать, лез я в затопленную пещеру. Учитывая глубину в несколько метров (исходя из времени полёта лампы) я, попав туда, скорее всего, умер бы от переохлаждения (если бы не стукнулся обо что-нибудь, конечно же) или, по крайней мере, сильно бы пострадал (это точно). ‒ Что вы делаете, ваше благородие!? ‒ казалось бы, подобного Альфреду человека трудно разозлить. Он выглядит, в конце концов, как самый безобидный человек на Земле (или где мы там сейчас), но, разумеется, способен и на агрессивное поведение, как сейчас, например. Стоп, действительно, а что это я творю? Что со мной? Разве я привык совершать подобные бездумные поступки? Неужели предыдущий владелец тела (или оно само) влияют на моё психологическое состояние? Не будь здесь Альфреда, я бы сейчас купался где-то там, внизу, знакомился бы с местными обитателями подводного мира… ‒ Не знаю… меня вдруг захватила какая-то странная мысль… ‒ естественно, я попытался было оправдаться, но мои жалкие попытки сделать это остались совершенно без внимания. ‒ Извольте собираться, ваше благородие, ведь мы идём домой, и вам советуем,‒ наконец-то, тот приобрёл прежнее доброе лицо и нейтральное расположение духа. Уф, как же хорошо, что мне удалось так просто отделаться…… Уже в доме …
‒Ты!!! Жалкий бездельник, я тебе разве не говорила, что ты сегодня отъезжаешь к своему дяде в Остмарк? Ты специально сбежал прямо перед его приездом?‒ орала на Луку упитанная женщина, явно не знающая умеренности в еде и вине, его так называемая «мать». ‒ Нет, разумеется. Дорогая матушка, я вроде бы уже говорил вам это, но я потерял память. Откуда мне знать было, что за мной приедут, если вы об этом ни словом не обмолвились? ‒ надев свою маску, отлитую из чистейшего хладнокровия, я спокойно отбивал глупые обвинения тупой свиньи, от которой пахло страшным перегаром. Некоторые могли бы счесть это за пассивную агрессию в сторону собственной же матери, но я скажу вам вот что – это «нечто» не моя мать. Моя мать – благородная, добродетельная и энергичная женщина, сумевшая воспитать трёх достойных людей, в том числе и меня, а это – жалкое подобие человека, погрязшее в своих деструктивных желаниях. ‒*Шлепок*, выметайся, вы*лядок шлю*и, и чтобы глаза мои тебя не видели, понял? ‒ но, разумеется, для неё любой упрёк, любая попытка ей перечить – нонсенс, достойный порицания и хлёстких ударов по щеке. Несмотря на то, что её удар, очевидно, был тяжёл, болезнен и оставлял довольно заметные порезы на лице, я его стойко сдержал. Отвечать подобному животному в его манере было бы слишком низко для меня. Она не достойна того, чтобы я унижался ради неё. Жалкая пьяница… ну ничего, я от души напляшусь на твоих костях, когда ты сдохнешь от цирроза или передоза… ‒ Ох, вижу, вы уже готовы, господин? Весьма похвально, а теперь, пожалуйста, садитесь в телегу, нам предстоит долгая дорога, господин, ‒ прервать этот цирк сумел только вошедший в своих грязных ботинках в гостиную мужчина, аккуратно подозвавший, без всяких ругательств и прочего, как нормальный человек, Луку. ‒ Да, конечно! ‒ я, разумеется, не промедлил покинуть помещение, наполнившееся до пределов напряжением. Уф, надеюсь, у этого «дяди» будет получше, чем тут. Хотя, что вообще может быть хуже, чем жить с этой придурошной? Не удивлён, что её оставил собственный же муж…… Спустя некоторое время, уже ближе к вечеру, начался дождь, так что мы остановились в постоялом дворе, чтобы переночевать в нём …
‒ Итак, племянничек, как много ты помнишь? ‒ стоило нам только войти в арендованную нами комнату, как незнакомец, вёзший меня всё это время, внезапно раскрыл тот факт, что он – и есть тот самый дядя. Интересно, впрочем, зачем он поехал лично за мной… ‒ Честно говоря – вообще ничего. Совсем недавно я даже не знал своего собственного имени… ‒ разумеется, шутить с подобным воякой (у него на поясе висел меч, с которым, он, казалось, был совершенно неразлучен) я не стал, выложив сразу все карты на стол. Ну, что же, будем надеяться, что он клюнет на подобное. ‒ Отлично… что же, полагаю, у тебя много вопросов ко мне, не так ли? Не стесняйся их задавать мне, я буду рад дать все интересующие тебя ответы, ‒ на удивление, подобный суровый мужчина (ростом приблизительно метр восемьдесят, что весьма внушительно) оказался весьма благоприятно настроен по отношению ко мне. ‒ Было бы неплохо, для начала, узнать ваше имя, дорогой дядюшка,‒ естественно, я начал с самого первого и самого очевидного вопроса, который я просто обязан был спросить. Ну, будем надеяться, что на этом наше общение не закончится сразу же, ха-ха! ‒ Меня зовут Вильям, парень, но ты можешь обращаться ко мне просто на «отец», ‒ что же, можно с уверенностью сказать, что этот дедуля (которому на вид всего лет сорок, правда, но, тем не менее) хороший шутник. ‒ Хорошо, «отец». Вопрос первый – куда мы едем?‒ разумеется, ответ я уже знал, по крайней мере, частично, но слово «Остмарк» мне особо ничего не говорило, так что пришлось уточнить. Я слышал, что мы, вроде бы, отправляемся в Остмарк, но не совсем понимаю, где это и что мы там будем делать. Надеюсь, «отец» сможет мне объяснить этот момент более подробно, потому что одного только названия «Восточная марка» мне не хватает для полного душевного спокойствия… ‒Ох, мы едем в мои владения – Эйсенское герцогство, а если быть точнее, то в замок Нойсмерк, что расположен в пригороде Ульфхайма. Оно занимает довольно значительную часть границы с дикими племенами, так что его ещё называют Остмаркой,‒ ну, что же, он, по крайней мере, прояснил то, что мы едем в, вероятно, одно из самых опасных мест государства, название которого я даже не знаю... прелесть то какая! ‒ Ясно… а что насчёт причины? ‒ что же, хороший вопрос, хотя ответ вполне очевидный. Эйсенское герцогство… судя по всему, мой новый «отец» ‒ крупный (один из крупнейших) землевладелец, важная часть военного аппарата, и, скорее всего, родственник правящей династии. Неплохо, неплохо, с этим можно работать… ‒ Видишь ли, я всю свою жизнь провёл на войне, так что у меня не получилось заиметь собственного наследника (ну, и по некоторым другим причинам также, но не будем о них). К счастью, мне не составило особого труда забрать тебя у твоего дурака отца, так что ты теперь, официально, мой сын и, по совместительству, наследник всех моих владений. К несчастью, ты потерял память, но, по крайней мере, это облегчит тебе учёбу, ‒ не знаю даже, плакать или радоваться. С одной стороны, Лука, то есть, я, теперь наследник целого герцогства, член высшей аристократии, обладатель многих почётных титулов и т.д. Но, с другой стороны, теперь я буду вынужден посвятить всю свою жизнь военному ремеслу, что ли? Надеюсь, что нет, потому что закончить, как Вильям я не хочу. ‒ Наследник..? Сколько мне лет то вообще, «отец»? ‒ хм, хороший вопрос. Действительно, странно, что Лука не спросил это ещё в самом начале своего пути у, например, Альфреда, но, раз уж выдалась такая возможность, то почему бы и нет? Всё время забываю спросить об этом. Надеюсь, он это знает. По крайней мере, это было бы логичным, ведь он озаботился юридическим оформлением усыновления. ‒ Ну, вроде бы 15, я не сильно углублялся в подробности того, когда именно ты родился. Я знаю только то, что моя дочь умерла 15 лет назад, рожая тебя. Вероятно, тебе столько же сейчас, ‒ Вильям, расположившийся на одной из двух кроватей, вдумчиво сидел на ней, удерживая в своих руках свой длинный меч, находящийся в ножнах. ‒ … ‒ некоторое время держалось напряжённое молчание, но я всё же решился прервать его, несмотря на некоторые опасения, ‒ и что же меня ждёт в Эйсенском герцогстве? ‒спросил я своего «отца»…