---
Когда в нескольких метрах от неё, буквально у самого ограждения, появляется приметная машина Литвинова, Метелица замечает её незамедлительно. Она поднимается в полный рост, отложив на время «осмотр» погибшего, несильно всплескивает руками и, словно находящиеся ещё в салоне авто коллеги способны её услышать, отмечает: — Ну, наконец-то! — Ольга решительно устремляется в сторону машины, выскальзывает за полосатую ленту и обращается сразу и к выбравшемуся из салона Василию, и к Карине, успевшей пока только распахнуть дверь. — Где вы пропадали? Мы уже беспокоиться начали. На работе нет, на звонки никто из вас не отвечает… Женя уже пробить собиралась, но тут дело новое появилось, — объясняет экстрасенс и добавить явно хочет что-то ещё, но задуманное так и остаётся лишь только в планах, когда Вася помогает Майоровой выбраться из салона, мимо ушей пропуская заверения, что она сама, и, достав с заднего сидения, подаёт ей трость-костыль. — Карина… Это… Что случилось, Карин? — Да это так, не волнуйся, — отмахивается Майорова и делает пару шагов, за усмешкой скрывая свой дискомфорт. — Ничего серьёзного. Бандитская пуля всего лишь. — Карина, — одёргивает её Литвинов. — Да правда ничего серьёзного, — повторяется капитан, стараясь отыскать наиболее удобное положение костыля и окончательно не оказаться в плену рук Метелицы. — Просто встреча с незнакомым бульдогом и его юным хозяином прошла не совсем успешно. Знакомство не удалось, — добавляет она и, перехватив взгляд Литвинова хмурится от непонимания. Он не говорит ничего в ответ, только пристально смотрит, словно силой мысли передавая ответ-объяснение, и Майоровой этого оказывается вполне достаточно. — Точнее, с мопсом знакомство не удалось, а не с бульдогом. Конечно же, с мопсом. Вечно их путаю. — Вась, она же придумывает? — переключив внимание на начальника, недоверчиво уточняет Ольга. Она хоть и разворачивается лицом к Литвинову, желая не упустить ни одной тени ответа на его лице, но делает это отнюдь не в полном объёме — придерживая Карину за локоть и не зная, как ещё может помочь, не вызвав при этом немилость напарницы. — Нет, Оль, Карина правда путает мопсов и бульдогов, — как ни в чём не бывало отзывается майор, пожимая плечами, и вместе с укоризненным взглядом тут же получает от Оли лаконичное «Да я не об этом». Он открывает было рот, но в разговор спешно возвращается Майорова: — А это ничего, что вы меня обсуждаете при мне же? — с нескрываемым недовольством выпаливает капитан, поочерёдно переведя взгляд с майора на экстрасенса. — И не нужно меня держать, — вырвав руку из Олиных объятий, добавляет Карина. — Я не беспомощная! — Карина, ну, что ты? — словно имея невидимую оком защиту от пронизывающего взгляда капитана, с теплотой в голосе и заботой во взгляде обращается к ней Метелица. Она касается ладонью её руки, но когда Майорова отступает назад, ради всеобщего спокойствия повторять манёвр не собирается. — Идите уже к трупу, — махнув рукой за ограждение, где прямиком на асфальте «отдыхает потерпевший», распоряжается капитан. — Я догоню. — Карин, — начинает Василий, сказать собираясь подруге, что они пойдут медленнее, имея возможность втроём обсудить ещё совсем мизерные подробности нового дела, но, перехватив её взгляд, решает, что лучше поступить так, как не то предлагает, не то приказывает Майорова. — Ладно, Оль, пойдём. Расскажешь мне, что уже успела узнать, — коснувшись локотка Метелицы, говорит Литвинов, увлекая коллегу в сторону тела. — Вынужденное положение очень задевает Карину, — удалившись, негромко отмечает Литвинов. — Не дёргай её. Метелица всего лишь на какой-то миг оборачивается, выхватывая Карину взглядом, и так же быстро отворачивается вновь, как выразился Литвинов, не желая дёргать её лишний раз. А заодно нервировать и самого Василия, не раз говорившего, что их перепалки уже снятся ему в кошмарах. Майорова двигается небыстро, не наловчившись ещё максимально комфортно и без опаски ступать, опираясь на один костыль (в ответ на предложение пользоваться сразу двумя Литвинов едва не получил как раз-таки одним из, буквально на пороге аптеки), беспокоясь, как бы не навредить самой себе и не увеличить срок, необходимый для применения дополнительной опоры, и в тоже время по минимуму желая показывать окружающим свои неприятные ощущения и неудобства. Всё же не привыкла она, капитан Майорова, демонстрировать свою слабость и давать повод жалеть себя. — Вась, и всё же, — не сдавалась тем временем Ольга, — что на самом деле случилось? Ты знаешь? — Знакомство с хозяином мопса не задалось, — разведя руки в стороны, повторяет недавние слова Карины Литвинов. Он ловит на себе недоверчивый взгляд Метелицы и, пока та не начала «сканировать» его, рискуя «раскопать» ко всему прочему и то, что столкновение произошло возле дома Карины, и то, что находка по делу была совершена вчера, а не, как он начал уже рассказывать Родимину, сегодня утром, и то, что ночевала Майорова не у себя, а у него дома, решает поспешить с объяснениями. — Парнишка какой-то гулял с мопсом, тот вдруг рванул, мальчишка следом… в общем, не заметил Карину и врезался. Сам жив-здоров, а Карина… — Литвинов оборачивается, мимолётный взгляд бросая на подругу, и продолжает: — да ты сама всё видишь. — Ничего себя, — качает головой экстрасенс. — А я уже подумала, что она ввязалась во что с утра пораньше. Потом ещё и тебя втянула, переступив через своё упрямство и не став пытаться справиться в одиночку. Подожди, — останавливается Метелица, не дойдя до погибшего каких-то несколько шагов, — Вась, а как вы вместе-то оказались? — Ты сама уже всё сказала про её переступание через упрямство, — только и бросает в ответ Василий, делая шаг. — Так что у нас по жертве?---
Опрос мужичка-сторожа, по утру нашедшего на краю уличной парковки уже остывшее тело незнакомого мужчины, идёт своим чередом. Если, конечно, в расчёт не брать тот факт, что не Оля, как бывает время от времени, словно не всегда присутствует в разговоре, а Литвинов, то и дело переводящий взгляд в сторону «колдующей» над погибшим Карины. Он наблюдает, как она, опустившись на колени и отложив костыль в сторону, осматривает скрытые под окровавленной одеждой повреждения, проверяет карманы… в один миг едва не срывается с места, обнаружив, что Майорова решила подняться на ноги, но останавливается, заметив, что с помощью уже подоспел парнишка с сержантскими лычками. После наблюдает, как она расхаживает внутри огороженного полосатой лентой неровного многоугольника, внимательно оглядываясь по сторонам, глядя себе под ноги и то и дело мысленно ругаясь на не дающий свободы костыль — в правильности этой своей догадки майор не сомневается, видя её чуть резкие движения рук, замечая даже сквозь метры искорки в глазах… чувствуя её состояние. А спустя минуты Василий всё же уже не в силах оставаться на месте и за Майоровой наблюдать со стороны. — Карина! — окликивает он подругу, потерявшую опору, равновесие и бог весть что ещё и ощутимо покачнувшуюся, и буквально на ходу бросает: — Оля, продолжай без меня. Карина! — Чего ты кричишь? — спрашивает капитан, когда Литвинов останавливается возле неё. — Пожар, что ли? — она демонстративно оглядывается по сторонам и вновь останавливает взгляд на начальнике. — Так нет его, Вась, тебе показалось, наверное. Литвинов мысленно закатывает глаза, но в слух комментировать её сарказм всё же не собирается. Вместо этого он кивает на машину, под которую какие-то несколько мгновений назад собиралась «залезть» напарница и спрашивает: — Куда ты полезла? — Мне нужно проверить одну вещь, — уклончиво объясняет она. — Под этой машиной. Или под соседней. — А сказать ты не можешь? — не отступает Литвинов и за руку поймать успевает, когда Карина решает продолжить задуманное и делает шаг в сторону. — Тебе сложно, да, посветить в свои догадки и попросить помочь их проверить? — Я сама прекрасно справлюсь, — словно пытаясь заморозить Литвинова словами, решительно заявляет Майорова и дёргается в сторону. Вот только не учитывает тот факт, что движется несколько медленнее обычного, и вновь Литвинов оказывается прямо напротив, ладонью накрывая её руку. — Карина, перестань, — его слова звучат с лёгким намёком на приказ, и в голосе в тоже время не скрывается граничащая с мольбой просьба. — Видел я сейчас, как ты сама, — отдельно выделяя последнее слово, продолжает майор, — едва не навернулась. Хватит на сегодня твоих полётов. Выкладывай давай, что там за мысли у тебя появились и что нужно проверить. Несколько мгновений уходит на прожигание взглядом, мысленное взвешивание всех «за», «против» и прочих вариантов, и Карина всё же сдаётся, не находя более верного решения против настоятельно предложенного Литвиновым. — Судя по глубине засаженных в нашего гражданина Калябина пуль — тут правда Лев Романович потом точнее скажет, — по следам крови на асфальте и найденным гильзам, убийца постепенно приближался к жертве. Произвёл четыре выстрела. Дырки в груди погибшего тоже четыре. А вот гильзы я нашла всего лишь три. — Один из выстрелов был произведён откуда-то отсюда, — ухватив нить повествования, заговорил Литвинов, рукой обведя небольшой кружок вокруг себя и Карины. — И гильза могла закатиться под стоящий автомобиль. — Именно, — кивает в ответ Майорова. — Вась, давай я сама всё же. — Карина, — он уже в который раз ловит её за руку, ладони сжимает у неё на плечах и, глядя в глаза, продолжает: — Карин, давай ты не будешь лезть туда, куда можно не лезть. Хорошо? Я поищу гильзу, а ты потом сама передашь её Вайсбергу. Всё, это не обсуждается.