Не безопасно было в тебя влюбляться, Как у обрыва танцы: шаг — и я упаду
Каждая ночь, после твоего ухода проходила на твоей кровати со слезами на глазах, крепким алкоголем и пьяными рассуждениями о жизни вслух. Сегодня было не исключение: около кровати стояла пустая бутылка бурбона и валялась разбитая рамка с фотографией, где я обнимала Хоуп со спины, даря ей счастливую улыбку, а на заднем плане Ребекка и Фрея делали забавные рожицы. Это было всего пару месяцев назад, а ощущение, что в прошлой жизни. — С одной стороны ее можно понять. Она столько пережила. Нет, даже не так, она столько настрадалась, потеряла родных людей. Она, наверное, просто устала чувствовать боль. Но ведь она теперь не чувствует ничего. Ни боли, ни любви… Только почему мне от этого больно? Почему мое сердце разрывается на тысячи осколков, когда я смотрю в ее совершенно пустые глаза? И вот зачем я ее люблю спрашивается… — я бездумно смотрела в потолок, проговаривая мысли, которые неконтролируемо лезли в голову, — Я так скучаю по старой Хоуп… И почему так больно…? Почему я так не могу… Внезапно до моего слуха долетел до боли знакомый стук каблуков где-то около входа школы. Я замолчала, продолжая рассматривать идеально белый потолок комнаты и пытаясь успокоиться. Я знала кто это, я знала, что будет дальше, я знала, что на утро Лиззи устроит истерику, и я знала, что сегодня я смогу уснуть. Стук каблуков размеренно приближался к моей двери, и наконец послышался тихий скрип ее открытия, и через пару секунд мою талию оседлала никто иная, как Хоуп Майклсон. — Как дела, волчонок? Я опустила взгляд, с трудом фокусируясь на идеальной фигуре трибрида. — Ничего не изменилось… с тех пор как ты ушла… — проговорила я. — Ты пьяна? — Майклсон слегка наклонила голову, с интересом смотря на меня. — У тебя глаза красивые… Они такие… голубые… — Да что ты говоришь, — ухмыльнулась Хоуп, медленно приближаясь к моему лицу, не прерывая зрительный контакт. — Но… но в них ничего нет, — продолжила я, пристально рассматривая ее глаза. — Мне так легче, — прошептала Майклсон, накрывая мои губы своими и даря нежный поцелуй. Стоп… нежный? Может ли это значить, что ее еще можно спасти? Однако этот вопрос остался без ответа, потому что все это отошло на второй план, как только я почувствовала язык Хоуп на своем. Я простонала в поцелуй, вызывая улыбку со стороны трибрида. — Вижу кто-то сильно скучал. М? Волчонок? — Майклсон отстранилась на несколько миллиметров. — Возможно… возможно это и правда, мне не хватает тебя… — Я предлагала тебе не раз уехать со мной. Предложу еще раз. Поедешь? — Нет, Хоуп. Я не могу бросить школу, друзей… — А если убью их всех, сожгу это проклятое место, поедешь? — Хоуп, нет. Обойдусь без твоих радикальных мер… — Какие же вы все скучные стали, — Хоуп встала и подошла к окну, — раньше вы были более… безумнее, что ли. — Раньше ты была другой… — Ооо, вот только не надо опять начинать лекцию, Т/И. — Хоуп, я просто боюсь за тебя! — я не сдерживаюсь, ей нужно знать об этом, — Они знают, как тебя убить. Они хотят тебя убить, если что-то пойдет не по их установкам… — Меня невозможно убить, волчонок, ты ведь знаешь, — трибрид села на край кровати, поглаживая мою щеку. — Хоуп, ты не понимаешь. Они нашли… — слезы появились в уголках моих глаз, которые тут же вытерла большими пальцами Майклсон, — дерево, которое вы создали с близняшками, оно способно убить тебя, и… — Значит то дерево, — трибрид вновь встала и направилась к выходу, — не беспокойся, я позабочусь об этом. Спасибо, что сказала. — Хоуп… — Майклсон остановилась, не решаясь опустить ладонь на ручку двери, — останься. Пожалуйста, принцесса… Она медленно обернулась ко мне, ища подвох в моих словах. Однако, увидев, на сколько я разбита, она сделала пару аккуратных шагов в мою сторону, останавливаясь перед разбитой фотографией. — Я останусь, пока ты не уснешь, хорошо? — проговорила Хоуп, поднимая уже целую фотография на тумбочку и выкидывая пустую бутылку. — Спасибо… Я немного подвинулась, освобождая ей место и наблюдая за ее аккуратными действиями. Как только Майклсон легла, я уткнулась носом в основание ее шеи и сжала ее рубашку, улавливая рваное сердцебиение и понимая, что она не уйдет. Не сейчас… Утро в школе Сальваторе было необычайно шумным и нестабильным из-за Лиззи, которая обнаружила у себя в комнате прах дерева, которое было единственным оружием против трибрида и записку: Привет, Лиззи, Джо. Давно не виделись (не пытайся это исправить, не получится). Передаю вам прах вашего провального плана по моему уничтожению и желаю держаться всем подальше от меня. Не скучаю, не вернусь.М.
P.s. Обидите Т/И — сожгу школу дотла и убью каждого. И это не предупреждение, а обещание — Как ты это объяснишь? — блондинка врывается ко мне в комнату без стука и замечает, что я еще сплю в безразмерной футболке Хоуп на ее кровати, обнимая ее подушку. На тумбочке, около нашей фотографии лежало письмо с сердечком на конверте. Джози успела вывести Элизабет обратно в коридор, до очередного скандала. Брюнетка знала, что это был мой первый здоровый сон за долгое время, и нарушать его — не лучшая идея.Твоя принцесса Х.А.М.
P.s. Ты знаешь, где меня найти. P.s.II. Я всё же