Часть 18
8 августа 2021 г. в 21:48
Вэй Ин нервно сжал пальцами темное ханьфу, останавливаясь в десяти шагах от императора, что стоял к нему спиной и, по-видимому, любовался лотосами. Лань Чжань услышал тихие шаги, но поворачиваться не спешил. На его лице расцвела улыбка, когда он услышал тихое:
— Лань Чжань.
Ванцзи медленно обернулся и встретился взглядом с серыми глазами, такими пронзительно-красивыми и блестящими в свете луны.
— Вэй Ин, — ответил на приветствие император и сделал несколько широких шагов, подходя вплотную. Усянь ни капли не удивился, когда его притянули за талию — его собственные руки потянулись вверх, чтобы обвить шею императора.
Лань Чжань наклонился и нежно коснулся желанных губ, чувствуя приятные запахи, исходящие от Усяня. Недолго думая, он углубил поцелуй, проникая языком вглубь рта омеги. Вэй Ин на мгновение опешил, но потом зарылся пальцами в распущенные волосы императора и ответил на поцелуй, переплетая языки.
Вэй Ин никогда не думал, что целоваться так приятно. Император словно бы открывал для него совершенно новый, неизведанный мир. Получать ласку от альфы было впервой для него, поэтому Вэй Ин не мог отделаться от чувства, что делает что-то неправильно. По сравнению с императором, Усянь был тем еще неумехой.
Лань Чжань сжал рукой ханьфу омеги в области спины, явственно ощущая, что их приветственный поцелуй затянулся. Поначалу Ванцзи сам никак не мог остановиться, но когда все-таки решился замедлить движения языком, дабы постепенно все прекратить, столкнулся с тем, что Вэй Ин так же не хотел заканчивать.
Усянь жался к его груди, водил пальцами по затылку, приближая голову Ванцзи к себе ближе и вместе с тем не позволяя отстраниться от себя, и целовал так, что у Лань Чжаня закрались подозрения: не хочет ли Усянь предаться любви прямо здесь, на траве.
Их губы распухли, языки устали, да и дыхание сбилось к чертям. Лань Чжань начал чувствовать неконтролируемое возбуждение, и из-за этого он резко сжал плечи Усяня, отстраняя того от себя.
Вэй Ин вытер приоткрытый рот от слюней с помощью рукава ханьфу. Подняв слегка затуманенный взгляд на императора, Усянь нервно сглотнул, начиная понимать, что произошло мгновение назад.
Омега резко опустил взгляд на траву, приходя в ужас от ощущений внизу живота — похоже, еще немного, и он станет влажным. Примерно то же самое случилось в их третью ночь. Естественный румянец усилился стократно, и Лань Чжань, заметив это, усмехнулся.
— Чего прячешь взгляд?
Вэй Ин облизал влажные губы, не зная, куда деться. Он так увлекся, что не замечал ничего вокруг, слишком соскучившись по императору.
— Пожалуйста, не дразни меня. Мне и без того очень стыдно.
Ванцзи вдруг нежно обнял Вэй Ина, прижимая его голову к своей груди.
— Прости, прости. Ты в состоянии держать меч в руках или, может, после моего поцелуя ноги подкашиваются? Можно если что отложить.
Вэй Ин резко отстранился от Его Величества. Развернувшись, он сразу направился к дереву, заприметив мечи еще в самом начале, которые покоились на траве. Усянь сразу понял, что более тонкий и изящный меч предназначался для него, поэтому поднял его и вынул из ножен.
— Хороший меч, с моим прошлым и не сравнится.
Ванцзи подошел ближе, чтобы взять свой меч. Достаточно простой, потому что брать Бичень на такую тренировку он не решился — это было бы нечестно, учитывая, что это оружие являлось императорской реликвией, передающейся из поколения в поколение.
— Хотя твой не хуже, Лань Чжань.
Ванцзи улыбнулся, откидывая ножны в сторону. Он отошел на несколько шагов, чтобы между ними образовалось достаточное расстояние.
— Лань Чжань, насколько ты хорош? Мне быть по-настоящему серьезным в бою?
Император кивнул, вставая в стойку. Вэй Ин плотно сомкнул губы, начиная понимать, что мускулы Его Величества и мозоли на руках свидетельствуют о действительно высоком уровне фехтования.
«Так даже лучше», — подумал Вэй Ин, резко отталкиваясь от земли, чтобы в одно мгновение сократить разделяющее их расстояние и нанести удар.
Лань Чжань, распахнув глаза, понял, что блокировать его не выйдет — он попросту не успеет. Усянь оказался необычайно быстрым, и к этому он оказался не готов. Единственный вариант — уклоняться, что, собственно, он и сделал.
Вэй Ин порвал низ бело-голубого ханьфу Лань Чжаня — на самом деле тот едва-едва успел отпрыгнуть. Несколько травинок, срезанных острием меча, взмыли вверх, поддерживаемые летним ветерком.
«Это было опасно. Он мог повредить мою левую ногу, если бы я немного замешкался. Я недооценил его», — подумал Лань Чжань, сжимая рукоять меча сильнее.
Усянь, облизнув пересохшие губы, напал вновь. Однако сейчас Ванцзи был готов к этому — их мечи с характерным лязгом скрестились, и в этот самый момент император понял, что в омеге скрывается непомерная сила. Он, конечно, мог ее сдерживать, но пересилить Усяня, чтобы ранить хотя бы его плечо собственным мечом, не вышло.
Конечно, Ванцзи не собирался вредить омеге по-настоящему, он просто предполагал, что сможет сделать, а что нет. Пока что Усянь держался слишком хорошо.
«Нужно попробовать напасть самому. Возможно, в защите он будет слабее», — подумал Лань Чжань, резко отводя мечи в сторону, чтобы можно было разойтись.
После такого перенапряжения рук им обоим нужна была небольшая передышка. И Ванцзи, и Усянь неотрывно смотрели друг другу в глаза, выжидая.
«Лань Чжань и правда силен, но он все еще не нападает. Ах! Сейчас!»
Вэй Ин увернулся от яростного и вместе с тем сверхбыстрого поперечного удара — если бы он не среагировал, то его левый бок точно бы серьезно пострадал. После этого начался нескончаемый шквал быстрых и многочисленных атак, и Вэй Ин тратил все силы, чтобы увернуться от них всех.
Если бы старейшина Цзян не обучил его всем своим техникам самозащиты, Усянь точно бы где-нибудь да оплошал — на самом деле никто и никогда не дрался с ним так яростно и по-настоящему серьезно.
«Мне... Мне страшно! Почему он не останавливается?!», — в панике подумал Вэй Ин, начиная уставать. Его сердце бешено стучало где-то в груди, по виску текли целые реки пота, руки все еще дрожали от перенапряжения, а ноги едва слушались.
Усянь очень боялся пропустить хотя бы одну атаку — в том случае его совершенно точно ждет серьезная травма, потому как атаки императора были почти что смертельны. Однако в какой-то момент они стали медлительнее и слабее — судя по учащенному дыханию и сведенным к переносице бровям, Его Величество тоже устал.
Неожиданно он остановился, и Вэй Ин, отскочив от последней атаки назад, облегченно выдохнул, выпуская меч из рук и садясь задом на траву. Омега вытер рукавом пот и поднял на мужчину взгляд.
Лань Чжань, вытерев влажное лицо платком, горячо выдохнул, присаживаясь рядом.
— Что... Ха-а-а... Это... Было? Лань Чжань, ты как сумасшедший наносил удары... Ха-а, я думал, ты намеревался убить меня!
Ванцзи вдруг лег на траву полностью и прикрыл глаза, все еще пытаясь отдышаться и прийти в себя.
— Прости, пха... Ха-а, зато теперь я знаю... Ха-а, что никто не сможет тебя убить.
— Что это значит?
Лань Чжань улыбнулся, приподнимаясь. Он коснулся рукой ладони Вэй Ина, что покоилась на траве.
— Не думал, что ты такой сильный. Я совершенно серьезно сражался с тобой и не смог никак навредить.
Вэй Ин нахмурился.
— Это не ответ.
— Прости. Я затеял это все, чтобы проверить твои навыки. Я убедился в том, что в случае чего ты сможешь себя защитить. А еще, похоже, ты и правда не можешь быть убийцей.
— Что? — непонимающе прошептал Усянь, резко убирая руку от императора.
— После смерти Сиченя я подозреваю всех и каждого. Пожалуй, я безоговорочно могу верить только Минцзюэ и Вэнь Нину. И мне очень хочется доверять тебе точно так же, потому что ты стал для меня особенным.
Вэй Ин поджал губы, глядя на императора несколько иным взглядом. Какое-то время Усянь молчал, обнимая свои колени руками.
— Что случилось с бывшим императором, Цзэу-цзюнем?
Лань Чжань поднялся, взял мечи и протянул Усяню руку, желая вместе с ним вернуться к дереву — из-за боя они сильно отдалились от «их места». Вэй Ин вложил руку в чужую ладонь и встал на ноги.
— Это секрет. Пообещаешь сохранить его?
— Да, — без тени сомнения ответил Вэй Ин, идя рядом с императором.
— Мой брат после смерти любимого омеги не мог взять себя в руки. Я уговорил его противостоять Вдовствующей императрице, которая обрекала нашу страну на голод. Однако... Из этого ничего не вышло. После очередной неудачной реформы Вдовствующей императрицы, которая не смогла пройти из-за отказа Сиченя, она приказала главному евнуху убить императора.
Вэй Ин широко распахнул глаза, не веря словам Его Величества — настолько все казалось ему абсурдным.
— Но как же... Как же случилось так, что именно тебе приписали его убийство?
Лань Чжань грустно потер щеку, предаваясь ужасным воспоминаниям.
— Мой кинжал в какой-то момент пропал, но я не обратил на это внимание. Потом, спустя пару дней, Су Миншань — главный евнух — позвал меня на встречу с братом, тогда-то я и застал его в собственных покоях истекающим кровью; в его живот вонзили мое оружие, подаренное когда-то отцом. Пока я оплакивал смерть брата, пришла Вдовствующая императрица, и стала угрожать мне, что обвинит меня в братоубийстве, если я не стану ее марионеткой. Я едва сдержался тогда, чтобы не свернуть этой ведьме шею.
Вэй Ин сжал предплечье Лань Чжаня, почему-то чувствуя боль в области груди. Он и представить себе не мог, что «Кровавый» император, занявший трон в результате жестокого братоубийства, был вовсе не виновен в его смерти.
— В конечном счете я не позволил ей шантажировать меня. К тому же... я и так занял бы этот трон — кроме меня нет ни одного прямого наследника. После смерти Сиченя я убил множество министров, верных Вдовствующей императрице. Так и я стал «Кровавым» тираном.
Вэй Ин, увидев, как слезятся глаза Ванцзи, резко остановился. Он обнял императора со спины, не давая Лань Чжаню идти дальше. Таким образом, Усянь не видел его слез лично, но все равно поддерживал, желая, чтобы Его Величество позволил чувствам взять вверх.
Мужчина, закусив нижнюю губу, прикрыл глаза, ощущая, как по его щекам потекли слезы, сдерживаемые до сего момента. Он опустил мечи на траву и немного сгорбился, беззвучно плача.