Пару слов об Атлантиде

       — Взрываем! — с каким-то сумасшедшим азартом кричит в наушнике Тони Старк. И Стив вцепляется в поручень, разумно опасаясь ударной волны… или просто волны, потому что да, они сейчас зависли над Атлантическим океаном, а Старки всегда были хороши в масштабных взрывах. А ведь всё начинается с того, что Стив просто хочет извиниться. Он виноват, да. Не проверил информацию, повел себя неадекватно, но он только-только очнулся в новом для себя мире, а его старый друг отказывался его узнавать. Впрочем, это был его сын, что Стив понял немного запоздало. И да, у Стива уходит полторы недели, чтобы сказать Тони: — Прости, что вел себя как полный мудак при первом знакомстве. К сожалению, это признание происходит на первом официальном сборе Мстителей посреди разбора ошибок в спасении Нью-Йорка от армии читаури в конференц-зале Башни. — Прости? — смотрит на него Тони. — Ты сейчас серьезно хочешь поговорить об этом? — Мы команда, — серьезно отвечает Стив. — И мои чувства к твоему отцу не должны мешать нам. — О! — выдает потрясенный Клинт, когда остальные все просто пялятся на Стива. И да, до Стива двойной смысл его слов доходит только через долгое мгновение, и он краснеет, проклиная новый вольный век, в котором сексуальный подтекст искали даже в случайном взгляде. — Так, — говорит Тони. — Прости, но у моего отца было его “долго и счастливо” с моей мамой, даже “умерли в один день” было. Да и мама моя тогда еще отца не встретила, так что… меня вообще не должны касаться ваши… отношения. — Я не об этом! — возмутился Стив. — Мне девушки нравятся! А твой отец всегда любил Киду! — Кто такая Кида? — хмурится Тони. И Стив просто не знает, что на это ответить, потому что: — Ты же знаешь, кем были твои родители до того, как они назвались Марией и Говардом? Лицо Тони становится сложным. Он явно не понимает, о чем говорит Стив, но у него точно были подозрения, потому что это Тони Старк! Он не мог не заметить… некоторых особенностей. — Когда мы встретились впервые, — продолжает Стив, — я думал, что ты — Майло, что ты просто сменил лицо… снова… по какой-то причине. Жесты, голос, прищур… ты был так похож на Майло, что я просто… Я был уверен, что ты — Майло, что ты просто играешь и делаешь вид, что не знаешь меня. — Погоди, — просит Тони, — ты думал, что знал меня… до войны? — Технически, с Майло мы познакомились во время эксперимента, — вздохнул Стив. — Нет никакого шанса, что я пересекался с ним как с Майло Тэтчем. Он был начинающим и гениальным историком и исследователем… а я тогда еще не родился. — Так, — говорит Тони. — Это всё звучит бредово. — С нами за одним столом сидит тот, кого на Земле считают богом, — напоминает Стив. — Я не говорю, что тут нет зерна истины, — отмахивается Тони. — Но из того, что ты говоришь, я не могу понять… ничего. Кто такой Майло Тэтч? — Твой отец! — чуть громче и резче, чем стоило, отвечает Стив. А потом в конференц-зале повисает тишина. Мстители просто молчат, а Стив выдыхает очень сдержанно, потому что вся эта ситуация довольно… тяжела. Он не думал, что Говард может не рассказать своему сыну о… о том, что было. — Я погуглил, — сплетает пальцы в корзиночку Стив. — То есть, это слово звучит очень странно и довольно… нелепо, но я погуглил, чтобы посмотреть на твою семью, Тони. И твоя матушка — точно Кида. Я уверен. Я рисовал ее портрет со слов твоего отца. Ты знаешь кого-то из ее семьи? — Мама — сирота, — напряженно отвечает Тони. — Что не так с моим отцом? — Твой отец, Майло, — вздыхает Стив, — был гениальным ученым-лингвистом, который… — Мой отец, — твердо говорит Тони, — Говард, был гениальным оружейником, торгашом и первостатейным мерзавцем. — А твоя матушка говорила на всех языках мира, — продолжает за него Стив. — Она легко загорала, могла смеяться просто так и всегда говорила об ответственности правителя. Майло… Говард мне рассказал. С Кидой я лично не встречался. Мы пытались пробиться через три найденных входа в Атлантиду, но так и не смогли. — Атлантида, — крайне сухо повторяет Тони. — Роджерс, это… — О, Атлантида! — вдруг радостно говорит Тор. — Кида… Кидагакаш? Когда я навещал этот прекрасный край, она была совсем крошкой. Мы бросали ягоды в стражей и убегали. Не смотрите так, я был мал и даже не получил еще разрешения обучаться с воинами. Она Локи понравилась. Он, кажется, немного влюбился в нее. Наше единственное поселение в Мидгарде… жаль, что оно так горестно пало. — Атлантида, — снова повторяет Тони, но в голосе его живет странная надежда. — Роджерс, давай с самого начала. Кто такой Майло Тэтч? Джарвис? — Майло Тэтч, — тут же отзывается искин, — был ученым-лингвистом, пропал в ходе второго путешествия в Атлантический океан. Всё его состояние по завещанию отошло Говарду Старку. В центре стола вспыхивает голографическая фотография худощавого светловолосого парня, стоящего рядом с кораблем. — Он… блондин, — говорит Тони. — Он тестировал на себе какую-то сыворотку, — качает головой Стив. — Мне Пэгги однажды сказала, что Говард так тепло ко мне отнесся, потому что сам когда-то был мелким и слабым. — Изменение внешности возможно из-за перестройки ДНК, — кивает Брюс. — Но… Это довольно больно, полагаю. — Думаю, он бы не остановился ни перед чем, — вздыхает Стив. — Когда Майло Тэтч отправился в Атлантиду, он нашел не развалины, а людей — атлантов, которые некогда опустили свой город на дно морское. — Мы тогда потеряли с ними всякий контакт, — серьезно кивает Тор. — Думали, что все они сгинули — всё же технология щитов работала довольно странно… в Мидгарде. Асгард только за счет нее и держится, но там всё автоматизировано, а вот в Атлантиде это было завязано на королевский род. — А последней королевой была Кида, — соглашается Стив. — Ну… и Тони. — Я не королева, — смотрит на него Тони. — Ты королевского рода, — хмыкает Тор. — Поверь, ДНК играло не последнюю роль в творениях Асгарда… значит, и Атлантиды. Так что веленью твоему может подчиняться целый город, Старк. — Ну да, Башни для него маловато, — бормочет Клинт и уточняет: — Фьюри должен знать о том, что мы сейчас отправимся в Атлантический океан, чтобы найти родину Тони? — Нет, — улыбается ему Наташа и уточняет у Стива: — Значит, Говард Старк — это новый облик Майло Тэтча, который нашел Атлантиду? — Да, — кивает Стив. — Кида — мать Тони и тысячелетняя атлантка, — продолжает Наташа. — Да, — осторожно проговаривает Стив и вскидывает руки: — Да. Это звучит несколько… бредово. Но я знаю, что Майло потерял дорогу в Атлантиду. Он сказал, что вынужден был отправиться домой, а… потом началась Первая Мировая война. Сначала его не хотели везти на середину Атлантического океана, а потом… — А потом входы были разрушены, — говорит Тони. — Мама… — Он сглатывает. — Мама рассказывала мне сказку… про мир, где нет солнца… — И лишь над головой сияет кристалл невероятной красоты, — кивает Стив. — Да. Говард рассказывал. Он… боялся забыть. Я рисовал с его слов. Это… должно быть невероятно. Тони смотрит растерянно, а потом говорит: — Не важно. Они мертвы. Атлантида… может, она и существует, но… — Но ты — ее законный правитель, — твердо грохочет Тор. — Твоя мать должна была привить тебе ответственность за твой народ, который после потери законной правительницы должен быть преисполнен смуты. Но что за воин сразил Кидагакаш? — Не воин, — вздыхает Тони. — Автокатастрофа. Машина просто взорвалась… — Он застывает, пораженный своей мыслью, но договаривает: — Тела сильно обгорели. Гробы были закрытыми, а мне даже не дали взглянуть на них! Он выдыхает, откинувшись на спинку стула, а потом качает головой. — Это могли быть не твои родители, — замечает Клинт. — Да, я сказал то, о чем подумали все, я знаю. Но… если вход в Атлантиду снова завален? — Джарвис! — ухмыляется Тони. — Мы ищем Атлантиду! — Я начал расчеты с того момента, как полковник Роджерс упомянул возможность существования Атлантиды, — сообщает искин. — Полковник Роджерс, могли бы вы сообщить, где на вашей памяти были входы в Атлантиду? — Конечно, — кивает Стив. — И рассказать могу, и показать, а с новой техникой, думаю, мы сможем добраться до нее быстро. Никто с ним не спорит. Только Клинт довольно улыбается и говорит: — Мы отправляемся искать Атлантиду. Именно так Стив оказался в джете в костюме для дайвинга. Щит ему Тони с собой взять не разрешил, зато дал репульсорный резак. — У меня тоже новые игрушки, — улыбается ему довольно Наташа, застегивая свой костюм. — Брюс, ты с нами или с Бартоном за штурвалом? — Бартон тоже хочет с вами, — ворчливо сообщает Клинт. — А я не хочу, — вздыхает Брюс. — Это значит, что я всех Мстителей научу водить джет, — вздыхает Клинт. — Даже Тора? — уточняет Наташа. — Особенно Тора, — твердо сообщает Клинт и кивает: — Снижаюсь. Старк, там нырять уже можно? — Нужно! — радостно отвечает тот. — О. Стойте. Тут кто-то… плывет к нам. Я к вам! Бартон, не снижайся! А потом на поверхность всплывает… подлодка в виде диковинной рыбины. Стив отчаянно жалеет, что у него под рукой нет щита, а потом он видит, как на подлодке открывается люк и поднимается… — Говард! — Роджерс, у тебя точно с моим отцом чисто платонические отношения? — уточняет Тони. — И вдруг это не он… а происки… чьи-то. — Чьи-то, — повторяет Стив. — Ага. Гидры. — А вдруг вы не всё там дочистили во Вторую Мировую? — легкомысленно отвечает Тони и выдыхает: — Мама. — Мы пришли с миром! — кричит в рупор Говард. Тор спокойно выглядывает из джета и, улыбаясь, говорит: — Ну я же говорил, что нырять не буду. А потом Клинт начинает смеяться. И Брюс. Наташа смешливо пофыркивает. Стив улыбается. А вот Тони молчит. И Стиву от этого тревожно. — Роджерс, говорить с ними будешь ты, — глухо то ли просит, то ли приказывает Тони. И Стив… просто не может с ним спорить. Он позволяет опустить себя на спину диковиной рыбины-подлодки и дружелюбно улыбается идущему к нему Говарду. — Стив! — выдыхает тот, останавливаясь. — Как? — Семьдесят лет проспал во льдах, — пожимает плечами Стив. — Майло, ты сам говорил, что мое тело способно на то, что могли в древности атланты… асгардцы, как оказалось. — Асгардцы, — повторяет Говард, а потом кивает: — Майло, а? Ты даже Барнсу этого не рассказывал. — Да, — вздыхает Стив. — Баки я этого не рассказывал… но сказал членам своей новой команды. Сам понимаешь — ты был официально мертв больше двадцати лет. — Тайны мертвецов ты не хранишь уже? — поднял брови Говард. — Крайне… неприятно удивлен. — Дело не в мертвецах, а в том, кому он рассказал, — сказал Тони, встав рядом со Стивом и поднимая маску, — отец. — Тони, — выдыхает за спиной Говарда Кида и бросается к сыну. — Тони!! Она застывает перед сыном, поднимает чуть дрожащие руки к его лицу, но так и не решается коснуться, когда доспех раскрывается, и Тони выходит из него, обнимая мать. — Вот как, — говорит подошедший Говард. — Мой сын в твоей команде. — Или я в его, — хмыкает Стив. — Мы еще не обсудили этот вопрос. Мы и командой стали… недавно. Просто Тони так похож на тебя, что я… принял его за тебя, честно говоря. — Его за меня? — возмущенно смотрит на Стива Говард. — Он лучше меня! А теперь, прости уж, я задолжал сыну несколько слов. Стив ничего не говорит, просто смотрит, как Говард подходит к своей семье, как застывает на миг в нерешительности, а потом обнимает их обоих. Почему-то он уверен, что теперь всё будет намного лучше. А через полчаса Говард говорит: — Вы уже уничтожили Гидру, конечно? Ладно. Но Стив мог же помечтать, да? — Мы будем уничтожать Гидру с Капитаном Америка, — почти благоговейно говорит Клинт. — Сбываются детские мечты, а, Бартон? — фыркает Наташа. В Атлантиде под светом подземного солнца они сидят на траве и обсуждают, как выжила Гидра. — Я сам виноват, — говорит Говард. — Мне нужны были силы и знания для того, чтобы добраться до Атлантиды. И я взял их — Гидровских ученых. Их завербовали в СНР, потом — в ЩИТ. А когда они пришли ко мне, обещая помощь… Они были сильней, а Кида… болела. — Солнце Мидгарда плохо подходит атлантам, — вздохнула Кида. — Когда я смогла выбраться наружу… вскоре я поняла, что начала стареть. — Уникальный микроклимат, — кивает Брюс. — Вероятно, вы все мутировали под светом этого… кристалла? — Кристалла, — соглашается Кида. — Мы, атланты, больше не можем жить на Земле, не старея, но… Я не… — Она улыбается. — Я была не против. Со мной был мой Майло… — Она улыбается Говарду. — Он сменил свой лик, но я полюбила его за его сердце и продолжала любить. У нас родился Тони. Она протягивает сыну руку, и тот сжимает ее пальцы очень бережно. — Но это подорвало здоровье Киды, — кивает Говард. — Мы пытались снова попасть в Атлантиду, но тот лаз, через который она выбралась, завалило… И… Тогда пришла Гидра. Я обменял пять бракованных сывороток на билет в Атлантиду. — Инсценировка смерти была твоей идеей? — холодно уточняет Тони. — Моей, — сжимает его пальцы Кида. — Я могла не пережить путешествие. А Майло, сердце мое, ушел бы следом за мной. Помнишь, Тони? Как в тех сказках… — “Жили долго и счастливо и умерли в один день”, — вздохнул Тони. — А потом вы здесь застряли. — Я очень не хотел, чтобы Гидра, у которой уже был… — Говард мрачнеет. — Точно. Стив. Гидру точно нужно уничтожить. У них был вполне себе живой Барнс. У него, правда, рука металлическая. Стив? Воды, Стив? — Нет, — качает головой Стив. — Я… Я в норме. — Как я, когда понял, что мои родители живы, — кивает Тони. — Ладно. Я понял. Но почему вы мне ничего не говорили? — Потому что мы выбрали жизнь в мире простых людей, Тони, — улыбается Кида. — Мы думали… если вернемся… тогда расскажем. — Но вы не вернулись, — хмурится Тони. — Роджерс, ты о чем думаешь? Мне твое лицо не нравится. — Гидра проросла в ЩИТе, — говорит Стив и ухмыляется: — Тони. Хочешь что-нибудь повзрывать? — О, определенно, — кивает Тони. — Но сначала я узнаю всё о Гидре, — с мрачным обещанием говорит Наташа. — Да и Барнса лучше у них… изъять до того, как мы взорвем Гидру. И Стиву на душе как-то легче становится. Он откидывается на спину и смотрит на свет подземного солнца — яркий, но не слепящий и… теплый какой-то. Дающий надежду. И покой. А потом мимо проносятся хохочущий Тор и пытающийся догнать его на каменном псе Клинт.