В номере отеля

              Юнги с Чонгуком редко доставалась одна на двоих комната в отеле, когда группа отправлялась в тур. Обычно бантан делили совсем иначе, и им, проведя перед сном пару часов за разговорами и играми, приходилось расходиться по своим постелям. Но в тот раз, перед концертом в Париже, их ждал восхитительный подарок. Не зря, наверное, этот город зовут самым романтичным в мире. Даже менеджеры неосознанно помогали парочке… — Ты вообще помнишь, когда мы в последний раз ночевали в одной кровати вне дома? — весело спросил Чонгук, когда дверь ванной открылась, и Юнги вышел, на ходу вытирая немного влажные волосы. — Это так круто. Мы ведь… — Мы что? — с улыбкой спросил Юнги, развешивая полотенце на спинке стула. — Ну… мы ведь не упустим возможность, так? — Возможность? Для чего? — всё коварнее улыбался Юнги. Усевшись на стул, он закинул ногу на ногу. Полы халата разошлись, обнажая стройные ноги. Чонгук прикусил губу. — Не понимаю тебя. — Я имею в виду, что мы могли бы воспользоваться подвернувшимся особенным случаем и здорово провести эту ночь. Что скажешь? — О, хорошая идея, — покачал головой Юнги, притворяясь, что жутко увлеченно перечитывает свои пометки в органайзере. — Сыграем в картишки? — Я о чем-то более веселом… — мурчаще протянул Чонгук, подаваясь навстречу. — Ммм. В крокодила? — Более… обнаженном и горячем? — Ааа, ты хочешь сходить в сауну! Прости, дорогой, я не очень люблю сауны. К тому же, мы уже оба приняли душ… Не думаю, что хочу. Чонгук прекрасно понимал его заигрывающую коварную улыбку. Юнги просто ждал, когда Чонгук скажет всё прямо. Он давно уже пытался раскрепостить парня, чтобы тот хотя бы со своим любимым человеком смог без смущения говорить слово «секс», а не ждал, когда Юнги сделает первый шаг, почувствовав чужое желание. Чонгук глубоко вдохнул и выдохнул. — Ладно. В этот раз я сделаю всё сам, идет? — Сделаешь что? — Ну… — Чонгук почувствовал, как щеки начинают гореть от стыда. — Сделаю тебе минет. А там посмотрим, как дело дальше пойдет. Что скажешь? — Скажу, что ты можешь начинать… Юнги отложил органайзер и улыбнулся куда мягче. Чонгук подошел ближе, всё еще ужасно смущаясь, и протянул руки. Подцепив самые кончики, он принялся ловко развязывать пояс на халате Юнги и потянул на себя, заставляя встать со стула. Он сильно мял ладонями горячие после душа ноги, Юнги хмыкал, но не возражал, чувствуя, как волны удовольствия накатывают на него от такого внимания. Особенно приятно было ему, когда Чонгук погладил его по спине под халатом — очень осторожно, но решительно. Чонгук окончательно развязал халат Юнги, потом развязал пояс у себя, и их халаты упали на пол. Теперь они были почти обнажены. Юнги почувствовал, что тоже краснеет, впервые его парень решился действовать сам, от этого в душе разливалось особенное тепло. Юнги закрыл глаза, и все то, что его беспокоило, исчезло. Он расслаблялся и светился от счастья. Чонгук заставил его лечь на широкую гостиничную постель и пристроился рядом, буквально пожирая взглядом любимое тело. После ласк Чонгук спустил белье Юнги и вытащил его затвердевший орган наружу. Заправив прядь длинных темных волос за ухо, Чонгук наклонился, взял член в рот и стал медленно сосать. Юнги задрожал и закинул ноги ему на плечи. Чонгук стал двигать головой вверх-вниз, неспешно, нежно водя губами по стволу, стараясь доставить как можно больше наслаждения. Юнги блаженствовал. Это счастье должно было продолжаться вечно. Его пальцы сжались в кулаки, стискивая простынь, а дыхание стало хриплым и немного прерывистым. Через пару минут он уже чувствовал, что хочет закричать. Чонгук продолжал делать свое дело. Этот минет был лучшим в его жизни, как будто Чонгук делал это не третий-четвертый раз, как будто тренировался годами. И осознание того, как редко его малыш соглашается на такое, еще больше подливало масла в огонь страсти. Юнги уже не в силах был сдерживать свои чувства и вскоре издал протяжный стон. Он почти потерял контроль над собой, и его рот открылся, беспрерывные вздохи слились. Чонгук изменил угол, с некоторым усилием отклоняя член, и Юнги почувствовал, что внутри у него что-то бурлит от восторга. Это было необыкновенно. Скоро он почувствовал, что готов кончить. Он понял, что не может больше ждать, и, собрав все силы, дернулся вперед. Через секунду он уже изливал сперму прямо в рот Чонгуку. Чонгук быстро облизал член и взял его в руку. Юнги подумал, что именно этого он и ждал весь день. Этот оргазм должен был длиться вечность, потому что это явно был его собственный Рай. Он с трудом сглотнул, стараясь восстановить дыхание. Чонгук взял его член руками и стал целовать. Юнги хотел, чтобы это продолжалось как можно дольше. Скоро его тело уже не могло переносить ласки Чонгука, томление на грани страдания. Он начал двигаться. Чонгук не отпускал его и только водил губами по красной головке. Юнги очень хотел кончить еще раз в этот вечер, и Чонгук понял его желание. Он взял его в рот и начал старательно лизать. Его язык скользил по стволу, оставляя за собой полосу влаги, которая все время смывалась языком Чонгука. По всему телу Юнги прошла новая волна приятного жара. Он выгнулся и раздвинул ноги еще шире. В ту же секунду Чонгук сжал его член руками, и тот снова окончательно затвердел. Юнги чувствовал, как по всему его телу проходит легкая дрожь. Ему стало так хорошо, что он с трудом удержался от крика, он хотел снова и снова. Чонгук оторвался от его члена и стал покрывать его тело нежными поцелуями. Его язык был сладок, и его прикосновения заставляли Юнги тихонько постанывать. Это было похоже на ласку вечернего ветерка. Юнги почувствовал, что его охватывает хорошо знакомое томление, которое дарил ему в жизни только один человек. Чонгук сильно и коротко надавил на его член, и Юнги вздрогнул. Чонгук двинулся вверх по члену Юнги, а потом опустился вниз. Его руки стали массировать и поглаживать яйца, заставляя Юнги снова сладострастно сжимать кулаки. Юнги чувствовал, как на его живот стекают капли спермы. Чонгук вернулся и опять стал сосать член Юнги, намного сильнее и быстрее, теперь уже почти что грубо, по-новому, а после этого резко ввел в него влажный от слюны палец. В этот момент он выпустил изо рта член Юнги, и тот сразу же расслабленно раскрылся. С губ Юнги сорвался новый слабый стон, а через пару минут Чонгук ввел второй палец. Юнги стал постанывать и извиваться всем телом. Чонгук шлепал его по ягодицам, как плохого мальчика, и постепенно наращивать темп в качестве «наказания». Постепенно его движение стало таким быстрым, что Юнги пришлось стиснуть зубы. Чонгук продолжал водить пальцами взад и вперед, а после нескольких сильных и быстрых толчков вынул руки из-под зада Юнги. Тот замер. Чонгук развел его бедра в стороны, Юнги распластался на кровати в полубессознательном состоянии. Было заметно, что его тело уже вновь готово к оргазму, и не хотелось тянуть. Но в то же время хотелось поиграть еще немного, заставить взвыть от желания. Чонгук сел на Юнги сверху и принялся неторопливо водить руками по его шее, груди, животу, лаская. Юнги не двигался, и на его лице застыло выражение полного блаженства. Чонгук придержал его влажный от смазки член и уверенно ввел его в себя. Юнги застонал и выгнул спину, проник в него сразу целиком, по самые яйца, а в следующий момент его рука потянулась к члену Чонгука. Чонгук посмотрел на Юнги, закрыл глаза и сладострастно сжал губы. Он трахал себя членом Юнги с нарастающей силой, и скоро его голова откинулась назад, а из его горла вырвался звук, похожий на стон. Он сжимал ягодицы, напрягал мышцы, и тут же расслаблял их, поднимаясь, почти что выпуская из себя чужой член, а потом снова насаживаясь до конца. Да он почти что прыгал на члене, двигая бедрами так резко и при этом плавно, как может только настоящий танцор. Старался, заставляя Юнги впиваться ногтями в его бедра. Удары его плоти становились все сильнее, и вскоре они оба кончили. Юнги почувствовал сладость оргазма и сжал член Чонгука, а тот излился ему на живот, в последний раз простонав его имя. После этого они долго лежали молча. Чонгук чувствовал, как между ягодиц на постель вытекает сперма, но не хотел ничего с этим делать, хотел только всю ночь лежать в обнимку с любимым человеком, который способен одной лишь улыбкой заставить его сделать нечто подобное, нечто непривычное и совершенно дикое… — Думаю, утречком можно будет еще разок, — шепнул Юнги, целуя его в щеку и укрывая легким одеялом. — Только в следующий раз стараться буду я, идет? — Люблю тебя, Юнги. — И я тебя, малыш. Спи.