У нас есть 40 дней

— Хорошая игра была! — Сказал Хината, радостно прыгая по дороге, — Они такие — бам! А Нишиноя — хоп! А потом ты — бам, а я — тыдышь! Кагеяма слегка улыбнулся, слушая понятные лишь Хинате фразочки. Этот мелкий на вид и беззаботный паренек, похожий на младшеклассника, час назад сосредоточенно разнес команду противника. Тобио поражало то, как легко Хината меняется на глазах, и как естественно все образы на нем выглядят. У Кагеямы даже проскользнула мысль о том, что Шое был бы прекрасным артистом, мог бы сниматься в кино. Его ждала бы бешенная популярность. Впрочем, точно такой же популярности Хината с легкостью мог бы добиться и в волейболе. — Дурояма, ты опять меня не слушаешь? — Возмутился идущий вприпрыжку перед Тобио Хината. — Слушаю я. И хватит меня так называть! — Да? И о чем же я говорил, Дурояма? — Проигнорировав последнюю реплику Кагеямы, вопросил Хината. — Ну… Эмм… — Тобио замялся. Он действительно последние несколько минут не слушал своего сокомандника. — Так я и думал! — Надулся Хината, — Ну и пойду тогда один! - Шое быстро побежал вперед. Неужели его настолько задело то, что Тобио не слушал паренька? Неужели он говорил что-то важное? Кагеяма побежал вслед за центральным блокирующим, что уже подходил к пешеходу и не замечая красного света вылетел на дорогу. — Стой! — Кричит Тобио замечая это, — Там же красный! Шое послушно останавливается и оборачивается. Только делает он это на середине дороги и не замечает несущийся на него черный внедорожник. Все внутри тела Кагеямы сжалось. Настолько сильно, что и слова не вымолвить, не сдвинуться. Не пошевелить ни одной из конечностей, ни единой мышцей. Глаза в глаза. Синие с болью в глубине, карие с непониманием и недовольством. Миг, и все из этих карих глаз исчезает. Остается лишь пустота. Кагеяма вскакивает с кровати тяжело и прерывисто дыша. Устало трет глаза руками надеясь, что сон останется сном. Но увы. Этот сон — воспоминание годовой давности. Тогда Хинату сбил тот проклятый внедорожник. И он не просто сбил. Водитель не что не остановился, он переехал итак искалеченное тело Шое и уехал в неизвестном направлении. Только после этого тело Кагеямы начало его слушаться и он побежал к другу судорожно набирая номер скорой. После этого случая в любимых карих глазах ни отразилось ни одной эмоции. Они больше вообще не открывались. Шое впал в кому. Именно с тех пор Кагеяме каждую ночь снился этот сон, бередя так и не закрывшуюся рану. Тобио все думал, а что, если бы он тогда, в тот злополучный вечер слушал бы Хинату? А если бы придумал и соврал что ни будь? Или поймал убегающего друга за руку? Остановил? Или наоборот не звал бы остановиться? Или смог бы крикнуть о приближающейся опасности? Хоть что ни будь? Кагеяма встал с постели мельком глянув на часы. 5:28. На тренировку рано, спать поздно. Поэтому Тобио направился на кухню. Из окна лился слабый свет от поднимающегося солнца. Летом рассвет наступает рано, и часто, как и сейчас, отливает всеми оттенками красного и оранжевого. Взгляд Тобио устремился на часы, у Кагеямы имелась плохая привычка при каждой возможности проверять время, и остановился на темном силуэте. Кагеяма встал в ступор, но все же нашел в себе силы привычным жестом щелкнуть по кнопе выключателя. Яркий желтоватый свет озарил кухню и гостя. — Хината? — В шоке спросил Кагеяма. Он все еще спит, или это глюки? Не может же лежащий еще вчера в больнице Шое сейчас стоять в его кухне? — Ага, — Протянул Хината. — Н-но как? Ты же еще вчера был в коме, я приходил и видел. Да и если бы ты из нее вышел, мне бы позвонили. Да и тебя бы из больницы не выпустили! — Затараторил Тобио. Ему абсолютно точно не верилось в происходящее. Да и как вообще такое возможно? Он скорее всего спит, совершенно точно спит. — Не знаю, — Почесал затылок Шое, — Я проснулся, а вокруг разные аппараты пищат, гудят. В руку игла с капельницей подключена, а сам я в больничной одежде, — И вправду, Хината был одет в белую майку и белые же штаны, — Сначала испугался конечно, но стал думать, что последнее помню. Вспомнил как мы с тобой вчера поругались, как я убежал и в меня вроде машина врезалась. А как только о тебе подумал тут оказался. Странно, да? Мне кажется что это сон, но какой то он уж слишком реальный. — Вчера? Шое, это было почти год назад… Да и как вообще такое возможно, от одной мысли перемещаться куда-то? — Тобио старался найти что ни будь, хоть что ни будь, что подтвердило бы нереальность происходящего. Но солнце, больно резавшее глаза, сонное состояние и Хината, тоже говоривший о сне доказывали реальность происходящего. — Ладно, сейчас сходим в больницу и узнаем что и как. У тебя обувь есть? — Заметив босые ступни Шое спросил Кагеяма. — Нету. Я там лежал без обуви. И как это год? — По дороге расскажу — Сказал Тобио решительно направляясь в комнату, к шкафу с одеждой. Для прогулки в больницу ему нужно было переодеться, да и Хинате сменить слишком выделяющуюся одежду не мешало бы. Уже на улице как и обещал Кагеяма в подробностях рассказывает Шое о произошедшей год назад катастрофы и ловит на себе пораженный взгляд Хинаты. А он очень даже ничего смотрелся в черных шортах и черной же майке Тобио. Ему до сих пор не верилось, что он может видеть такое родное лицо живым и здоровым, будто ничего не было. И он бы и дальше упивался этим ощущением неверия и недопонимания если бы не косые взгляды прохожих. Всех. Абсолютно все смотрели на него как на психа, сбежавшего из психушки. Напрягшись Кагеяма проверил, все ли у него нормально с внешностью и спросил: — Со мной что то не так? — Да нет вроде — Почесал щеку Хината — Выглядишь старше, чем я тебя помню, ну и только. — Странно — Протянул Тобио и заметил как какая-то мамаша закрывала свою дочь от него собой — Очень странно. После входа в поликлинику ни Тобио, ни Шое не говорили не слова. Они поняли, что прекратившиеся сейчас удивленные взгляды как-то связанны с их разговором. — Здравствуйте — Произнес Тобио подходя на ресепшн. — Здрасьте — Отнюдь не доброжелательным голосом протянула полная женщина в очках с толстенными стеклами. — Мы к Хинате Шое. 148 палата, 1 корпус. Кагеяма Тобио. Мед сестра кинула нечитаемый взгляд из-под очков на парня и разрешила пройти. — Почему на нас все так смотрят? — Донимал с расспросами Кагеяму Хината. — Подожди. У меня есть предположение, и сейчас мы его проверим — Тихо бросил Тобио Шое. Проходившие мимо две мед сестры расслышав его слова посмотрели на него большими глазами и стали шушукаться. — Ладно — Вздохнул Хината понимая, что спорить бесполезно. Парочка зашла в палату. Обстановка была скудной — одна единственная кровать, лампочка, торчащая прямо на проводе посередине комнаты, множество странных аппаратов, капельница и полупустой столик на колесиках. Но внимания удостоилась лишь кровать. Кровать, занятая Хинатой. Точно таким же Хинатой, что сейчас стоял открывая и закрывая в шоке рот. — Как я и думал — Вздохнул Тобио садясь рядом с тем Хинатой, что сейчас лежал с закрытыми глазами — Либо это слишком реальный и затяжной сон, либо мой старый «талант» вновь проснулся. — В смысле? Я уже вообще ничего не понимаю! Я же вот он, стою тут. Как кто-то столь похожий на меня может лежать сейчас здесь? Да еще с таким же именем? И вообще, что за талант? — В какой бы непонятной ситуации не оказался Шое, его тяга узнать все и вся, еще и поподробнее никуда не денется. Тобио устало хмыкнул и начал. — Еще когда я был ребенком меня воспитывала моя бабушка. Она верила во всякие суеверия и прививала эту веру мне. И вот однажды в поселке, где мы тогда жили умерла одна умудрённая годами старушка. Сколько ей тогда было? Не помню, но явно за сотню — Хината тоже сел внимательно слушая — И вот умерла она, ее похоронили и все хорошо. Но шли мы как то по проселочной дороге, и вдруг я вижу к нам на встречу та старушка идет. С тех пор то и выяснилось, что я вижу призраков. Даже не так. Я вижу души умерших людей, что еще 40 дней после смерти ходят по нашему миру невидимые всеми. — Но… Почему ты тогда меня видишь? Ведь если я душа, а это — Шое указал на себя же, лежащего на кровати — тело, то оно должно умереть. Но оно жив… Хинату прервал писк аппарата. Он показывал ровную линию пульса.