Золотая клетка

Я сильно сглупил во время ремонта… И зачем только нужны такие прочные двери? Меня пугает тишина, наступившая в комнате Мэй слишком резко. Как только дверь удается окончательно выбить, на глаза опускается туман. Меня душит злость на этого урода. Не думая ни о чем, я рывком стягиваю Ива с кровати и несколько раз бью лицом о пол, чтобы он меньше брыкался. Краем глаза вижу, как Сэм кидается к кровати, на которой лежит Мэй. Замечаю его легкий испуг и панику. А если Сэм проявил эмоции, значит, всё очень серьезно. Закипаю… словно чайник. Мне кажется, что во всем теле начинает бурлить кровь. Пелена на глазах и ярость. Ив брыкается на полу, пытается скинуть мое колено с его спины. Не дождешься, урод. Живым ты не уйдешь отсюда… Пойдешь на корм рыбкам. Вновь поворачиваюсь к кровати. Сэм заворачивает Мэй в одеяло и слегка приподнимает ее, чтобы взять на руки. Мэй… моя маленькая девочка, что этот ублюдок сделал с тобой? Ты вся в крови… всё твое милое личико… — Арно! — кричу так, что вздрагивает даже друг, пораженно смотря на меня. — Забери Мэй! Отнеси ее ко мне в комнату и вызови врача! Приведите ее в чувство, живо! Голос срывается от злости, я начинаю трястись. Она разрывает меня изнутри. — Старк… ты не понимаешь! — кричит мне Ив, отхаркиваясь кровью. — Она предательница! Она сливала все данные шайке Ричи! Она предала тебя! — Единственный предатель здесь – ты! Я слышу, как суматоха удалилась, а значит рядом никого. — Сэм… подержи-ка его… — Ты теперь на грани смерти, Старк! Как ты можешь защищать ту, что предала?! Ты ведь ненавидишь предателей?! Я не буду повторяться. Пусть орет и дальше эту песню в свою защиту. Меня слишком сильно недооценивают, думая, что я не разбираюсь в людях и легко подпускаю к себе кого угодно. Подхожу к камину, который еще толком не остыл и вновь развожу огонь. Боже мой… это ведь я во всем виноват… Не нужно было подпускать близко этого психа к моей маленькой девочке. Не знаю, на кого сильнее злюсь, на себя или на этого урода. Он что-то кричит мне, но я не слышу… Сэм хорошенько ударяет его ногой в живот, и Ив скулит, словно псина, но даже так продолжает скалиться и кидаться угрозами. Когда огонь разгорается сильнее, подхожу к парню и хватаю за волосы. Тащу по полу и укладываю вплотную к камину, прижимая его лицо ногой к полу. — Если бы не дурацкий план твоего босса, то я бы грохнул тебя, когда ты клялся мне в верности! Думаешь, это ты обхитрил меня?! Думаешь, сделал из меня дурака?! Я всё знаю про всех! Я знал, что ты подставная крыса! Я сам позволил тебе вести двойную игру у себя в доме! Но… Знаешь… Твое предательство в мою сторону… Это пустяки. Я не сильно обижаюсь, потому что всегда знал, кто ты. Единственной моей ошибкой во всем этом было то, что я недооценивал тебя… Я не считал тебя психом… Я позволил тебе не просто говорить с Мэй… позволил дышать рядом с ней и смотреть на нее. Позволил втянуть в эту игру. Я слышал, как ты и твой дружок закидываете ее лживыми обещаниями. Играете на ее доверчивости и доброте. В какой-то момент я и сам начал верить, что ты заберешь мою девочку и отвезешь назад в Лион… Я прощу тебе предательство, Ив, но только в свою сторону… Но я не прощу тебе то, что ты посмел сделать с Мэй… Я не прощу тебе всю ту ложь, что выложил на нее. Злость берет верх. Я вновь хватаю парня за волосы и тащу его голову в огонь камина. Ох, этот душераздирающий крик… Покричи… покричи, друг…. Покричи так же, как кричала бедняжка Мэй. Да… давай… моли… моли о пощаде. Ты всё равно ее не дождешься! Прижимаю его голову кочергой, чтобы он не поднимал ее. По комнате разносится запах жженой плоти и волос. От него хочется блевать, но я сдерживаюсь. На лице появляется улыбка… Люблю, когда страдают такие люди, как Ив, это вызывает у меня неподдельную радость. Он всё орет, бьется в конвульсиях от боли. А мне хочется еще его помучать… Мне кажется, ему этого мало. Нужно еще… Еще больше страданий! — Тони… — Сэм придерживает меня за локоть, но я легко его отталкиваю. Не лезь, дружище… не попадай под горячую руку. — Хватит… Давай его просто… — Никаких просто! — кричу я. — Он не заслужил никаких «просто»! На этих словах бью Ива кочергой по голове. Потом еще и еще. — Он заслужил! Пусть подохнет как следует! Не ори, уебок! В аду в таком же пламени наорешься! Я бил его и бил… По всему телу… ломая кости… раздрабливая череп. Не знаю сколько бы это продолжалось, если бы Сэм не оттащил меня от трупа уже силком. — Всё! Успокойся! Тише! Он мертв… — отобрав у меня кочергу, Сэм меня встряхивает и выплескивает воду из вазы в лицо. — Ты его убил… Тони… Успокойся. — Мэй… Она жива? — Да… Наверное, из-за болевого шока потеряла сознание. Уверен, что с ней всё будет хорошо. — У нее кровь… была… — Ив ее побил… Синяков много будет и шрамов, наверное, но я уверен, что врачи всё это вылечат. Не переживай. Дрожу от напряжения, ноги подкашиваются, но друг держит, не позволяет упасть. — Соберись… Всё уже позади. Мэй в безопасности. — Бедная девочка… Боже. Бедная девочка… Это я виноват! Я! Всё по моей ошибке! Как я мог! — Нет, Энтони. Ты не виноват. Не виноват в том, что существуют такие уроды. Ты не можешь знать всё. Просто успокойся. — Я хочу к Мэй. Пойдем к ней… — Может, ты отдохнешь? Мэй сейчас… — Я иду к Мэй! — строго говорю я, и Сэм кивает. Он отводит меня в комнату, где столпились почти все. Им достаточно лишь посмотреть на меня, чтобы понять… Им пора. В комнате остаюсь я, Сэм и приехавший доктор. Моя дрожь усиливается, когда я смотрю на Мэй. Её лицо хоть и протерли от крови, но ссадины продолжают кровоточить. Она спокойно дышит, лежа в кровати, окруженная горой подушек. — Док… она приходила в себя? — спрашивает Сэм. У меня нет сил даже шевелиться. — Да, она пришла в себя… Но через минуту сразу отключилась. У неё может быть сотрясение из-за сильного удара в висок. Сейчас её нужно привести в чувство. Утром отвезти в больницу на обследование к врачу и желательно ещё отдельно к гинекологу, раз девушка подверглась изнасилованию, — врач говорит это так спокойно. Как он может быть спокоен?! Как он может говорить об этом обыденным тоном?! — Что-то ещё, может? — продолжает диалог Сэм. — Дальше нужно ждать стабильного состояния. Если потребуется отвести девушку к психологу… Лучше поменяйте ей комнату. Чтобы она легче переносила произошедшее. — С ней всё будет хорошо? — с волнением спрашиваю я, заметив, как врач поднимается со стула. — В плане медицинского лечения, да… Все ее синяки, ссадины и шрамы уйдут. Сотрясение, если присутствует, вылечим. В плане её психологического состояния сказать ничего не могу. — Я понял… я понял, — киваю я. Доктор ободряюще хлопает меня по плечу и уходит. Сэм решает проводить мужчину, оставляя меня с Мэй наедине. Ох, Мэй… Моя милая девочка. Ты много чего пережила в этой жизни и то, что произошло сегодня… Моя вина… Напрямую моя. Я подсаживаюсь ближе и глажу её по голове. Сейчас мне кажется, что она теперь более хрупкая и маленькая. Я засыпаю рядом с кроватью. Мне не хочется отходить от Мэй ни на шаг. На утро она словно в забвении. Девушкам с трудом удаётся её одеть. Мэй часто отключается, и до больницы мы везём её всё в том же обморочном состоянии. Сотрясение, к сожалению, подтверждается, да и гинеколог никаких радостных вестей нам не даёт. Почти неделю Мэй находится в полудреме. Она толком не ест и много спит. Я рядом… Я не отхожу от неё ни на шаг. Работаю тут же. Сам кормлю, сам умываю. Она будто не видит меня… Не понимает, где она, что делает, да и кто она сама такая. В один из дней, когда Мэй вновь погружается в сон, я бездумно брожу по комнате. Иногда разглядываю вид из окна, иногда пересчитываю таблетки Мэй. Так в комнате я нашёл одну занятную вещь. Белоснежная музыкальная шкатулка с серебряными узорами. Мелодия там тихая, и поэтому я решаюсь ее открыть, надеясь, что это не пробудит девушку. И вот она играет уже около часа, а я всё не могу наслушаться и перестать разглядывать ее содержимое. — Энтони?