Рождённая под знаком Хагалаз

      Смех и пьяные голоса заглушали задорную музыку. То тут, то там разливался эль, рабыни разносили яства и покорно следовали за мужчинами, которые ненадолго решили отвлечься от пира. Свет множества свечей разгонял мрак и дарил слабое тепло. Очаг весело потрескивал сухими дровами, словно тоже принимал участие в гулянии. В воздухе витал плотный запах алкоголя и сочного жареного мяса. Сидящие за длинными столами бородатые мужчины на перебой рассказывали о битвах дедов и отцов, в их голосах звенела стальная гордость, а некоторые даже упоминали матерей — великих женщин, которые держали в своих руках мечи не хуже мужчин. Их длинные бороды слипались от струящегося блестящего жира, жёсткие пальцы с лёгкостью разламывали тонкие кости зажаренной курицы.       Над всеми гостями возвышался длинный стол ярла. В центре сидел сам ярл — статный мужчина с чёрной бородой, заплетённой в тонкую косичку. Когда тяжёлые двери распахнулись, он даже не повёл густыми бровями, в которых проглядывалась редкая седина, настолько сильно был погружён в тяжёлые раздумья. А мысли ярла были полны различными проблемами: слишком мало осталось денег; скотины за прошлую зиму погибло много от известной лишь Богам хвори; земли, на которые планировали набеги предстоящим летом, так же обеднели и практически опустели.       — Доброго вечера вам, господин!       Звонкий девичий голос заставил его едва заметно вздрогнуть. Оторвавшись от созерцания танцующего пламени свечи, Хвитсерк перевёл взгляд на гостей. При виде молодой особы губы сами собой расплылись в слабой улыбке. Ничего так ни радует старческое сердце, как смотреть на одарённых милостью и красотой Фреей девиц. Перед ним стояли трое: девушка и двое мужчин по обеим сторонам от неё. Хвитсерк усмехнулся, словно два льва защищали львицу. Когда-то он тоже таким был — ревнивым и вспыльчивым. И любые взгляды, обращённые в сторону его жены, считались поводом для отсечения конечностей.       — Доброго! — воскликнул ярл, и гости поддержали его громкими голосами. — А ты выросла, Илва Ульфсон! Помню тебя совсем маленькой на отцовской шее! — он рассмеялся и на несколько секунд поддался лёгкой ностальгии. — Представь своего жениха, что ли!       — Барон Иоганн фон Штосс! — как можно более гордо и громко сказала Варя, чтобы в каждом углу этого длинного дома было слышно его имя, и демонстративно взяла бастарда за руку.       — Хо-хо! — брови ярла удивлённо поднялись вверх, он с интересом поглядел на рыцаря. Штосс показался ему слишком молодой партией для дочери покойного бонда, который ко всему прочему был ярлу хорошим другом. Взгляд сместился в сторону. Второй мужчина доверия не внушал, но Хвитсерк никак этого не показал, решив, что к гостям следовало проявить максимум уважения. — А вы?       — Рагнар Артемсон.       — М-м-м, интересно! Я слышал, у вас также есть прозвище «Немой», я думал, вы и впрямь, хе-хе, немой! — Хвитсерк взглянул на жену. Аса являла собой привлекательную женщину среднего возраста с ярко подведёнными веками. Волосы её были белы, как первый выпавший снег, а грустное лицо и извечно красные глаза — словно созданы для рыданий.       — Люди меня так прозвали за излишнюю нелюдимость, — с полуулыбкой ответил Рагнар.       — Это потому что тебе давно не наливали! — воскликнул ярл и поднял свой полный стакан эля. Гости загудели, словно потревоженные пчёлы, и алкоголь полился с новой силой, расплёскиваясь по столам и стекая на пол. — Пейте, ешьте! Через год мы сыграем прекрасную свадьбу!       — Через год? — тихо спросила Варя, присаживаясь рядом с Иоганном. Рагнар сел напротив. — Я думала, что уже через несколько дней!       — Тебе так не терпится стать моей женой? — лукаво спросил Штосс и аккуратно коснулся заплетённых волос Вари, за что через секунду поплатился болезненным толчком в бок. — Помилуй тебя Один, я же пошутил!       Варя с недоверием понюхала налитое в стакан пойло с красноватым оттенком. Запах был странный: резкий, с ягодными нотками. Девушка поморщилась, но решилась сделать маленький глоток незнакомого напитка.       — Фу, гадость! — Варя провела тыльной стороной ладони по губам и спешно схватила кусок мяса, чтобы как можно скорее избавиться от резкого привкуса ягодного алкоголя. Подобная реакция рассмешила сидящих рядом мужчин, даже извечно хмурый Рагнар тихо, но открыто рассмеялся. — Чего смешного?! — с набитым ртом проворчала девушка. Кончик языка всё ещё покалывало. — Ужас, как вы это пьёте?!       — Это эль, моя дорогая! — сквозь смех ответил Штосс. Краем глаза он всё время поглядывал в сторону сидящего Абьёрна — жениха мачехи. Здоровенный мужик, очень напоминающий медведя, оказался не кем иным, а лагманом — толкователем законов и, как назло, уважаемым человеком.       — Мы можем уйти отсюда? — устало просипела девушка, когда локоть широкоплечего мужика болезненно ткнулся ей в плечо. — Для чего эти гуляния вообще?       — Таков образ жизни, — Рагнар пожал плечами и допил оставшийся эль, но практически сразу же вновь наполнил стакан до краёв. Может быть, ему когда-нибудь посчастливится снова опьянеть до беспамятства. Не слушая недовольное бухтение надувшейся Вари, Немой внимательно проскользил взглядом по толпе и через пару минут выцепил из всех веселящихся гостей несколько особенно недоброжелательных лиц, но были ли это люди ярла или же кого-нибудь ещё — этого он не знал.       — Расслабься и получай удовольствие! — Штосс поднял стакан, и расплескавшийся от резких движений эль попал Варе на макушку. Заметившие это рядом сидящие викинги сразу же громогласно загоготали.       — Да уж. Я прямо в восторге от вечеринки, а в особенности от тебя! — рассерженная Варя выплеснула остатки своего эля прямо в лицо бастарда и, не дав ему сказать хоть слово, выскочила из-за стола. — Кобель.       Теперь все сидящие смеялись над замершим от неожиданности Иоганном и не забывали показывать на него пальцем. Бастард провёл по лицу, смахивая остатки ершистой пенки и липкие капли.       — Гарм на твою голову, это не смешно!       — Почему? — Рагнар вздёрнул бровь. Выглянув из-за широкого плеча сидящего викинга с крупными татуировками на руках, он заметил, как разозлённая девушка исчезла в толпе веселящихся гостей. — Ты только что прилюдно доказал, что не способен справиться со своей невестой. Видимо, ты носишь меч ради украшения.       На лицо бастарда пала мрачная тень. Несколько чёрных прядей прилипли к влажному от эля лбу.       — Хочешь проверить, мертвец?       — Милые бранятся — только тешатся! — сквозь смех проговорил ярл, не заметив перемен в лице юноши. — Не расстраивайся, молодой барон, дай женщине показать характер!       — Да, пусть побрыкается, — раздался протяжный едкий голос, слишком высокий для мужчины, но Штосс почему-то сразу понял, что он принадлежал Абьёрну. Лагман сидел на скамье, прижав к себе тощую рабыню. — А то спать с двумя мужиками сразу — тяжко, видимо!       Помещение взорвалось надменным и откровенным ржанием. Кто-то снова обрызгал Штосса элем, не успев выпить, как наружу вырвался безудержный смех; чья-то ладонь грубо похлопала его по плечу; проходящая мимо рабыня едва заметно усмехнулась, но сразу же опустила голову. Штосс крутил головой; всё, казалось, происходило в замедленной съёмке; перекошенные от алкоголя лица были красными, уродливыми, от всех невыносимо смердело перегаром. Алкоголь лился и расплёскивался в разные стороны, ошмётки еды падали на пол, где их сразу же съедал тощий пёс. Иоганн взглянул на Немого. Тот сидел на скамье и выжидательно смотрел в ответ, он оставался спокоен, ни один мускул на его лице не дрогнул, а непроницаемый взгляд насмехался над бездействием бастарда.       На лицо Штосса пала тень, его брови сдвинулись, а желваки заиграли. Момента, когда внутри что-то надорвалось, он не заметил, но там, где ускоренно билось сердце, стало горько и мерзко. Ярость вспыхнула обжигающим пламенем и в миг сожгла все мысли. Грузная фигура в чёрных доспехах поднялась медленно, неотвратимо. Иоганн возвысился над столом, капли пойла падали с его лица и волос.       — Прикуси свой язык, Абьёрн, сын треля и кабацкой шлюхи! — голос его прогремел в полной тишине. Люди замерли и напряжённо наблюдали. — Клянусь мьёльниром и клином Однорукого Тюра, ты прилюдно оклеветал чистейшую из женщин и за это ответишь!       — Ой-ой-ой. Напугал! Помолчал бы, сосунок. Я имел две доли добычи ещё тогда, когда ты ходил под стол! — Абьёрн не стал вставать, он надменно ухмылялся в густую бороду, продолжая поглаживать светловолосую рабыню по спине. — Твой подбородок лыс, как задница младенца, а на губах не обсохло молоко. Хотя… может, то и не молоко вовсе.       Помещение вновь наполнилось едким ржанием. Кто-то застучал рукой по столу, сидящие женщины с интересом сверкали глазами, словно любопытные совы. Штосс сжал кулаки, от бушующей злости на лбу вздулась вена. Бастард бросил взгляд на Рагнара, но тот продолжал пить с раздражающе равнодушным видом.       — Интересно, — продолжал Абьёрн с широкой улыбкой на бородатом лице. — девка из вас двоих выбрать не смогла или всё же предпочитает, чтобы ей сразу оба засаживали?       Глаза Иоганна на миг полыхнули. Момента, когда тяжёлая железная перчатка оказалась в руке барона, не увидел никто, зато все увидели, как она, пролетев несколько метров, попала в лицо Абьёрна, сбив того со скамьи.       — Хольмганг! — крикнул барон и, выхватив из руки Немого рог, одним глотком выпил весь эль. — Ты заплатишь за свои слова железную цену!       Все замерли в ожидании. Грузное тело Абьёрна поднялось.       — Так тому и быть! — довольно ответил мужчина, вытирая кровь, текущую из разбитого носа. — Ярл! Ты видел, этот щенок сам пролил кровь. Я в своём праве!       — В своём, в своём, — хмуро промолвил ярл. — Но и он тоже. Хольмгангу быть. Завтра на рассвете вы сойдётесь в битве до того, как Боги решат, на чьей стороне правда.       — Да будет так. — Иоганн поклонился ярлу со всем почтением и вышел, гремя воронёным железом.       — Н-да, — недовольно выдохнул Рагнар. Покрутив в руке пустой рог, он принялся глодать куриную ногу. — Такой вечер испортили.

⊹──⊱ᚺ⊰──⊹

      Перед площадью тинга Иоганн вышел молча, всё в тех же доспехах и с мечом в руке. От щита он отказался, в отличие от Абьёрна, который надел «очкастый» шлем и прикрылся круглым зелёным щитом.       — Мы не можем этому помешать? — испуганно пискнула Варя, сжимая пальцами края тёплого платья.       Стоящий за её спиной Рагнар отрицательно хмыкнул. С неба медленно посыпались пушистые хлопья. Танцуя на ветру им одним известный танец, они бесшумно опускались на землю и превращались в комки грязи, которые безжалостно растопчат люди. Снежинки приземлялись на головы женщин, одаривая их своей белоснежной красотой. На тёмных волосах Вари белые пушинки были особенно заметны, словно драгоценные камни, они искрились в пробивающихся сквозь тучи солнечных лучах, невольно приковывая взгляды.       Абьёрн стукнул рукоятью о дерево щита трижды, обозначая начало битвы. Барон же просто поднял над головой согнутый локоть, направив чёрный меч на противника.       Смертельная карусель началась мгновенно. Викинг бросился на рыцаря, стараясь толкнуть того щитом. Манёвр оказался предсказуем, Иоганн легко ушёл в бок и чудом успел увернуться от чудовищного секущего удара по ногам. Успел. В следующую секунду бастард обрушил мощный удар на противника. К сожалению, Абьёрн легко прикрылся щитом и ударил.       С ужасом в глазах Варя вздрогнула, перед глазами вспыхнули картинки, как лезвие топора лагмана рассекает латы Иоганна, и тот валится в грязь, окровавленный и побеждённый.       Барон подставил бронированную спину под удар, раздался яростный лязг железа. Абьёрн вложил всю силу в новый удар, прицелившись в щель доспехов между шеей и плечом. Он уже видел, как кровь ударила из разрубленной до груди ключицы, но… Иоганн ловко развернулся на пятках. Скользкая поверхность сыграла на руку. Удар прошёл вскользь по наплечнику, а меч рыцаря ударил мощным уколом сверху в живот Абьёрна. Брызнула кровь. Стальная песнь была окончена. Викинг выпучил глаза и пошатнулся. Лезвие широкого меча пронзило тело насквозь. Когда несколько алых капель смешались с грязью, меч покинул тело. Иоганн подбил ногой колени воина, чтобы тот оказался на четвереньках, и одним взмахом отсёк голову поверженного противника.       — Великолепно! — заорал кто-то под оглушительный гогот зрителей. — Клянусь Всеотцом, сам Тюр Однорукий не сделал бы это лучше!       Толпа гудела и ликовала. Они были довольны зрелищем, но никто не заметил одинокую удаляющуюся фигуру оскорблённой женщины.       Склонившись над поверженным, Иоганн шёпотом произнёс бездыханному телу:       — Я проклинаю тебя. Дух твой не найдёт покоя, не уйдёт в чертоги Вальхаллы или царство Хель! Ты будешь гнить здесь. Вечно! — и плюнул на тело, уходя к ликующей толпе с ослепительно белозубой улыбкой.       Старый ярл проводил юношу мрачным взглядом. В небе рассерженно прокричал ворон. Снег меланхолично падал, закрывая собой обезглавленное тело, которое вскоре оттащат в ближайший свинарник.       — Глупый! Какой же ты глупый! — кричала раскрасневшаяся Варя. Сотрясаясь всем телом от холода и страха, она кинулась обнимать Штосса. — Никогда больше так не делай!       От бастарда пахло сеном и далёкими, неизвестными девушке землями.       — А если бы он убил тебя?!       — Я несу честь Тюра, и до тех пор, пока правда на моей стороне, таким бесчестным и бесславным, как Абьёрн, меня никогда не убить! — в голосе юноши слышалось лёгкое высокомерие. Он посмотрел на Рагнара с вызовом и обидой. — Что, всё ещё думаешь, что мой меч для красоты?! Извинись!       — Хм, махаешь ты им ловко, — признал Немой. — Но этого недостаточно, чтобы победить противников куда серьёзнее. Тебе не хватает опыта.       Лицо Штосса покраснело от возмущения.       — Ты! Мертвец, фенрир тебя раздери, не смей разговаривать со мной в таком тоне! Каких ещё противников?! Тебя что ли?!       — Ну почему сразу меня? Вон, тех недружелюбных людей, например, — Рагнар кивнул в сторону, где разговаривали трое мужчин. Один — тощий — смеялся громче всех и порой, словно невзначай, поглядывал в стороны. Другой — самый высокий и широкоплечий, с длинной шеей — активно жестикулировал и что-то рьяно доказывал третьему — низкорослому и толстому. — Я заметил их ещё возле дома.       — Их не так много, — тихо сказал Штосс.       — А кто тебе сказал, что это все? — на лице Рагнара появился волчий оскал. Он для вида похлопал Иоганна по плечу и громко поздравил с победой, создавая вид невинного разговора близких людей. И стоило им зайти за дом, как трое стоящих сразу же оживились.       — Может, ярлу скажем? — Варя шла между мужчинами, но чуть впереди. — Может, он сможет что-то сделать?       — Ярл стар. Он давно устал от разборок, и никто, кроме жены, ему не интересен, — ответил Штосс и зашёл в дом. Несколько служанок сразу же скрылись в других комнатах, оставив на столе тарелки с фруктами и эль. В отличие от дома мачехи, этот был в разы меньше, но зато уютнее. — И неужели ты собираешься бегать к нему с каждой невинной просьбой?       — Слежка и намерения убить — невинная просьба? — Варя скинула утеплённый плащ.       — Да, — одновременно ответили мужчины.       — Знаю я одного берсерка, — начал Штосс. — Хороший парень, но малость дурноват, грубоват…       — Нет, — отрезала Варя, присаживаясь на скамью. — Нам не нужен ещё один идиот со здоровенным мечом и опилками вместо мозгов! Неужели мы втроём не справимся?       — Ты хотела сказать «вдвоём»? — Немой со стуком поставил стакан на стол и неестественно резко обернулся к девушке, заставив ту вздрогнуть и покрыться мурашками. — Но ты можешь попробовать со всем справиться сама.       — Что?! Нет! Я же!..       — Будь добра, закрой ротик, — рыкнул Рагнар и, отрезав яблоко, положил перед ней половинку. — Сколько тебе потребуется времени?       — День, может, два, — Иоганн пожал плечами. — Думаю, если Один благословит и погода будет хорошая, быстрее получится.       — Хорошо. Отправишься завтра перед рассветом, а мы с тобой, — Немой взглянул на насупившуюся Варю. Девушке очень не понравилось, что её заставляют молчать, так она чувствовала себя лишней. — Будем становиться лучшими друзьями с ярлом.