Just a Bit Hidden

Сказать, что ужин был неловким, было бы преуменьшением. Он не был просто неловким: он был мучительным. Прошло всего десять минут, а Дрим уже поглядывал на висящие на стене часы. В комнате была настолько токсичная атмосфера, что ее было в пору рубить топором. Он никогда не видел столько пассивной агрессии между членами семьи. Поэтому Дрим был рад, что Томми и Туббо не сидели за столом взрослых. И самое раздражающее было в том, что никто ничего не говорил прямо; все оскорбления были очень осторожно спрятаны за напускными улыбками и идеальными манерами. Эндрю, муж Ники, был единственным человеком за столом, который хотя бы немного пытался прятать свою нелюбовь к сводному брату. Текноблейд не уделял ему особо много внимания все равно; его самые острые фразы были адресованы отцу. Текноблейд был довольно известен своей безжалостностью, как профессор, но то, как гнусно он себя вел с отцом не шло ни в какое сравнение с его поведением в колледже. И Дрим, может быть, даже бы посочувствовал Джозефу Блейду, если бы этот мужчина не был намного хуже своего сына. За первые десять минут Джозеф умудрился оскорбить сына за все: начиная с его интеллекта и заканчивая ориентацией. Его тон был полон презрения и насмешек. Наблюдая за этим, Дрим начинал понимать, почему Текноблейд ушел из дома и не вернулся туда ни разу за пятнадцать лет. Он также начинал понимать, почему Текноблейд был таким контрол-фриком. Личность его отца была настолько подавляющая и доминантная, из-за чего неудивительно, что его сыну пришлось выработать ответное желание контролировать все как защитный механизм. — Они ведь понимают, насколько похожи друг на друга, да? — прошептал Дрим Ники, сначала проверивший, что Текноблейд, который сидел напротив них, не мог это услышать. За столом Ники выглядела единственным человеком с дружелюбным взглядом. — Я думаю, частично это причина, по которой они ненавидят друг друга. Дрим посмотрел на отца и сына, тяжело смотрящих друг на друга, и перевел скептический взгляд на девушку. Ники весело улыбнулась. — Я знаю, что в это сложно поверить, но отец правда очень заботится о Текно, — ее взгляд стал слегка отдаленным. — Когда мы были еще детьми, отец очень гордился им. И я завидовала Текно. Все стало намного сложнее, когда отец узнал об ориентации Текно, но я уверена, что он до сих пор беспокоится о нем. Если бы он не беспокоился, он отказался бы от брата еще давно и исключил его с завещания, — посмотрев на своего мужа, Ники понизила голос. — Эндрю правда раздражает это. Он уже годами работает на семейную компанию и думает, что заслуживает ее унаследовать. — О, — сказал Дрим. Это объясняло, почему Эндрю был так агрессивно настроен по отношению к Текно. И в этот момент Эндрю повернулся к Дриму и спросил: — Ну так что, ты работаешь? Или мой сводный братец платит все твои счета за то, что ты раздвигаешь перед ним ноги? За столом повисла долгая тишина. Дрим почувствовал, как начинает краснеть его щеки и шея. Он не мог поверить, что Эндрю на самом деле сказал это. И, судя по неуютному выражению на лице Эндрю, он в это поверить не мог тоже. Но затем Эндрю напряг свою челюсть, снова начиная выглядеть упрямо и самоуверенно: он может и сожалел о том, что сказал, но он точно не собирается извиняться за это. Дрим закусил губу, неуверенный в том, что сказать. Слова Эндрю на самом деле были довольно близки к правде. Конечно, никто здесь не мог знать истинную природу его отношений с Текноблейдом, но, все-таки, эти слова заставили его почувствовать себя смущенным и униженным. Дрим еще не до конца принял то, что он делал, а теперь… а теперь он чувствовал себя как шлюха. Это было нелепо, потому что это был первый раз, когда он себя так на самом деле почувствовал. Он не чувствовал себя шлюхой, когда сосал член Текноблейда за деньги; он чувствовал себя шлюхой, когда сидел в этом идеально отполированном обеденном зале рядом с аристократичными снобами. — Извинись. Текноблейд. Это было сказано тихим, жестким тоном, но все в комнате услышали его. Эндрю посмотрел на Текноблейда. — Зачем мне это делать? Мы все можем видеть, что он бедный и что трахается с тобой только за… — Ты извинишься, — приказал Текноблейд, его тон был опасно понижен. — Эндрю, пожалуйста, — неловко прошептала Ники. — Тебя никто не просил… — Извиняйся, — прорычал Текноблейд. Джозев Блейд не сказал ничего, смотря как ястреб на спор между его приемным и биологическим сыном. — Все в порядке, — тихо сказал Дрим. Текноблейд проигнорировал его и продолжил раздраженно смотреть на Эндрю, который с каждой секундой чувствовал себя все более и более неуютно. — Он сейчас же извинится, иначе мы уходим. Дрим подумал, что это была идиотская угроза, потому что Эндрю определенно был бы счастлив, если б они ушли. Джозеф Блейд нахмурился. — Извинись, мальчик. Никто не может оскорблять моих гостей. «Кроме тебя», подумал Дрим не без сарказма. Эндрю опустил голову и проговорил сконфуженным тоном: — Мои извинения, если я кого-либо оскорбил. Это не было моим намерением. Текноблейд не выглядел удовлетворенным даже немного, его тело все еще было напряжено и глаза были опасно сужены. — Чтобы вы знали, — ответил Дрим Эндрю. — Я студент и подрабатываю официантом. Да, Текно платит большую часть моих счетов. Но я не стыжусь этого. Мне посчастливилось иметь такого поддерживающего и надежного партнера, — он посмотрел Эндрю в глаза. — И даже если я «развожу ноги для него», это не имеет ничего общего с уплатой счетов и определенно не ваше дело, — Дрим приподнял брови. — Я не знаю, зачем вы вообще подняли эту тему. Только если вы мне не завидуете. Дрим улыбнулся, когда лицо засранца покраснело. Он даже не особо беспокоился о неловкой тишине, которая тут же опустилась на комнату. Он взял вилку и начал есть снова, игнорируя всех. Дрим мог почувствовать взгляд Текноблейда на своем лице. Он не повернул голову.