Luscinia

      Звонок в дверь заставил Игоря подскочить и застонать от резкой боли, прострелившей шею. Он уснул, сидя на полу, сложив голову на руки, что явно не способствовало хорошему пробуждению от слова совсем. Чай не мальчик уже, надо бы вообще матрас ортопедический купить, а не выдавать акробатические этюды после просыпания, в попытке разогнуть задеревеневшие мышцы. В дверь звонили все настойчивее. За дверью оказался Дубин.       — Игорь, привет, слушай, там такое произошло, — Дима влетел в квартиру, всунув Игорю в руки шаверму, — Юля выпустила новое расследование по клинике, в которую Разумовского-то поместили, оказалось, что он сбежал за три недели до того, как об этом заявили, не знаю, как они смогли это скрыть, но у него была фора почти в месяц! О, это что, твое новое дело?       — Дима, сейчас семь утра, — вкрадчивым голосом произнес Игорь, — А не пойти бы тебе сейчас нафиг, Дима?       — Я значит тут своему напарнику шаверму таскаю, помочь хочу, а он меня нафиг шлет? — не отрываясь от расклеенных по стенам и окну бумаг, не очень-то и обиженный Дима начал что-то черкать в блокноте.       — За шаверму я посылаю тебя нафиг, а не нахуй, цени. Как Юля инфу-то достала?       — Она в клинику как медсестра пробралась. Не знаю, как умудрилась, но говорит, что ее рано раскрыли, там точно что-то нечисто.       Игорь плюхнулся на диван, скинув ногой пустые коробки. Дима сел рядом, не вылезая из блокнота.       — С Юлей я потом отдельно поговорю, —  зевнув, он попытался заставить свой мозг работать, но для этого ему как минимум нужна была тишина, сигарета и чашка кофе. — А ты че приперся-то, ни свет ни заря?       — Аа, точно же, тебя Прокопенко срочно вызывает, дозвониться до тебя не смог и послал меня. Хочет устный отчет по вчерашнему трупу, а еще вроде техники с ноутом закончили.       Игорь быстро доел шаверму и огляделся в поиске джинсов. Джинсы валялись на кухонном столе. Кинув треники в Дубина, Игорь оделся и попытался найти телефон. Его как назло нигде не было. Наверное, в отделе оставил. Быстро собрав в коробки дела, которые пользы никакой не принесли, Игорь сунул одну коробку Дубину, и они вышли на улицу.       Разумовский сбежал на месяц раньше. Игорь аж замер, когда до него дошел смысл предложения. Рыжий засранец уже полгода как был в бегах, но после выхода за пределы клиники он просто растворился. От расследования его побега Игоря отстранили через две недели приказом сверху, Рубинштейн все же через своих знакомых добился того, чтобы ноги Игоря не было на территории его больницы. Кажется, не стоило на допросе так жестить. Игорь почти смирился через месяц, когда с наводок Игната перетряс все подполье и не обнаружил ровным счетом ничего. Ни заказов документов, ни вывода денег, ни покупок оружия. Как Сергей вообще сбежал из больницы — тоже было непонятно. Вечером обкололи задорными укольчиками и уложили, утром его уже не было. Хотя с учетом того, что, Юля нарыла, у Игоря, и так сильно сомневающегося в показаниях свидетелей, веры им не осталось вовсе.       Во время ареста Разумовского, Марго, следуя заложенным инструкциям, вывела большую часть денег на анонимные заграничные счета, через офшоры. Отследить их тогда было невозможно, да и сейчас тоже, если не возвращать сразу крупные суммы, а выводить небольшими кусками в мелкие банки, то налоговики вряд ли обратят на это внимание. Зато ИИ постаралась за всех. Сразу после вывода средств Марго погрузила все сервера «Вместе» и себя вместе с ними в гибернацию. Все облака и данные Сергея вскрыть в итоге так и не смогли. И остались практически ни с чем.        Дубин, ушлепавший вперед, обернулся и недоуменно посмотрел на Игоря, вырывая его из мыслей. На автомате кивнув Диме вперед, он зашагал.       Он до сих пор не оставлял попыток понять, куда делся Разумовский. До того, как тот уехал кукухой, Игорь ему симпатизировал. Красивый молодой мужчина, уверенно шедший к своим целям. Рыжие волосы, лисьи глаза, длинные ноги. Игорь бы за ним приударил, не будь они настолько в разных весовых категориях. Но потом появился Птица. Точнее, он даже не появился, он показался. А от такой страшненькой подружки Игорь так охуел, что больше подобные мысли ему в голову не лезли.       Они уже почти дошли до отдела, когда Дубину позвонила Пчелкина.       — Привет, Юль, нет, нормально все, Игорь просто телефон найти не может. Да, передам. Хорошо. Пока, — Дима положил трубку и открыл дверь перед Игорем с коробками, — Юля просила тебя с ней в обед кофе выпить, отказы она не принимает, зайдет к двум в отдел.       Игорь вздохнул. От Пчелкиной отвязаться было не то чтобы сложно —  это было невозможно. Но отвязываться не хотелось.       Их романтические отношения с Юлей закончились, даже не начавшись, сразу после ареста Разумовского. Они переспали по пьяни. Потом, поговорили, посрались, помирились и, взвесив все за и против, решили остаться друзьями. А дружить в итоге у них действительно хорошо получилось.       Кинув коробки на стол, Игорь уже собирался свернуть к техникам, когда дверь генерала-полковника распахнулась, и голос Прокопенко разнесся по всему отделу.       — Грома ко мне!       Цветков и Зайцева, стоящие у кофемашины, хихикнули, получили убийственный взгляд от Игоря и замолкли, уставившись в кружки. Гром закатил глаза и бодрым шагом пошел к Федору Ивановичу.       — Игорь, садись, какого лешего трубку не берешь? Тебе судмедэксперт дозвониться не может, нашла там что-то, что не сказала, трубку кинула.       — Да телефон где-то оставил, в морг сегодня съезжу. Вы ко мне Дубина за этим послали?       Прокопенко встал и тяжело вздохнул. Обошел стол и сел напротив Игоря.       — Игорюш, ты же слышал, что Пчелкина нарыла?       — Слышал, но вы же сами у меня это дело забрали, — Игорь раскинулся на стуле, широко разведя ноги. — Что вы от меня сейчас услышать хотите?       — Не ерепенься, дело серьезное, отстранил тебя не я, а сверху, — Федор Иванович снова встал и прошелся по кабинету. – Я прошу тебя неофициально, посмотри еще раз. Может, нароешь чего.       — Я-то посмотрю, конечно, что смогу, но мне бы еще бумажки полистать, че там эти, — Игорь ткнул пальцем наверх. — Накопали.       — Будут тебе бумажки, — кивнул Прокопенко. — Что по вчерашнему трупу?       — Да пока ничего толком. Почерк тот же.       — Думаешь прав был насчет серии? — Прокопенко нахмурился и уперся локтями в стол.       — Да. Удушение, раны на ключице. По первой подозреваемых как не было, так и нет. Бывший парень уже полгода как в Москве, на время смерти есть подтвержденное алиби, камеры в торговом центре. Хирург, с которым она работала, в это время проводил операцию, больше там особо контактов ни с кем не было, родители в Ленске, ничего дельного не сказали, — Игорь постучал пальцами по столу и посмотрел на Федора Ивановича. — Дело это воняет сильно, не цепляется ничего ни за что. Еще и сходств никаких. Волосы темные у обеих, вот пока и все сходства.       Прокопенко тяжело вздохнул и почесав усы посмотрел на Игоря.       — Пока? Думаешь еще будут?       — Будут, Федор Иванович, будут, — Игорь покрутил головой в попытке размять пострадавшую за сон шею. — Такие не останавливаются на полпути.       — Игорь, ты бы передохнул чутка, на свежую голову-то явно мыслей побольше хороших придет. Заходи к нам на ужин вечерком, Леночка будет отбивные делать.       — От отбивных грех отказываться. Заскочу, — Игорь улыбнулся и встал.       — Ну все, беги давай, ждем тебя вечером, — Прокопенко ткнул ему на дверь. — И это, телефон найди, оболтус!       Налив себе кофе, Игорь подошел к столу. Телефон валялся на столе, разряженный. Зарядки в отделе не было, а искать провод от нокии в мире, где последняя нокиа верой и правдой служит именно Грому, дело пропащее, поэтому Игорь запихнул его в карман и поплелся к техникам.       Техники, на удивление быстро сдавшиеся в этот раз, хорошими новостями не обрадовали —  на ноуте ничего интересного не попалось. Несколько скачанных фильмов, пара фотографий и штук сорок песен. Даже в браузере не было открыто аккаунтов ни в одной из соцсетей. Это было странно. Молодая девчонка, жила одна, от кого скрывать соцсети? Привычка от жизни с родителями? С ними очень нужно было поговорить, но из Керчи ответов никаких пока не пришло, впрочем, с обнаружения тела прошло меньше суток, в принципе не удивительно. Большой машине бюрократии требовалось много времени на раскачку.       В морг Игорь решил скататься после встречи с Юлей, а пока ему предстояло выловить Дубина и засадить его за писанину отчетов, а самому покопаться в отчетах судмедэкспертов по первой жертве.       Дубин цапался с Цветковым по поводу футбола у обезьянников, поэтому без малейшего сожаления Игорь прервал их диалоги о высоком, и надавав Диме ЦУ, отправил строчить во благо полиции. Сам же, выискав на почте электронную версию отчета, залип в работу.       Ничего нового он в отчете не нашел. Следов сопротивления не было, под ногтями чисто. Ударов по голове и травм, из-за которых можно потерять сознание, не было. Кровь и моча чистые, никаких веществ в организме не обнаружено.       У Игоря в голове никак не укладывалось. Даже попытки сопротивления оказано не было, как так? Удушить человека не так быстро и просто, можно же попытаться освободиться. Или их отравили чем-то таким, что быстро вывелось из организма? Но чем? Сильнодействующих веществ, не оставляющих следов в теле, практически не существует, насколько ему известно. Или их отравили заранее?       Голова, в которой у Игоря ничего не укладывалось, начинала очень сильно болеть. Чем больше он погружался в это дело, тем больше у него становилось вопросов, ответов на которые пока даже близко на горизонте видно не было. Плюс еще Разумовский этот, опять все подполья трясти? Игорь потер виски и подумал, что надо бы зарулить к Игнату вечером, сразу после ужина.       В два часа дверь в отдел открылась и в помещение зашла Юля. Короткий топ, не менее короткие шорты и красные волосы быстро привлекли внимание яростно трудящихся на благо родины сотрудников полиции. Обернулись на нее все.       Юля, не обращая ни на что внимание, целенаправленно шла к столу Грома. По дороге потрепала Дубина по голове, помахала рукой Прокопенко и подошла к Игорю, у которого глаза закатились до самого не хочу, положила руки на плечи и звонко чмокнула в щеку.       — Что у тебя тут интересного, дорогой?       Игорь поднял бровь и окинул тяжелым взглядом весь замолчавший отдел.       — Из интересного, дорогая, — с рычащими нотками произнес Игорь, — Только наша встреча сейчас.       Игорь встал, как истинный джентльмен предложил даме локоток, и, под гробовую тишину, вывел из отдела. Как только дверь за парочкой захлопнулась, Дубин заржал в бумажки и кивнул улыбающемуся Прокопенко. К нему тут же подбежал Цветков.       — Дубин, а ты мне вот что скажи, а это что сейчас такое было?       — Цветков, а ты сейчас сам не работаешь и мне отчеты писать мешаешь, выговор от Прокопенко хочешь?       Цветков обиделся, засопел и ушел к кофемашине. Дима еще раз хихикнул и вновь уткнулся в отчеты. Будучи в курсе отношений между Юлей и Игорем, он понимал, что скорее всего ее приход в отдел с таким апломбом был обоснован исключительной обидой на то, что Игорь не брал трубку. Дима просто надеялся, что невыспавшийся Гром Юльку за такие фокусы не прибьет в подворотне.       Невыспавшийся Гром, пытаясь не взять на свою душу грех убийства, тащился за Юлей в какую-то кофейню.       — Юленька, золото моего бытия, ты там что за пиздец устроила? — Игорь толкнул Пчелкину в плечо.       — Игорь, серебро моей жизни, еще раз трубку не возьмешь, и за тобой с фанфарами армия дрэг квинов придет. — Юля толкнула Игоря в ответ, — Это что за фокусы, я до тебя со вчерашнего дня дозвониться не могла.       Игорь молча сунул ей под нос разряженный телефон. Юля крайне скептически окинула его взглядом и возвела глаза к небу с немым вопросом, за какие грехи ей это все досталось. Они дошли до кофейни, Игорь пропустил Юлю вперед и сел за столик, пока Пчелкина умотала делать заказ. Голова болела все сильнее, от жары на улице ему стало хуже, Игорь просто надеялся, что чашка кофе его спасет.       — Самое большое и сладкое нечто, с ворохом взбитых сливок и соленой карамелью, специально для грозных майоров, — Юля поставила перед ним холодный стакан.       Это была их с Юлей шуточка, о которой даже Дубин в курсе не был. Как-то Игорь вывел Юлю из себя, когда она помогала ему с расследованием нескольких изнасилований, а потом опрометчиво отправил ее за перекусом, в надежде на шаверму. В итоге Юля притащила ему чизкейк и самый большой латте с кучей сиропов и шапкой взбитых сливок. Сначала Игорь хотел ей за шиворот эту всю радость вылить, а потом попробовал и втянулся.       — Спасибо, —  он полез за бумажником, но Юля так на него уставилась, что он решил, что заплатит в следующий раз. — У меня времени не шибко много, ты что-то хотела?       Юля взяла свой стакан и задумчиво покрутила в руках.       — Ты уже знаешь про клинику?       — Дубин вкратце рассказал, — Игорь кивнул, — Ты как туда попасть умудрилась?       — Переоделась в медсестру, подделала пропуск и прошлась там. Игорь, там дичь какая-то творится. Пока не знаю, что именно, я не добралась до закрытых палат, не успела, но там даже близко чистотой и порядком не пахнет. Рубинштейн этот — тип мутный, хотя мне так и не удалось накопать хоть что-то по нему. Сначала хотела ролик полностью про клинику сделать, но в итоге только в новостную сводку вставить смогла, слишком мало информации, — Юля повела плечами и уставилась в окно. — Я про Разумовского-то вообще случайно услышала, санитары чаи гоняли, вспоминали, как ты их там тряс.       — Сколько ты там провела?       — Меньше суток. Потом меня кто-то из персонала узнал, но я успела сбежать. — Пчелкина пожала плечами, а Игорь отбил себе лоб ладонью.       — Юля, ты когда-нибудь себе таких приключений на жопу найдешь, что потом из них вперед ногами только вынесут.       — Гром, будем честны, ты такая же хуйня. Бери свой страшный сон диабетика и пошли прогуляемся, провожу тебя.       Солнце палило по Марсовому полю как в последний раз, поэтому прогулка очень быстро кончилась. После кофе Игорю действительно стало лучше. Распрощавшись с Юлей возле отдела, Гром потопал к Чернышевской.       Морг находился на Пискаревке, в жопе города, застроенной при советской власти одноликими серыми пятиэтажками. На метро туда не доедешь, ибо жилье рабочим дали, а адекватные дорожные развязки и доступность общественного транспорта забыли. Доехав до конечной на автобусе и пройдя мимо киосков с искусственными цветами, Игорь остановился около Богословского кладбища. Место, конечно, памятное. На этом кладбище похоронены Цой и Горшок. Игорь помнил, как еще до смерти отца однажды решил совершить своеобразное паломничество к могиле Цоя. Он тогда засиделся, последний автобус ушел, и Игорь был вынужден возвращаться домой пешком, а дойдя до дома только к трем часам ночи, он получил такой нагоняй от отца, что больше на кладбища он не ходил. Без повода.       Игорь дошел до морга, и уже почти вошел внутрь, когда его окликнули.       — Товарищ майор, день добрый! — Екатерина приветливо улыбнулась, затягиваясь сигаретой, — Подождите меня, вместе пойдем.       — Ну как не сопроводить такую женщину до трупа, здравствуйте, — Игорь улыбнулся в ответ.       — Шутник вы, — Екатерина рассмеялась, выкинула бычок и пошла к служебному входу. — Пойдемте, я вас короткими путями проведу. До вас кстати не дозвониться было.       — Прошу прощения, телефон разрядился, — Игорь открыл дверь пропуская Екатерину внутрь. — Мне донесли, что вы там что-то интересное нашли?       Длинный прохладный коридор и яркий запах формалина. Морги всегда пахнут одинаково, и запах этот Игорь очень сильно не любил.       — Не знаю, насколько интересное, но это может быть важно.       Они зашли в светлую просторную комнату с рядом столов для вскрытия и окнами, за которыми раскинулись деревья. Екатерина отправила санитарку за телом, сунула Игорю в руки халат и взяла тонкую папку со стола.        — Значит так. Точно могу подтвердить, что смерть наступила в результате удушения. Сломана подъязычная кость, все признаки асфиксии. По ранам на ключице — оставлены посмертно, резал правша, раны под небольшим наклоном слева направо идут. Лезвие было тупое и неровное и длиной сантиметров 6 примерно. Я думаю, что оно было обоюдоострое.       — Почему думаете?       — Екатерина Викторовна, на какой стол укладывать? — молодая практикантка, которая вчера носилась с фотоаппаратом, втащила в кабинет каталку, накрытую простыней.       — Давай на третий, сейчас помогу, — Екатерина подошла и быстро за ручки втащила на стол носилки. — Идите сюда.       Практикантка откинула с трупа простыню и вышла из кабинета. Игорь подошел и посмотрел на синее тело с почти бесцветными, широко открытыми глазами.       — Душили ее точно спереди, вот здесь концы веревки друг на друга находили, синяк толще. Я на исследования мазки отправила, думаю, в ранах частицы полиэтилена будут. Я запросила отчет по первой жертве, мне вчера прислали, там картина та же. А теперь посмотрите на раны. Вот эти две, — Екатерина указала на два первых разреза, — Сделаны одной стороной ножа, а последняя другой, здесь небольшой изгиб влево видите? На первых он вправо. Последняя рана глубже, то лезвие острее, оно не только мягкие ткани разрезало, но и на кости царапину оставило. То есть я делаю вывод, что усилий на последний разрез приложили больше, кость не так легко порезать. Плюс — это самая длинная рана. Первые две по три с половиной сантиметра, а последняя — почти пять. У первой жертвы все раны одинаковые, судя по фотоотчету.       — То есть он сделал первые два надреза, потом что-то произошло, может его испугал кто-то или что-то, он отвлекся, перехватил нож и нанес удар?       — Скорее всего так, потому что последняя рана была нанесена быстрым и сильным ударом. — пожала плечами Екатерина. – Результаты исследования крови, мочи и тканей будут в течении недели, как и обещала, у нас лаборатории сейчас перегружены, я, чтобы вас не гонять, вам в электронном виде их на почту кину.       — Екатерина, — Игорь широко улыбнулся, — Вы лучший эксперт из тех, с кем мне приходилось работать.       — Льстец вы, идите уже отсюда.       Екатерина рассмеялась и накрыла простыней тело. В кабинет вбежала практикантка, затянула носилки на каталку и увезла.       — Жду тогда заключку. Спасибо вам огромное, хорошего дня, — Игорь еще раз улыбнулся и вышел из кабинета.       Покинув морг, Игорь посмотрел на часы. Время было уже почти пять вечера. Голова снова разболелась, думать и сопоставлять факты уже не получалось. Впереди был ужин с четой Прокопенко и ночной рейд по Апрашке.       — Отдохну на том свете, —  пробормотал он себе под нос.       Игорь вздохнул и пошел в сторону остановки.