Рей.
Не могу поверить своим ушам. Сердце бьётся так сильно, что я невольно начинаю задыхаться от осознания всего произошедшего со мной кошмара. Мне настолько плохо, что готова упасть в обморок. Но, увы человек, склонившийся надо мной, не даёт этого сделать. Под опушёнными веками я замечаю, как он смотрит на меня. Презрение сквозит из его взгляда, от которого становится ещё хуже. Парень жёстко и весьма требовательно сжимает моё плечо, внезапно поднимая на ноги. Он поворачивает меня спиной, приставляя меч, чуть перемещая другую руку ближе к шее. Меня сильнее мутит, но приходится подчиниться, ведь световой меч, упирающийся в спину, очень хорошо приостанавливает всякое последующее сопротивление. На глаза выступают предательские слёзы, но я прикусываю губу, чтобы не издать ни единого писка. Мне ужасно больно как морально, так и физически. Не хочу выглядеть ещё более жалкой со стороны, хотя, по всей вероятности, именно такой и являюсь. — Рыжий мальчик… Те воспоминания из сна оказываются правдивыми только теперь. Однако я подозревала совершенно другого человека, но никак не того, которому до последнего момента доверяла. Неужели именно «Джека» я видела в детстве? — Да-да, это я, — не удивлюсь, если он закатил глаза, говоря такие очевидные, по всей видимости, для него вещи, — Мне пришлось постоянно красить волосы, чтобы не быть обнаруженным. Я чуть поворачиваю голову и вижу, как он начинает настойчиво тереть кожу на лице под глазом. Через какое-то время тонкая полупрозрачная полоса слезает с бледной кожи, расслаивается. Под глазом показывается почти чёрная полоса, сродни той, что есть у самой Аскаделии, но лишь только с одной стороны. Как же мы все ошибались… Я ведь даже не замечала никогда, что у него чуть светлее корни, чем сам оттенок волос. Хотя, кажется, никогда не обращала на это внимание. От чего же? Почему я была так слепа? Если бы я только догадалась обо всём раньше, то Томас был бы жив… Многие были бы сейчас целы и невредимы. Можете звать меня Джек. С того самого дня, как мы с ним познакомились с сестрой, он не был с нами честен. Неужели всё это время друг играл «роль»? Неужели, находясь рядом, он притворялся?.. Мы ведь столько раз были свидетелями его странного, не совсем понятного поведения. И каждый раз оставляли это без внимания. Списывали на «тяжёлое» прошлое, на то, что ему трудно делиться подробностями о себе. Пытались оправдать его закрытый и нелюдимый характер. А на самом деле… правда оказалась ещё ужаснее. — Почему… за что… ты предал нас? — мой слабый голос похож больше на шёпот, потому что на нечто иное я не способна. Меня разрывает на части в моральном плане. — Предал? — вопрос из-за спины наполнен искренним удивлением, а потом слышится короткий смешок.— Я с самого начала не был на вашей стороне. Мне хочется обернуться на него, но настоящий наследник останавливает все мои попытки на какие-либо движения, елозя рукоятью меча по спине. Я чувствую его спокойное дыхание около уха: — Нам нужно приостановить битву, — его тон такой необычный, в нём проскальзывают весёлые нотки, — Ты так не думаешь? — он толкает в спину, чтобы я двигалась вперёд. Парень не особо церемонится со мной, а я чуть ли не падаю от такого внезапного действия.— У меня не так много времени, чтобы дожидаться твоего разрешения. Я должен наконец увидеться с матерью и не собираюсь задерживаться здесь ещё хоть мгновение. В голове сразу формируется одна мысль, которая до трясучки пугает. Получается этот парень — мой… старший брат. Всё это время я думала, что этим человеком может оказаться Смит, но сейчас ситуация полностью изменилась. Неожиданно, но тот сразу же понимает, о чём я в данный момент размышляю: — Знаешь, почему назвали только лишь одного наследника? — его голос спокоен и безмятежен так, словно не он только что убил Томаса, словно не он всё это время вёл нас в ловушку… Но этот риторический вопрос, не требующий никакого ответа с моей стороны, заинтересовывает, — Потому что второго ребёнка нет и не было. Его не существует. — Что это значит? — пересыхает во рту. — Это значит, что ты никогда не была моей сестрой, глупая девчонка, — Дж… нет, Деймон демонстративно вздыхает, — Всё это было сделано ради моей безопасности. Ты — пешка, подставная фигура, которой воспользовались, когда пришло время. — Но… все эти воспоминания… Я ведь… помню тебя. Мы же встречались в прошлом. Я думала, что ты… ты — мой брат, — просто не могу что-либо внятное произнести из-за шока. Меня трясёт всем телом от переполняющих эмоций, истерики, которая постоянно накатывает. Не в состоянии сформулировать нормальное членораздельное предложение. Все происходящее кажется мне — иллюзией. Пожалуйста, я хочу проснуться, чтобы это оказалось обычным кошмаром. — Видишь ли память, по всей вероятности, начала реабилитироваться из-за твоей довольно неплохой связи с Силой. Будь ты — обычным человеком, то такого бы никогда не произошло и ты бы меня не вспомнила, — размышляет наследник с некоторой неторопливостью, продолжая следовать прямо за мной. Между тем я чуть не падаю от этого нового откровения, — Что ж это крайне печально, но не критично. — Стёрли память? — в этот момент что-то внутри меня начинает ломаться. Боль в теле почти невыносима. — Думаешь, что Империя остановилась на разработках прототипа? Ты по праву считаешься первым экспериментом моей мамы, результаты которого позволили бы проверить, как на психические внешние воздействия реагируют живые существа, которые могут взаимодействовать с Силой, — даже пощёчина не нужна, я уже готова разрыдаться от досады, — Но всё, в конечном итоге, обернулось не успехом, а сокрушительным провалом. Ты — неудачный эксперимент, ведь по итогу начала вспоминать то прошлое, в котором присутствовал я. — Как? Каким образом вам удалось такое сделать со мной? — дрожащим голосом осведомляюсь. — Вмешательство мамы с помощью своих сил, а также операция на твоём мозге и применение кое-каких наркотических веществ сделали своё дело, — безапелляционным тоном проговаривает тот, полностью и бесповоротно приводя в шок. Что со мной сделали? И через какие только махинации успело пройти моё тело? Мне становится дурно от всех тех вопросов, что неизменно возникают у меня в голове. Слышать о том, что я — подопытный кролик, на котором испытывали какие-то препараты, крайне тяжело. Вся моя жизнь переворачивается в эти мгновения вверх тормашками. С каждым словом эти брошенные слова ударяют всё сильнее. Раньше думала, что у меня есть родители, а теперь… я снова стала никем. — Но… тогда, кто я? Кто мои родители? — еле слышно шепчу, почти непроизвольно, но мои вопросы слышит он.— Зачем? Почему я? — По сути, ты — никто, — безжалостно говорит, стоящий за моей спиной человек, — Тебе просто повезло родиться чувствительной к Силе. По этой причине моя мать решила не оставлять тебя тогда на той захолустной улочке. Ты росла лишь для того, чтобы своим существованием отвлекать Сноука и других врагов от меня. Тебя, маленькую девочку, которую бросили собственные биологические родители, растили только для этой единственной цели, так как для чего-то большего ты была непригодна. — Я не верю…— во мне растёт неверие и нереальность всей ситуации, а весь построенный мир по кусочкам рушится на глазах. Слезинка всё же катится по щеке. — Хочешь узнать тайну своего происхождения? — нисколько не останавливается Деймон, продолжая морально задавливать меня. Он полностью останавливается, заставляя посмотреть в его холодные глаза. В его взгляде столько яда. Я чувствую, как Сила вновь начинает бурлить, словно жерло вулкана. — Твоя мать — проститутка, а отец… наверное, военный, а может и ещё кто-то. Не суть важно, — замечаю, как его лицо чуть искривляется при этих словах, — Какого это в один день всё потерять? Какого это, когда на глазах разрушился весь мир? Поверь много лет назад я находился в такой же ситуации. — Нет, ты лжёшь…— вырывается изо рта случайно очередная фраза. За один день, за какие-то минуты, я растеряла всё, начиная с убеждений и заканчивая товарищами по команде. Если проанализировать каждый момент, каждый наш разговор, то получится, что в конце-концов именно я в этой ситуации полнейшая идиотка. Деймон ещё на базе сказал, что я наследница, приведя вполне хорошо объяснимые факты, и все без исключения поверили в эту сказку. Мы все безоговорочно доверяли его словам: никто даже и не подозревал, что «Джек» окажется предателем. Он постоянно был рядом, поддерживал, делал вид, манипулировал нашими эмоциями и всё для того, чтобы усыпить наше внимание, чтобы отвести подозрения от себя. Мы должны были опасаться не Томаса, а его. Деймон превратил себя в этакого благородного парня, а я и Эмма купились и влюбились в этот самозабвенный и рыцарский образ добродушного человека. А теперь мы должны расплачиваться за нашу слепоту: он убил Смита и Хаксли… и получается, что Хана. Интересно, кого он ещё успел убить за всё время? В моей голове медленно складываются шестерёнки пазла, который так долго не мог собраться воедино. И неожиданно всплывает в голове та последняя фраза, которая была сказана уже призраком: Прости… прошу прости за то, что так и не смог сказать тебе… Возможно, вот, чего он побоялся мне сказать. Но, почему? Где-то внутри меня появляется обида, ведь ничего этого не было бы, если бы только Каллум сказал правду. Пусто. Так тоскливо на душе. — Ты мог умереть тогда в переулке из-за рыцаря… — Я всё просчитал на несколько ходов вперёд, — ровным тоном добавляя, — и знал, что дружки Катарна спасут нас. Так что этот бедный рыцарь нисколько бы не навредил мне. Однако могу отметить, что было очень рисково так подставляться. Между нами образуется молчание, ведь в это время мы доходим до шаттла, около которого стоит генерал с гвардейцами. Те быстро окружают и подносят оружия к моему телу так, что я чувствую прикосновения холодного металла к коже. Мне не дают и шага сделать, а любое движение, даже дыхание, воспринимают почти что в штыки. Сила в данный момент перестаёт быть моей союзницей. Я не могу справиться с эмоциями, а дыхание уже давно мне не подконтрольно. Всё, что остаётся, это стоять и наблюдать за тем, что будет дальше. Замечаю, как мужчина в чёрном обмундировании с почтением склоняет голову в приветствии, даже немного кланяется, уважительно произнося: — Мой принц, — а потом поднимает на него суровый взгляд, — мы все искренне счастливы, что этот момент наконец наступил. Госпожа с нетерпением ожидает вас в столице. — Дайте мне время, генерал Прайд, — немного суховато отвечает тому наследник, стоя ко мне спиной. Глаза улавливают, что плечи Деймона слегка дёрнулись от упоминания того, что его ждут где-то там. Он поднимает руку, не желая более слушать доводы генерала. Тому явно не нравится, что наследник остаётся в этом месте в потенциальной опасности, — Будем отправляться тогда, когда я закончу. — Как пожелаете, — снова чуть кивает головой военный, отступая назад на шаг. Деймон поворачивает ко мне голову, безразлично оглядывая с ног до головы. Впервые я отмечаю некоторые поразительные сходства с Аскаделией. У него точно такая же бледная кожа и форма лица, тонкие черты, нос. Под одним глазом пролегает татуировка, как и у его матери. Однако скрытая рыжина и цвет глаз явно уже достались не от неё. На этом же все вышеперечисленные сходства заканчиваются. Он чуть качает головой и разворачивается, направляясь теперь к месту, где продолжается сражение между Люком и его племянником. Ужас в тот же момент поднимается во мне… Алые гвардейцы заставляют незамедлительно идти следом, держа оружие наготове, чтобы в любую секунду поразить меня, если я, конечно, дам им повод для этого. Наследник издаёт глухой смешок впереди, чуть поворачивая ко мне голову. В его взгляде ни капли сочувствия или тепла: — Я всегда лгал, Рей. Ибо в этом мире такому, как мне, никогда не выжить без обмана и лжи. Никто из ныне живущих ни при каких обстоятельствах не пожалели бы меня, — парень моргает, а потом продолжает, — Всю жизнь я подвергался покушениям, и не пересчитать, сколько раз мне угрожали. Вечные преследования, заказные убийцы, охотники… — в его голосе проскальзывает одновременно грусть и потаённый гнева, но я не чувствую обиды с его стороны. Только всепоглощающую злость. Сила вновь начинает бесится, но уже внутри наследника, — Каждый день ты скрываешься от людей, которым по сути ничего не сделал. Но они неизменно пытаются лишить тебя жизни только по причине того, что ты был рождён. Я страшно устал от такой жизни. — Зачем ты говоришь мне это? — приглушённо спрашиваю я, и получаю на свой вопрос презрительный взгляд с его стороны. — Действительно, почему? — вдруг призадумывается принц, поднимая бровь, которая судя по всему тоже покрашена.— Может быть, потому, что я захотел, возможно, впервые за столько лет быть честным перед тобой. В отличие от тебя я всегда помнил, что было в прошлом, — а потом в его лице появляется жёсткость, — Не так давно ты сказала, будто бы ликвидируешь меня в крайнем случае. И об этом я тоже не забывал, — он безразлично пожимает плечами, ещё мгновение прожигает ледяным взглядом и после ускоряет шаг, полностью прекращая разговаривать со мной. Если всё окажется правдой, то мы должны… пленить или в крайнем случае убить Томаса. Сама же натолкнула его на мысли о том, что мы хотим его убить. Хотя эти слова я сказала в некотором страхе и слишком преждевременно, почти не думая о последствиях. И угораздило же меня проговорится тому, кто непосредственно и является наследником Империи… Неужели именно мои действия в каком-то смысле подтолкнули его в такому выводу? Я окончательно запутываюсь в раздумьях. Стремительно приближаемся к тому месту на поляне, где до сих пор бьются Люк и Бен. Однако последний всё же начинает потихоньку сдавать позиции. Вокруг них в некоторых местах обуглилась земля. На траве лежат несколько трупов, на которые я даже не могу глянуть без рвотного рефлекса. Кайло Рен старается изо всех сил закончить битву, ведь он подустал, и видно, что уже не так резво отвечает на удары, как вначале. Почти перестаёт проводить сокрушительные и эффективные атаки, перейдя в оборонительные стойки. Скайуокер ещё пару раз проводит выпады, стараясь прорвать защиту Кайло, но потом решительно оборачивается на меня и Деймона. Тот почти сразу чуть подходит ближе ко мне, держа меч в правой руке. Битва заканчивается даже быстрее, чем я того предполагала ранее. Дядя и племянник замирают на месте, переводя взгляд то на меня, то на принца. В Силе разливается негодование, досада и доля возмущения. Сзади гвардейцы пока не действуют, но уверена, что по одному шевелению руки они вступят в бой. Оставшиеся два рыцаря, которых Люк не успел обезвредить, пребывают в шоке, не зная, что им предпринять. Они хотели по-видимому контратаковать и прорвать защиту Скайуокера с разных сторон, однако сейчас их планам пришёл неожиданный конец. Поле боя заволакивает гробовая тишина на несколько ужасных мгновений. Все в замешательстве смотрят на Деймона, который стал прямо-таки центром всеобщего внимания. И только Бен, самый первый оклемавшийся, произносит слова, которые вызывают у меня лишь печаль: — Ты — ситх, — его разъярённый взгляд направлен целиком и полностью на Деймона. От лица отходит вся краска, а руки с силой сжимаются в кулаки. Смотреть на то, как быстро до него доходит осознание, больно. Через меня словно проходят все эмоции парня, которые причиняют сильный дискомфорт, — Ты убил моего отца. Деймон издевательски хмыкает, а его губы подёргиваются в полуулыбке: — Со всей искренностью, что у меня имеется, могу заверить тебя в том, что я не хотел его убивать, — его голос сочится сарказмом и желчью, от которой становится тошно и не только мне, — Он был отличным собутыльником, а ещё неплохим собеседником, — он чуть наклоняет голову, продолжая усмехаться. Слова неумолимо ранят Бена, и я вижу, как быстро тот начинает терять терпение. Соло напряжённо шагает в нашу сторону с активированным мечом, — По плану матери я должен был убить отнюдь не Хана, а вас, Скайуокер. Однако та душещипательная речь про семью и остальные сопли, которые вы развели на базе, заставили меня передумать. — Тварь, — шипит племянник, но его всеми силами останавливает Люк, который пытается предотвратить столкновение. В его взгляде проскальзывает озарение, — Так вот, кто скрывался под личиной наследника! И почему я сразу не догадался?.. — Малыш Соло купился на новость о повышении, на пустые обещания, которые никто никогда бы не исполнил, — прерывает его Деймон, без всякого сочувствия глядя на парня, — Так легко обманывать того, кто не видит дальше собственного носа, и как же просто манипулировать тем, кто сосредоточен лишь на самом себе. Непомерные амбиции сделали из Бена Соло — посмешище. Вижу, как моментом искривляется лицо Верховного лидера. Через Силу я чувствую, как сильно он хочет размазать предателя в порошок. — Успокойся, он специально выводит тебя на эмоции, провоцирует. Не поддавайся! — предостерегающе молвит джедай, стискивая плечо племянника, чтобы тот не вступал в неравный бой, который заведомо будет проигран, — Бен, мы найдём выход, если ты сейчас же прийдёшь в себя. — Давай же, Бен! — посмеивается наследник, с вызовом поднимая руки, — Неужели не хочешь отомстить за своего папашу? Или вновь будешь действовать только по указке, как самый настоящий раб? Парень замирает на секунду и бледнеет, активно начиная дышать. Я вижу, как с бешеной скоростью вздымается его грудная клетка. Молю Силу лишь о том, чтобы Бен не обращал на эти провокационные слова внимания. Хочется крикнуть, но рука Деймона, не обременённая мечом, с помощью телекинеза сжимает меня в тиски. Он слишком силён, и я не могу перебороть его контроль надо мной. — Видимо Рей не против того, чтобы сегодня умереть, — Деймон театрально поворачивает голову ко мне, но всё ещё не отводя взгляд от Бена. Принц отвешивает лёгкий кивок гвардейцам и те незамедлительно готовятся к тому, чтобы проткнуть меня своими копьями. У парня незамедлительно сдают нервы, и он вырывается из стальной хватки Люка, пытаясь добежать до того, как войны поразят меня. Деймон же весьма быстро передвигается ко мне, с некоторой скоростью приставляя меч к моему подбородку. На глаза наворачиваются предательские слёзы, однако не позволяю себе сейчас паниковать, стискивая зубы. Смотрю на Бена, который в тот же момент в ступоре останавливается. Он глядит прямо мне в глаза, и я вижу, насколько ему страшно за мою жизнь. В другое время мне бы прельстило то, что он искренне переживает за меня, но сейчас… я даже не могу сосредоточиться на такой приятной мысли. Промедление замечает наш общий враг, который торжествующе вопрошает: — Что такое? — надменно елозит по подбородку мечом принц, даже не пытаясь скрыть улыбки в голосе.— Испугался за свою подружку? Неужели Верховному лидеру не чужды привязанности? — Отпусти её, трус! — твёрдо восклицает парень, чем греет мне сердце. — Кажется, ты забываешь, мальчик, с кем разговариваешь, — угрожающий тон в голосе Деймона сильно режет слух. Всё это время он разговаривал насмешливо, саркастично, а сейчас эти перемены в настроении не могут не пугать меня. В данный момент я боюсь лишь того, что Бен вновь совершит опрометчивый поступок и пострадает. — Если бы ты хотел её убить, то уже бы это сделал, — похоже, что Люк, единственный, кто пытается сохранить здравомыслие в этой ситуации, и удивительно, но пытается поговорить с тем, кто сейчас держит около моей головы меч, готовый убить в любую секунду, — Ты столько пережил со своей командой, с людьми, которые считали тебя другом, и неужели в тебе не появилось ни грамма сочувствия? Неужели ни к кому из окружающих не привязался? — Сочувствие к тем, из-за которых весь мой мир рухнул? — риторический вопрос, наполненный искренним негодованием. Деймон действительно не понимает, что имеет в виду мастер, чем ещё сильнее огорчает меня. Я ведь верила в то, что мы ему дороги, верила, что мы занимаем какое-то место в его сердце.— У нас с вами, Скайуокер, разные взгляды на жизнь. Если для вас привязанности — это нечто само собой разумеющееся, то для меня — непозволительная роскошь, — он слегка мотает головой, — Итак, сложите оружие, джедай, и не вмешивайтесь, иначе ваша маленькая ученица пострадает. Люк с секунду мешкает, пристально смотря то на меня, то на Деймона, отчаянно решая, как поступить. Я хорошо осознаю, что ему тоже страшно не только за мою жизнь, но и за племянника. Еле киваю головой, стараясь убедить его отступить, ведь понимаю, что при таком раскладе нам не то, чтобы победить… Нам не выжить. Скайуокер сразу же чувствует определённые намерения с моей стороны и выключает световой меч. С неохотой он отдаёт его рыцарям, которые чуть подходят чуть ближе к нему и Бену. Если бы только я могла выбраться из цепких лап принца, то несомненно бы сейчас сражалась рядом с Люком. Но увы получается лишь смотреть на то, как им под напором приходится соглашаться на несправедливые условия. Я вижу, что мастер крайне раздосадован, как раздумывает над тем, что делать дальше, чтобы спасти всех в образовавшейся ситуации. — Всегда мечтал поглядеть на человека, который был причастен к смерти моего отца, — раздавшийся голос Деймона вновь наполнен сарказмом, будто он полностью из него и состоит, — Видимо зря. Люк никак не реагирует на новую провокацию в свою сторону, а лишь старается остановить Бена, который видимо что-то для себя уже решил. Но племянник отталкивает всякие попытки дяди, не воспринимает ни одного слова, которое ему говорят. — Рыцари Рен…— громогласно пытается призвать на помощь двух воинов, которые в данный момент лишь наблюдают за всей развернувшейся вокруг ситуацией. Они сбиты с толку, но, чуть услышав зов лидера, начинают шевелится. Помогли ли они ему сейчас или оставили приказы без какого-либо ответа? Я не успеваю этого узнать, ведь вновь Бена прерывает враг: — Я, Деймон Палпатин, вызываю действующего Верховного Лидера на поединок, — голос принца разносится по всей поляне, как будто он говорит в микрофон. Я вижу вытягивающееся лицо Бена, как и ухмыляющееся лицо наследника. Не представляю даже, что могут означать эти слова, которые так сильно всполошили и Соло, и остальных рыцарей. Парень с каким-то затруднением сглатывает, смотрит на меня снова и снова. Я мотаю головой, стараюсь любыми доступными способами объяснить, что он не должен сейчас геройствовать. Только не из-за меня. Бен не должен стараться меня спасти, подвергая свою собственную жизнь опасности. Но тем не менее немного теплее на душе от того, что в этой ужасной ситуации он даже и не думает бросить меня. — Я принимаю вызов, — фыркает Бен, который с беспокойством не отрывает ни одного взгляда от моих глаз. Что же он задумал? — Надеюсь ты знаешь, что делаешь, — говорит тем временем Люк с предостережением, видимо с помощью Силы что-то передавая тому по телепатии. Я чувствую это, как и бывший друг, который хоть и не настороженно, но напряжённо изучает мужчин холодным взглядом. — Я не проиграю, дядя. Только не ему. — Самоуверенно. Наконец-то Деймон отнимает руку с мечом от моей головы, толкая к гвардейцам, которые тут же утыкаются своими копьями мне в спину и в горло. Он вытягивает руку, и меч одного из мёртвых рыцарей летит к нему. С шипением оба алых клинка включаются, оставаясь направленными в землю. Значит, Деймон может владеть двумя мечами сразу… Совсем неутешительные новости. Бен тоже активирует меч, поднимая его вверх, и становится в стойку, готовясь к очередному сражению. — Я спасу тебя, — проносится у меня в голове его успокаивающий и уверенный голос. — Я верю, — мысленно отвечаю, вкладывая все не высказанные чувства в одну лишь маленькую фразу. Однако где-то внутри создаётся стойкое впечатление, что он и так всё понимает. Прямо сейчас мне остаётся лишь молить Силу о том, чтобы он этот бой не проиграл.***
Бен Соло.
Наверное, никогда ещё в жизни я так быстро не прозревал. Все эти тревожные звоночки, слова Сноука и полное игнорирование моей должности и титула Прайдом… С самого начала никто и никогда не видел меня лидером, а все те слова о власти и могуществе были ложью. Мне говорили только то, что я хотел услышать. Все те разумные доводы нисколько не доходили до меня, ведь я отрицал сам факт того, что со мной могут поступить подло. Меня прельщали обещаниями, должностями и наградами, а я, как покорная собачка, принимал это с радостью, ожидая, что моё эго продолжат подкармливать. И если бы я только мог подготовиться к такому сценарию, узнал бы раньше о том, кто является наследником, то, наверное, сейчас всё было бы по-другому. После той правды, что мне открылась, я больше не могу использовать имя, данное мне бывшим Верховным лидером. Весь мой мир в одночасье, выстроенный из тех самых обещаний, рушится с небывалой на то скоростью, а все убеждения в данный момент теперь не имеют никакой ценности. Могу ли я теперь быть Кайло Реном? Однозначно, нет. Этой тёмной стороны в моей личности больше нет, ведь теперь мои глаза открылись, как и то, кем я являюсь на самом деле. Снова начну называться Беном, которым, как бы это странно ни звучало, и был всё это время. Однако, невзирая на то, что больше не буду пользоваться тем именем, я всё ещё остаюсь Верховным лидером, с которым Империя и этот крысёныш обязаны считаться. И я не могу позволить ситху одержать верх и забрать мой титул, ведь теперь от одного меня зависит сохранность Рей и дяди. Во мне слишком много мотивации не проиграть, так что наследник не дождётся того, что я подниму ручки и капитулирую. В крайнем случае, я буду сражаться до последнего, чтобы спасти тех людей, что не переставали в меня верить. Теперь, за какие-то секунды я осознаю, за что мне следует сражаться на самом деле. Телепатически я успел обсудить план дальнейших действий с Люком. Мы сошлись на том, чтобы постараться вытащить девушку из лап гвардейцев, как только я выведу из строя противника. Нужно подобраться как можно ближе к Рей, чтобы задеть воинов, и помочь ей таким образом чуть освободиться. После этого мы должны быстро смыться на какой-либо корабль и добраться до Сокола, который следует предупредить обо всём, как и всё Сопротивление. Собственно, план не такой уж и плохой, ведь рассчитан в первую очередь на то, что именно я в этом противостоянии выйду победителем. Я должен постараться его обезвредить всеми доступными способами. И, конечно, мы полагаемся на то, что враги не сумеют сориентироваться по времени. Защищать наследника — их прямая обязанность, и они не будут им рисковать, чтобы убить нас. Деймон уже в нескольких метрах от меня и совершенно не спешит первым атаковать, занимая выжидательную позицию. Он наставляет на меня меч, ухмыляясь так, словно и не сомневается в своей победе. Другой же меч неизменно направлен остриём в землю. — Нападай. Меня дважды приглашать не нужно. Я несусь на него со всей скоростью, готовясь нанести удар, чтобы проверить, сколь же он силён и какова вероятность того, что я могу застать его врасплох. Алые клинки соприкасаются, но в этот же момент ситх вторым мечом чуть не разрубает меня, благо я успеваю пригнуться. Следующий удар наношу по касательной, но вновь наследник блокирует удар, внезапно пиная меня ногой в грудь. Я откашливаюсь, отлетая на метр, но принц вдруг начинает наносит удары, которые один за другим становится всё сильнее и жёстче. Каждая моя попытка на контратаку или обретение первенства встречается с невероятной агрессией и сопротивлением. Он легко парирует и отбивает в сторону удары, а мне приходится прикладывать больше усилий на защиту. Дядя тоже в своём роде пользуется энергией противника, но этот добавляет помимо имеющегося ещё и свою. Деймон полагается в целом на акробатику, с лёгкостью уворачивается от атак, на которые я трачу оставшиеся силы. Однако принц видимо не только способен уворачиваться, но и очень хорошо теснит по всем фронтам. Комбинированные атаки в купе с блестящей техникой — такого мастерства я не видел уже давно, даже рыцари не способны на некоторые приёмы. Тем не менее передо мной сейчас не рядовой войн, а самый настоящий ситх. Следующий выпад чуть не становится для меня критической. Враг слишком часто меняет угол атаки, а также на высокой скорости наносит удары, используя в арсенале не только мечи. Крифф. Мне попался владелец Джуйо, который совмещает в этой технике ещё как минимум два стиля. Редко такого встретишь. А рыцарей принципиально не обучают данной технике, да и не все могут ею овладеть в совершенстве. Пока что мне удаётся за ним поспевать. Через какое-то время после скоростного размена ударами, наследник прорывается через мою оборону. Он слишком близко подходит и делает манёвр, который я почти что предвидел, но не успел заблокировать. Ситх ежесекундно осаждает мой выпад мечом, отводя его усилием в сторону, а потом бьёт локтем прямо в челюсть. Ощутимо и болезненно, но я заставляю мышцы сокращаться, чтобы не потерять ориентацию в пространстве. Деймон чуть не добивает меня, но я успеваю отпрыгнуть чуть назад, но приходится вновь пришиваться, ведь в меня летят мечи мёртвых воинов. Принц вытягивает руки, посылая в меня эти клинки с такой скоростью, что обычному человеку просто не удасться увернуться. Я отбиваю парочку самостоятельно, разрубая их, чтобы враг не смог вновь их применить против меня. Наследник снова идёт в наступление, атакуя сразу двумя мечами одновременно, а вслед за этим обрушивает на меня поток из ударов разной мощности. Отбиваюсь, но теряю концентрацию в Силе и потихоньку отступаю. Противник не из самых лучших — все атаки блокирует, а отвечает так же незамедлительно. В какой-то момент я решаюсь пойти в наступление, реализуя наш с дядей план. Провожу несколько скоростных атак, стараюсь максимально осадить врага, а потом делаю резкий выпад сбоку. И понимаю, что мои удары начинают возыметь тот эффект, на который я рассчитывал. Теперь могу перейти в контрнаступление… Однако реакция темноволосого парня на проведённые атаки с моей стороны слишком необычна, ведь он замедляется, даже чуть отступает на шаг назад, а после вдруг одним внезапным движением поворачивается всем телом, заставая врасплох. Из того положения, что предатель принял, почти невозможно вывернуться, но у него всё же выходит. Он изворачивается так, что я не успеваю убрать руку и среагировать, чтобы уйти в защиту. Чувствую, как боль, неожиданная и такая мучительная заполоняет полностью всё сознание. Моя собственная рука с мечом летит отрубленная на землю, а я чуть взвываю, стараясь унять боль, обратившись к Силе. Я смотрю на то, как от локтя начинает запекаться и стекать по маленьким каплям кровь. Справится со всей этой телесной болью ужасно трудно, и невольно мне приходится осесть на колени. Я сжимаю в кольцо плоть, чтобы уменьшить потерю крови. В любом случае без скорой помощи я умру. А в следующее мгновение слышу звук деактивации мечей. Ситх убирает их в карманы довольно оперативно, и с надменностью глядит на меня сверху-вниз. Принц приподнимает обе руки, из которых резко вылетают голубые молнии. Всё мое тело вдруг взрывается от боли, и я не замечаю, как принимаюсь кричать во всю глотку. Эти молнии просто пронизывают каждую клеточку тела, заставляя вопить от неприятных, травмирующих ощущений. Они разрывают по частям, изрезая тело на куски. Слух и зрение отключаются моментом, и единственное, на чём мне удаётся сосредоточится — на пытке. Деймон мог меня убить уже огромное множество раз: отрезать голову, разрубить пополам, проткнуть, но он этого по непонятным причинам не сделал. И теперь явно наслаждается тем, что я сейчас испытываю… — Хотел быть таким же, как твой прославленный дедуля? Так получи то, что так желал. Теперь ты, несомненно, на него похож, — с самодовольством говорит стоящий передал мной человек. Молнии прекращаюсь бить, и от меня поднимается лёгкий полупрозрачный дымок, — Я — новый Верховный лидер с этого момента, — а далее следует чёткий и громкий приказ, — Взять Скайуокера. Ко мне на помощь спешит Люк, но за него принимаются рыцари, которые всё это время стояли в стороне. Он прорывается, но его останавливают. Дядя рвёт и мечет, однако ему не хватит времени спасти и меня, и Рей. Как не вовремя бывшие подчинённые решили вступить в битву. Я смотрю на принца и ожидаю самую ужасную кончину, но он не спешит меня линчевать. В голове прокручиваются события всех последних лет, месяцев и даже дней. Мне удаётся поймать взгляд Рей, которая с совершенно бледным лицом сейчас и со непереносимым стразом, глядит в глаза. У неё такое прекрасное лицо… Если мне суждено умереть, то, наверное, я буду безумно рад увидеть её замечательную улыбку вновь. После всего того кошмара, через который я прошёл, эта девушка стала светлым пятном во всей моей жизни. Её вера и чувства в некотором роде помогли Бену Соло вновь стать собой. За неё и за своих близких я готов принять смерть, какой бы она ни была. Но Деймон в очередной раз изумляет меня своими действиями. Он отряхивает одежду, а потом поворачивает голову в другое направление, больше не интересуясь мной: — Я не стану тебя убивать, малыш Соло. В мои планы это пока что не входит, — холодные голубые глаза направленные снова на меня ничего не выражают, — Увидимся. Бестолково и с таким недоверием гляжу ему вслед, не ожидая такого исхода. Я проиграл и от меня лучше бы было избавиться, но видимо этот парень решил поступить по-другому. Чувствую лишь позор и боль, после осознания всего. Нет, всё же стыда я ощущаю в разы больше. Во мне слишком много гордыни, которой принц очень умело воспользовался. Деймон направляется к шаттлу, около которого его ожидает Прайд. Рей нежданно яростно и иступлено визжит: — А как же Эмма? Слова, вылетевшие из её рта, каким-то неведомым образом останавливают движение принца к кораблю. Он поворачивает на девушку голову, а на лице не проскальзывает ни единой эмоции. В Силе тоже затишье. На одно маленькое мгновение, кажется, что этот вопрос выбивает его из колеи. Но потом наваждение быстро проходит, и взгляд наследника ожесточается, словно и не было этой секундной заминки. — Всех взять в плен, — громогласно скандирует он. Деймон смотрит на нас, оглядывая, будто в последний раз, а потом вновь продолжает ход к шаттлу. Этот человек обманул всех: меня, Сопротивление и моего отца, даже джедаи не смогли распознать его истинное лицо. Рука просто горит от боли, и это приносит мне дикий дискомфорт, хоть я и стараюсь максимально абстрагироваться от этого. Отрубленная часть неизменно покоится с мечом на земле. Мне нужно ещё несколько минут, чтобы прийти в себя. Я должен что-то сделать… Люк почти одолевает своих противников, а девушку в противоположной стороне поднимают и ведут стремительно в сторону корабля. Где-то вдалеке я замечаю еле различимые очертания Сокола… И во всём творящемся хаосе я понимаю одну простую вещь: мы проиграли.