Unveiling his past

Зал встреч погрузился в тишину. Все пребывали глубоко в своих мыслях. Мальчик продолжал пялиться себе под ноги. Нин Инъин ждала, смущенная атмосферой. Главы пиков переглядывались между собой и смотрели на мальчика. По правде, ни один из них не знал, что делать. Подозреваемый, которого следовало допросить, превратился в ребенка, нуждавшегося в защите. Даже от других глав пиков и, возможно, от лидера секты. Наконец, раздался коллективный вздох облегчения, когда они услышали шаги лидера секты, входящего в зал. «Они могут доверять ему» — убеждали они себя. Он будет знать, что делать. Юэ Цинюань вошел в зал и поприветствовал их своим мягким голосом. Его глаза оглядели комнату и на несколько секунд остановились на Юэ Вее. Затем он упал в обморок. Что? Пять минут спустя, благодаря медицинской помощи Му Цинфана, Юэ Цинюань пришел в себя. По всей видимости, это был всего-лишь шок. Как только он очнулся, он уставился на мальчика. Мальчик, нахмурившись, уставился в ответ. — …Сяо Цзю? Мальчик слегка вздрогнул. Его взгляд сфокусировался на лице Юэ Цинюаня. — …Сяо Цзю? Ответа не последовало. — …Сяо Цзю? — Юэ Цинюань посмотрел на других покрасневшими глазами. — Что с ним? — его взгляд вернулся к мальчику, лицо показывало полное смятение эмоций. Ци Цинци пожалела, что позволила ему увидеть Юэ Вея. — Сяо Цзю, это я. Это Ци-гэ. — Ты слишком старый, — послышался голос ребенка. — Нет, это ты слишком маленький, снова маленький. — Ты выглядишь как он, как Ци-гэ… Ты можешь доказать это? — детский голос звучал кротко — смесь надежды и недоверия. И, по правде, что вообще здесь творилось? — Я… У тебя вероятно есть что-то в рукаве, что с твоими силами может быть использовано как оружие, но выглядит как обычный предмет, который никто не заподозрит. По одному, спрятанный в каждой руке. Ты знаешь, что я теряюсь в городе, поэтому всегда отводишь меня утром и приходишь за мной после полудня. Я ненавижу гром, поэтому во время дождя ты обнимаешь меня и говоришь, что это тебе страшно. Я… — Ци-гэ! — воскликнул мальчик и крепко обнял второго. Он улыбался и плакал. — Это и правда ты, идиот. Я думал, что потерял тебя. — Затем он обхватил руками его лицо и посмотрел ему в глаза. — Ты слишком старый, Ци-гэ, — произнес он, смеясь. И если раньше ребенок был милым, сейчас он выглядел просто неземным. Он всегда должен так смеяться (пусть его словарный запас и оказался сюрпризом). Все еще держа лицо Юэ Цинюаня, на половину устроившись у него на коленях, ребенок сказал: — Я так испугался, Ци-гэ. Никогда не бросай меня снова. — Он обнял Юэ Цинюаня и опустил голову на грудь мужчины. Ребенок даже немного хихикал. Из своего положения он пропустил вид неподвижного и бледного лица над своей головой. Остальные главы пиков, впрочем, нет. — Ты должен объяснить, что случилось. Где мы, и что на тебе надето? — ребенок попытался поднять голову и посмотреть на другого, но его прижали ближе к груди лидера секты. Он чувствовал, как дрожал Ци-гэ и предположил, что тому нужны объятия. Ци-гэ всегда был таким плаксой. — Я не знаю, что случилось. Сейчас мы совершенствующиеся и оба должны быть старше. Я покидал секту для встречи и только что вернулся. А ты снова мой Сяо Цзю. — У него было виноватое выражение лица, которое ребенок не мог видеть, и которое заставляло остальных чувствовать себя неуютно. — Ци-гэ жаль, Сяо Цзю. Ци-гэ действительно сожалеет. — Ммм, я всегда буду Сяо Цзю Ци-гэ. Я же говорил тебе, придурок, я отдал всю преданность, какая во мне есть тебе, так что не плачь. Я не помню как это случилось, но ты теперь взрослый. Ты не можешь реветь как ребенок. Это всегда было моей работой. Ты здесь, со мной, так что не нужно сожалеть. Минутку. Значит, Юэ Вей — это не Юэ Вей, а Шень Цинцю? Или Юэ Вей и есть Шень Цинцю? Да быть не может. Как может Шень Цинцю быть этим милым (пусть и сквернословным) и заботливым ребенком? Что он говорил на счет верности? У него оружие спрятано в рукавах? Ну, ладно, последнего можно было ожидать от Шень Цинцю. То есть, они соревновались за то, кто заберет Шень Цинцю в ученики? Даже Лю Цингэ хотел его. «Я все еще хочу погладить его по голове, но теперь мне страшно сделать это», — подумал конкретный пьяный лорд. Нин Инъин была действительно счастлива. Конечно, ее учитель был этим типом милого ребенка. Его манеры оказались неожиданностью, но это тоже делало его очаровательным. Молчаливо, главы пиков не моргая смотрели на сцену перед ними. Что должно значить виноватое выражение лица Юэ Цинюаня? Они знали, что у этих двоих общее прошлое и между ними что-то случилось. Они всегда предполагали, что в этом, должно быть, вина Шень Цинцю, что ему следует лучше относиться к лидеру секты. Что Юэ Цинюань не должен ставить его на пьедестал, задаривать подарками и позволять все, чего бы Шень Цинцю не захотел. По всей видимости, они были совершенно не правы. — Ци-гэ, мы теперь совершенствующиеся? — Угу, — Юэ Цинюань не мог сказать большего. — Я был уверен, что у тебя получится, — глаза маленького Цинцю были закрыты. Он все еще находился на руках своего брата. — Значит нам больше не нужно скрывать наши силы? Я могу выпустить их? — Угу. — Здорово, — улыбнулся он. Духовная энергия, которую они теперь могли почувствовать от мальчика, была откровением. Значит, когда они ранее проверяли его, он скрывал так много силы? Как он этому научился? Большинство совершенствующихся тратили годы, прежде чем достигнуть такого. Мог ли тогда и их Шень Цинцю скрывать свой настоящий уровень? Нет, не может быть. Он слишком болезненно воспринимал каждую проигранную битву, был слишком чувствителен к теме своего совершенствования. Они часто дразнили его из-за этого. Разве Шень Цинцю не начал совершенствоваться поздно, потому что был ленивым дворянским сыночком? Но Юэ Вей был сиротой. Их громкие вздохи привлекли внимание ребенка. Вспомнив об их присутствии, он постарался освободиться из объятий. — Ци-гэ, ты слишком липучий! Отпусти! Юэ Цинюань был неподвижен несколько секунд. Затем он справился со своим лицом и освободил мальчика. — Ух, — произнес ребенок, наконец освободив свою голову. — Ци-гэ, что за раздражающее выражение лица? — он настороженно кивнул головой на других глав пиков, молчаливо спрашивая кто они такие. — Они наши боевые братья и сестра. Наша секта — Цан Цюн, как семья. Двенадцать пиков, каждый под своим лордом. Они — лорды этих пиков. Мы оба тоже лорды. Я, к тому же, лидер секты. Мальчик уставился на них. У них были забавные выражения лиц, которые он не мог расшифровать. — У нас есть семья? — он выглядел немного сконфуженно. — Так значит ты теперь мой брат по настоящему? — просиял он. — Да. Ребенок придвинулся ближе к уху Юэ Цинюаня, и спросил тихим голосом: — А я им нравлюсь? — он немного покраснел. Он не знал, что даже Нин Инъин могла его услышать. Главы пиков почувствовали себя виноватыми. — Да. К счастью, ребенок стеснялся и не смотрел на них прямо. — Спасибо, Ци-гэ, — мальчик чмокнул лидера в щеку, затем посмотрел на остальных и улыбнулся. — Простите, что обманул. Я не помнил никого из вас. Вероятно, я тот самый Цинцю, с которым вы меня сравнивали? — Так он действительно Шень Цинцю? — подтвердил Вей Цинвей у лидера секты. Юэ Цинюань кивнул. — Вау, — произнес Вей Цинвей, разглядывая мальчика. — Можно мне погладить его по голове? — все проигнорировали вопрос пьяного главы пика. — Как это случилось? — спросила Ци Цинци. — Искажение ци? Есть некоторые записи о регрессии возраста после серьезных искажений, — сказал Му Цинфан. — Это моя вина. Он спас мне жизнь, — произнес Лю Цингэ с серьезным выражением лица. — Я говорил вам, я нашел его рядом с собой в пещерах Лин Си. У меня было искажение ци и он помог. — Снова? — пробормотал Шан Цинхуа себе под нос, но заткнулся под вопросительным взглядом Лю Цингэ — Му шиди, он не в опасности? — спросил Юэ Циюань доктора. — Не похоже, но я не могу быть уверен, поскольку этого никогда не случалось в секте. Я читал о похожих случаях, но там не было немедленной угрозы, — ответил Му Цинфан. — Он вырастет снова? — Думаю да, — затем он посмотрел на ребенка рядом с Юэ Цинюанем. — Юэ Вей? Юэ Цинюань поднял бровь. — Зовите меня Шень Цинцю, это было не настоящее имя, — без капли стыда признался мальчик. — Зачем тебе это? — спросил Вей Цинвей. Он помнит, какое влияние оказало на него имя «Юэ Вей». В итоге они начали подозревать все возможные типы сценариев, связанных с загадочным мальчиком. — Вы подозревали меня, а я подозревал вас. Даже если бы вы позволили мне остаться в вашей секте, я не мог согласиться. Мне все еще нужно было сбежать, так что лучше было не называть вам настоящего имени. Да, определенно Шень Цинцю. По крайней мере, у них все еще был их лучший тактик, но он был чертовым ребенком. Ему и десяти еще не было. — Зачем тебе было сбегать? — спросил Му Цинфан. Он знал, что мальчик действительно хотел совершенствоваться. — Чтобы найти Ци-гэ. Я ведь не знал, что он здесь, — пожал он плечами и за его спиной лицо Юэ Цинюаня уродливо исказилось. — Так твои родители? — поинтересовался Вей Цинвей. — Я никогда не знал их. «Нас провели!» Семилетний ребенок развел более половины глав пиков! Нет, это сделал семилетний Шень Цинцю. Этот человек пугал. Зал почти на минуту погрузился в молчание. — Так нам звать тебя Сяо Цзю? — спросил Вей Цинвей. Мальчик собирался согласиться, но Юэ Цинюань оборвал его. — Нет, называйте как-нибудь еще. Все были сбиты с толку. Лидер секты никогда не был таким резким. — А-Цзю? — попробовал Вей Цинвей. — Так лучше, — сказал Юэ Цинюань своим обычным голосом. — Ци-гэ, почему им нельзя называть меня так? — Только я могу так тебя звать, — ответил он. — Ладно, — несколько настороженно ребенок принял непонятную логику. — А-Цзю, что на самом деле ты помнишь последним, перед тем как проснулся сегодня днем? — Я сказал правду. Я лег спать с Ци-гэ. — Понятно, спасибо, А-Цзю. Становится немного поздно, время ужина уже прошло. А нам еще нужно начать лечить твои раны. Помня о реакции лидера секты касательно имени ребенка, Му Цинфан мудро спросил Юэ Цинюаня, где «А-Цзю» будет лечиться и есть. Но мальчик ответил первым. — Я хочу в то место, где я был до прихода сюда. — Где это? — спросил Юэ Цинюань. — Цин Цзин, — ответил Му Цинфан. — Нам нужно решить, что сказать ученикам, которые видели тебя. — Скажите, что я дальний родственник, которого демоны привели, для того, чтоб шантажировать секту. Шень Цинцю сейчас ищет моих родителей. Кстати говоря, вы все так просто забыли о вторжении? Это была хорошая идея и, да, они забыли о вторжении. — Лидер секты, сколько ему сейчас? — Мне десять. — А выглядишь на семь, — возразил позабавленный Лю Цингэ. — Хмпф, — мальчик смотрел на него мгновение и, расстроенный, отвернулся. Лю Цингэ ухмыльнулся знакомому жесту.