Любовь — смертельный яд, но умирать не ново.
Я так привык: несчастья Закапывать в себя. Без моего участья, Предательски скользя, Лились по щекам слезы, И жгучей лапой боль На старые расчесы Мне посыпала соль. Затравленный, забитый, Потрепанный, как кот, Нечесанный, немытый, Бродящий у ворот, Осмеянный я свыкся И принял, как дано То, что со мной творится. Мне ль было все равно? Не я ль рыдал ночами? Приятели, друзья, Я же пытался с вами Общаться, но нельзя! Глумиться над такими, Как я, вам веселей: И что ни день ловили Меня вы западней. Защитник, ах, защитник! Подумать я не мог, Чтоб знал он, что я нытик — Вполне благой предлог: Ведь до смерти боялся Я потерять его. Стыдился, плакал, мялся, Мне было нелегко Перед самим собою Все объяснить, понять. Ведь я любил, не скрою, И тяжело признать, Насколько то, что было, Мне нравилось лишь с ним. Обман и ложь — противно: Я счастлив и любим Был мужем своей мамы. Молчание до драмы Доводит. Свой секрет Я рассказал бы, если Узнал, как много бед Случится? Только вестник Пророческий меня, Увы, не удосужил Визитом. Если б я Узнал?.. Но как же нужен, Как важен был мне взгляд, Его улыбка, слово. Любовь — смертельный яд, Но умирать не ново. Я умер вместе с ним До той петли задолго. Положен ли мне нимб? Сойду ли за святого? Придут ль меня спасти? И нужно ли мне будет Спасенье обрести? Любовь и правда губит. Мне взор не оторвать От фотографий наших — Былого не отнять. Я стал намного старше. Я стал совсем другим И думаю, что краше Рога мне, а не нимб. Кого разрушить дальше?..