***
Сон Хаюн жила неподалёку от здания компании в квартире своего парня Бан Чана. Прежде чем оказаться дома она, уставшая и голодная, зашла в кафе, где взяла кофе на вынос и кимпаб с тунцом. Подумав, девушка купила кимбапы ещё и с другими разными начинками: Крис ест много, когда голоден, а из студии он наверняка вернётся именно таким. Зайдя в квартиру, Хаюн убрала еду в холодильник и направилась в уборную. Она не любила мыться в душевых на работе, предпочитая нежиться в просторной ванной у себя дома. Сидя в пене по самый подбородок, девушка решила позвонить Чану. — Да? — Он почти никогда не здоровался с ней по телефону. — Привет, оппа, ты скоро домой? — Прости, малыш, мы тут зависли с Чанбином над аранжировкой. Боюсь, буду поздно. — Ты же обещал сегодня до девяти вернуться! — Хаюн раздражённо хлопнула ладонью по воде, отчего брызги попали ей в глаза, но она почти не заметила этого. — Я помню, что обещал, но под конец недели сроки горят, сама понимаешь. Прости, мне так жаль... —Ты мог заранее предупредить?! — Забыл... — растерянно и виновато отозвался Чан. — Ясно. — Хаюн сделала глубокий вдох, а затем выдохнула, чтобы не разораться, как того требовала душа. Как-никак Хаюн была понимающей девушкой или, по крайней мере, старалась быть именно такой. — Еда в холодильнике. Я пораньше сегодня спать лягу, не буду тебя ждать. — Хорошо. Прости, милая, обещаю, завтра поужинаем вместе! Хаюн положила трубку и начала остервенело тереться мочалкой в тщетных попытках содрать с себя накопившиеся раздражение и злость. Чан и раньше засиживался на работе допоздна. Неудивительно, что все четыре года их отношений основной проблемой была именно его занятость. Однако Хаюн понимала и принимала эти условия, она изначально на них согласилась. Вот только в последние несколько месяцев всё стало совсем невыносимо. Хаюн и Чан работали в одной компании, жили в одной квартире. Тем не менее видеться удавалось в основном по ночам и эти редкие встречи не приносили особой радости: зачастую, когда Чан возвращался, девушка уже спала. Почти все выходные парень также или проводил на студии, или находился в разъездах, устанавливая рабочие связи. Хаюн и сама работала без передышки — она была успешным хореографом, однако, хоть и считала танцы делом своей жизни, жить только ими не собиралась. Раньше у неё было много друзей — всё-таки работа, завязанная на людях, предполагает новые встречи и знакомства. Но со временем почти все друзья перешли в разряд хороших приятелей. Хаюн могла с ними переписываться, иногда они виделись на каких-то вечеринках, но на этом общение сходило на нет. Чан, в свою очередь, не любил, когда его девушка выходила в свет без него. В то же время сам он был постоянно занят, поэтому большинство вечеров девушка проводила наедине с собой, иногда — в обществе Феликса, которому Чан доверял, как самому себе, и которого оберегал, как собственного ребёнка. Хаюн вышла из ванной, оделась и направилась на кухню. Постояла у открытого холодильника и поняла, что аппетит пропал. На часах было только восемь вечера. Девушка налила себе мятный чай и пошла смотреть какое-то дурацкое шоу, под которое вскоре и заснула. Глубокой ночью Хаюн показалось, что она летает. Приоткрыв сонные глаза, она поняла, что это Чан несёт её на руках в спальню. — Ты вернулся, — пробормотала она. — Да, привет, любимая, — поцеловал он её макушку. — А я уже сплю... — Спи. Кристофер аккуратно положил Хаюн на кровать и укрыл одеялом. Из-под полузакрытых ресниц девушка могла наблюдать, как он раздевается и ложится рядом в одних трусах. Кровать тоскливо скрипнула под весом мужского тела, и скрип этот невольно напомнил Хаюн, что у них с Чаном уже почти месяц не было секса. Решив, что от таких мыслей жить легче не станет, она снова закрыла глаза и погрузилась в сон.***
Бан Чан смотрел на спящую Сон Хаюн и не мог не думать о том, какая же она красивая. Эта девушка отвечала всем стандартам парня, нравилась его родителям и друзьям, да и сам Чан ещё пару лет назад не мог поверить, что это счастье принадлежит ему и только ему. Они идеально подходили друг другу, он и вправду так думал, хоть и слегка остыл к девушке за прошедшие годы. Правда, в последнее время Крис не мог уделять ей должного внимания. Он прекрасно это понимал, но считал, что такова цена успеха и был рад тому, что Хаюн принимает его точку зрения. Конечно, если быть честными до конца, Чан мог бы иногда пожертвовать встречей с друзьями или несрочной работой, чтобы побыть со своей девушкой. Однако он не видел в этом смысла. Не сейчас. Ещё успеется. Она ведь всё равно будет рядом.***
Минхо сидел и внимательно вглядывался в десятки маленьких экранов, транслировавших изображения всего того, что происходило в комнатах, принадлежавших компании. Это было довольно скучно, потому что не происходило ровным счётом ничего особенного. После того, как здание закрывалось на ночь, жизнь в нём умирала. Но Ли-старший всё равно был предельно сосредоточен, так как привык подходить с ответственностью ко всему, за что брался. Где-то сбоку низким басом храпел Феликс, удобно расположившийся на небольшом диванчике. Он уже отдежурил до четырёх утра, а теперь, до семи, очередь была за Минхо. Ли старший возился с чужой работой добровольно, но не совсем бескорыстно. Наивный Феликс показал ему, как копировать данные записей камер с компьютера, рассказал, сколько они хранятся и где, а также сообщил все коды, пароли и явки. Это считалось явным нарушением должностной инструкции, но дружба для Феликса была превыше правил. Минхо и вправду никогда бы не сделал ничего, что могло бы поставить под угрозу работу друга, однако периодически он всё-таки копировал кое-какие видео с камер наблюдения для личных целей. В основном это были записи из комнаты практик, где проходили занятия с Сон Хаюн, в которую Минхо был влюблён уже без малого лет пять. Сначала они просто работали в одной компании, иногда их группы танцевали вместе, участвуя в одних проектах, а потом Хаюн повысили до хореографа и сделали наставником его команды. Тогда-то Минхо и пропал окончательно. Она была старше на четыре года, уверена в себе и красива. Он был робким, стеснительным и часто падал, заглядываясь на неё. Когда Минхо сумел преодолеть все свои комплексы и стать настоящим мужчиной — красивым, самодостаточным, иной раз даже чересчур самодовольным — Хаюн уже начала встречаться с Бан Чаном. Несколько раз Ли пытался сделать какие-то шаги к сближению, однако ничего толком не получалось — девушка лишь смеялась и отшучивалась. Она искренне любила своего австралийца и потому даже не смотрела на других мужчин. Минхо отступил, но любить не перестал. Он пытался забыться в других девушках, увлечениях. Быть может, эта тактика и сработала бы, но, к несчатью, он видел объект своей страсти почти каждый день, отчего желание обладать только крепло, а нереализованная страсть копилась внутри, нарастая как снежный ком. Он не терял надежды, что однажды они будут вместе. Он совершенствовал свою личность и тело, изучал языки и качался, чтобы нравиться ей. Он старался как можно сильнее сдружиться с Феликсом, который был вхож в её дом. Он стремился стать лучше. Ну, а пока Минхо ничего не оставалось, кроме как воровать записи с камер наблюдения, на которых он помогает Хаюн показывать новичкам связки и поддержки в танце, и дрочить на них у себя дома, вспоминая, как касался своими руками её тела.