Темный маг

– Не хочу отсюда уходить, – признался Поттер, раскинувшись на расширенном магией диване. Разрумянившийся и разомлевший от интимных ласк, он казался Северусу еще более привлекательным и соблазнительным. От него было трудно отвести взгляд, словно магнитом тянуло снова и снова любоваться его озаренным счастливой улыбкой лицом и поджарым телом, несмотря на худобу, не лишенным рельефности мышц. Снейп ловко поймал прилетевшую из шкафа простыню, по пути превратившуюся в пушистый плед, укрылся сам и укутал им Гарри. – Я тоже предпочту еще немного отдохнуть здесь, – заверил он, прижимая к себе того, кто в последнее время стал его наваждением. – А ты колдовал без волшебной палочки, – отметил Гарри, укладывая голову на плечо Северуса, а затем уточнил: – И с диваном, и с одеялом. – Я не колдовал в полном смысле этого понятия, не применял никаких заклинаний. Нам было бы не очень удобно на узком диване, а потом просто понадобилось одеяло, поэтому желание тут же исполнилось. Это как раз то, о чем я тебе недавно говорил. Ты хотел защититься от нападения Уизли, и у тебя это получилось само собой. Такой навык можно развивать, начиная с малого – вроде призыва нужного предмета или разжигания огня в камине. Невербальное и обычное беспалочковое колдовство требуют предельной сосредоточенности, а инстинктивное – только желания. Если бы я призвал простыню и трансфигурировал ее по всем правилам, мне потребовалось бы гораздо больше времени и магической энергии, чем было использовано на этот раз. Я просто подумал, что нужно бы укрыться, потому что скоро нам станет холодно. Почему ты смеешься? – Северус и сам улыбнулся – стоило ему взглянуть на Гарри, как он догадался, что того развеселило. – Я зануда? – Ты, кроме всего, еще и мой наставник. Используешь любой случай, чтобы научить меня чему-то новому, – ухмыляясь, ответил Гарри, давая понять, что не против поучений даже в постели, хоть это его и забавляло. На пару минут они оба умолкли, каждый думая о своем. На удивление, несмотря на затраченные в пылу страсти силы, сонливости не было, но и сразу вскакивать с дивана не имелось ни малейшего желания. Хотелось немного просто полежать вот так – кожа к коже, чтобы убедиться, что все случившееся между ними не мираж, не выверт подсознания, а реальность. – Я странно себя ощущаю. – Как именно? – в голос Северуса закрались нотки тревоги – еле заметные, но они были, поэтому Гарри поспешил объясниться: – Словно я слабый и сильный одновременно. С одной стороны, я чувствую себя надежно защищенным, а с другой – я готов оберегать тебя и, уверен, сил у меня на это хватит. – Ты никогда раньше не занимался этим с мужчиной? – тихо поинтересовался Северус. Ему по большому счету было все равно, сколько любовников грели постель Гарри раньше, но тем не менее он затаил дыхание, ожидая ответа. – Пфф... Ни с мужчиной, ни с женщиной. Да и только что мы ведь не... Северус ощутил иррациональный прилив счастья от осознания, что он первый партнер у Гарри. – Что «не»? Тебе разве не понравилось? Или ты считаешь, что только проникновение в тело считается сексуальным актом? – словно змей-искуситель, спросил он соблазняющим шепотом, чем вызвал у Гарри приятные мурашки по телу. – Мне было очень хорошо, – искренне заверил тот. – Я просто не думал об этом раньше, – Поттер почувствовал, как жар кинулся к его лицу. Почему-то ему стало стыдно за свою неопытность в подобном, и он уткнулся лбом в плечо Снейпа. – Вот и не думай о таком впредь, а просто наслаждайся. Не торопи события, дорогой. Все у нас будет так, как ты захочешь. Уверяю, вожделение обладает собственной фантазией, так что оно преподнесет нам еще много приятных минут близости, – Северус потерся щекой о макушку Гарри, призывая избавиться от смущения. – А насчет ощущений, о которых ты упомянул, так это вполне нормально, ведь мы оба мужчины. Каждый из нас обладает подсознательным комплексом защитника. Кто в большей, кто в меньшей степени это осознает, но все мы именно так воспитаны обществом. А еще нам вместе с тем хочется быть уверенными, что есть кто-то, на кого можно во всем положиться, спрятаться за ним как за каменной стеной. Это, как мне кажется, отголоски детства, когда мы еще не могли за себя постоять, и, возможно, напоминание нам, что есть нуждающиеся в нашей опеке. Все взаимосвязано. Не бывает болезни без здоровья, черного без белого, хорошо без плохо, а добра без зла. Обещаю, я приложу все усилия, чтобы ты был счастлив. – Я тоже, – эхом откликнулся Гарри, проникнувшись неподдельной прямотой услышанного. – Я тоже сделаю все от меня зависящее, чтобы ты не пожалел о том, что мы вместе, – говорить о любви было явно еще рано, ведь их отношения только-только обрели какую-никакую определенность, но и промолчать казалось неправильным. – Вот и замечательно! – после долгой паузы совсем другим тоном заявил Северус. Он не терпел расточать мед, поэтому постарался поскорее избавиться от некоторой неловкости момента. Ему привычнее было демонстрировать свое отношение делами, а не словами. – Даю нам еще полчаса на отдых, а потом отправимся в тренировочный зал. Тебе нужно до Самайна по максимуму взять под контроль потоки личной магии, чтобы не устроить на ритуале истерику и не довести себя до спонтанного выброса. – Полагаешь, все будет так болезненно? – слегка насторожился Гарри. Он тоже был рад сменить тему. Ему хватало близости дорогого человека, чтобы верить в то, что у них все сложится как надо. Плести кружева из комплиментов и похвал он не очень умел. – Не знаю, но предполагаю, что ты все же что-то почувствуешь и на физическом уровне. Как-никак это не восстанавливающий ритуал будет, а разрушающий. Нужно просто подстраховаться. Минут через двадцать они вернули дивану прежний размер, оделись и поспешили наверстать упущенное за незапланированным расслаблением время, принявшись отрабатывать навыки Гарри в колдовстве со значительно увеличившимся объемом личной магии.

***

Снейп был очень доволен тем, как сложились обстоятельства, и намеревался закрепить свои позиции в отношениях без отлагательства, чтобы Поттер не ускользнул из его сетей. Поэтому он отложил на завтра разбор почты и бумаг, пришедших от деловых партнеров, хоть и привык заниматься этим перед сном, и направился к своим апартаментам одновременно с Гарри, заикнувшимся, что уже поздно и пора ложиться спать. Перед дверью в комнату Поттера Северус остановился и, заглянув тому в глаза, мягко спросил: – Может, когда я в замке, ты будешь спать со мной? Или я тороплю события? – Если ты не против... – Гарри настороженно улыбнулся – он как раз думал о том, как бы намекнуть Снейпу, что хотел бы очутиться с ним в одной постели, и ему показалось, что тот догадался о его мыслях, далеких от сна. – Я очень даже «за»! Неужели ты еще не понял? – Северус насмешливо хмыкнул, заметив реакцию Поттера на свое предложение. Увидев, что тот еще сильнее смутился, он тихо рассмеялся. – Идем, я тебе докажу, что не шучу. Уснули они не скоро. Северус, будучи довольно опытным в интимных играх любовником, еще долго демонстрировал свое умение доставлять удовольствие партнеру, прочно привязывая к себе нитями страсти неискушенного в телесных утехах Поттера, заставляя его раз за разом возноситься на вершину наслаждения и заходиться счастливым криком в объятиях эйфории.

***

В воскресенье Гарри, проснувшись, не обнаружил рядом Северуса, но зато на постели лежала короткая записка, придавленная краснобоким сочным яблоком, из которой стало ясно, что тот уже корпит над бумагами в своем кабинете, но обязательно прервет работу, чтобы вместе позавтракать. Поттер откинулся на спину и расплылся в довольной улыбке – он чувствовал себя бесконечно счастливым. Ему больше не хотелось, как раньше, задумываться, почему его выбор пал на обычно сдержанного в проявлении добрых эмоций Снейпа, а не на ту же Джинни Уизли, не один год открыто демонстрировавшую ему свою симпатию. Он уже понял, что приложит все усилия, чтобы стать достойным спутником жизни для Северуса. Разумеется, Гарри отдавал себе отчет, что находился под влиянием новых ярких впечатлений, вызванных головокружительной интимной близостью, но даже мысли не допускал, что все случившееся – лишь утоление похоти. Снейп был очень внимателен и нежен, а в моменты наивысшего удовольствия шептал «Гарри» так проникновенно, словно это имя значило для него безмерно много и являлось самым важным в жизни.

***

Завтрак начался с приветственного поцелуя – короткого, но нежного и сладкого. С отличным аппетитом уплетая яичницу с беконом и тостами (ночь любви все же отобрала много физических сил), они набросали план на день, намереваясь использовать время как можно с большей пользой. Однако уже очень скоро пришлось осознать, что им придется в него внести корректировки. Допивая кофе, Снейп тяжко вздохнул. – Прости, но мне придется уйти, и я не знаю, когда вернусь. Лорд вызывает, – уточнил он, уловив вопросительный взгляд. – Будь осторожен, – чуть нервно попросил Гарри, не сумев скрыть тревоги. Он уже был относительно хорошо осведомлен о делах Пожирателей Смерти и их лидера, поэтому понимал, что визит к неуравновешенному Волдеморту может оказаться как минимум неприятным для Снейпа. – Я пока почитаю то, что ты подобрал мне по одержимости. – Не переживай. Я постараюсь не задерживаться дольше необходимого. Гарри прекрасно понимал, что от его волнения ничего не изменится, поэтому после ухода Северуса постарался взять себя в руки и плодотворно поработал с книгами, чтобы лучше понять, что именно с ним произошло в годовалом возрасте после нападения Волдеморта и чем ему это может грозить, если оставить все как есть.

***

Снейп вернулся в Принц-касл за час до обеда в компании Эйвери и сразу же позвал Поттера в кабинет хозяина поместья, где намеревался побеседовать со своим гостем. – Гарри, я с твоего позволения расскажу Деррику о том, что вчера услышал от тебя. Это может оказаться важным при проведении изгнания, – Северус вопросительно уставился на Поттера, ожидая его ответа. – Думаешь? А это не помешает мне позже избавиться от сам знаешь чего? – разговор велся в присутствии Эйвери, и Гарри не хотел раньше времени упоминать вслух крестражи, но словесная конструкция, непреднамеренно получившаяся у него, вызвала у всех ухмылки разной степени ехидности. – Впервые слышу, чтобы Лорда считали неодушевленным предметом, – бросил Эйвери, уставившись на Поттера с насмешливым прищуром. – Эмм... Я не о нем говорил, – отмахнулся тот и продолжил сверлить взглядом Снейпа. – Мы по мере сил и возможностей поможем тебе справиться с той задачей, – уверенно пообещал Северус, стараясь донести до Гарри, что он сейчас исключительно на его стороне и делает все, исходя из его же интересов. – «Мы»? Ладно... забудь! Сейчас это не так и важно, – Поттер поспешил свернуть свой незапланированный допрос. Ему не понравилось, что Северус заранее не обсудил все наедине. Но вместе с тем Гарри понимал, что времени для этого было мало, ведь они только накануне подняли тему крестражей, а сегодня Лорд с самого утра зачем-то собирал своих подчиненных, и Снейп, скорее всего, воспользовался случаем, чтобы пригласить Эйвери для беседы. – Рассказывай, если считаешь, что так надо. – Хорошо, – Северус кивнул. – Деррик, вчера я узнал, что Лорд создал несколько крестражей. Раньше я полагал, что такой артефакт был в единственном числе и именно его после возрождения Лорда нашел Дамблдор, – Северус кратко, но, не упустив из виду ни одной важной детали, поведал то, чем с ним поделился Гарри на этот счет. – Как полагаешь, это не помешает изгнанию? – Ни в коем случае, – твердо и без тени сомнений заявил Эйвери, не скрывавший отвращения к тому, о чем ему сообщили. – Напротив, при таком раскладе мы можем предположить, что та часть, которая находится в Гарри, как бы это выразиться... не совсем полноценная. Хоть душа и малоизученная субстанция, но она точно не восстановится после того, как от нее отрезали кусок. А если повторить такую процедуру несколько раз, то информация о личности наверняка будет неполной в отделенной части. Так что ритуал по изгнанию, скорее всего, пройдет проще, чем ожидалось. Кстати, такое положение дел объясняет, почему подселенец не смог оказать заметного влияния после развоплощения Лорда, хоть Гарри и был младенцем. Он, вероятнее всего, оказался слишком слаб для этого. – Но мои видения... – напомнил Поттер. – Насколько можно судить по тому, что вы мне рассказали, это единственное проявление наличия в тебе чужой сущности, послужившей своеобразной сверхточной и сильной антенной, которая помогла настроиться на сознание Лорда. – Вот это меня и тревожит, – Снейп покачал головой. – Раз осколки контактируют с создателем, пускай и совсем немного, то не повлияет ли это на ритуал, не появится ли, так сказать, обратная связь, не объединятся ли они и не попытаются ли удержать эту часть души, чтобы она не отправилась за грань, так же, как они в свое время удержали дух Лорда? – Северус, как я уже и сказал, наличие таких артефактов абсолютно не повлияет на ритуал с Гарри. На самом деле это не крестраж удерживает в этом мире дух, а дух цепляется за крестраж. Нет крестража – нет шанса возродиться. Однако если во время смерти тела уничтожить или насильно отправить остаточный дух на тот свет, такие артефакты перестанут быть крестражами, потому что исчезнет возможность для реализации заложенной в них задачи, – Эйвери, будучи мастером ритуалистики, имел обширные знания во многих областях магических наук, в том числе и запрещенных в прошлом. – Погоди! – Гарри, молча сидевший во время всего разговора, оживился. – Выходит, мне не нужно рыскать по миру, разыскивая крестражи? Нужно только найти способ уничтожить не только тело, но и дух Лорда? – Что-то наша беседа о твоем лечении начинает попахивать заговором, – натянуто улыбнувшись, отметил Эйвери. – В любом случае ты сделал верные выводы. – А вдруг не один я ношу осколок его души? Что случится с тем человеком, если уничтожить остаточный дух? Не станет ли он, так сказать, заменой умершему? – Не станет. Без остаточного духа ему не грозит активная фаза одержимости. Какое-то влияние часть чужой души на человека может оказать – все зависит от его личной силы воли, но полностью подчинить... – Эйвери покачал головой. – Сведений о подобном нет. После смерти донора его дух устремляется к одержимому и начинает свою чаще всего разрушительную деятельность, но если нечему объединяться с ранее отделенной частью души, то ничего и не произойдет. – Чаще всего разрушительную... – вслед за Эйвери повторил Снейп и спросил: – Но не всегда? – будучи лишь поверхностно знакомым с обсуждаемой темой, Северус и сам хотел получше разобраться во всем этом, к тому же он снова поймал себя на том, что не успел сосредоточиться на какой-то быстро промелькнувшей в голове мысли, почему-то показавшейся важной. – А кто тебе признается, что захватил чужое тело? Разумеется, в данном случае я подразумеваю теоретически возможный факт удачной оккупации, когда разум остался относительно неповрежденным. Но, возвращаясь к вопросу Гарри, могу заверить: если уничтожить или насильно отправить за грань дух умершего человека, то все его ранее отделенные части души можно считать погибшими, потому что в таком случае они не смогут выполнить предназначенную им функцию. Они подвергнутся своеобразному разложению и в конце концов просто растворятся в пространстве, даже те, которые были внедрены в людей и, возможно, уже как-то повлияли на них, – Эйвери терпеливо отвечал на вопросы, повторяя одно и то же несколько раз, считая, что Поттеру пригодятся такие знания, ведь, судя по всему, тот был намерен исполнить свою миссию Избранного. Вставать у него на пути Деррик не собирался. Он знал, что деградация Лорда не остановилась, и придет время, когда тот окончательно превратится в безумного монстра. – Вы поможете мне с этим? – Гарри, узнав о более легкой и надежной возможности избавиться от всех крестражей сразу, решил ковать железо пока горячо. – Обязательно, – обещание прозвучало хоть вроде и нехотя, но исключительно серьезно. – Значит, мы все прояснили, – подвел итог Северус. – Ты же останешься на обед? – спросил он у Эйвери. – С удовольствием. В этот момент одновременно произошло два события: распахнулась дверь в кабинет, а возле кресла Снейпа появился домовой эльф. – О чем секретничаете? – бесцеремонно вваливаясь в святая святых хозяина замка, с лукавой улыбкой спросил Мальсибер. – Крейг нарушил правило и помешал беседе, потому что не смог остановить гостя хозяина, – сообщил домовик, при этом абсолютно не выглядя виноватым и бросая на Мальсибера недовольные взгляды. – Ты опоздал, Нэш, и не узнаешь ничего интересного, – хмыкнув, с издевкой поставил в известность Снейп. – Крейг, ты же в курсе, что этого любопытного болвана и мантикора не остановит, так что не переживай, я сам разберусь с ним, – успокоил он домовика, и тот, коротко поклонившись, исчез. – Присоединишься к нам за столом? – Северус поднялся с места, давая понять, что намерен покинуть кабинет, и безмолвно предлагая Гарри и Деррику последовать его примеру. – Вот так всегда! – по веселому тону не было похоже, что Мальсибер расстроился. Он тут же присоединился к процессии, следующей в столовую. – Спасибо за приглашение. Лорд выдернул меня из постели, и я еще даже не завтракал. Так что я с радостью поем в вашей компании. Это намного приятнее, чем выслушивать разглагольствования Лестрейнджей о том, какие они верные слуги Лорда и как умеют лизать ему зад, – прозвучало резковато, но явно намекало на то, что имеются важные новости.

***

Никто не стал немедленно уточнять у Мальсибера, что он имел в виду, прекрасно догадываясь, что тот и сам поделится информацией, раз уж завел об этом разговор. И не ошиблись. Стоило им всем устроиться за накрытым к обеду столом и оценить соблазнительные ароматы, исходившие от приготовленных блюд, как Нэш, ловко орудуя столовыми приборами и щурясь от удовольствия, получаемого от просто таявшего во рту запеченного мяса с душистой подливкой, принялся неспешно рассказывать: – Когда сегодня все разошлись после собрания, Лорд попросил меня задержаться, чтобы обсудить организационные вопросы по поводу ряда публикаций для «Пророка», которые должны появиться перед Самайном. Вы же в курсе, что он поручил кое-кому толково написать о традициях и тому подобном? – Мальсибер кончиком вилки нарисовал в воздухе над своей тарелкой замысловатую петлю, словно уточнял, что готовились не журналистские репортажи, а практически научные статьи для повышения уровня знаний обывателей, сопротивлявшихся снятию запретов на ритуальную и кровную магию. – В общем... Умм... Северус, твои повара – настоящие волшебники! – Мои повара – домовики. Они – магические существа. Но я передам им твои восторги, – хмыкнул тот в ответ на реплику. – М-да... – Мальсибер усмехнулся на такое уточнение. – Так вот... Кроме меня, задержались и Лестрейнджи – все трое. Лорд сделал мне знак подождать и поинтересовался, что они хотели. И тут Белла устроила целое представление с передачей символического ключа от поместья, которое они давно обещали подарить Лорду. Слышали бы вы, как она заливалась хвалебными трелями, куда там хогвартскому фениксу! Облизала словами босса от макушки до пят, заверив, что все устроено так, чтобы любимому Повелителю было удобно. Особенно расписала тронный зал, казематы в подземельях и отдельное крыло с личными апартаментами, чтобы соратники, которые будут проживать в поместье, не мешали отдыхать его Превосходительству. Именно так и сказала! Превосходительству! – Вот Люциус обрадуется, когда все квартиранты покинут Малфой-мэнор! – отметил Эйвери, как и Снейп с Мальсибером, он не раз выслушивал жалобы того по этому поводу. – Мне почему-то кажется, что это не так уж скоро случится, – Мальсибер ухмыльнулся, и все, догадавшись, что он еще не всеми новостями поделился, уставились на него, ожидая пояснений. – Лорд воспользовался тем, что я оказался под рукой, и приказал организовать работу над охранными чарами того поместья. Мне поручено привлечь к процессу всех соратников из Внутреннего круга, кто живет в родовых особняках, замках, мэнорах и тому подобное, чтобы они вплели в защитный купол все свои особые чары – те, что охраняют их собственные жилища. Разумеется, предварительно предоставив Лорду их полное описание, а позже закрепив их на нем, как на хозяине Слизерин-холла. Именно так он решил назвать свое поместье, раз уж настоящее родовое гнездо этого древнего семейства не сохранилось до настоящего времени, – Мальсибер сбросил маску вечного шутника и балагура и серьезно посмотрел на друзей. – Вы поняли, чего он добивается? В столовой на пару минут залегла тишина, все обдумывали услышанное и прикидывали, чем это может им аукнуться.