Эротическая школьная поездка

— Вставаааай, страна огрооомнаяяяя, вставааа… — и нервное нажатие на экран остановило завывания планшетного будильника. Где это видано, чтобы на устройстве был будильник, энциклопедия и ещё бог знает что, но не было даже теоретической возможности позвонить? Вчера никто так и не смог найти ни отделения для сим-карты, ни связи с экстренными службами, которая просто обязана присутствовать в каждом современном устройстве. Тягуче размышляя о вчерашнем дне, Скелакс постепенно приходил в себя и готовился к подъему. Глаза уже получилось открыть, так что одновременно с этим можно было рассматривать и комнату, в которой ему предстояло жить… непонятно сколько. Подросток тяжело вздохнул, от чего полупрозрачные светлые занавеси балдахина его полутора- или даже двуспальной кровати покачнулись, на миг закрыв обзор на помещение, оформленное в том же сочетании белого и светло-коричневого цветов, что и в самом отеле. Картину дополняли штук пять разномастных горшков с цветами, неплохих размеров телевизор напротив кровати, низкий столик с диванчиком, и, конечно, камера в верхнем правом углу. Серые глаза прикрылись, и подросток попытался покачать головой лежа. Не вышло. — Никакого представления о личных границах, это мы уже поняли, — и с этими словами Скелакс наконец-то вспомнил, зачем вообще ставил будильник. — Чёрт, дежурство на кухне! Сонная до того комнатка наполнилась лихорадочным движением: бег в ванную, чистка зубов, быстрый душ, извлечение джинсов и чёрного пуловера из рюкзака — а зачем надевать форму, если это явно не настоящая школа? Поддергивая чуть неверно легший треугольный вырез, подросток захлопнул за собой дверь и почти бегом направился к отелю. Однако утренней пробежки не получилось: сзади кто-то удержал его за шиворот и насмешливо поприветствовал: — Доброе утро, Скелакс! Уже забыл меня со вчерашнего дня? Некультурненько даже не поздороваться с утра, ай-яй-яй! Легко развернувшись на пятках кроссовок и увидев тоже сменившего форму на бежевые брюки и белую рубашку в зеленоватую клетку Хитоюме, юноша смущенно выдохнул: — Прости! Я тебя не заметил, слишком торопился. Погоди, ты ведь тоже опаздываешь! Давай быстрее, завтрак сам себя не приготовит! — Но и не убежит, — буркнул тот, хотя послушно последовал за удаляющимся товарищем. Как ни странно, они были отнюдь не единственными бодрствующими столь рано: около бассейна, элегантно вытянув ножку на шезлонге и спустив огромные солнцезащитные очки на кончик носа, отдыхала симпатичная худенькая девушка, одетая в короткую бежевую юбочку с бантиками и черную блузку, тоже с бантиками. Возле нее, прислонившись к пляжному зонтику, улыбался почти рыжеволосый в ярком солнечном свете юноша в полностью черном костюме, за исключением красного галстука. Кажется, они уже некоторое время разговаривали между собой, и по пути к кухне Скелакс невольно услышал часть беседы: — Возможно, меня слишком сильно огрели сковородкой по голове, — он демонстративно поддел бинты на своей голове двумя пальцами, — но, леди Кумико, вы воистину кажетесь мне прекрасной — само непринужденное изящество и просто ослепительное сияние очей… Ах, мое сердце просто разбивается на части при одной мысли о холодном их взгляде! — Минору, ты меня вгоняешь в краску, — манерно хихикала и отмахивалась та, — наверняка ты говоришь такое всем девушкам! Во мне нет ничего особенного, я просто немножко слежу за собой! — Такое — не всем… Но тут его резко прервал скандальный голос: — И сидят тут, бездельничают! Лучше бы помогли убраться в столовой, а то совсем грязью зарастёте! Пухлая рука проходившей мимо вульгарно рыжей девицы в зеленом платье, подчеркивающем все жировые пояса, и нелепых фиолетовых башмаках обвиняюще ткнула в сторону отеля, будто намекая на откровенную тупость беседующих, не способных понять, про какое именно место идет речь. — Но нет, конечно, без меня ничего не сделается! Всегда надо подойти самой! — продолжая разоряться, зародыш бабищи наконец удалился по назначению. Удивленно расширив глаза, Минору обернулся к Кумико в молчаливом вопросе. — Это Райка, и она, похоже, всегда такая, — поморщившись, пояснила та. — Вчера меня угораздило попасть с ней в девчачью группу, и угадай, сколько у нее было претензий только ко мне? Пять, Минору! Пять! И хожу-то я в шлепках неправильно, волоча их по земле как бабка, и юбка у меня коротковата для приличной девушки, и волосы-то причесаны не по её вкусу, и вперёд я её в дверях не пропускаю, и отдохнуть не предлагаю, а ей же тяжело, никакой жалости от окружающих бесчувственных скотин не дождешься! И так все три часа! Выдохнув, девушка прервала гневную тираду, совсем не соответствовавшую милой внешности, и удрученно покачала головой. — Слава богу, что у нас всех отдельные комнаты, потому что я бы не… Но продолжения Скелакс уже не услышал, поднявшись по внешней лестнице сразу на второй этаж и тихонько проскользнув мимо невменяемой девицы на кухню. С обязанностями своими все, в том числе на удивление вовремя пришедший Хидео, были уже знакомы, так что работа закипела даже быстрее вчерашней. За легкими подколками блондина, периодическим фырканием байкера и спокойным руководством шеф-повара незаметно приготовилась большая кастрюля куриного супа, чуть поменьше — риса и несколько сковородок поджаристого слабосоленого лосося. На вопросительно кивнувшего на такое количество еды Скелакса Рико посмотрела, слегка нахмурившись: — Возможно, это наш последний прием пищи на какое-то время, так что он должен быть полноценным. Градус настроения в комнате заметно упал, а добил всех Хитоюме, взглянувший на часы и объявивший, что уже настало время первого обязательного утреннего собрания. Все шестнадцать человек поместились в первом ряду актового зала, чья аномальная пустота так ощущалась еще острее. Ровно в десять на сцене с громким хлопком появился Монокума и жизнерадостно поприветствовал собравшихся: — Добррррое утро, мои медвежатки! От всей души, а, точнее, ее отсутствия, поздравляю вас с первым днем занятий! Надеюсь, никто не забыл наших школьных правил. Если вдруг такое произошло — обязательно подсмотрите их в монопланшетах! Первый ряд молчал, и угрюмость юных лиц вряд ли подходила под выданное им прозвище. — Ну что ж, я вижу, как вы прямо горите от нетерпения услышать тему первого… кхе-кхе… занятия, так что не буду вас больше держать в напряжении! Расслабьтесь, этот навык вам пригодится, ведь вас ждеееет… «Лишение девственности»! На последних словах над сценой, будто во время детского дня рождения, взорвались несколько красочных хлопушек и развернулся праздничный баннер с выведенной разноцветными буквами темой. Парень с перебинтованной головой не сдержался первым: — Да как вам не стыдно предлагать обесчестить присутствующих дам! Мы, как джентльмены, ни за что… — Упупупу, — перебил его черно-белый медведь, — а кто сказал, что девственности должна лишаться именно дама? У вас, как у джентльменов, есть прекрасная возможность продемонстрировать леди свою крепкую мужскую дружбу. Картинно приложив лапу ко рту, Монокума на весь зал прошептал: — Я слышал, девчонкам это нравится, — и пошлейшим образом подмигнул. — Кстати, не забудьте, что посещение запланированных занятий для всех является строго обязательным. Впрочем, как и во всех школах. Будете отлынивать — притащу вас силком, так что лучше ходите ножками, одежда чище будет. Из карманов раздалось пиликанье планшетов, действительно оповещающее о новом правиле. Похоже, у этого существа есть власть в любой момент сменить правила игры и пресечь любую несанкционированную активность. — Занятие начнется в 12 часов, и к этому времени роли должны быть уже распределены. Просто отметьте в своем планшете, что вы выбираете, и проходите на площадку. Элементарно! Можете обсудить между собой, можете не обсуждать, но полтора часа у вас есть! — и он испарился. Потерявших всякий аппетит школьников дежурные позвали на завтрак, но и ему не суждено было пройти спокойно. Пока они накрывали на стол с постеленной сегодня белой скатертью, Райка опять начала возмущаться: — Этому ебучему медвежаре просто надо навалять! Мальчики, вы точно мальчики? А то сидите и трясётесь, как зайчики! Или опять всё мне делать за вас? Тут она переключилась на Рико: — Святые угодники, что за помои ты сегодня опять наготовила? Неужели мать тебя не научила, что в куриный суп надо класть поменьше картошки, в идеале вообще одну, и побольше макарон, примерно две пачки на такой объем? И где зажарка, я тебя спрашиваю, м? А что ты натворила с лососем, господи боже, он же сырой внутри! Сыыыыроооой! — Блять, заткнись, а?! — не выдержал Хидео и угрожающе перехватил нож в колющее положение. — Сядь и жри молча, а то щас я твое сало на сырость проверю! Остаток завтрака прошел в гнетущей тишине. У всех на уме было лишь одно: кто? Кто будет сниматься в порнухе? Особенно бледными выглядели девушки, кроме истеричной свиноты, казалось, не осознававшей, что именно происходит. К полудню никто так и не вызвался. Неудивительно, ведь надежда избежать необходимости участвовать, выйдя из такого тяжелого положения невредимыми, крепко держалась в юных сердцах. Вновь первый ряд, с еще более напряженными лицами, ждал вердикта Монокумы. На этот раз его речь оказалась намного короче: — Бастуете, мелкие негодники? Так и думал, ничего-то с первого раза с подростками не выходит… Я вас предупреждал: с этого момента вы лишены обедов, ужинов, завтраков, укусов, перекусов и как вы там еще называете свои приемы пищи! В этот момент последние остатки нервов, или здравомыслия, что тоже возможно, отказали Райке: перехватив свое кресло за ножку, она швырнула им во всё ещё стоящего на сцене Монокуму. Как ни странно, снаряд даже достиг цели, однако медведь внешне никак не отреагировал на удар, который должен был если не сломать ему лапу, то, по крайней мере, заставить упасть. — Упупу, и об этом я вас тоже предупреждал! Кто вспомнит, чем карается насилие в отношении директора, получит свой первый монокоин! — Смертью, — шепотом выдохнул Скелакс, с ужасом глядя на безумную девчонку и не менее безумного медвежонка. И был услышан. — У нас есть победитель! Приз уже зачислен на твой монопланшет, ахаха! А мы переходим к наглядной демонстрации. Смотрите внимательно, лучше даже не моргайте! Не успела рыжая двинуться с места, как пол под ней разверзся, заставив Райку рухнуть на появившиеся внизу деревянные, но остро заточенные колья. С пробитыми животом, легкими и горлом она успела лишь издать невнятный хрип, прежде чем задергаться в предсмертной агонии. Кровь хлынула из растревоженных ран, окрашивая и зеленое платье, и нелепые башмаки, и светлую кожу в пронзительно алый цвет. Разум Скелакса первые несколько секунд наотрез отказывался осознавать происходящее; на его взгляд, девушка просто превратилась… в арбуз, да, в перезрелый, лопнувший арбуз на шпажках… Вывернуло не его одного, звуки и запах рвоты спровоцировали многих оставить свой завтрак на месте средневековой казни. — Не забудьте, что на четвертый день исчезнет вода, а на седьмой — один из вас, упупу! — засмеялся вслед спешащим на свежий воздух Монокума. Безуспешно пытался Сэдэо успокоить собравшихся словами о том, что они что-нибудь придумают и найдут выход: до того еще теплившаяся надежда в мгновенье ока оказалась растоптана и выжжена дотла, и подростки молча расходились по своим коттеджам. Скелакс кивнул Хитоюме на свою дверь в беззвучном приглашении и получил такое же согласие. Долго тянулась понимающая тишина между двумя юношами, сидевшими на низком диване плечом к плечу, и, возможно, камень на душе каждого из них стал немного легче.