Потерянный на дорогах жизни

Всё произошло очень быстро, но для Сакуры, заледеневшей от ужаса, время словно бы замедлилось. Саске надрывался от крика, корчась в агонии. Его руки и ноги странно искривлялись, ломались, как во время трансформации Проклятой Печати, но на этот раз кожа у него налилась краснотой, на руках выросли длинные острые когти, а изо рта показались клыки. Он неистово бился и кричал; Нуруна, по несчастливой случайности оказавшегося слишком близко, распорол снизу доверху, а потом отшвырнул прочь, будто куклу. Брызнула кровь. Лаборатория тут же запахла, как поле боя – кровью и потрохами. Сакура беспомощно зажала рот рукой, едва удерживая обед в желудке. Ей не нужно было щупать пульс, чтобы понять: Нурун бесповоротно мёртв. Громко ухнуло и занялось пламя – чёрное, самое разрушительное из существующих. Вон. Нам сейчас же нужно бежать... Сакура увидела, как бледный, словно простыня, Кабуто отшатнулся от Саске и бросился к шкафу. Он принялся лихорадочно рыться там, вытаскивая бумаги и распихивая их по карманам, потом, обогнув тело Нуруна, – к дальней стене, где хранились образцы. Оттолкнул по пути Карин, замершую, как истукан, и зажимающую рот ладонями. Какаши, точно красная вспышка, метнулся мимо неё, и Саске вскинул голову, следя за его движениями своими странными, наводящими жуть глазами. Риннеган полыхал красным, Вечный Мангекьё вращался. Он ощерился в злобной гримасе. Сакуре захотелось крикнуть: «Нет!» – но Саске и Какаши уже сшиблись в воздухе, не успела она сказать и слова. Когти Саске просвистели на волосок от лица Какаши, когда он уклонился от атаки. Всё тело Какаши покрывали красные горящие отметины, он двигался невероятно стремительно – Сакура видела лишь смазанный алый силуэт. Но сможет ли он перегнать Аматерасу? И как долго у него будут на это силы? Пора было убираться отсюда. Она сбросила овладевшее ею ледяное оцепенение. – Все наружу! – крикнула Сакура Мике. Тот так и стоял столбом, потрясённо оглядываясь вокруг и дрожа всем своим большим телом. Она подбежала и схватила его за руку. Мимо к выходу, бросив последний взгляд на бездыханного Нуруна, проскочил Кабуто. В его руках была целая кипа бумаг. – Мика, ну давай же! – Сакура потрясла друга за рукав. – Тут всё сейчас сгорит! Этот огонь не потушить! – Оборудование! – выдохнул тот. – Сыворотка! Сыворотка... Сакура всхлипнула. Сыворотка, которую она разработала. Бесполезная, совершенно бесполезная... Нет, хуже! Она своими руками превратила мужа в кровожадное чудовище. – Оставь! Но Мика стряхнул её руки и бросился вглубь лаборатории, на ходу подхватив использованный шприц из-под сыворотки. – Мика! – позвала Сакура и тут краем глаза заметила движение – Саске, по пятам за которым следовал Какаши. – Берегись! Но было уже поздно – огромные когти полоснули Мику по спине, распоров халат и тело под ним. Вскрикнув от боли, Мика упал на пол лицом вниз. Какаши оттащил Саске прочь, вцепившись ему в волосы и обхватив ногами поперёк живота. Оба неловко повалились на пол. – Мика! – завопила Сакура и скорее бросилась к нему, заранее окутывая зелёной исцеляющей чакрой руки. Та едва слушалась из-за усталости... страха... опустошённой прошлым вечером печати. Но Сакура всё равно упрямо собирала чакру по крупицам и прижимала дрожащие руки к спине Мики, изо всех сил игнорируя возню и рычание Саске и Какаши, дерущихся на полу у неё за спиной, и жар подбирающейся всё ближе Аматерасу. – Можешь идти? – спросила Сакура. Её повело от облегчения, когда она заметила, что цвет лица Мики уже не такой мертвенно бледный. – Я не брошу наше исследование, – проговорил он, поднимаясь с пола. – Пусть этот мусор горит! – закричала Сакура, но Мика, пошатываясь, зашагал к своему рабочему столу и стал торопливо собирать пробирки и бумаги. Всё это прибыло к ним из-за моря, только чтобы сгинуть в огненной преисподней. И виновата во всём только она, Сакура. Ей хотелось рыдать, хотелось спрятаться в объятиях Какаши, спрашивать его снова и снова: «Ну что? Теперь ты видишь, какая я бесполезная? Поддельный доктор, возомнивший себя настоящим». Дышать становилось трудно. Сакура поняла это, отметив вдруг, как тяжело ей даётся вдох. Но где же Карин? Она огляделась. Карин, как ребёнок, по-прежнему пряталась за занавеской и таращилась на бой, зажав рот руками. – Уходи оттуда! – крикнула ей Сакура. Она догадалась, что Карин что-то приняла, уж слишком подозрительно были расширены зрачки. Поймёт ли она, что ей говорят? – Я должна помочь Саске, – всхлипнула Карин. – Я должна... Сакура подбежала к ней и дёрнула за руку. – Карин, ты не сможешь ему помочь. – Смогу! – зашипела Карин, вырвала руку и, оттолкнув Сакуру, бросилась вперёд. Сакура, едва устояв на ногах, побежала следом. – Осторожно! Перед ними гудело пламя Аматерасу, окружая сражающихся Какаши и Саске живым чёрным кольцом – оно плясало, сверкало, но не подступало ближе, словно Какаши чудесным образом сумел его укротить. Противники поднялись на ноги и теперь обменивались короткими ударами ногами и руками. Казалось, они совершенно равны по силе, но Сакура знала, что рано или поздно у Какаши закончится чакра. Выносливость всегда было его слабым местом. – Я всё собрал, – сквозь кашель прохрипел Мика, появляясь рядом, – идём. – Иди, – мотнула головой Сакура, указывая на дверь, – мне нужно вытащить Карин. Но Карин будто и не думала о том, чтобы спасаться: она вслепую брела вперёд и, нарвавшись на случайный удар локтем, отлетела в сторону. Сакура немедля воспользовалась подвернувшимся шансом и схватила её за волосы. – Ах ты сука! – Карин забилась, пытаясь высвободиться. – Ты его не получишь! Он мой! Какаши коротко глянул на них. Сакуру до костей проняло ледяным ужасом, когда его безумные глаза встретились с её. В них больше не было и капли чёрного – только краснота. Казалось, их заливала свежая кровь. Сакура покачала головой: не помогай, я в порядке. Даже за секундную невнимательность Какаши пришлось заплатить с лихвой: Саске впился клыками ему в шею. Какаши закричал от боли. – Уйди от него! – забыв обо всём, завопила Сакура. Выпустив Карин, она сама прыгнула вперёд, перемахнула через чёрное пламя и врезала наполненным чакрой кулаком Саске в скулу. В его взгляде мелькнуло удивление. Саске отбросило назад, но чакры у Сакуры оказалось так ничтожно мало, что уже через два прыжка он остановился. И теперь смотрел прямо на неё. Ей очень не понравилось то, что она увидела в его глазах. Ворча по-звериному, Саске метнулся к ней, протянул руки, словно хотел сгрести её в охапку, но тут в него всем весом вломился Какаши, отшвыривая в сторону и прочь от неё. – Что ты тут ещё делаешь? – прорычал Какаши. – Убирайся сейчас же! Я удержу его, сколько нужно! Чтобы защитить Коноху, догадалась Сакура. Если пламя Аматерасу распространится... – Саске! Саске! – Причитая, Карин снова попробовала подобраться к бушующему чудовищу, лишь отдалённо похожему на её любовника. – Это всё плохо. Плохо для тебя! Вот, укуси меня! Она вытянула руку, но Какаши, спасая её от неминуемой потери конечности, бесцеремонно схватил её за талию и отбросил в сторону двери, подальше от когтей Саске. – Бегите в безопасное место! – прохрипел он, обращаясь к Сакуре. – Это приказ! Заприте за собой дверь. Саске снова на него набросился, и они стали кататься по полу рычащим и скалящимся клубком. – Приказ твоего хокаге! – властно добавил Какаши, одной рукой пытаясь удержать Саске за горло. Но Сакура видела, как тряслась эта рука. Силы стремительно покидали Какаши. – Саске! Саске! – всё не унималась Карин, на коленях и руках пробираясь от двери вглубь лаборатории. – Я здесь! Здесь! Сакура поджала губы, сгребла в кулак жилет Карин на спине и потащила её на выход, чуть не вывихнув ей по пути плечо. Какаши хочет, чтобы она заперла дверь? Ни за что. Он здесь просто умрёт. Он не мог умереть. И Саске тоже – не мог. В коридоре дышалось куда легче. Из открытой двери на улицу задувал ветер. Мика, сам не свой от тревоги, переминался с ноги на ногу на пороге. – Боже, спасибо. С тобой всё хорошо, – выдохнул он, когда Сакура со своей сопротивляющейся ношей вывалилась на улицу, в темноту, освещённую одинокой лампочкой над дверью. – Я думал, мне придётся вернуться и сгореть заживо, чтобы хоть как-то отплатить за спасение собственной жизни... С Какаши всё будет в порядке? – Её придётся связать, – Сакура ткнула пальцем в Карин, которая уже пыталась незаметно уползти обратно в лабораторию, вывернула ей руки и упёрлась коленом в спину. Да, всё ли будет в порядке с Какаши? С ним всё должно обойтись. Он ведь разговаривал с ней, говорил по-человечески разумно. Но когда начнут исчезать его воспоминания? Станет ли хуже, чем раньше? Получится ли вернуть контроль над печатью? Сакуре не хотелось задерживаться на этих мыслях. Мика кивнул и вытянул ремень из штанов. – Это подойдёт? – спросил он с сомнением. Сакура кивнула, подхватила ремень и шустро связала Карин запястья за спиной, так и не убирая колена, подтянула путы потуже. – Эй! – крикнула Сакура Кабуто, сидевшему бессильно свесив голову на границе освещённого пятачка. – Мне нужна верёвка или ремень или что-то вроде! Кабуто не откликнулся. Придерживая норовившие сползти штаны, Мика живо подошёл к нему и требовательно указал на шнурки в его ботинках. Да, точно, осенило Сакуру, это ведь шнурки к военной форме, очень прочные и пропитанные чакрой. Кабуто нахмурился, но всё же подчинился под решительным взглядом Мики. Сакура связала шнурки вместе, а потом как следует затянула их на ногах Карин особым узлом, которому её в самом начале учёбы научил Какаши. Карин оставалось только извиваться в снегу, плакать и ругаться, снова и снова повторяя имя Саске всё более хриплым голосом. – Присмотришь за ней? – с сожалением и раздражением попросила Сакура Мику. – Ей нельзя обратно. И ещё она что-то приняла, какой-то наркотик. Надеюсь, всё обойдётся, просто будь очень внимательным, ладно? Мика кивнул, сел рядом с Карин и уставился на неё так мрачно, что та тут же прикусила язык. – Ты в порядке? – спросила Сакура, подойдя к Кабуто. Он не выглядел раненым, да и, кроме того, мог вылечиться и без её помощи. Кабуто коротко посмотрел на неё и, промолчав, пренебрежительно отвернулся, сверкнув очками. Она это заслужила. Всё произошло по её вине. Но сейчас это не имело значения. Пока что. – Я сожалею, что Нурун погиб. Но тебе нужно вернуть со мной в лабораторию, – сурово проговорила Сакура. – Если есть какие-нибудь транквилизаторы, они нам пригодятся. – Хочешь подстрелить его, как бешеное животное? – фыркнул Кабуто. – Ну, удачи. – Нельзя стоять в стороне, надеясь, что всё само собой закончится! Мы должны спасти Какаши! – От кого?! От него самого? И с этим тоже – желаю удачи. – Ему не победить Саске в долгом бою, – взволнованно взмахнула руками Сакура. – У него кончится чакра, и ты это знаешь! Он сейчас пытается удержать Саске и его Аматерасу! – Отличный план, – сухо проговорил Кабуто. – Вполне стоит того, чтобы за него подохнуть. В Конохе слишком много деревянных построек. Нужно было начать строить по-другому после нападения Пейна, но мы ведь никогда не учимся на своих ошибках. – Мы не можем его потерять! – Сакура уже начинала злиться от отчаяния. Она посмотрела на дверь и вздрогнула. Ладно, ну и чёрт с тобой! Она всё равно пойдёт, даже если этот предатель и пальцем о палец не ударит. – Ты куда? – Кабуто, хмурясь, быстро поднялся, когда Сакура пошагала ко входу. – Обратно! – процедила она. – А ты о чём подумал, предатель? – Я подумал, что ты свихнулась! – прошипел Кабуто. – Ты разве не видела, в какого идеального солдата наконец превратился Какаши? Хотел бы я, чтобы люди чуть больше ценили мою работу. Уж поверь мне, с Какаши всё будет отлично. – Что? – отрывисто бросила Сакура. – О чём ты? Что ты сделал? – Засекречено. Мне что, всё для тебя повторять? – спросил Кабуто, вроде бы обращаясь к ней, но при этом мрачнея на глазах и не сводя взгляда с двери в лабораторию. – В чём твоя проблема, чёрт тебя дери? – закипая, прорычала Сакура. Про себя она решила: уж лучше озвереть от злости, чем сходить с ума от тревоги. – Твоя маленькая истерика вдруг напомнила мне, что там внутри хранятся несколько довольно больших контейнеров с метаном, и если до них доберётся огонь... – Сукин ты сын, – в бешенстве она стиснула кулаки, по телу прошлась ледяная волна ужаса. – Метан?! Взрыв будет невообразимый. Сакура мысленно прикинула, какие здания находятся поблизости. И ещё стена, господи... – Ты – грёбаный идиот! – завопила она. – Кто держит метан в лаборатории?! – Он был мне нужен для экспериментов! – заорал Кабуто в ответ. – Но теперь все они бесполезны и всё из-за тебя! – Нужно всех предупредить. Нужно эвакуировать людей... Сакура посмотрела на Мику, прикусив губу. Как он предупредит жителей, если не говорит на их языке? Но разве может она пойти сама? Они потеряют слишком много времени... – Ладно, идём со мной, – распорядилась она. – Мы сможем вытащить контейнеры наружу? Они не слишком большие? Кабуто уже вытряхивал всё, что сумел спасти, из карманов – бумаги поверх оборудования, чтобы те не промокли. – Скажи своему иностранному другу присмотреть за всем этим, – холодно сказал он Сакуре и двинулся к двери. – Это исследование невероятно важное. Внутри оказалось так жарко, что Сакура тут же с головы до ног покрылась потом. Если сейчас рванёт, мы все трупы, подумала она. Они прошли по коридору, потом направо. Какаши и Саске не было видно, зато слышно – прекрасно: глухие звуки ударов, стоны и рык, отдающиеся от стен лаборатории. Помещение было небольшое, и использовать там дзюцу было почти невозможно. Наконец, они оказались в зале, полном тускло освещённых, в рост человека резервуаров – сейчас пустых, но Сакуре всё равно стало не по себе. Кабуто указал на четыре крупные канистры с таким надменным видом, будто не он сам создал их проблему. Они схватили крайнюю, пытаясь не касаться друг друга. – Взяли! – натужно проговорил Кабуто, толкая канистру. Сакура потянула. Получалось медленно... слишком медленно. Сердце Сакуры заполошно билось в груди – и не только от напряжения. Пальцы были такими потными, что постоянно соскальзывали с ручек. Ей казалось, что дюйм за дюймом они мучительно тащат живую бомбу. Кое-как они выволокли канистру наружу и опустили её в снег на некотором отдалении от входа. – Один из нас должен предупредить Какаши, – сказала Сакура, когда они вернулись в зал с резервуарами. – Ты иди предупреди, а я продолжу с метаном. Я сильнее тебя. – И кто дал тебе право мне приказывать? – рявкнул Кабуто. – Хм, давай-ка подумаем... Может, я возглавляю больницу? А ты ведь, кажется, врач? Похоже, я – твой босс! – Точно, – выплюнул он. – Когда спишь с нужными людьми – это помогает продвигаться по карьерной лестнице. Нужно было как следует врезать ему, но без посторонней помощи ей не справиться. А потом Сакура вдруг поняла, всё его отвратительное поведение вдруг обрело для неё смысл. – Ого, – она прищурилась, – только не говори, что ты завидуешь. Что чувствуешь, будто тебя недооценили. Ты ведь меня старше и, если подумать, более умелый. Считаешь, это ты должен был стать главой больницы? Кабуто невесело рассмеялся. – Если бы. Никто не хочет становиться во главе больницы, розовая голова. Это посредственная больничка с посредственным оборудованием и персоналом. – Такие вещи имеют значение только для тех, кого интересует статус. – Сакура пожала плечами. – И это точно не про тебя. Представить только, живёт себе мальчик-сирота, очень одарённый в медицине. Проклятый предатель, да, но один из самых блестящих представителей своего поколения! А потом место главы больницы отдают куда более молодой женщине. Слушай, я поняла. Я, вообще говоря, тоже разозлилась бы. – Считаешь, ты очень умная, – проговорил Кабуто. Каждое сказанное им слово так и сочилось ненавистью. – Но ты не умная. Просто удачливая. И хитрая. Отдаю тебе должное, заставить этого твоего сенсея плясать под свою дудку – дело непростое. Нет, я не думаю, что это я должен был получить твою работу. А вот Рин – да. Что?.. Сакура в замешательстве уставилась на Кабуто. Рин? При чём здесь Рин? – Совершенно с тобой согласна, – ответила Сакура, наблюдая, как тень удивления набегает на лицо Кабуто. Значит, Кабуто и Рин, да? Сакура смотрела, как он осторожно заглядывает в лабораторию, где Какаши и Саске по-прежнему сражались не на жизнь, а на смерть. В голове на огромной скорости проносились тысячи мыслей. – Это ведь был ты, да? – медленно сказала она, когда они взялись за вторую канистру. – Это ведь ты вернул её? В пещере Мадары? Глаза Кабуто превратились в щёлки. – Не суй свой хорошенький носик в вещи, которые тебя не касаются, иначе рискуешь остаться вовсе без носа. – Да, точно ты. – Сердце Сакуры забилось быстро-быстро. – Конечно. Ты работал на него, так ведь? Уже. Даже до того, как связался с Орочимару. Как ты спас ей жизнь? С помощью... крови Учиха? Правильно? Так и начались эти эксперименты? Голова у неё кружилась. Во всём этом был хоть какой-то смысл? Кабуто, вообще, уже родился, когда Какаши убил Рин? Или он появился позже?.. Да, так, наверное, и было. А Рин? Она тоже заражена болезнью? Должно быть, да, ведь Нохара так хотят заполучить лекарство. – Нохара и Мадару тоже использовали? – рассуждая сама с собой, вслух спросила Сакура. – Но что им нужно? Проклятые Оцуцуки! – Откуда... откуда ты об этом знаешь? – потрясённо спросил Кабуто. Ручка канистры выскользнула из его пальцев. – Постой. Он знает? Блядь, он знает! Он играет с ними... играет со мной... Кабуто сделал несколько торопливых шагов в сторону двери, остановился, а затем резко развернулся к Сакуре. – Тогда, надеюсь, он здесь и подохнет, – в ярости процедил он сквозь зубы. – Он не заслуживает её любви, никогда не заслуживал. Теперь она поймёт, что он будет предавать её снова и снова. – Ты такой сукин сын, – прошипела в ответ Сакура. – В какие игры ты тут играешь? Если Какаши чего и хочет, то только одного – лучшего для Конохи. Если ты против него, то ты – враг. Вернись и помоги мне! Слёзы ярости выступили у неё на глазах, но Кабуто просто отвернулся и ушёл, не оборачиваясь. – Ненавижу тебя! – крикнула Сакура и, собравшись с силами, снова начала толкать канистру. Коридор будто бы стал длиннее. С тревогой она заметила, что огонь проник уже и сюда. Язычки пламени, будто измываясь над ней, дрожали и вздрагивали в одном ритме. Сакура посмотрела на канистру. Хватит одной искры... – Какаши... – прошептала она. И, бросив свою ношу, метнулась в лабораторию. Там было столько крови, как будто в её отсутствие кто-то закрасил стены красной краской. – Уходите! Уходите! – заорала Сакура и – ничего не добилась. Борясь за превосходство, двое по-прежнему катались по полу, только мелькали руки и ноги. – Пожалуйста, – прошептала она бессильно. Наверное, это был конец. Вот так всё и закончится. Какаши и Саске боролись друг с другом до смерти, а она ничего, совсем ничего не могла сделать, чтобы спасти их. Медленно Сакура осела на пол и закрыла глаза. Она умрёт с ними вместе. В лицо ей бросился порыв ледяного ветра, и только Сакура захотела открыть глаза, как её отшвырнуло ударной волной. Она так сильно ударилась головой о стену, что тут же потеряла сознание. Последняя её мысль была странной и глупой: «Чёрт, я пообещала этой ночью остаться с тобой, Какаши. Я и не знала, что так трудно будет сдержать обещание».