Перед тем как мир рухнет

Дазай нервно вздохнул при виде побитой напарницы без сознания. От лёгкого удивления чёрная пелена разрушительного гнева спала, оставив место привычной дыре в груди. Парень присел на корточки, поморщившись от неприятных ощущений. Старая рана вновь открылась, делая толстый слой бинтов на животе неприятно липким от выступившей крови. Осаму ненавидел боль, но она стала его постоянной спутницей жизни. Мафиози посмотрел на Накахару. Фарфоровая кожа, кукольное лицо и соответствующее телосложение, длинные волнистые волосы собраны в небрежный и уже порядком растрепавшийся пучок с выпущенными передними прядями. Вишнёвая футболка испачкана в пыли и крови. Девушка очень красива, Осаму на секунду задумался о смысле её нахождения в мафии. В другой жизни она могла бы стать моделью, художницей, да кем угодно. Но на судьбах "Двойного Чёрного" выжжено клеймо преступного мира, от которого никуда не деться даже при огромном желании. Дазай кончиками пальцев коснулся шеи девушки, затем увереннее обхватил её двумя руками и с силой сжал. Было чертовски приятно осознавать, что сейчас в его руках находится человеческая жизнь, которую Осаму может и очень хочет сломать, словно тростинку. Но вместо этого он поспешно убирает руки, будто обжёгся, и встаёт, отряхивая одежду. — Дура, — бросает шатен и взваливает напарницу на плечо. Она оказывается легче ожидаемого. С пулей в ноге Чуи Осаму возиться не желает, поэтому попросту относит её в медицинский блок офиса мафии. Сам парень является частым посетителем этого пропахшего медикаментами места, но терпеть не может здесь находиться. Конечно, в госпитале мафии полно лекарств, с помощью которых можно совершить очередную попытку суицида, но чересчур внимательные доктора сорвут любые планы свести счёты с жизнью. Заботливый приказ самого босса мафии. Остаётся на время оставить свою клоунаду и искать очередной мост, чтобы с него спрыгнуть. Молоденькая медсестра Линда Грейсон приветливо улыбнулась мафиози, прервав его бесконечный ход мыслей. — Вы ранены, я могу помочь обработать... — Я был бы счастлив чувствовать прикосновения такой чудесной леди, но сегодня откажусь, — Дазай прервал её предложение, натянув обворожительную улыбку и сверкнув глазами. Медсестра покраснела от реакции парня. — Мадам, не хотите ли совершить со мной двойное самоубийство? Линда опешила, смутившись ещё сильнее. Она не была проинформирована об особенном поведении этого Мафиози. Почему-то ей стало жутковато находиться с Дазаем в одном помещении, поэтому она поспешила придумать предлог для того, чтобы скорее ретироваться. К её великому облегчению врачу потребовалась помощь в операции. — Извините, в другой раз, — медсестра выпорхнула из кабинета. — Ожидаемо, — пробормотал себе под нос Осаму.

***

— Плохо поработали, — Мори всё также сидел за дубовым столом, согнув руки в локтях и положив подбородок на сцепленные пальцы. Он выслушал отчёт Дазая о провальной миссии, но не озвучил никакой реакции кроме стандартного сухого ответа. Будто его когда-то на это запрограммировали. Осаму присел в кресло напротив своего наставника и посмотрел ему в глаза взглядом, не выражающим никаких эмоций. Огай обладал способностью распознавать даже самые малейшие изменения в поведении, поэтому стоило перестраховаться во избежание лишних провокационных вопросов. — Я хочу, чтобы вы распустили дуэт, — начал шатен, но ему не дали объясниться. — Нет. — Простите за дерзость, но почему? Накахара провалилась на сегодняшнем задании как исполнитель. Мори покачал головой, слегка улыбнувшись. Любые его эмоции излучали безумие. В этом Дазай отчасти был похож на своего наставника. Огай наконец-то встал из-за стола и подошёл к огромному панорамному окну во всю стену, из которого открывался вид на вечернюю Йокогаму. — Вы оба провалились, но каждый по-своему. Она как исполнитель, а ты — как напарник. — Не понимаю, — Осаму вопросительно изогнул бровь. Мори не поворачивался лицом к Осаму. Он скрестил руки на груди. — Дуэт — единый организм. По отдельности вы работаете хорошо, но вся сложность заключается в том, что двум лидерам тяжело ладить. Каждый настойчиво гнёт свою линию, и пока эта борьба за главенство будет продолжаться, вы ничего не достигнете. Ты умный парень и прекрасно всё осознаёшь сам, но принимать кого-либо категорически отказываешься. — Дуэт — единый организм. Именно поэтому я не хочу, чтобы она была его частью. Мори повернулся к Дазаю лицом. Его раздражение выдавали только сверкающие от гнева глаза. Спорить с боссом мафии опасно для жизни многих, но не Дазая. Воспитанник Огая имел определённые привилегии, которыми пользовался со всей своей наглостью. — Я могу идти? — Осаму постарался вложить всё возможное безразличие в свой вопрос. — Можешь. Дазай кивнул и удалился из кабинета. Мори прав: Осаму разучился доверять всем кроме Одасаку. Дазай неполноценный человек. Парень не может представить, чтобы он буквально вложил ещё кому-то в руки свою жизнь. Особенно если этот кто-то — Накахара Чуя, рыжая бестия с взрывным характером. По мнению Осаму, её душа была слишком чистой для преступного мира, при этом оставалась запятнанной высохшей кровью. Его же душу уже давно не спасти, можно даже не стараться. Ода — его первый и единственный друг, глоток свежего воздуха и попросту человек, из-за которого юный мафиози до сих пор не вскрыл вены. Любопытно, что Сакуноске никогда никого не убивал, чем часто вызывал негодование Мори. В мафии обсуждать их дружбу никто не смел — Дазая боялись. Ловким движением мафиози достал из кармана телефон, набирая давно заученный наизусть номер. — Здравствуй, Дазай. — Одасаку, — шатен прислонился к стене в коридоре офиса. Из телефона послышался детский смех. По-видимому, Сакуноске снова приехал помочь овдовевшей знакомой с детьми. Мужчина вопросительно хмыкнул, намекая на то, что Дазаю следует завершить свою мысль, — нет, ничего важного. Случайно нажал на кнопку вызова. — Я не занят, если ты об этом. Встречаемся как обычно? — Да, — Дазай завершил вызов. Через полчаса Дазай уже стоял возле входа в бар, отправив водителя обратно в офис. Это небольшое здание находилось под покровительством мафии, поэтому вероятность встретить здесь обычных гражданских была практически равна нулю. Одасаку уже сидел за барной стойкой и со скучающим видом рассматривал свой напиток. Как обычно, он пришёл раньше. Мужчина обернулся, когда заметил севшего рядом с ним Дазая. — Ещё раз здравствуй, — они пожали друг другу руки. — Так что случилось? — Я распустил дуэт, — спокойно ответил шатен. Одасаку удивлённо вскинул брови. — Из-за провальной миссии. Ничего хорошего не выйдет из задумки Мори. — Снова ты ощетинился и не подпускаешь людей к себе ближе чем на пару метров? А если со мной что-то случится? Чуе ты можешь доверять, я это чувствую. Дазай хлопнул ладонью по барной стойке с болезненной усмешкой. Он залпом осушил стакан алкоголя и попросил бармена повторить. — Не говори так, ты не можешь просто взять и умереть. Доверять? Это самое ужасное, что можно сделать для людей. — Все могут погибнуть, и ты в том числе. Но почему-то за себя ты никогда не боишься, а надо бы. И ведь мне ты доверился, чем Накахара хуже? — Нравоучений мне хватило от Мори. Прошу, хоть ты не начинай. Чем хуже? Она — не ты. Одасаку хмыкнул и сделал глоток коктейля. — Так говоришь, будто я центр Вселенной. Но это не так, Дазай. Тем временем последний успел выпить второй бокал коньяка. Сегодня он не мог объяснить мотивы своих действий, что случалось редко. — Ты мой единственный друг, Ода, зачем мне ещё один? — речь шатена медленно переставала быть связанной. — Я мафиози, у нас не может быть друзей. — Глупости, это ты так считаешь. Оставшийся вечер Осаму и Сакуноске провели за разговорами в баре. Дазая не покидало плохое предчувствие. Ему казалось, что вот-вот произойдёт нечто ужасное, но мафиози списал всё на приступ тревожности.