Внутри меня бурлили чувства на протяжении всего дня, да и этой недели тоже. Я долго обдумывал всё то, что со мной происходило и всё-таки решил поставить точку. И вот я стою перед ним и пытаюсь подобрать слова. Я видел, как изменилось выражение лица, когда я наконец начал говорить, но не мог понять, что оно означает. Я часто не понимал, что с ним происходит ровно в той же степени, в которой не понимал себя. Как мне сказать это? Как я должен передать ему свои чувства, когда я и сам толком не могу разобраться в них? Но я всё же решился попытаться, а значит должен довести дело до конца.
Фокси пустым взглядом смотрел куда-то мимо меня, на лице его застыла лёгкая улыбка. Я смотрел на него, не в силах первым прервать эту нависшую над нами, полностью давящую тишину. Когда я услышал рваный вздох Томаса, до меня наконец дошло: он вот-вот заплачет. Его взгляд встретился с моим. Он широко улыбнулся мне улыбкой, что была переполнена болью, и запинаясь произнёс:
― Я понимаю. Всё хорошо. Тебе стоило раньше мне сказать это, а не терпеть меня…
По его щекам потекли тоненькие солёные ручейки, оставляя после себя красные пятна на мертвенно-бледной коже моего друга. Почему он плачет? Я сказал что-то не то? И тут до меня дошло, что именно…
― Подожди! ― поспешил исправить себя я. ― Ты не так всё понял. Я …
Я запнулся. Оказывается, трудно произносить
такое вслух. Я в одночасье начал понимать всех тех девушек, которым я нравился, и Фокси в том числе.
Я начал прокручивать в голове воспоминания о всех тех днях, проведённых с ним, надеясь, что именно в этих воспоминаниях я способен отыскать правильные слова.
Помню тот день, когда я открыл шкафчик, а из него выпала маленькая разлинованная бумажка, на которой аккуратными буквами была выведена просьба о встречи. Сразу мне на ум пришли две мысли. Во-первых, человек, который написал это, обладает очень красивым почерком. А во-вторых: «Опять?!» Я не был особо рад этому, ведь днём ранее я успел расстаться со своей на тот момент новой девушкой, а ещё одной мне не хотелось. Но прийти я должен был. Это уже стало моей прямой обязанностью.
Когда я вышел на задний двор, мне бросился в глаза силуэт между деревьями. Сперва я подумал, что это девушка, однако, подойдя ближе и увидев широкие плечи, немного грубые черты лица, что, как я пойму позже, на самом деле вовсе не грубые — такое впечатление создавалось из-за бледноты кожи и синяков под глазами, я засомневался. Когда я заговорил с ним, то полностью убедился в том, что он ― парень. Меня это позабавило. Мне было интересно: что же он хочет от меня?
Про себя я не раз успел отметить, что у него очень милый голос. В какой-то момент мне даже стало жаль его. По моему мнению, он довольно привлекательный. Я не удивился бы, если б узнал, что он популярен среди девушек. Однако, не судьба. Трудно ему будет. Таких, как он, у нас не любят. Хоть я и живу в США, мне не повезло, что я родился именно в том городе, где у людей всё ещё устаревшие взгляды на жизнь…
Меня удивило его спокойствие. Впервые кто-то говорил со мной на равных: без наигранной любезности и смущения. Однако это спокойствие мне удалось разрушить в один миг всего лишь безобидным вопросом. Я заметил, как забегали его глаза, цепляя всё кроме меня, а кожа слегка, еле уловимо покраснела, вот только от моего взора этого не скрыть. Он, оказывается, любит меня. Я был удивлён, не знал, что делать. Я вспомнил одного человека, который перевернул всю мою жизнь с ног на голову. Нью Бонни. Я не хотел, чтобы эта история повторилась. Я решил дать шанс этому парню. Слишком сильно он похож на Бона.
Я отвёл его к себе домой, где мы разговорились. Когда он переоделся в мою одежду (его намокла под дождём), на кухне мы пили чай и разговаривали. Я спросил у него, что он знает обо мне, но много спрашивать не стал, так, всего лишь три лёгких вопроса, на которые он, переживая, ответил верно. Даже если бы он провалился, ничего бы не изменилось: я заранее решил дать ему как минимум два дня. Меня удивило то, что он придал этой «проверке» так много значения, будто бы думал, что если ошибётся, то повторит судьбу той девушки. Наверное, так и есть. Бедняжка.
Когда настало время Томасу идти домой, я вызвался его провести. Мы остановились недалеко от его дома. Я дал ему свой номер, несмотря на то, что думал о том, что буду жалеть об этом решении. Мне приходилось трижды менять номер телефона. Фокси также дал мне свой. Он, попрощавшись, развернулся и хотел уйти. И тут я почувствовал что-то. Я никогда не чувствовал этого раньше. Какая-то странная тоска и желание остановить его затуманили мой разум. Я и сам не понял, в какой момент схватил его за руку, развернул к себе лицом и поцеловал. Но я почувствовал что-то ещё в этот момент. Странное чувство, будто я дышу огнём. Я почувствовал, как моё сердце отбивает дикий ритм, словно метроном. Я хотел зайти дальше, понять, что со мной, но меня остановил тот факт, что передо мной парень, не девушка. Я, честно говоря, испугался этого чувства. Я не мог поверить в это. «Показалось», — думал я. Попрощавшись, я ушёл, даже не взглянув на него и ни разу не оглянувшись. Я чувствовал, как моё лицо пылает, а сердце никак не успокаивалось. Мне стало стыдно из-за этого, и я не хотел, чтобы Томас увидел меня таким.
В ту ночь я, как бы ни старался, не смог уснуть. Все мои мысли снова и снова возвращались к тому милому парню, которого я поцеловал. Я осуждал себя за мысли, что приходили в мою тупую бошку. Я подумал, что поцелуй с ним понравился мне гораздо больше, чем с любой другой девушкой даже не глядя на то, что Фокси неопытен, и этот поцелуй был для него первым. Снова и снова отмечал, насколько привлекательна его внешность, что она нравится мне гораздо больше внешности моих девушек. Стараясь отвлечься от этих мыслей, я пытался и читать, и смотреть фильм, и играть на гитаре, но ничего не помогало. Казалось, меня уже ничто не спасёт. «Я влип, я влип, я влип», ― крутилось у меня в голове. Я настолько много думал о нём, что он приснился мне. Но я старался не обращать на это внимание. А зря...
На следующий день я проснулся раньше обычного. На часах было пять утра. Хоть я чувствовал себя уставшим, уснуть повторно мне не удалось. Я думал, что прогулка пойдёт мне на пользу. Одевшись, я сразу взял с собой и рюкзак, и пакет с одеждой Томаса, понимая, что домой этим утром я не вернусь. Глубоко задумавшись, я бродил по пустым, тёмным улицам. Атмосфера была необычной, даже чарующей. «Улица, фонарь, аптека,» — вспомнил я стих, который читала мне моя бабушка. Его атмосфера была очень схожа с атмосферой сегодняшнего утра. Я вдыхал полной грудью прохладный осенний воздух. Воображение рисовало перед глазами образ Фокси. Фокси… где же я раньше это слышал? Точно. Я вспомнил про детский мультик, который как-то увидел по телеку. Медведь Фредди, курица Чика, заяц Бонни и лис Фокси. Так вот почему его так дразнят. А ведь, как по мне, звучит миленько. Я вспомнил забавное совпадение: главного героя-медведя тоже звали Фредди. Помню, в начальной школе надо мной подшучивали по этому поводу.
Бесцельно бродя по улицам и думая о своём, я позабыл о реальном мире. Я бы и дальше так бродил, однако увидел знакомый домишко. Он принадлежал Томасу. Мои ноги сами принесли меня сюда. И как так вышло? Я закурил, опираясь на фонарный столб. Пуская сизый дым в воздух, я вспоминал, как сильно хотел бросить курить. Но и до сих пор я не могу распрощаться с этой пагубной привычкой. Может, однажды…
Через какое-то время входная дверь распахнулась, и на улицу вышел Фокси. Я понял, как сильно успел соскучиться по нему за эту ночь: настолько, что хотел подбежать к нему, заключить в объятьях и наконец снова услышать его голос, но я не мог. Вчера он сказал, что отец убьёт его, если увидит того с парнем. Я просто пошёл к повороту и нырнул на другую улицу, с нетерпением ожидая, когда он придёт. И вот я увидел его. Снова то же чувство взяло надо мной вверх. Я прижал Фокси к зелёному металлическому забору и поцеловал. Я не хотел, чтобы это заканчивалось. Я просто хотел… чего? Побыть вот так с ним ещё немного? Думаю, да. Но меня останавливало то, что он ― парень. Я опустил голову на его плечо. В нос ударил какой-то странный запах. Приторно-сладкий с каким-то металлическим оттенком. Я впервые слышал такой запах. Но он нравился мне. «Я так скучал,» ― вырвалось у меня. И в ответ я услышал еле уловимое: «Я тоже».
Что это за чувство?
Мы пошли в школу, а по дороге болтали о всяком. Я был поражён тем, насколько умный мой новый друг. С виду он не казался таковым. На нашей первой встрече Томас не мог и двух слов связать, отчего создавалось впечатление, что его словарный запас не превышает десяти слов. Но, видимо, на него так повлияло смущение, ведь сейчас он расслабился и начал поддерживать беседу. Томас рассуждал вслух, а в его словах я слышал звенящий разум. Фокс был умнее меня, это я сразу понял. Мне приносило удовольствие общение с ним. Он нравился мне всё больше и больше. Мне уже не хотелось ограничивать наше общение двумя днями.
Я пригласил Фокси пообедать вместе со мной. Томас засуетился. Он отказался, но я смог уговорить его. Интересно, что послужило причиной отказа? Я думал, что он как раз не против будет. Однако ответы на вопросы пришли на обеде. Он, как оказалось, из неблагополучной семьи. Это никак не повлияло на моё отношение к нему, просто я стал сочувствовать этому милому парню. А он поделился тем, что лежало на его душе мёртвым грузом все эти дни. Он боялся меня, точнее того, что я его брошу. Как же сильно меня задели эти слова в тот момент. Я и сам толком не понял, как так произошло, что я излил ему душу прямо на коридоре. Рассказал всё, как было, всё, что я чувствовал. Мне было больно снова вспоминать те моменты, когда ко мне подходили девушки и предлагали провести с ними день. И… всё. Ничего более. Просто для галочки, чтобы потом рассказывать всем подряд, какая я сволочь. И я соглашался на это. На моём счету 28 девушек. Я всем им старался угодить. Но… эх, им ведь было плевать на мои чувства. Им не нужен был я.
А толку мне жаловаться? Я сам соглашался на это. Мною пользовались только потому, что я позволял это делать. И мне было страшно, что Томас относится к числу подобных людей. Хоть и казалось, что он был серьёзен в своих намерениях, но я не мог быть в этом уверенным на все 100%. Мне он нравился, и я не хотел, чтобы Том бросил меня, как и все остальные. Мне не хотелось, чтобы он дружил со мной из-за моей популярности, как это делают
некоторые…
Я не хотел кричать на него, но именно это я и сделал. Мне было очень стыдно за то, что я не смог контролировать свои эмоции. Я хотел извиниться перед ним после своего пятиминутного монолога, я хотел загладить свою вину хоть как-то, но Фокси начал говорить. Он начал рассказывать про искренность его чувств. Меня поразило то, что Фокс думал в первую очередь не о себе, а обо мне. Он беспокоился за меня и хотел узнать получше. Я не знал, что ответить ему на эти слова, поэтому я просто обнял его. Мне было приятно, но я чувствовал что-то ещё. Что это за чувство? Оно засело глубоко внутри меня, но я не мог понять его происхождение.
Я не сразу понял, что я влюбился. А когда ко мне начало приходить понимание, я просто внушал себе, что мне показалось, что это просто чувство глубокой привязанности. Просто он стал для меня хорошим другом. Хотя, дружбой тут и не пахло…
Я вспомнил тот день, когда Томас переехал ко мне. Я помню тот вечер, когда он перепуганный прибежал ко мне, упав в обморок прямо на пороге моего дома. Как же я был напуган! Я первое время паниковал, не понимал, что происходит. Ещё больше я испугался, когда увидел его порезы. Помню, как сжалось моё сердце, словно пришла Костлявая и попыталась раздавить его. Оно оборвалось кровью, болело. Ещё хуже мне стало, когда я услышал, что же произошло. Я был в полнейшем шоке. Я возненавидел его отца. Я хотел убить эту гниду. Но сперва я должен был позаботиться о Томасе. Когда я хотел оставить его отдыхать в моей комнате, он схватил меня за руку, умоляя остаться. Я почувствовал смущение в тот момент. Боже, я был смущён! Никто ещё не заставлял меня смущаться, а он смог. И я согласился. Никогда бы не подумал, что буду спать с парнем на одной кровати. А на следующий день я, проснувшись, обнаружил, что обнимал его ночью. Помню, как я залился краской, отодвигаясь от него. Я проснулся раньше него, так что Томас ничего не заметил. Я встал не сразу. Первое время я просто смотрел на него, наслаждаясь этим прекрасным видом. Моя рука невольно потянулась к нему, и я погладил его по волосам, по щеке, взял его за руку, чувствуя её тепло... Потом я понял, как это странно выглядит со стороны и пошёл на кухню и приготовил завтрак.
Через некоторое время он проснулся и пришёл ко мне. Когда он хотел сесть за стул, то оступился и зашипел. Я думал, моё сердце разорвалось от гримасы боли, что была на его лице. Я попросил Фокси дать мне осмотреть его живот. Помню, я ходил на факультативы по медицине, и нас обучали определять наличие перелома рёбер. Если я всё сделал правильно, то переломов у него не было, что после подтвердил врач. Но вдруг я поймал себя на том, что я не просто рассматриваю его пресс, а ещё и провожу по нему пальцами, изучая его рельефы. «Господи, да что со мной!» — подумал я и наконец оставил живот Томаса в покое.
После я пошёл к Фокси домой за его вещами и увидел весь тот пиздец, в котором приходилось жить моему другу. Я начал ещё сильнее переживать за него. И мне всё же удалось познакомиться с отцом Томаса. Я не смог сдержать своей ярости и ударил его по лицу со всей своей силы. Я не жалел об этом ни тогда, ни сейчас, даже если я сломал бы ему челюсть не жалел бы.
Я вспомнил и всю ту неделю, прожитую с ним рука об руку. Расставались с ним мы только в школе. Дома же мы не отходили друг от друга ни на шаг. Каждый из нас искал предлог, из-за которого мы могли побыть вместе ещё чуть-чуть. Даже в школе мы старались быть вместе, но так, чтобы не вызывать подозрений. Теперь Фокси ходил со мной в спортзал. Я постоянно ловил себя на том, что искоса поглядывал на него, изучая каждый изгиб его тела, малейшее движение. Я также замечал и то, что часто думаю о нём в немного другом ключе. Я воображал, как снова и снова обхватываю талию Фокси и заключаю его тело в крепкие объятия, вдыхая тот самый странный приторно-сладкий запах с металлическим оттенком, который так сильно нравился мне. Я представлял себе, как снова целую его нежные губы, наблюдая за его реакцией, что меня так сильно заводила. После этого у меня не оставалось сомнений: я влюблён. И я наплевал на то, что он — парень.
И теперь я стою перед ним и не знаю, как облачить в слова всё то, что я чувствовал. Я не знал с чего начать. Чувствую себя голым и беспомощным. Я не могу вечно молчать. Раз начал, то должен закончить.
Глубокий вдох и…
― С первой нашей встречи я не собирался общаться с тобой так долго. Я сразу рассчитывал на два дня и исчезнуть из твоей жизни, как будто меня и не было в ней. Но… с каждым днём ты всё сильнее и сильнее нравился мне. Я не мог ничего поделать с собой… я думал, что всё это кажется мне, вот только я не мог сбежать от этой правды. Фокси… я люблю тебя,— я чувствовал, как пылает моё лицо. Я смог. Но я никак не мог оторвать своего взгляда от земли и посмотреть ему в глаза. Хотел, но не мог…
— Ты… серьёзно? Это не шутка?
— Нет, я правда люблю тебя. Ты… не хочешь встречаться со мной? Да, я знаю, это странно, ведь мы знакомы чуть больше недели, но… ты и в правду очень нравишься мне.
Он молчал. Я всё-таки пересилил себя и посмотрел на Фокси. Я видел, как по его щекам скатываются крупными каплями слёзы. Я подошёл к нему ближе и заключил в своих руках его ладони.
— И опять ты плачешь… — мягким шёпотом произнёс я, вытирая с его прекрасного лица слёзы. — Так не люблю видеть твою милую мордашку расстроенной. Прости…
— Нет, нет… Я не расстроен. Я плачу от счастья. Чёрт… — с улыбкой на лице он слегка опустил голову. — Я просто не верю в это.
— А ты поверь, — я аккуратно средним пальцем убрал прядь волос, что упала ему на лицо, за ухо и поцеловал его в лоб. Обняв Фокси,я почувствовал порхающих в животе бабочек. Я никогда до этого не чувствовал настолько сильных эмоций. — Так… ты согласен?
— Конечно!
Я невольно начал улыбаться и крепче прижал его к себе. Неужели я наконец нашёл того самого человека, который сделает меня счастливым, искренне будет рад видеть меня, любить и ждать моего возвращения? Не будет видеть во мне подонка, которому нужно чьё-то тело, а того, кто искренне хотел почувствовать себя нужным кому-то? Я часто представлял себе ту самую, с которой мы бы вместе гуляли, держась за руки, делились своими проблемами и от чистого сердца желали помочь друг другу. Вот только я и вообразить не мог, что это будет не
та самая, а
тот самый. На самом деле, я вовсе не против. Думаю, что парень даже лучше, ведь есть вещи, которые не все девушки способны понять, как и наоборот.
Это всё прекрасно, но остался и один не особо приятный момент.
— Слушай, Том, давай пока что не будем никому рассказывать про наши отношения?
Тот понимающе кивнул.
— Я понимаю. Что бы не испортить твою репутацию.
— Нет, чтобы над тобой не издевались ещё сильнее. Если кто-то из нашей школы узнает об этом, слухи распространятся по каждому классу. И мои бывшие и «потенциальные будущие» будут не очень рады такому исходу. Думаю, ты понимаешь.
— Да.
Я вспомнил, что уже поздно, и нам пора домой. Я отстранился и с улыбкой сказал:
—Пошли домой?
Тот бодро кивнул.
Сделав пару шагов, я остановился. Вспомнилось мне, как в первый день нашего знакомства Фокси рассказал про своего первого парня. И одна мысль крутилась у меня в голове.
Развернувшись к моему Томасу лицом, я протянул ему руку.
— Не против, если мы будем держаться за руки?
Фокс немного растерялся и смутился, однако руку в ответ протянул. Так мы шли к остановке. Скоро последний автобус, и нам не стоит опаздывать.
Шли мы молча, но молчание вовсе не угнетало, как это было раньше. Скорее, это было время подумать и переварить всё только что произошедшее. Вот только этим временем я не воспользовался. Вместо того, чтобы думать и анализировать, я наслаждался теплотой его руки и близостью наших тел.
Фокси резко остановился и прислушался.
— Что такое? — спросил его я.
— Ты слышал?
— Что?
— Ну, как будто щелчок какой-то или типа того.
— Нет…
— Наверное, показалось. Ладно, пошли, а то на автобус опоздаем.
И мы продолжили наш путь.
***
Домой мы приехали уставшими, и единственным нашим желанием было лечь спать. Каждый по очереди принял душ, после чего мы начали готовиться ко сну. Выключив свет, мы в обнимку легли спать. Этой ночью мне приснился Бонни. Во сне он явился ко мне всё тем же пятнадцатилетним парнем, каким был три года назад. Никаких изменений ни во внешности, ни в поведении я не заметил. Всё такой же грустный взгляд зелёных глаз с длинными ресницами, что прятали постоянно проступающие слёзы, всё те же мягкие волосы, которые он покрасил в голубой цвет, что плавно переходил в белый, всё те же веснушки, которыми были усеяны его вечно пылающие щёки, всё те же тонкие губы, слегка искривлённые в улыбке, и всё тот же милый носик, что мне отчего-то напоминал заячий. Да и характер у него был похож на типичное поведение зайца. Я часто называл его зайкой в волчьей шкуре.
Он подошёл ко мне во сне и положил холодную руку на плечо, заглядывая в мои глаза, стараясь отыскать в них что-то. И последнее, что он произнёс, были эти слова, которые на следующее утро никак не вылетали из моей головы:
«Я заберу его с собой».
