Позволь мне быть рядом

Ц: Беверли, привет. Я не могу рассказать тебе всего, но нужно приехать к нам, сможешь? Б: Привет, Цез. Да, смогу где-то через час, а что такое? Ц: Рексу нужна будет поддержка, к тому же он наверняка будет искать меня. Просто успокой его, как получится, и предупреди, что я вернусь. Если он захочет, он расскажет тебе, что произошло. Если не вспомнит, то я приеду и расскажу, такое точно не для переписки Б: Боже, что между вами случилось такого страшного? Надеюсь не слишком серьёзно? Ц: Прости, такое не для сообщений. Дверь оставил открытой, Рекс ещё спит и скорее всего будет спать до вечера. Еду я заказал, пусть поест Б: Хорошо, я постараюсь приехать пораньше Ц: Спасибо, Беверли, правда спасибо       Именно эти слова увидела Бев последними, прежде чем закрыла свою комнату в общежитии. Добраться до Рекса сама по себе не проблема, проблема в расстоянии на которое уходит куча времени. Поэтому Беверли наспех собралась, и уже выбегала на улицу, чтобы поймать такси. Беспокойство росло в ней всё больше, она никак не могла предположить, что произошло между ними. Нервно стучала ноготком по задней крышке телефона, смотря на мелькающий вид из окна автомобиля. Как жаль, что вчера Рекс ей не ответил за весь день ничего, скорее всего, был на задании. Но обычно он отвечал, когда заканчивал работу, а тут ушёл домой и что-то случилось, а он не написал ей. И что значит, «не вспомнит»? Рекс снова потерял память? Жуть проносится морозом по коже. Страшно за друга.       В квартире так тихо, что пугает и без того тревожную девушку. Аккуратно заглядывает в комнату и друг спокойно спит. Хорошо, что ещё не проснулся. Ей хватает времени накрыть стол из закусок и поставить пиццу греться в духовке. Убирает пустые коробки в мусор, моет руки и стряхивает с шифоновой юбки крошки, которые неизвестно как появились. Открыть окно жизненно необходимо, духота пожирает её, несмотря на лёгкий топ с тонкими бретелями. Перестаёт мучать себя раздумьями, когда с уставшим вздохом падает на диван. Только пульт завис перед экраном плазмы, как из двери показался Рекс. Потрепанный, в одной футболке и трусах, с пятнистой шеей. Напугал её до чёртиков, когда посмотрел так, будто весь мир сейчас рухнул. Судорожно набирал в лёгкие воздух, и сдерживал дыхание, чтобы не заплакать. Так ей показалось. — Стой! — опомнилась она, подскакивая сразу и направляясь к другу. Выставила перед ним руки, как будто успокаивая и разрешая ему выдохнуть. — Цезарь вернётся, он сказал, чтобы я помогла тебе успокоиться. Вон, смотри, я уже грею пиццу, давай ты поешь и мы поговорим. — Бев, я… — ему едва хватает воздуха, чтобы сказать хоть что-то. Она видит, как уголки его медных глаз наполняются влагой, ещё больше тревожа её. Что же случилось… Он задыхается и обнимает хрупкие плечи, не в силах удержать слезы в себе. — Я сотворил нечто настолько отвратительное, что… Как я… — Рекс… — с сочувствием гладила его по спине, давая ему выпустить этот поток, от которого он захлебывается в каждом слове. — Он не рассказывал мне, что между вами произошло. Но я не буду вас осуждать, чтобы не случилось. Сейчас только успокойся, сходи умойся, оденься и приходи, хорошо?       Мочла кивнул, размазав набежавшие солёные капли по её плечу и постепенно всё же отстраняясь от девушки. Не глядя на неё, он ушёл в ванную. Беверли смотрит в след, его шея привлекла её внимание. Кажется, догадки приводят её к одному выводу и он неутешительный. Такие глубокие царапины, с красными проблесками от подсохшей крови, и укусы на его коже, не похоже, чтобы это было от страсти. Скорее от попытки сделать больно намеренно. Неужели Рекс перегнул палку и что-то сделал с Цезарем? Под «что-то» предположения были лишь в одном характере. Грузно вздыхает, ставя на стол главное блюдо и дожидаясь Рекса. Парень появился вовремя, с размаху падая на диван. Прячет ладонью веки, и тяжело поднимается его грудь с шумным вздохом. Бев старается даже лишний звук не издать, просто наблюдает. — Он сказал куда ушёл? — осторожно спрашивал Рекс, растирая переносицу. Развалился на спинке, почти запрокинув голову на неё, пытается расслабиться. Беверли видит, как трудно ему это даётся. — Нет, — аромат еды напоминает ей о голоде и потому руки тянутся к закускам. Может так пробудит аппетит парня. Её голос спокоен, приглушён. — Он написал и сказал, что если ты захочешь и помнишь, то расскажешь мне, что произошло. Попросил накормить тебя. — Даже в такие моменты заботится обо мне, — эту горькость в его улыбке она слышит отчётливо. Замечает, как младший Салазар утирает снова глаза, падая локтями в свои бедра. Так и завис в этой позе, пряча лицо в руках. Он выглядит раздавленным, убитым горем. Что творится внутри него, ей остаётся только гадать. — Он твой старший брат, как никак, — пожимает плечами и предлагает ему тарелку с едой. — Будешь? — Эх, я чувствую, что голоден, но кусок в горло лезть не хочет, — вздыхает он, открывая себе взор на подругу. Медленно садится обратно, скрещивая руки, словно пытается закрыться. Не ясно от кого. От себя или Беверли? — Постарайся съесть хоть что-то, даже силой, — настаивала она, так и не поставив тарелку на место. — Спасибо, — ожидание не продлилось долго, Рекс всё же решил взять сырную палочку и попытаться её съесть. Странно, но если бы не обстоятельства, то вполне вероятно, что он вполне спокойно очнулся после той лихорадки без последствий. Наниты хорошо подалатали его, видимо выведя весь наркотик. — Не за что, — спокойна она. — Что же произошло, расскажешь? Или тебе слишком тяжело? — Тяжело… — признался Рекс, смотря куда-то в сторону и разом прожевывая еду. Глотать и правда сложно, будто комком встаёт поперёк горла. — Я не ожидал, что вытворю такую глупость. Пиздец такого масштаба я никогда не совершал в своей жизни. Даже когда разрушил половину города в погоне за преступником не будет таким тяжким преступлением, чем это… — Я уже могу предположить, судя по твоей шее, — вздыхает она, выпивая айс латте из стаканчика. Нарочно не поворачивает голову в его сторону. — Ты переспал с Цезарем? — Если бы! Если бы я, блять, просто переспал! — распалился Рекс, вскидывая руками и бросая со шлепком на свои бедра. Психует, снова закрывая щеки, что горят алым пламенем. Воспоминания слишком яркие. — Я изнасиловал его, потому что был не в себе… Потому что, блять, сбежал из медблока, накаченный наркотой до отказа. Чёртово задание, нахуя я на него согласился…       Шок проглотил её быстрее, чем она свою еду. Рекс не видит этих округляющих глаз. Смотрит в потолок, искусывая, от напряжения, губы. Он в отчаянии, он в ужасе, как и девушка, что услышала это. Тишина повисает, рушимая его пальцами, что зачесывают непослушную чёлку. — Я не знаю, что сказать… — сдержанно ответила Бев, обнимая свои плечи, по которым прошлись мурашки. Представила, каково было бы ей, если бы Рекс пришёл не к Цезу. Насколько жестока эта ситуация… Жалость просыпается в ней к обоим. Сложно судить лучшего друга, да и должна ли она? Вздыхает для собранности и хочет взглянуть в зеркала его души. Что они ей покажут сейчас? — Это действительно ужасно, но ты уже не можешь повернуть время назад. Тебе нужно извиниться перед ним. — Я всю жизнь буду просить за это прощения, но получу ли я его? — в его меди она находит боль и ненависть, ярость, что горит на самого себя. Рекс очень зол, и при этом грусть прячется в его сердце. — Цезарь вряд ли простит мне такое… — задумчивое лицо опустил на последней фразе, будто что-то вспомнив. Уголки губ едва приподнимались, он пытался улыбаться, однако, его голос дрожал. — Даже если он меня любит, такое невозможно простить. — Вы же братья. Он твоя семья, и думаю, со временем, но он простит тебя. Ты последний, кто кровно связан с ним, роднее тебя для него никого нет, — русые брови чуть дёрнулись выше с плечами. Семейные узы всегда подразумевают любовь, заботу и защиту-так она всегда думала. — Я не знаю, братская ли это любовь… — отвернулся вовсе, но изумленная особа прекрасно видит краснеющие кончики его ушей. — Хочешь сказать, что… — замерла она. Ей вспомнился тот разговор с Цезарем, когда она впервые делала ему макияж, как и их поцелуй в клубе. Пазл сложился, если её выводы верны. — Цезарь влюблен в меня, но я не знаю этого точно, — на выдохе произнёс Рекс. Именно сейчас царапины решили заныть, потому он зажимает их, разминая попутно мышцы. — Он очень странно себя вёл позавчера и я не уверен, его ли это были чувства или реакция тела из-за перехода. Я думал, что если разрешу ему поцеловаться со мной, то пойму, но только хуже сделал. Эх… Если бы я не впечатлился этим так сильно, я бы не сорвался сюда, как конченный придурок после того, как в меня влили конскую дозу хуй пойми чего. — Так ты сбежал сюда, потому что хотел к Цезу? — размышляла она вслух, потирая подбородок. Хотя в её мыслях картинка складывается совершенно другая. И отчего-то ей думается, что Цезарь ещё до этого тянулся к младшему брату. — Да… — краснел больше друг, она прекрасно видит, как он пытается спрятаться от неё, убегая глазами в сторону. — Я сбежал, потому что в голове только его имя и было. Казалось, что я умру, если не увижу его прямо сейчас… Бред какой-то из-за наркотиков, который завёл меня настолько, что стояк не падал ни на секунду. А когда увидел его… То мозг просто отключился и дальше я не контролировал себя. — А ты уверен, что его чувства односторонние? — он уставился на неё с искренним недоумением и откровенным пожаром на лице, хотя она скорее спокойна, в её голове пытается выстроиться логическая цепочка. — Хочешь сказать, что я влюбился в него тоже, а не то, что это просто химия его тела? — скептично состроил он бровями, будто не веря, что такая любовь возможна от него. — А почему нет? — развела она руками. — Вы живёте вместе, его женское тело в твоём вкусе и вы довольно мало общались, чтобы действительно сблизиться как семья, а с твоей частично восстановленой памятью и вовсе нельзя уверенно сказать, что вы похожи на братьев, скорее как хорошие друзья. Плюс, ты разрешил ему поцеловаться. Хотя, я не могу рассуждать верно, его тело может повлияло на тебя так, но почему-то у меня ощущение, что ты тоже его любишь не как брата. Ты также мог приехать и ко мне, если бы тебе нужно было женское тело для простого удовлетворения, но ты выбрал именно Цезаря. Значит было что-то ещё, что потянуло тебя к нему. — Блять, голова кипит, — удрученно падал он лбом в ладонь. Выдох совсем уж печальный. — Ничерта не понимаю… Его тело правда меня привлекает, но он… Он же мужчина, в конце концов, помимо того, что брат. Как я могу любить брата, который не девушка вовсе? — Инцест, в вашем случае, имеет больше смысла, чем нормальная семья, — хмыкнула она, закусывая сырной палочкой и слыша, как друг раскашлялся от смущения. — Кхм… Не говори так, Беверли! — возмущён он, вновь до хрипоты звучит его голос. — Не хочешь-не буду, — невозмутима она, уже бодрее съедая угощения. — Но я только так и вижу. Цезарь далеко не дурак и наверное знает верный ответ, однако, это лишь мой довод и он может отличаться от его реальных чувств. Твои чувства, к слову, тоже не так просты и что вы будете делать после всего случившегося большой вопрос. — Меня поражает, что ты так спокойно об этом говоришь, — прищурился он на неё. — Вы хорошо смотритесь вместе, — ухмылка промелькнула на её блестящие губах. — Это осудится всеми, если ваши, хоть какие-то, отношения появятся. Но мне кажется, что вы другие и ваши чувства могут оказаться куда более искренними и близкими, чем в обычных парах. — Отлично, я это представил… Класс, — прокашлялся он, оставив фаланги пальцев под носом и накинув нога на ногу. Рекс представил, как мог бы встречаться с Цезом — бред же, ну. Гореть приходится ярче, колясь сарказмом в неё. — Мне же мало проблем с ним.       Стук двери позади напугал их. Вздрогнули в раз, как и обернулись. Цезарь держал небольшой пакет и спокойно разувался, отстегивая ремешки на балетках. Вся его шея и зона декольте замотана битами, майка и джинсовка ничего не прячет, как и синяки видно частично под длинной шёлковой юбкой, что сейчас едва задернута. На волосах распушившийся низкий хвост, который выбившимися прядками обрамлял сникшее выражение лица. — Цез… — хотел было заговорить младший, но тут же проглотил слова. Старший брат пронзил его взглядом, полным печали и не одним часом рыданий. Настолько покраснения были сильны под веками. — Если хочешь извиняться… Забудь, — строго звучит его женский голос. В нем чувствуется раздражение, когда он идёт на кухню и не обращает внимание на гостью. — Беверли, спасибо, что пришла. Думаю, ты не против дать нам поговорить наедине? — А, к-конечно, — заикнулась она, поскорее вставая и забирая свой телефон со стола, мельком видя как Рекс стушевался от пожирающего стыда и сел уж слишком смирно, оставив ладони на коленях. — Можешь прогуляться на улице, не уезжай в общагу. Мы быстро поговорим и я наберу тебе, — не смотрел на неё, перебирая таблетки и читая инструкцию к какой-то из пачек. — Да ладно, — неловко отвечает она из коридора, наспех обуваясь. — Можете не спешить, я подожду. — Хорошо, Бев, спасибо тебе, — говорил чуть громче, набрав стакан воды. Залпом проглотил таблетку, и запил под хлопок входной двери.       После её ухода атмосфера изменилась кардинально. Давяще густая, как слизь, что слипается в лёгких, не давая вздохнуть. Рекс слышит чёткие шаги, боится посмотреть на брата, не в силах поднять веки, ощущает только, как седушка дивана рядом промялась под чужим весом. Удивлённый взмах ресниц на его изумленном лице появляется вмиг от чужого объятия. Неуверенно, чуть дрожащими руками, но он обнимет в ответ. Не решается прижать девушку крепче, в отличие от неё. Цезарь сжимал его торс чересчур сильно, но Рекс тихо терпел неприятную боль от трения ткани по ранам на спине. — Прости меня… — парень едва расслышал эти слова, не понимая почему их говорит Цезарь. — Это разве не я должен говорить? — также тихо отвечал Рекс, позволив себе утонуть носом в чёрной шевелюре. Волосы Цеза пахнут чем-то фруктовым, и становится теплее не только на плече, куда лёг висок. — Я мог тебя остановить… Если бы толкнул сильнее или сбежал, когда ты не держал меня слишком крепко… Но не стал, — постепенно объяснял старший, медленно выпрямляясь. Смотрел неотрывно на Рекса, когда сел рядом. Встретился с этим медным сиянием, отливающим пастельно-розовым от уходящих лучей заката, и грустная улыбка дрогнула. Он набрался смелости сказать обо всем напрямую. Обо всём, что его гложило. — Я не хотел останавливать, потому что я тоже хотел этого. Я воспользовался тобой, когда ты был в таком состоянии и если ты будешь ненавидеть меня после этого, я пойму. Потому что размышляя обо всём, что случилось… — взгляд скользнул вниз, смущение сбило весь его настрой. Выдыхает ровнее, беря себя в руки. — Я понял, что люблю тебя, Рекс. Ты изменился в моих глазах слишком внезапно, я многого о тебе не знаю, не чувствую родства, которое должно быть. Где-то там, в прошлом, у меня есть воспоминания о маленьком тебе, но сейчас я вижу только взрослого мужчину, который никак не совпадает с тем ребёнком хоть в чём-то. Слишком разнится это ощущение. А после перехода я и вовсе считал, что схожу с ума от гормонов. Но тоже нет, — горько звучит усмешка, а в напряжённых руках дрожь, пока пальцы впиваются в диван. — Я влюблялся постепенно, когда чувствовал твою заботу, внимание, даже твои подколы не прошли мимо. Да и тело желало только тебя, что сыграло со мной злую шутку. Поэтому сейчас я в ужасе, я не знаю, что с этим делать. И как отнесешься к этому ты… — Эх… — громко вздыхал Рекс, упираясь локтями в колени и смотря куда-то вниз. Растирает уставшие глаза, так и не осмелясь посмотреть на брата. Беверли была права. — У меня в голове такой бардак, что словами не передать. И тем не менее. Прости и ты меня тоже, я не хотел причинить тебе так много боли. И уж тем более, не хотел подвергать тебя риску беременности. Когда я зашёл в комнату, я перестал себя контролировать, а потом и вовсе помню лишь кусками, — ему всё ещё тяжело говорить об этом, он всё ещё жутко стыдится всего произошедшего. — А насчёт твоих чувств… Я без понятия, потому что у меня нет вариантов, как быть. Отношения с тобой? Звучит слишком странно, не находишь? — с этим вопросом он всё же взглянул на девушку, что так и не сняла вуаль печали. — Понимаю, — чётко ответил Цез, с лёгкой краснотой на щеках. — Встречаться с тобой тоже кажется чем-то ненормальным. Как и мои желания поцеловать тебя или заниматься с тобой сексом… — Ну, и то, и это мы уже попробовали, — уже легче ответил Рекс, поднимая осанку и даже слегка невесело усмехаясь. — Правда, как-то так себе вышло, в итоге. — Это да, — сдаётся Цез, расслабляясь и смещая опору рук назад. Хотелось небольшой свободы после того, как неподъемный груз свалился с его плеч. — Но ты бы хотел повторить всё в другой обстановке? — Отрицать не буду, — отвечал он, опираясь тише на спинку дивана, чтобы не потревожить раны. На его лице отчётливо видно алые переливы крови, как и по зажатым накрест предплечьям видно проступившие вены. — Это тело идеально попало в мои вкусы. — Тебя привлекает только оно? — осторожен Цез, не оборачиваясь к брату. И без того, горит от всего, что наговорил. — В каком смысле только оно? — хмурость даёт изгиб в брови. — Что ты чувствуешь ко мне, Рекс? — Цеза бесит, что тот так тупит. Потому раздраженный акцент слышится в обращении «Ты». Посмотрел на брата из-за плеча. И сам же вспыхнул от того, что парнишка смущается его вопроса. — А что я должен чувствовать? — буркнул он куда-то в сторону. — Я понятия не имею. Понимаю, что хочу твоё тело, но ты ведь парень на самом деле. Опустим то, что ты мой брат. Если брать во внимание так, то меня многое весьма сильно напрягает… — Что именно тебя напрягает? — Цез пытается разобраться теперь и в чувствах брата. — Как я могу любить парня? Хотя, первым должен быть вопрос как я могу любить брата, но как ты и сказал, родство действительно слабо чувствуется, это я заметил, пока мы жили вместе. И потом, как я могу быть искренен к тебе в чувствах, если мои плотские желания берут надо мной верх больше, чем что-то романтическое? К тому же, сейчас я смотрю на женскую версию тебя, но ты когда-нибудь сможешь вернуться в свое тело и что тогда? Смогу ли я сказать также уверенно, что люблю тебя, после перехода? — серьёзен Рекс, возвращаясь взглядом на спину, что так знакомо сжата лопатками. — Тут ты прав, — грустнее звучит Цез. — Эти чувства, и правда, какие-то неправильные. Боюсь представить, чтобы сказали родители, увидев эту ситуацию. — Их нет, Цез, — тоска в его голосе слышится лишь мельком, скорее больше какой-то злости, может быть зависти. К Цезу, который их помнит лучше младшего брата. — Сейчас мы живём сами по себе. — Что-то хреново у нас получается, тебе так не кажется? — сдерживает смешок старший. — Как можем, так и получается, — хмыкнул братец. — И мне кажется, они наверняка не были бы в восторге от того, что я испортил твой эксперимент и потом устроил непотребства с этим последствием. — Зато явно бы удивились, если бы я припёрся к ним с ребёнком на руках в виде девушки, — прыснул со смеху Цез, представляя как ужасно и смешно одновременно это могло бы быть. И, видимо, не только он. — Только не говори мне, что ты залетел от меня, — шутливо отвечал Рекс, а увидев хитрую искру на миг замер. — Не залетел же? — А это я расскажу, когда вернём Беверли домой, — засиял дьявольской улыбкой Цез, быстрее уходя за телефоном на кухню. — Эй, не пугай меня так! — развопился парень, провожая девушку взглядом. — Я не пугаю, что ты, — с сарказмом отвечал Цез, видя бурю негодования в лице брата. Пусть побесится.       Позвонив ей, Цез попросил вернуться и та верно поняла, что бодрый и весёлый голос означает, что всё в порядке. Потому Беверли примчалась обратно чуть ли не вприпрыжку. С порога готова засыпать братьев вопросами. Но придерживает их, пока что. — Вы так быстро помирились! Я очень рада, — лепечет она, скидывая туфельки и пробегая на кухню. На которой уже крутился Рекс, готовя милкшейк, а Цез доставал снова подогретую пиццу. — Спасибо, что помогла, — добро улыбался Рекс, нарезая ловко манго. — Мне было не сложно, — помыв ручки, она повернулась и чуть молнии не метнула в их затылки, что они почувствовали, несмотря на милый голосок. — Если вы мне не расскажете, что произошло между вами, пока меня не было, я вас не прощу. — Для начала, давай присядем, — нервно отвечал Цез, ставя чашку.       Беверли спокойно прошла и заняла своё место рядом с Цезарем. Как и спокойно дождалась, когда Рекс всё сделает. И он присел напротив, ловят неловкость в переглядках со старшим братом. Не могли решить, кто начнёт. Цезарь заткнул себя трубочкой, из которой попивал коктейль, как вовремя. — Давайте по порядку, — важничала девушка, накладывая себе вкусностей. — То, что вы переспали и целовались я уже знаю. Что я не знаю о вас ещё? — Ну, — подал голос Цез. — Например то, что его накачали гидрохлоридом метамфетамина. Только что-то ещё добавили, примеси пока не изучил. — Я первое слово-то не очень понял, — щурился Рекс на брата. — Я ни первое, ни второе не поняла, — неловко смеялась девушка. — Метамфетамин-это наркотик, сам по себе очень сильный, — спокойно объяснял Цез. — После приема скорость обменных процессов увеличивается, активность нейромедиаторов значительно возрастает, что приводит к возбуждению центральной нервной системы. И к тому же, это сильный психостимулятор, а в жидком виде ещё хлеще. Вообще, он создаёт галлюцинации, когда принимается в таком огромном количестве, но там были примеси, возможно они нейтрализовали этот побочный эффект. Хотя, возможно наниты сдерживали негативные последствия для мозга, у них в принципе в программе заложено исцеление. — Эм, то есть я мог быть в ещё более ужасном состоянии? — с неким ужасом интересовался парень. — Да, — уверенно ответил учёный. — Причина по которой Бек не смогла откачать его из тебя или прогнать наркотик через капельницы в том, что наниты пытались сами избавить тело от него, уничтожая и лекарства попутно. Но им нужно больше времени на лечение организма, поэтому они отключили твой мозг в какой-то момент, чтобы не тратить силы на обработку поступающей информации. Удивительно, кстати, что ты что-то помнишь, по идее не должен был. — Мда уж, — утопал лбом в ладони от стыда. — Лучше бы не помнил. — Звучит страшно, — вздрогнула девушка, приобнимая саму себя. — Боюсь представить, если бы Рекс пришёл ко мне… С ним же вообще ничего нельзя было сделать. — Почему, можно было, — хмыкнул старший, отпивая коктейль. — Если бы ты грохнула его, то он бы остановился. — Цез! — воскликнула она, пока Рекс подавился кусочком пиццы. — Нельзя же его убивать! — Поверь, дорогая, если бы он сотворил с тобой то, что со мной, то Шестой бы его убил самым изощеренным способом, — признался Цез, кладя вытянутые пальцы на бинты в районе груди. Видит, как Рекс понуро отвернулся от них. — Ни за что! — удивила их обоих девушка. — Он же мой друг! Да и потом, он был не в себе, я бы простила если бы узнала, что его мозг не работал в тот момент. Да и потом, — выдохнула она, скрестив руки. — Страшно только из-за того, что смотреть на вас обоих больно, особенно на шеи. Такое ощущение, что вы и без Шестого убить друг друга пытались. — Ну, я думал, что если расцарапаю его, то боль оттолкнет, но увы, — развёл руками Цез. И уставился на братца с хитрой улыбкой, отчего тот нервно проглотил. — Рекс, у нас, оказывается мазохист. — Да ничерта подобного! — вспылил он, хлопнув по столу, слыша звонкий смех старшего, а следом и то, как малышка Беверли сдерживает свой. Краснеет пуще. — У меня спина болит просто пиздец, не говоря уже в целом о теле, будто был день тренировок на ноги. — Технически так было, — злорадствовал Цез, обхватив трубочку губами. — Ты не мог успокоиться почти 5 часов, неудивительно, что у тебя всё болит. — Охуе… — даже договорить не смог, округляя глаза в круглые монеты и видя такой же шок у подруги, что чуть не подавилась напитком. — Почему это звучит как что-то невозможное? — едва выдавила Бев. — Потому что это правда за гранью возможного, — хмыкнул Цез, вытягивая остатки коктейля со дна с шуршащим звуком. И со звучным стуком оставил стакан на столе. — Кожа стирается очень сильно, и женские органы оказалось весьма легко рвутся. Так что, Беверли, — положил руку на её плечо и в его улыбке почему-то видно ту боль. — Не занимайся сексом без смазки, естественная высыхает пиздец как быстро. — Ужас, — сочувствие звучит в ответ, как лёгкая дрожь страха. — Это же жуть как больно. — Вот именно! — подтвердил он, видя, как Рекс сложился лбом в столешницу. Чувство вины его пожирает. — Кстати, парни тоже стираются, поэтому я обработал, что смог прежде чем уехать, и антисептик тебе купил ещё один. Неделю, минимум, никакого секса, усек? — Да я после такого вообще никогда этого делать не буду, — перевернул щеку в сторону от них и кажется горит головой. Цезу видится это забавным. — За один вечер узнала больше, чем за всю неделю занятий секспросвета в колледже, — хлопает глазками Бев. — Кстати, если Рекс был в таком состоянии, то я же правильно понимаю, что презервативы не были в приоритете? — Да, правильно понимаешь, — кивает Цез. — Так что Рексу стоит порадоваться, что Холидей в состоянии провести операцию по извлечению яйцеклеток. — Погоди, — подскочил он с явным страхом в голосе, уставившись на девушку, что так изящно накинула одну ножку на другую. — То есть ты всё-таки залетел? — Нет, можешь быть спокоен, — рассмеялся старший брат. — Яйцеклетки не успели выйти из фолликулов, но думаю если бы я не поехал сегодня, то через пару дней уже был бы беременный. — Я удивлена, что такая операция вообще бывает, — слушала внимательно Бев. — Это больно? — Нет, что ты, — добро смеётся Цез. — Это очень быстро делается. Тебе вводят анестезию, берут прибор для трансвагинального УЗИ и вводят иглу, которая соединёна с небольшим насосом и пробиркой для яйцеклетки. Находят фолликул и просто прокалывают его, забирая весь материал. Я ничего не почувствовал, но Ребекка сказала неделю не волноваться и никак себя не напрягать, потому что со мной ситуация может быть непредсказуемая. — Ого, не думала, что это так просто, — искренне удивлялась девушка. — Но погоди, ты сказал яйцеклетки. У тебя их две что ли? — Да, — вздыхает чуть разочарованно Цез. — Суперовуляция из-за сдвига гормонов, редкий случай, но реальный. — То есть с тобой вообще вдвойне опасно спать? — недоумевает Рекс, тыча в брата пальцем. — Именно, братец, — чуть наклонил голову Цез, ухмыляясь шире. — Как мы предположили, это тело очень плодовито. И скорее всего, это наследственное. — У вашей мамы так было? — заинтересована Бев. — Ага, — подтверждал Цез. — Заглянул в архивы с мамиными медосмотрами, когда она следила за здоровьем до рождения Рекса. Там на её УЗИ была похожая история. — Вау, вот это редкость, — загорелась Бев. — Это же высокий шанс рождения близнецов или двойни. — Да, Бев, ты права, — смеётся Цез, видя как Рекс натурально в иной мир отходит, представляя видимо, что мог стать отцом не одного ребёнка, а двух. — Но, не будем об этом. Мне вот интересно, Рекс, почему ты ничего не говорил о татуировке? — А ты типа не видел? — напряг брови братец, недоумевая как это вышло. — Откуда бы? — рассмеялся старший. — Я тебя без одежды видел только вчера и то, спину твою увидел, когда стал обрабатывать. — Так она у него давно, — говорила Бев, берясь за телефон и открывая инстаграм. Листала быстро контакты, чтобы найти Рекса. — Вот, он в инсте выкладывал, — Цез заглянул и действительно увидел красивую фотографию того, как братишка закинул свой огромный меч на плечо и стоял голой спиной к камере. Широкие плечи раскрывали чёрные иероглифы, что вырисовывались в строгие линии и обрамленные узорами в стиле востока. Получилось эстетично, отчего Цеза смутило от вчерашних воспоминаний. — Кхм, и что же они значат? — прокашлялся брат, нарочно прикрывая лицо рукой. Игнорировал то, как Беверли тихо хихикает над ним. — Это молитвы на санскрите, набил когда был в Таиланде, — уже шире улыбнулся Рекс, даже как-то выпрямился. — Они значат любовь, богатство и удачу. Стоило пиздец как дорого, потому что набивал один монах, но не жалею. И красиво, и, вроде как, реально работает. — Ну да, разбогател ты и правда за этот год, — смеётся Беверли. — Удачно, так сказать. Но что с любовью? — как специально метнула голубыми глазками в сторону Цеза, когда легла личиком в ладони, а локтями на колени. — И говорить нечего, — фыркнул он в противоположную сторону носом, но прекрасно видно, как его уши полыхают. Так легко палится. — Ты не стал с ним встречаться? — разочарованно надула губки она и услышала как Цезарь разразился кашлем, а Рекс вспыхнул ещё больше, чуть сутулясь. Ей стало смешно. — Беверли, с чего ты взяла, что мы будем встречаться? — наконец-то посмотрел на неё друг, что так напряжённо держал свои руки накрест. Из груди бьёт жаром смущения, что выдаётся на лице. — А разве не логично, если вы влюблены? — невозмутима она, видя теперь, как старший брат сложился карточным домиком на подлокотник, сдерживая кашель. — Мы братья, ну, так, для справочки, — Рекс показывал то на себя, то на братца, пытаясь донести до подруги. — И как я могу любить его? — Обычно, Рекс, — вытянула она уголок губ. — Неужели вы будете отрицать очевидное? — Кхм… Вообще-то… — ожил Цез, пытаясь не выплюнуть лёгкие. — С чего ты взяла, что встречаться с братом это нормально? — Я не говорила, что это нормально, — пожала она плечами. — Я считаю, что почему бы и не попробовать? Вы так очевидно влюблены в друг друга, что только дурак не заметит. Или хотите снова списать всё на какую-нибудь химию, когда любовь это тоже химия? — В твоих словах… Есть смысл, — замер на миг Цез, пытаясь переварить эту мысль и вновь вспыхнул. Черт, она заметила, что он был влюблен в Рекса всё это время. — А как давно ты поняла, что мы… — Да боже, — закатила она глаза. — Цез, ты конкретно у меня спрашивал как девушка понимает, что ей нравится парень, а Рекс вообще… — уставилась на друга, что учился заново дышать, закрыв свои веки от стыда. — Хорни катастрофа, которая соблазняла тебя при каждом удобном случае. — Заткнись, Беверли, — молил он, падая лицом вниз. Помидор будет не таким красным, как он. Ведь до него тоже буквально только что дошло, что он делал всё это время. — В смысле соблазнял? — всё ещё не понимал Цезарь теперь уже пристальнее прожигая его макушку. — Он всё время красовался перед тобой, как он обычно делает с девушками, которых в постель тащит, — издевательски смеётся девчушка. — И потанцевать тебе как нужно покажет дома, нарочно прикасаясь. И на танце закружит так, чтобы ближе быть и даже согласился поцеловать тогда на вечеринке, да и надо же, «случайно» пролил мимо алкоголь. Кому ты тут сказки рассказываешь, казанова несчастная? Ты думаешь я впервые вижу, как ты девчонку тащишь в постель? Признайся уже, что тебе Цезарь тоже нравится в таком обличие. — Да, нравится! — не выдержал он, изрядно психуя и пересекнувшись со смущением брата, сжигает себе лицо, закрывая глаза, чтобы не уничтожить себя ещё больше. — Нравится мне такой Цезарь и дальше что? — Встречайся с ним, — хихикает она. — Вы классно выглядите вместе, вовсе не как сиблинги, а скорее хорошие друзья. Всё равно окружающие не знают, что Цезарь поменял пол, а о переходе знаю только я, Шестой и Бекки. Последним двум, к слову, не обязательно знать, что вы начали встречаться. — Это всё ещё кажется мне странным, — шумно вздохнул Рекс, видя, что Цезарь спрятал часть лица ладонью и вовсе отвернулся от них. — Да ладно, — лыбится подруга. — Любовь есть любовь, вы правда красивая парочка. — Только я парень на самом деле, — бурчит Цез в ладонь. — Не факт, что ты вернёшься в свое тело, — пожала она плечами. — А если вернёшься, вы можете разойтись и принять эти отношения, как небольшой эксперимент. А Рекс вовсе порадоваться, что с его работой и запретом на серьёзные отношения появился шанс попробовать их. — Что ж, если так, — выдыхает Рекс, так и не решившись посмотреть на брата. — Я не против. Что скажешь, Цез? — Скажу, что устал, — чуть цыкает он, вставая и направляясь в ванную. — Отвези её домой, а потом мы это обсудим. — Ты его слышала, Бев, — пожал плечами парень, поднимаясь медленно с пола. — Да, понимаю, — улыбается она, направляясь в коридор. — Пока-пока, Цез. — Пока, Бев, — ответил он, прежде чем скрыться за дверью.